Глава 17. Смертельно опасная ошибка
Нужно иметь что-то общее, чтобы понимать друг друга, и чем-то отличаться, чтобы любить друг друга.
Поль Жеральди
Магдалина ходила вокруг Сигюн, то принося кувшин с водой, то меняя влажную тряпицу на лбу принцессы. Это не занимало много времени, отчего старушка могла успеть понаблюдать и за богом коварства, что неустанно сидел в кресле неподалеку от кровати своей нареченной. Мужчина был погружен в чтение, но Магда-то знала, что Локи то и дело проверял состояние Сигюн, а книга была лишь этаким прикрытием для чужих глаз.
Бог коварства оставался в меру отстраненным и равнодушным, когда чувствовал внимание на своей персоне, однако же в остальное время мог спокойно оголить свои истинные чувства и эмоции. А он действительно переживал за Сигюн. В какой-то мере даже корил себя за то, что ей стало хуже. Если бы Локи не повелся на поводу у разгоряченной ярости, если бы только не убил тех стражей, а дождался бы их официальной казни, ванахеймская принцесса сейчас, возможно, была бы уже здорова.
Однако Лафейсон все же в больше степени был эгоистом. Он это признавал и, в общем и целом, даже не таил в себе этого греха. Никто не имел права трогать его женщину. И за каждое такое поползновение виновнику грозили только муки и страдания. А смерть в такие моменты могла показаться ему только подарком. Дорогим и бесценным. Ко всему прочему, бог обмана сейчас наслаждался тем, что мог позаботиться о Сигюн. Она была его. Безропотно защищала его, хладнокровно выступая даже против Одина.
— Ты же уже не спишь? — Локи смотрел на девушку, которая расслабленно лежала на кровати под толстым пуховым одеялом. Это было необходимо богине мороза, ведь ее простуда несколько отличалась от привычных.
Приоткрыв один глаз ванахеймская принцесса улыбнулась кончиком губ, а ее льдисто-голубой взгляд смотрел исключительно на нареченного. Сигюн явно стало чуточку лучше, раз она могла столь красноречиво ехидничать глазами. Еще одна из незабываемых качеств богини, которая заставляла мужчину многострадально вздыхать. Ее умение одновременно скрывать и демонстрировать свои эмоции сводила его с ума.
— Стоило заболеть, чтобы сам принц Асгарда присматривал за мной, — попытавшись сесть, произнесла девушка. Жар все ещё мучил ее, а голова была тяжёлой, однако принцесса Ванахейма не могла отказать себе в желании поддеть Локи. Тот лишь отложил книжку в сторону и посмотрел на нее довольно серьезным взглядом ядовито-зеленых глаз. — Магдалина, можешь оставить нас? — старушка и так пыталась быть незаметной, как только Сигюн проснулась, но, видимо, этого было недостаточно.
— Минут через пятнадцать напоите ее вот этим лекарством. И она должна после него поесть, — напоследок сказала Магда Локи, показывая на нужную скляночку. Сейчас всякие баночками со снадобьями был уставлен весь туалетный столик, что выглядело крайне комично, ведь Сигюн просто простыла. — Скорее всего, она будет отказываться есть, — Магдалина с неким немым укором покосилась на свою подопечную, чем заставила ее усмехнуться. Девушка и впрямь не хотела есть и думала, что хотя бы Лафейсон не будет ее заставлять. — Вверяю ее в Ваши руки, Ваше Высочество, — откланявшись, старушка все же покинула покои принцессы.
— Долго я проспала? — девушка огляделась по сторонам в попытке понять, какое сейчас время суток. Но шторы были плотно закрыты, отчего данное занятие было несколько провальным. А по ощущениям было не больше шести-семи вечера. Или шести-семи утра. Сигюн не имела ни малейшего понятия, что происходило за окном, честно говоря. И никакие внутренние часики не работали, а, скорее, шли в обратную сторону.
— Всего пару часов, — Локи встал с кресла и направился прямиком к кровати. Выглядел бог коварства, мягко говоря, напряженным и взвинченным. И не то, чтобы он очень это все скрывал. Принцесса с легкостью определила настроение наеченного по тому, как плотно он сжимал губы, и по той складочке между бровей, которая появлялась каждый раз, стоило Лафейсону о чем-то серьезно и глубоко задуматься. — Ответишь мне на один вопрос? — сейчас бог обмана был больше похож на ядовитую змею, что напружинилась и была готова ужалить в любой момент.
