Все или ничего!

Всю ночь мне снился он и его теплые руки, которые так трепетно меня обнимали. Мне не верилось, что одна встреча может многое изменить. Одна встреча и я беспощадно влюбилась. Мне нравилось в нем, абсолютно, все. И это пугает. В любом человеке должен быть изъян. Но в нем я не видела их. Или я просто стараюсь не замечать?!

Такеши прав, я многого не понимаю, и никогда ни в кого не влюблялась по-настоящему, до этого случая. Мне, действительно, ни разу в жизни не хотелось погрузиться в омут с головой, и ощутить все краски любви. Но я боюсь. Я знаю, что мне будет невыносимо больно, но сейчас я и думать не хочу об этом. Сейчас, я хочу видеть, чувствовать его и верить в то, что это не закончиться. Верить в то, что он так же в меня влюблен. Верить и чувствовать.

Я проснулась с улыбкой на лице. Необычайно прекрасное явление. Мне хотелось прыгать и кричать. Энергия, которая по сей день спала, наконец, проснулась и била через край. Но самое главное — в доме витал запах печенья.
В дом вернулась прежняя жизнь: мама, я и печенье сестры.

Я спустилась вниз. На кухне, я застала только сестру. Она стояла спиной ко мне и делала тесто для очередной порции печенья.

— Доброе утро, — сказала я, подойдя поближе.

Ее тонкие пальцы усердно мяли тесто. Она посмотрела на меня, и я ужаснулась. Ее лицо было необычайно бледным, а глаза красными. Я не знала, что сказать, поэтому просто застыла на месте. Видя, мое замешательство, она горько усмехнулась. Я смотрела на нее и стала замечать то, что до сего дня оставалось тайной. Железная броня дала трещину.

Хищник, который до этого дня жил в моей сестре, невольно умирал. Ее состояние горит о том, что она может чувствовать, а значит, добыча, стало быть, умнее и хитрее, раз бедный хищник остался без лакомства.

— Тамико, что случилось? — спросила я не своим голосом. Я боялась, что весь гнев моей сестренки обрушится на меня.

Она горько посмотрела на меня. И повернулась ко мне, облокотившись немного на стол.

— А ты не знаешь? — она злостно посмотрела на меня, отчего я сжалась.
Я покачала головой.

— Я слышала ваш вчерашний разговор с Такеши.

Я и представить не могла, что наш разговор может повлиять на нее. Но мне показалось, что дело не в разговоре. Все то, что было сказано вчера, она и без меня прекрасно понимала и осознавала. Горестное положение, в котором она сейчас находиться — это нечто иное, как результат ее собственной дурости. А значит тут, что-то другое.
Тамико посмотрела на руки измазанные тестом. Из глаз побежали слезы.

— Как ты могла, — прохрипела она, — ты сказала, что я не достойна его.
Она помотала головой в разные стороны.

— Ты сказала, что я не могу быть с таким как он, что я мучаю его, что я не способна любить, — она выплевывала каждое слово еще чуть-чуть, и она накинется на меня.

И я оказалась права. Она неожиданно подлетела ко мне и взяла меня за плечи.

— Ну, Сакура скажешь, что не так. Скажешь это не твои слова, — она трясла меня за плечи и злостно проговаривала каждое слово, — ты назвала меня животным, ты назвала меня бесчувственной.

Она берет мою правую руку и больно сдавливает, отчего непроизвольно у меня начинают литься слезы. Она, не опуская, кладет мою руку к себе на живот.

— Разве животное, разве бесчувственное, бездушное существо, может сохранить ребенка от любимого человека? — она зло смотрит мне в глаза, и я забываю, как дышать.

Не может быть! Она. Моя сестра.
Мне страшно. Настолько страшно, что я не могу нормально мыслить.

— А ты оставила меня без него. Ты оставила моего ребенка без отца. Он ушел. Он послушал тебя маленькую идиотку, которая сунула свой нос, не в свое дело, — она плакала, кричала и все сильнее сжимала мою руку.

— Ты разрушила мою жизнь и вместе с этим и свою собственную, — она прокричала мне это в лицо. — Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?!

В рыданиях, она опустилась на пол, а я застыла на месте, боясь пошевелиться. Из моих глаз ручьем стекали слезы. Я разрушила все, одним словом. Я виновата. Я знала, что мне не стоило лезть в чужую жизнь.

— Что я наделала, — тихо прошептала я.

— Тамико, — встревоженный голос мамы. Она побежала к рыдающей сестре.

— Что с тобой? — держа, в своих ручка лицо Тамико, она вытирала слезы.

Я стояла и не могла даже пошевелить пальцем. Слова, как ножи врезались в мое тело, принося боль, от которой так хотелось кричать. Перед глазами все плывет, и я на ватных ногах несу свое тело к выходу. Воздух.

