Шёпот, что тянется ко мне
Пляж был пуст. Только шелест волн и мягкий песок под ногами. Его называли Одиноким — из-за легенды, которую здесь знали все. Когда-то, по преданию, двое влюблённых на'ви встретились здесь, признались в любви... и на следующее утро их тела нашли на берегу. С тех пор говорили, будто их души всё ещё бродят среди камней и шепчут о прошлом.
Здесь редко кто появлялся. Но сегодня здесь стояли двое.
— Аонунг, ты что-то хотел? — голос Мериды прозвучал немного неуверенно.
— Как ты себя чувствуешь? Тебя всё ещё тревожат кошмары?
— Уже не так... — она посмотрела в сторону воды. — Честно говоря, это не совсем кошмары. Это... видения. Они приходят каждую ночь, но становятся всё менее пугающими.
Он кивнул. Несколько секунд стояла тишина.
— Присядь и поработай немного, — его голос прозвучал мягко. — Я хочу посмотреть, как ты делаешь укрощение. Мешок с камнями и ракушками всё это время был у меня.
— Здесь? Сейчас?.. — девушка замялась. Он будет смотреть. Внимательно.
Она села, достала несколько камней, начала выкладывать основу. Сосредоточилась. Но работа давалась с трудом — чувствовалось его присутствие, его взгляд, как будто дотрагивался до неё.
— Ты очень красивая.
Мериду пронзило. Она вздрогнула и обернулась. Под луной лицо Аонунга казалось сотканным из света и теней, как из сна. Он подошёл ближе. Слишком близко.
— Убери волосы с лица, — сказал он почти шёпотом. — Я хочу видеть тебя лучше.
В его голосе впервые появились новые нотки. Интерес. Напор. Он будто проникал сквозь неё, касался души.
С замиранием сердца она убрала прядь с лица. Движение вышло медленным, почти театральным. Она почувствовала, как тёплое прикосновение собственных пальцев оставляет за собой след, будто это не её рука, а его. Она скользнула пальцами от уха к шее, ощутив вспышку жара.
Он смотрел. Не моргая. Не отводя взгляда.
Мерида чувствовала, как её дыхание сбилось. Между ними оставался всего метр. И каждый из них будто жаждал стереть это расстояние. Аонунг закусил губу, сдерживая что-то внутри. Шагнул вперёд.
В этот момент что-то внутри оборвалось.
Она замерла.
Будто чья-то чужая мысль прошептала в голове:
«Он не тот, кто тебе нужен...»
Голос был её. Но не её. Словно кто-то говорил изнутри, чужой и близкий одновременно. Девушка вздрогнула. Но не подала виду.
— Аонунг... Что ты делаешь?
Он остановился. Его лицо снова стало спокойным.
— Хотел сказать, что уже поздно. Тебе пора домой. Я провожу тебя.
— Не нужно. Я живу рядом...
— Это был не вопрос, глупышка.
Он провёл её до жилища. Пожелал спокойной ночи. Казался как всегда уверенным. Но что-то в этой ночи осталось незавершённым. Тихий отголосок чего-то иного...
Сегодня Мерида наконец могла увидеться с Идой — своим икраном. Цирея вызвалась пойти вместе. Солнце едва пробивалось сквозь листву, и путь к озеру был наполнен мягким светом и запахом мокрой зелени.
— Тебе должна понравиться Ида, — с лёгкой улыбкой сказала девушка. — Она чем-то похожа на тебя.
Цирея усмехнулась, скептически вскинув бровь:
— Мерида, как икран может быть похож на меня? Это же глупо.
— Почему? Тулкун может быть похож на своего брата или сестру. Почему бы и икранам не быть похожими на своих на'ви?
Они подошли к озеру в глубине острова. Тихая гладь воды, еле слышный плеск — именно здесь Ида обитала с тех пор, как Мерида прибыла на остров.
— Какие люди, — донёсся голос из-за кустов.
Из зелени появился Нетейам, а за ним — его икран. Его лицо на мгновение смягчилось, увидев Мериду.
— Что вы здесь делаете?
— Брат, ты с кем разговариваешь? — с другой стороны вышел Ло'ак. Он лениво потянулся и кивнул Цирее. — Доброе утро. Что вы здесь забыли?