— Я постараюсь, — легко отозвалась богиня мороза, после чего забавно чихнула. Это заставило воздух вокруг Сигюн заискриться от крохотных морозных льдинок. Локи как раз садился на кровать и протягивал своей нареченной лекарство в это время. — Спасибо, — пить варево неизвестного происхождения не хотелось, однако принцесса прекрасно понимала, что, во-первых, Магдалина не стала бы подсовывать девушке что-то опасное, а, во-вторых, Локи бы тоже успел заметить неладное раньше, чем сама Сигюн выпила бы лекарство. — Какая гадость, — богиню даже передернуло, когда первые глотки жидкости протекли по горлу, оставляя за собой омерзительный привкус.
— Зачем ты пошла к Одину? — Лафейсон был прямолинеен как никогда. Сразу переходил к делу, хоть в противовес этому в его глазах искрилась нежность и забота.
— А зачем ты убил тех стражей? — вопросов на вопрос ответила Сигюн, и на ее губах расцвела хитрющая улыбка. Богиня с вызовом вздернула бровь, будто бы намекая, что не она одна совершала поступки, выходящие за рамки логики и приличия.
— Стражи и так были бы мертвы через пару дней, а против Одина ты бы не смогла пойти, — укоризненно подметил бог коварства, но все же взял девушку за руку. Она была сухой и холодной. Хотя, нет, не так. Она была ледяной, что говорило о том, что Сигюн все еще неважно себя чувствовала. Вопреки температуре, кожа богини мороза была словно кусок льда, отколовшийся от айсберга.
— Кое в чем ты и прав, — кивнула богиня и нахмурилась. — Но ты мой нареченный, а я все еще принцесса Ванахейма, которая по праву рождения за покушение на жизнь мужчины, предназначенного ей норнами, смогла бы объявить Асгарду войну, — после столь громогласной тирады Сигюн беззаботно пожала плечами и допила лекарство из баночки. — Это отвратительно, — в очередной раз сказала она и забавно поморщила носик.
— И ты бы развязала войну? — Локи явно не верил словам ванахеймской принцессы, а лишь вздернул бровь в удивлении. Скептицизм так и красовался на его лице.
— Можешь в этом даже не сомневаться, — в этот самый момент сама богиня пыталась удобнее укутаться в одеяло, отчего каждая ее реплика звучала обыденно и спокойно. И это шло вразрез со смыслом сказанных слов.
— Кровожадная и хладнокровная, — саркастично ухмыльнулся Лафейсон и наклонился к девушке, чтобы забрать из ее рук уже пустую склянку. На свое удивление подметил, как стенки баночки покрылись тонким слоем льда. Было интересно наблюдать за тем, как обычная простуда резонировала с магическим резервуаром самой Сигюн. Никакого жара в привычном понимании этого симптома, исключительный холод.
— Норны явно хотели поиздеваться над Асгардом и Ванахеймом, когда решили свести нас вместе, — засмеялась богиня. Принцессе уже и не верилось, что ее жизнь так круто перевернулась, стоило ей только оказаться в стенах асгардской темницы. Невероятное стечение обстоятельств. — Либо они считали, что у нас получится уравновесить друг друга.
— Твое мнимое равнодушие и мое умение попадать в историю? Или твоя кровожадность и моя способность красиво и со вкусом мстить? — Локи подсел ближе к нареченной. Сложно было не заметить, что эти двое наслаждались уединением и столько обыденными беседами. Казалось, что им больше никто не был нужен. Лишь Локи, Сигюн и пустая комната.
— Ага, а еще твоя скромность, — усмехнулась богиня мороза и, поддавшись порыву, протянула руку к Лафейсону, положила ладонь на его гладко выбритую скулу. Его кожа была обжигающе холодной по сравнению с ее замерзшими пальцами. — Локи, — имя, слетевшее с языка девушки, прозвучало тихо и походило на дуновение прохладного ветерка, но оно мастерски засвистело в ушах бога коварства, забралось под кожу и поселилось в сердце.
— Вам стоит приберечь свои фокусы до тех пор, пока не выздоровеете, Ваше Высочество, — Локи на мгновение пришлось прикрыть глаза, но это не помогало мужчине, который, что уж таить, желал свою нареченную. Один лишь ее взгляд разжигал в нем такой ураган чувств, от которого порой хотелось спрятаться. Шумно выдохнув, кажется, весь воздух из груди, бог обмана опустил голову на плечо Сигюн, а руками обвил ее тонкий силуэт, обернутый в одеяло. Прижимал ее к себе, как утопающий, который вцепился в спасительный плот.
Теплое дыхание принца, которое любовно и ласково прикасалось к коже шеи, заставило девушку покрыться мурашками. Это было все в новинку для Сигюн, отчего даже начинало немного пугать.
— А Вам стоило перестать поддаваться на мои «фокусы», — парировала девушка сквозь улыбку. Она прекрасно чувствовала то, как Локи многострадально что-то заворчал. И пусть принцесса Ванахейма чувствовала себя не самым лучшим образом, но тело и сердце тянулись к нареченному, будто он один мог излечить ее от всех болезней и невзгод.
