Мне же 18. (18+) [ЗАВЕРШЁН]

Чон резкими шагами пришел в спальню.

— Ты можешь поменять подгузник? — спросил Чон, но в его голосе прозвучали резкие нотки, говорившие о том, что он знает ответ — «нет».

Я отрицательно покачала головой.

— Я могу научиться.

Рот Чона сжался в тонкую линию. Он быстро сменил подгузник, и сын даже не дернулся, только упрямо смотрел в сторону. После этого Чон одел сына. Как и предполагалось, одежда была практически маленькой. Не слишком широкая, потому что он был худым, но определенно достаточно короткая. Чон опустил сына на пол, и мальчик сразу же полз по полу.

Чонгук:

Бывшая умерла, прошло уже достаточно месяцев нашей совместной жизни с Лисой.

— Так вот почему он такой худой и молчаливый?

Чон сглотнул, и выражение его лица стало жестче.

— Да.

Чон внимательно посмотрел мне в лицо.

— Это было ошибкой.

Я. Он имел в виду, что я была ошибкой, потому что я была не такой, как он ожидал. Но он и его семья тоже были не такими, как я ожидала.

В этом доме столько всего требовалось исправить и починить. Чонсын, мальчик с травмой из-за смерти матери и возможной причастности отца. Он, который заплакал в ту же секунду, как я прикоснулась к нему. Лулу, которая так и не научилась быть семейной собакой. И Чон, имевший дело с демонами, о которых я понятия не имела.

Чон потер рукой щетину и вздохнул.

— Это не одно из платьев, которые я тебе купил. Ты не можешь надеть это, когда встретишься со своими телохранителями.

Я посмотрела вниз. На мне были черные колготки, черная плиссированная мини-юбка с подтяжками и желтый кашемировый свитер. Это не было модным, но, конечно, достаточно милым для дома.

— Не понимаю, зачем мне для них наряжаться.

Глаза Чона вспыхнули.

— Лиса, не испытывай мое терпение. Не сейчас. Я не женился, чтобы иметь дело с еще одним упрямым ребенком.

Стиснув зубы от резкого ответа, я развернулась. Мне не хотелось ссориться с Чонгуком, но я не стала бы переодеваться в одно из этих заносчивых платьев, когда для этого не было абсолютно никаких причин. Далеко я не ушла. Чья-то рука обхватила мой живот и резко потянула назад, так что я оказалась прижатой к твердому телу. Ладонь Чона прижалась к моему животу, удерживая меня на месте, когда он наклонился.

— Ты переоденешься, сейчас.

Низкий приказ вибрировал через мое тело таким образом, что это взволновало и напугало меня.

— В чем твоя проблема?

— Моя проблема в том, что ты продолжаешь меня не слушаться и что твоя юбка слишком коротка, когда меня нет рядом.

Я рассмеялась. Я ничего не могла с собой поделать. Даже моя мать никогда не считала мою одежду слишком смелой или сексуальной, и она была консервативна. Мини-юбка могла быть короткой, но колготки были непрозрачными, и мой свитер определенно не кричал о сексуальном вампире.

— Я не шучу, — проворчал Чон.

Я снова рассмеялась.

— Ты ведешь себя неразумно.

Чон развернул меня, одной рукой обняв за талию, а другой обхватив за затылок. Это не был интимный, любовный жест. Это было доминирование.

— Не спорь со мной по этому поводу. Не над этим. Я не потерплю, чтобы ты ходила перед мужчинами в этой юбке, когда меня нет рядом. Понятно? — его глаза горели гневной одержимостью.

Я, наверное, сказала бы больше, но звуки Чонсына напомнили мне, что он находился в комнате позади нас.

— Понятно, — сказала я. — А теперь отпусти меня.

Он отступил назад. Я повернулась и пошла переодеваться.

* * *

Когда я спустилась вниз в длинных черных брюках и свободной блузке, заправленной за пояс, Чон удовлетворенно кивнул. Я чувствовала себя так, словно на мне был костюм. Одежда была неудобной. Это была не я.