— Мы пришли навестить икран Мериды, — спокойно ответила Цирея.
Ло'ак удивлённо приподнял брови.
— У тебя есть икран? Разве ты не одна из водных?
— Нет, Нетейам, я не водная. По крайней мере, не до конца. Икран — это всё, что у меня осталось... — голос Мериды звучал тихо, но твёрдо.
Пока Ло'ак и Цирея увлеклись разговором, Мерида с Нетейамом подошли к Иде. Он осторожно провёл рукой по её голове, по её мягкой чешуе.
— Как её зовут?
— Ида, — с гордостью ответила Мерида. — Она прекрасна, правда?
Он улыбнулся, почти не сводя с неё глаз.
— Её имя ей подходит. Она такая же прекрасная, как и её хозяйка.
Его голос стал ниже. Он сделал шаг ближе. Спина девушки упёрлась в ствол дерева. Она могла смотреть только в его глаза. Мир исчез.
Он осторожно убрал прядь влажных волос с её лба. Пальцы скользнули по коже, и её сердце, только что успокоившееся, вновь вздрогнуло.
— Мерида! — голос Циреи пронёсся, как спасительный ветер. — Пошли! Оло'эйткен собирает всех!
Нетейам наклонился ближе. Его губы почти касались уха:
— Сегодня ночью. Ты и я. Здесь.
И он исчез. А в груди всё ещё звучал его голос.
Ночь. Лес наполнялся шорохами и светлячками.
Но пока — только она и тишина.
— Ты пришла? — голос Нетейама прозвучал у дерева.
Он стоял в тени, и лунный свет касался его лица. Глаза были спокойны, тёплые.
— Ты позвал меня. Я... не могла не прийти, — прошептала Мерида.
Весь день она не знала, стоит ли идти. Но что-то тянуло её — не разум, не сердце, а... сама Пандора.
Он подошёл и взял её за руку.
— Пойдём. Я хочу тебе кое-что показать.
Они шли вглубь леса. Его рука — тёплая, надёжная. Через несколько минут он отпустил её и забрался на дерево.
— Днём отсюда виден океан. Но ночью... — он посмотрел вперёд. — Здесь особенное место.
Мерида подняла взгляд. Всё вокруг казалось волшебным. Листья чуть трепетали от ветра, огоньки света то вспыхивали, то исчезали, как дыхание леса.
— Ты прав, — шепнула она. — Здесь очень красиво.
— Я хотел, чтобы ты увидела это.
— Нетейам, — она сделала шаг ближе, — я хотела сказать тебе кое-что.
Он посмотрел на неё, слегка склонив голову.
Вместо слов она ударила его ладонью в грудь:
— Попробуй догони!
И бросилась в сторону, смеясь.
— Я тебя поймаю! — крикнул он в ответ, и побежал за ней.
Лес словно оживал под их ногами. Листья шелестели, свет мерцал, и всё казалось игрой. Они бежали, не глядя под ноги, иногда спотыкаясь. Каждый их шаг будто будил древние корни Пандоры.
И вдруг...
Мерида замерла. Её ноги подкосились. Земля под ней будто задрожала — или это только ей показалось?
Она упала на колени, опершись руками в мох. В глазах помутнело. Мир стал далёким, звук — приглушённым. Всё вокруг замерло. Как будто лес затаил дыхание... а с ним и она.
Нетейам догнал её, но тут же остановился. Его взгляд стал встревоженным.
— Мерида? — он встал рядом, опустился на колени и взял её за плечи. — Слышишь меня?
Она не отвечала. Глаза... стеклянные, как будто смотрели сквозь него. Мгновение — и она моргнула, резко вдохнула. Весь её корпус вздрогнул, как будто она вынырнула из глубины.
— Что это было?.. — прошептала она, прикасаясь к вискам.
— Ты словно ушла... — Нетейам посмотрел в её глаза. — Мерида, ты в порядке?
— Да... — голос дрожал. — Наверное. Просто... на секунду мне показалось... будто я не здесь.
Он не отпускал её, пока она снова не встала на ноги. Их взгляды встретились — и между ними на мгновение повисло напряжение, не из-за чувств... а из-за чего-то большего. Непонятного. Глубинного.
— Всё хорошо, — Мерида попыталась улыбнуться. — Давай вернёмся.