Словно сон и я не понимаю, что делаю. Я открываю дверь и выбегаю на улицу. Я бегу по тротуару. Унося с собой все злостные слова моей Тамико.

«Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?!»

Если Такеши ушел, то все наши средства пойду на ребенка Тамико. Значит, я останусь без университета, без квартиры, без будущего.

«Нет»

Я бегу еще быстрее, расталкивая прохожих. Я бегу и задыхаюсь от собственных слез. Я бегу сломя голову.
Я опустилась на коленях, и мои эмоции выплеснулись на волю. Я кричала и захлебывалась в собственных слезах. Безлюдный, тихий парк. Наше с Ино место. Мои ноги сами меня сюда притащили. Я знала, что здесь никого не будет, и меня никто не услышит.

В ушах все звенит от собственного крика. Я падаю на зеленую траву. И падаю я в бездну.

***

Я очнулась, когда солнце садилось за горизонт, даря людям свои последние на сегодня теплые лучи. Я лежала на траве, а из глаз все так же текли слезы. Они словно россыпь расы на зеленной траве. Мои горькие соленые слезы.

Я медленно поднялась села и подтянула к себе колени. Возвращаться домой, нет никого желания. Ведь я знаю, что там происходит. Я поломала жизнь не только себе, но и сестре, и за это она меня ненавидит.
«Что мне делать?!»

— Сакура.

Ко мне подбежала заплаканная Ино. Уткнувшись в меня ее тело, содралось в рыданиях.

— Мы обыскались тебя, — хлюпая носом, проговорила она, — мне позвонила твоя мама с просьбой разыскать тебя. Объясни, что случилось?

Я посмотрела на Ино. Я находилась в замешательстве и все, что я чувствовала это пожирающую вину и слезы на горячих щеках.

— Ино, — прохрипела я, — моя сестра беременна и я виновата в том, что от нее ушел Такеши.
Он посмотрела на меня удивленными глазами.

— С чего ты взяла, что виновата? — проговорила подруга.

— Ино, я поговорила с Такеши, и заставила его посмотреть на свою жизнь с другой стороны.

— Сакура, даже если так, то где гарантия того, что он не ушел, скажем спустя год без твоего вмешательства? Может до него дошло через 5 лет, что так жить нельзя и ушел, — сказала Ино.

— Но сейчас виновата я. Она беременна, а я осталась без университета и все, что меня ждет это работа в кафе на углу моей улицы, — я горько усмехнулась. — Я буду встречать бывших одноклассников после учебы и слушать рассказы о перспективе. И может быть лет через 5, когда ее ребенок подрастет, а она станет на ноги, я смогу пойти в колледж.

— Сакура, — она с досадой посмотрела на меня, — а если сходить к Такеши и поговорить с ним, объяснить ему все. И ты можешь подать документы в наш университет.

Я посмотрела на Ино. Она права, ведь еще не все потеряно. Но имею ли я право, снова лезть в чужую жизнь?! Я начала, мне и расхлебывать.

Я мигом поднялась с травы.

— Я иду к Такеши, — сказала я, глядя на подругу, — ты со мной?

— Конечно.

Я выглядела не самым лучшим образом. Но поняла, я это только, когда Такеши открыл дверь.

— Сакура? — смотря на меня как на чудо, проговорил он.

— Нам нужно поговорить, — решительно сказала я.

Он отошел, и поднял руку в сторону, как бы приглашая нас. В прихожей висело зеркало и, взглянув на себя, я удивилась не меньше Такеши. Глаза красные, одежда грязная, волосы запутанные. Вид колоссальный.

— Такеши дело, по которому я пришла очень серьезно, — отойдя от шока, сказала я.
Мы с Ино сели на диван, а сам хозяин квартиры расположился на кресле.

— Дело в том, что сегодня Тамико сказала, что ты ушел от нее. Это так? — я говорила так, словно он был подозреваемым, а я следователем.

— Да, — сказал он, — вчера ее очередная истерика, по-настоящему, вывела меня из себя.

— Ты ушел окончательно? — вмешалась Ино.

— Я не знаю, но думаю, что подобное терпеть, у меня больше нет сил.

— То есть ты можешь еще вернуться? — с надеждой в глазах спросила подруга.

— Вернуться? — переспросил Такеши — к чему? К ее истерикам, к ее эгоизму, к ее правильности и постоянной критике?

— Да, — уверенно сказала я, — ведь именно это тебе в ней и нравиться.

Он посмотрел на меня, как на сумасшедшую. Но кто и был сумасшедшим так — это он. Ему нравятся ее крики, ее эгоизм. Он посмотрел на меня, потом на Ино.

— Зачем вы пришли? — спросил Такеши.

— Сказать тебе, что хищник пал, а добыча оказалась умнее, — сказала я.

— Я не совсем понимаю, — он провел рукой по волосам, — что ты хочешь?