— Мои люди ждут тебя в моем кабинете.

— А как же Чонсын? Где он сейчас?

— С Розэ на кухне. После того, как я познакомлю тебя с твоими телохранителями, ты должна привести сюда его. Он не может оставаться в своей комнате весь день.

— Мне нужно пройтись по магазинам одежды. Ему ничто не подходит.

— Тогда сделай это. Чимин и Чхин будут сопровождать тебя.

Положив руку мне на поясницу, он повел меня по коридору к массивной деревянной двери. Когда мы проходили мимо комнаты, в которой была заперта Лулу, она залаяла, заставив Чон снова напрячься.

Из его кабинета открывался потрясающий вид на сады, прекрасно ухоженные, будто они принадлежали особняку в сеульской сельской местности, а не семейному дому. Похоже, сад вообще не использовался. Двое мужчин сидели в широких креслах напротив гладкого дубового стола. Они оба поднялись, как только мы с Чоном вошли в кабинет. Чон положил руку мне на спину и дал знак мужчине.

— Это Чимин.

Мужчина выглядел лет на 30 с короткими волосами. Он выглядел так, словно служил в армии — прямая спина, идеально выглаженная рубашка, серьезное выражение лица.

— Рад познакомиться с вами, Миссис Манобан.

Миссис Манобан. Я взглянула на Чона, своего мужа. На самом деле это еще не произошло, не со всем.

— А это Чхин.

Мой взгляд последовал за взглядом мужа, направленным на второго мужчину, и он был полной противоположностью Доменико. Во-первых, он был молод. Максимум двадцать пять лет. Волнистые светло-каштановые волосы, свободно зачесанные назад. Одежда подчеркивала мускулистое тело, и он быстро улыбнулся. Это было легко, почти очаровательно, но все же с необходимым уважением.

— Приятно познакомиться.

Чон посмотрел на меня.

— Я тоже рада с вами познакомиться, — быстро сказала я.

Я была удивлена. Чимин был именно таким, каким я ожидала увидеть своих телохранителей, учитывая, насколько ревнивым казался Чон. Возможно, это объясняет, почему Чон не хотел, чтобы я носила мини-юбку. И все же казалось маловероятным, что он выберет в качестве моего телохранителя человека, которому абсолютно не доверяет. Чон процветал на контроле. Он был уверен в своей силе. Или, может, он хотел проверить степень своего контроля, и это был его тест. Вопрос заключался в следующем: кого он испытывает? Чхина или меня.

Лиса:

Чон ушел вскоре после того, как представил меня моим новым телохранителям. Я подумала, что он мог бы позавтракать со мной, но, очевидно, он так этого и не сделал. Он испугал меня наклонившись, чтобы поцеловать на прощание. Я не думала, что он был из тех мужчин, которые открыто демонстрируют свою привязанность, но, возможно, этот поцелуй должен был показать доминирование. И все же, его губы на моих были приятными.

Когда за ним закрылась входная дверь, я стояла в коридоре, чувствуя себя немного потерянной. Я чувствовала на себе взгляды Чимина и Чхина, которые стояли в нескольких шагах от меня, ожидая приказаний.

Теперь я хозяйка этого дома, и отвечаю за маленького ребенка и собаку. Стараясь не паниковать, я улыбнулась своим телохранителям. Улыбка почти всегда спасала положение.

— Сначала я позавтракаю. После этого мы можем пройтись по магазинам. Вы хотите присоединиться к нам за завтраком или у вас есть комната, где вы предпочли бы отдохнуть, пока мне не понадобятся ваши услуги.

Чхин кивнул.

— Есть сторожевой домик на территории...

— Мы хотели бы присоединиться к тебе за завтраком, — Чимин перебил его.

Чхин нахмурился, но ничего не сказал. Чимин установил со мной зрительный контакт. Он был дружелюбен и открыт. Чхин определенно был угрюмым на вид телохранителем.

— Хорошо. Почему бы вам не... — я замолчала. — Вы не знаете, где обычно завтракают?