Пляж был пуст. Лишь шепот волн катился по песку, будто сама Пандора нашёптывала древние тайны. Здесь редко бывали — не потому что место было опасным, а потому что в воздухе витало нечто... другое. Что-то слишком тихое. Слишком личное. Его называли Одиноким.
По легенде, когда-то здесь встретились двое влюблённых на'ви, чьи кланы были враждебны. Они признались друг другу в любви, зная, что это будет их последняя ночь. А наутро их нашли, спящих навеки — в объятиях друг друга. С тех пор говорили, что их души всё ещё бродят среди камней и шепчут прохожим о том, чего нельзя было сказать при жизни.
Сегодня на пляже снова стояли двое.
— Аонунг, ты что-то хотел? — голос Мериды прозвучал мягко, но в нём дрожала неуверенность.
— Как ты себя чувствуешь? — он не ответил сразу. — Тебя всё ещё тревожат кошмары?
— Уже не так... — её взгляд скользнул в сторону воды. — Хотя это не совсем кошмары. Скорее... видения. Они приходят каждую ночь, но становятся всё... тише. Как будто я начинаю их понимать.
Он кивнул. Между ними повисла тишина — не неловкая, но насыщенная ожиданием.
— Присядь. Поработай немного, — его голос был удивительно мягким. — Я хочу посмотреть, как ты делаешь укрощение. Мешок с камнями и ракушками всё это время был у меня.
— Здесь?.. Сейчас?.. — Мерида замялась. Работать — под его взглядом?
Но он только кивнул, не отводя глаз. Ей не оставалось ничего, кроме как сесть на мягкий песок и раскрыть мешочек.
Она выложила несколько гладких, светлых камней, ракушек, бусин. Пальцы начали движение — как учили. Но сосредоточиться было почти невозможно. Его присутствие чувствовалось всем телом. Его взгляд был как прикосновение — тёплое, близкое, вызывающее дрожь.
— Ты очень красивая, — произнёс он тихо.
Её дыхание сбилось. Пальцы замерли. Медленно, словно сквозь воду, она обернулась. В лунном свете лицо Аонунга было словно вырезано из камня и света — резкое, притягательное.
Он подошёл ближе.
— Убери волосы с лица, — голос стал почти шёпотом. — Я хочу видеть тебя лучше.
Его слова проникали в самое сердце. И что-то в ней дрожало — не от страха, а от чего-то глубже. Она послушно убрала прядь. Пальцы скользнули вдоль щеки, от уха к шее. Кожа горела. В груди всё сжалось.
Он не двигался. Только смотрел. Не моргая.
Расстояние между ними — меньше метра. И каждый вдох отдавался внутри, как гул барабана.
Он шагнул.
И вдруг — всё оборвалось.
Мерида замерла.
Словно холодная тень прошла по позвоночнику. Голос прозвучал в её голове — не её голос, и всё же до боли знакомый:
«Он не тот, кто тебе нужен...»
Мир на миг затих. Внутри поднялась волна тревоги. И всё же снаружи она оставалась неподвижной, словно ничего не произошло.
— Аонунг... что ты делаешь? — её голос был ровен, но глаза выдавали внутреннюю бурю.
Он остановился. Его черты снова стали спокойными. Лицо — маской.
— Хотел сказать, что уже поздно. Тебе пора домой. Я провожу тебя.
— Не нужно. Я живу рядом...
Он усмехнулся.
— Это был не вопрос, глупышка.
Он проводил её до самого жилища. Пожелал спокойной ночи. Улыбнулся своей уверенной улыбкой.
Но когда он ушёл, Мерида ещё долго стояла, вглядываясь в темноту. Что-то осталось незавершённым. Как будто ночь прошептала начало — но отказалась раскрыть конец.
⸻
Икраны и тени
Сегодня Мерида наконец могла увидеть Иду — свою верную икрану. Цирея вызвалась пойти с ней. Лес встретил их росой, скользящей по листве, и мягким солнцем, прячущимся сквозь кроны деревьев.
— Тебе должна понравиться Ида, — сказала Мерида с тёплой улыбкой. — Она чем-то похожа на тебя.
Цирея скептически вскинула бровь:
— Как икран может быть похож на меня? Ты несёшь чушь.