— Разговор, — сказала я, — тебе нужно поговорить с ней.

— Зачем?

— Ты хочешь вернуться?

— Возможно, — усмехнулся он, искреннее не понимая, что происходит. Две чумазые девушки врываются к нему и просят вернуться к бывшей жене, хотя до этого основательно рекомендовали бежать, — я не понимаю, что происходит?

— Тебе нужно с ней поговорить. Что не понятного?! — я начала раздражаться и боясь сказать лишнего, встала с дивана, — пригласи ее завтра в кафе или ресторанчик.

Я направилась к выходу и бедная, уставшая Ино первая вышла из квартиры. Я остановилась возле приоткрытой двери и посмотрела на Такеши, который облокотился об проем ведущий в гостиную.

— Прошу, поговори с ней, — сказала я, — все, что я прошу.

Он подошел ко мне и взял за руку.

— Я, наконец, свободен и ты просишь меня вернуться туда снова. Но я не могу понять зачем? — прошептал он.

— За тем, что ты нужен ей. Пусть это звучит странно, но сегодня впервые за долгие годы, я увидела в ней любовь к другому человеку.

Он смотрел на меня, и его глаза цвета миндаля пугали, но в тоже время притягивали. Близость, которую я только заметила, насторожила меня. Это уже не тот Такеши, которого я знала. Он изменился, и отчасти это наша с сестрой вина.

С одной стороны я понимала его. Зачем снова загонять себя в клетку, из которой так долго искал выход. Но с другой стороны, он говорил о своей безмерной любви к ней, и что готов на жертвенность, лишь бы видеть ее рядом, а теперь пасует, как мальчишка.

Но разве ее истерика стала решающей точкой? Тамико сказала, что всему виной — я.

Рука Такеши поднялась вверх и остановилась на моей щеке.

— Маленькая Сакура, — прошептал он мне на ушко, — ты мне нравишься.

Мои глаза расширились. Нет.

Я посмотрела на Такеши и ужаснулась. Он сказал ей. Он сказал, что он влюблен и ушел. Высказывать свою точку зрения опасно, особенно когда в доме три женщины: разведенка, вдова и без пяти минут студент.
Я оставила сестру матерью одиночкой, а себя без малейшего шанса на будущее и все из-за него.

— Ты сказал ей это, — крикнула я.
Я отпрянула от него.

— Какой ты падонок. И это она хищник, да это ты самая настоящая тварь! Ты заставил меня думать, что я виновата в этом кошмаре. Я оставила ее одну в таком положении. Я лишилась будущего только из-за неразберихи в твоей голове.

Он начал приближаться ко мне.

— Не подходи ко мне, — оттолкнув его от себя, — ты говорил, что готов на все лишь бы быть с ней, а потом выясняется, что твои слова — ложь. Но зачем ты врал?!

— Я не думал, что скажу это, — Такеши смотрел на мои руки, выставленные перед ним, — это получилось случайно.

— Случайно? Я случайно понравилась тебе, а теперь из-за этой случайности страдает Тамико, — прокричала я, — ты в своем уме?

— Я думаю, что да, — усмехнулся он.

— Я не верю своим ушам, — сказал я. — Ты. Ты разрушил все. Зачем ты это сказал? Разве это правда?
Он молчал и смотрел на меня. Все было понятно. Он просто захотел сделать ей больно, отплатить за все. И лучшего варианта не нашлось, чем сказать, что у него появилась другая и уйти.

— Ты сволочь Такеши, — сказала я, направляясь к двери, — ты сделал, это не подумав, а теперь вся наша жизнь пошла под откос. Ты воспользовался моим именем. Ты сказал моей сестре. Ты.

Он развернул меня и впился в мои губы. Я пыталась его оттолкнуть, но была прижата к стене.

«Где Ино?!»

Его руки лапали мое тельце. Я сжалась в стену и пыталась отодвинуть его от себя.

— Остановись, — крикнула я, — что ты делаешь?!

Он посмотрел на меня. И я не верю своим глазам. Это тот Такеши, который так долго любил мою сестру. А любил ли?! Это именно тот Такеши, который говорил о преданности, о чувственности. Это он, человек, который хотел семью и детей. Этот человек пристает ко мне и убивает все живое.

Я ударила его по щеке. Из глаз снова полились слезы.

— Я не хочу, чтобы ты подходил ко мне или к моей сестре, — выплюнув эти слова, я отошла от него. — Ты не тот Такеши, которого я когда-то знала. Которым, восхищалась, и которому я искренне сочувствовала. Ты тварь Такеши. Моя сестра беременна от человека, который только, что домогался.

Я посмотрела на его застывшую фигуру. Я не хотела говорить, что она беременна. Мне казалось, что правильным будет, если сестра сообщит ему. Но сейчас мне хотелось, что бы он действительно почувствовал себя тварью. И возможно, я отплатила ему той же монетой.