— Хочу напомнить, что я злодей этой сказки, — глубокий смех мужчины вибрацией прошелся от кончиков пальцев ног до макушки богини, и это буквально перевернуло все ее внутренности. Разноцветные бабочки запорхали в животе, щекоча своими крылышками. — И я могу пренебречь твоей простудой, — голос Локи в считанные мгновения стал рокочущим шепотом. Возможно, кого-то другого этот тон настроил бы на игривый лад. Но точно не Сигюн.
В считанные мгновения вся фигура девушки напряглась, она даже дышать начала через раз, а сердце в груди заклокотало в глухом и беспричинном страхе. Лафейсон почувствовал это сразу же, когда под его ладонями даже через одеяло ощутил быстро подобравшиеся мышцы спины своей нареченной. Она будто бы в мгновение ока подтянулась, превратившись в железный стержень. И замолчала.
— Отпусти меня, — холодно бросила девушка и попыталась выбраться из теплых объятий нареченного. Он совершил грубейшую ошибку по отношению к ней. Да, слова вырвались сами собой, бог обмана даже особо не задумывался о том, что сказал. Но уже сейчас, когда ванахемская принцесса, окутав себе ледяным покровом, пыталась отстраниться, мужчина четко понимал свою оплошность. Смертельно опасную ошибку.
— Сигюн, — и Локи отстранился, осторожно отсел, при этом держа руки перед собой. — Я никогда не причиню тебе вреда, — стараясь смотреть исключительно в льдисто-голубые глаза своей нареченной, медленно произнес Лафейсон. — Прости, я не должен был это говорить, — принц видел тот самый сквозящий в инеевых глазах страх, от которого ему самому становилось паршиво. И пусть бог коварства понимал, что не является прямой причиной этого ужаса, но он все равно начинал ненавидеть себя за неосознанно брошенные слова.
— Больше так никогда не делай, — Сигюн медленно начинала расслабляться. Девушке так и хотелось сказать, что Локи не виноват, что она доверяла ему. Но поселившийся страх червячком опутал сердце и душу. Именно поэтому она молчала и пыталась собраться с мыслями. Даже не смотрела на мужчину, который тихо сидел рядом.
— Сигюн, — бог обмана попытался прикоснуться к руке принцессы, но та быстро ее отдернула, специально избегая любого контакта. Ей нужно было усмирить все страхи и свои собственные мысли.
— Нет.
— Ты как-то сказала Тору, что именно в моем обществе тебе безопаснее всего, — спокойный тон Локи заставил Сигюн поднять голову и посмотреть на него. — И это действительно так. Я никогда не заставлю тебя страдать, — девушка лишь кивнула на эти слова. — Магдалина сказала, что тебе надо поесть после лекарства, — решив сменить тему, начал Лафейсон и встал с кровати. На столике стоял небольшой поднос с еще теплым обедом. Но что-то богу коварства подсказывало, что ванахеймская принцесса будет до последнего упираться. Судя по словам старушки, нареченная крайне плохо ела, что, несомненно, было результатом долгого заточения.
— Давай просто сделаем вид, что я поела? — богиня поплотнее укуталась в одеяло, накрывшись чуть ли не с носом. Она уже не выглядела столь напуганной, однако во взгляде сквозило мольбой. Есть принцесса точно отказывалась.
— Так не пойдет, — асгардский принц уселся обратно на матрас, держа в руке глубокую тарелку с, судя по всему, легким супом. — Если отказываешься есть, мне придется тебя накормить, — в этот самый момент Локи мог поклясться, что увидел, как его нареченная закатила глаза и что-то красноречиво пробубнила себе под нос. Однако девушка все же пододвинулась ближе к богу коварства. — Сама будешь есть?
— Нет, я замерзла, — кокон из одеяла и Сигюн в сердцевине заставлял Лафейсона широко улыбаться. Принцесса и впрямь неплохо завернулась. Только вот... стоило мужчине поднести полную ложку и тарелку к лицу богини, как та, собираясь, видимо, немного остудить свой обед, превратила его в кусок ледышки. Перестаралась. — Какое несчастье, — театрально возмутилась девушка и цокнула языком. — Раз уж есть больше нечего, я лягу спать.
— О нет-нет, — усмехнулся бог обмана. — Со мной эти детские шалости не пройдут, — на глазах у ванахеймской принцессы лед начинал подтаивать, а уже спустя мгновение от супа шел пар. Сигюн все время забывала, что Локи изредка все же называли богом огня. И у него была припасена парочка фокусов на этот счет. — Вот поешь, а потом можешь и поспать, — Лафейсон выразительно посмотрел на свою нареченную. Отказать ему теперь было категорически нельзя, поэтому упертость Сигюн капитулировала.