— Почему? Тулкун может быть похож на своего брата или сестру. Почему бы и икранам не быть похожими на своих на'ви?
Они вышли к тихому озеру. Вода здесь была гладкой, как стекло. Покой. Дом. Здесь Ида жила с того дня, как Мерида оказалась среди Меткайино.
— Какие люди, — раздался знакомый голос.
Из-за кустов появился Нетейам, а за ним — его икран. Его лицо смягчилось, увидев её.
— Что вы здесь делаете?
— Брат, с кем ты там? — следом вышел Ло'ак, зевнул, кивнул Цирее. — Доброе утро. Что вы тут забыли?
— Мы пришли навестить икран Мериды, — спокойно ответила Цирея.
— У тебя есть икран? — удивился Ло'ак. — Я думал, ты из водных.
— Я не до конца водная, — тихо сказала Мерида. — Икран — всё, что у меня осталось от прошлого.
Пока Ло'ак и Цирея обсуждали, Мерида с Нетейамом подошли к воде. Ида медленно приблизилась, нежно ткнувшись головой в плечо хозяйки. Он провёл рукой по её шее.
— Как её зовут?
— Ида. Правда, она прекрасна?
Он посмотрел сначала на икрану, потом — на неё.
— Прекрасна. Как и её хозяйка.
Мерида ощутила, как всё тело откликнулось на его голос. Тихий, тёплый, с тем самым оттенком... нежности, в которой можно утонуть.
Он убрал прядь её волос, пальцы скользнули по коже. Она едва не задохнулась.
— Мерида! — крик Циреи был, как всплеск. — Пошли! Оло'эйткен собирает всех!
Нетейам наклонился к уху, голосом, похожим на дыхание:
— Сегодня ночью. Ты и я. Здесь.
И исчез. А сердце всё ещё стучало в ритме его слов.
⸻
Лес. Шорохи
Ночь снова поглотила остров. Ветер нежно трепал листья. Светлячки танцевали между ветвями. Лес дышал.
— Ты пришла, — сказал Нетейам.
Он стоял у дерева, лунный свет касался его скул. Глаза — глубокие, спокойные, как вода перед штормом.
— Ты позвал меня. Я... не могла не прийти, — ответила Мерида. Её голос был тише ветра.
Он взял её за руку. Идти с ним — было легко. Природно. Тепло его ладони будто проникало под кожу.
Они шли вглубь, пока лес не окутал их тенью. Он поднялся на дерево, указал вдаль.
— Днём отсюда виден океан. Но ночью... — его голос стал шепотом. — Здесь всё иное. Глубже.
Она кивнула. Здесь всё было волшебным. Словно дышало с ними в унисон.
— Ты прав... — сказала она. — Здесь по-настоящему красиво.
Он повернулся к ней. А она вдруг ударила ладонью ему в грудь:
— Попробуй догони!
Он рассмеялся и бросился за ней. Лес расступался. Они бежали — будто в детстве, будто их не было, только лёгкость, свет, движение.
И вдруг — остановка.
Мерида споткнулась. Упала на колени. Земля под ней... будто дышала. Или вздохнула?
Мир исчез. Звук стал далеким. Глаза потускнели, как стекло, покрытое инеем. Она слышала лес. Но не могла его понять.
— Мерида?! — Нетейам подбежал, упал рядом, обхватил её за плечи.
— Слышишь меня? Мерида?
Она не отвечала.
И вдруг — вдох. Резкий. Глубокий. Её тело вздрогнуло. Она вернулась.
— Что это... было?.. — прошептала она, коснувшись висков.
— Ты словно исчезла, — Нетейам смотрел ей в глаза. — Мерида, ты... ты в порядке?
— Я не знаю... — голос дрожал. — Мне казалось, будто я не здесь. Ни тела. Ни леса. Только... пустота.
Он крепко держал её, пока она не поднялась. Их взгляды встретились. Не как раньше.
Теперь между ними стояло нечто.
Глубокое. Тёмное. Настоящее.
— Всё хорошо, — выдохнула она. — Давай вернёмся.
———
Голоса, словно солнечные нити, тянулись по воздуху — звонкие, переливчатые, пронизанные предвкушением. Пляж сиял в золоте утреннего света, волны мягко катились к берегу, оставляя за собой изумрудную пену. Всё дышало радостью. Всё — кроме неё.
Я стояла у самой кромки воды, стиснув пальцами край набедренной повязки, будто ткань могла удержать меня от распада, от растворения в этой незнакомой радости. Она не принадлежала мне. Я — ей тоже.
Меткайино пели. Люди смеялись. Где-то за горизонтом выплывали первые силуэты — величественные, древние. Тулкуны возвращались.
Сердце билось в груди как-то странно — не от волнения, нет. А от ожидания чего-то, что должно было случиться, но я не могла назвать это по имени. Тревога? Признание? Воспоминание?
— Красиво, — голос Аонунга разорвал тишину внутри меня.
Я вздрогнула. Обернулась.
Он стоял рядом — как всегда, внезапно близко. Ветер теребил его волосы, глаза были прищурены от света, но в них теплилась сосредоточенность. Почти нежность.
— Наши братья вернулись, — сказал он, глядя в море. — Их не было долго. Но они чувствуют, когда пора.
Я хотела что-то ответить, но горло сжалось. Вместо слов — только кивок. Пустой. Беспомощный. Я боялась открыть рот — вдруг сорвётся то, что нельзя произнести вслух?
— Ты дрожишь, — тихо, без укора.
— Мне... кажется, если подойду ближе, они узнают. Поймут, что я не одна из вас. Что я — ложь.
Он обернулся. Его взгляд был острым, как камень, но в нём не было жестокости.
— Это ты сама отвергаешь себя. Не они.
Слова вошли в меня, как тёплая вода в замёрзшие пальцы — больно, но живо. Я опустила глаза, затем вновь подняла их.
— Хочешь... попробовать? — его голос стал мягче. — Познакомиться с ними. По-настоящему.
Я кивнула. И шагнула в воду.
⸻
Море приняло меня, как родную.
Оно обвило моё тело прохладой, прикоснулось к коже, к душе. А continuación — массивная тень под водой. Тулкун. Он приближался неторопливо, с достоинством, как король, которого не нужно бояться. Я протянула руку, и он подплыл ближе.
Гладкая кожа — чуть тёплая, удивительно живая. Он скользил вокруг, терялся в глубине, выныривал вновь, и в каждом его движении было то, чего я так давно искала: безусловность. Принятие. Связь.
Я смеялась — звонко, искренне, впервые за всё это время. Аонунг наблюдал молча, с лёгкой улыбкой. Его тулкун был как отражение его самого — могучий, внимательный, молчаливый.
———
Ночь.
Шёпот в темноте — вязкий, липкий, как тень болот.
— Мерлия...
Я стою посреди пустоты. Мир растворился. Только он — фигура, выныривающая из мрака. Высокий. Прямой. И — пугающе знакомый.
— Ты моя. Ты всегда была моей.
Жёлтые глаза — сияние, полное чего-то жутко-нежного. Как любовь хищника.
— Кто ты?.. — мой голос дрожит. Он как пепел на ветру.
— Ты скоро вспомнишь. Как тогда. Мы были вместе. Я и ты. Навсегда.
Он тянется ко мне. И в этом движении — всё: тоска, боль, желание, угроза.
— Нет!
Я кричу, и из темноты вырывается имя:
Вартан.
Я просыпаюсь, задыхаясь.
И в проёме — он.
Аонунг. С ожерельем в руках, с напряжённым лицом. Он бросается ко мне. Обнимает.
— Всё хорошо. Это был сон.
Я вцепляюсь в него, не отпуская.
— Он назвал меня по имени... настоящему. «Мерлия». Я... я никому не говорила...
Аонунг замирает. Тело его напрягается, будто что-то вспыхнуло внутри. Но он не говорит ни слова. Только крепче прижимает меня к себе.
Мы лежим в тишине. Я на его груди, его ладонь гладит мои волосы. Мир становится медленным. Безопасным. Тёплым.
— Ты здесь... правда?..
— Я здесь, — шепчет он. — И я никуда не уйду.
И я засыпаю.
Комната снова погрузилась в полумрак. Где-то рядом замерцали светлячки. Они кружились, складываясь в узор. Не меткайинский. И не лесной. Что-то иное.
Имя всплыло в её сознании. Шепчущим эхом.
Вартан.
Сладкое, как мёд. Опасное, как яд.