Глава 9: «Волны не спрашивают»
Всё начиналось как мечта.
После признаний и первой ночи вместе, Ламин и Эллина стали почти неразлучны. В них словно включили свет - тот, который освещает всё внутри. Каждый взгляд, каждое касание, каждое "доброе утро" теперь имело вкус настоящего. Они гуляли по улицам маленького каталонского городка, держась за руки, будто боялись потеряться друг без друга. Ели мороженое, сидя на лавке у старого фонтана, где струя воды казалась бесконечной. Смотрели, как уличные художники рисуют море, как влюблённые целовались в тени пальм, как дети бегали босиком по горячей плитке. Это было не просто счастье — это было время, которое хотелось заморозить.
— Если бы мне год назад сказали, что я вот так - в Испании, с тобой, - усмехнулась Эллина, поправляя выбившуюся прядь.
— А я бы поверил, - мягко сказал Ламин, глядя на неё так, как будто в мире больше никого нет. — Я сразу знал, что ты не просто девочка с амбициями. Ты - моя.
Она не ответила - просто посмотрела в его глаза. Долго. С такой глубиной, будто молчанием сказала всё, что не вмещалось в слова.
В тот вечер они собрались всей компанией. Валерия и Бальде, сгорая от волнения, наконец сказали вслух:
— Мы встречаемся. Да, официально, - произнёс Бальде.
— И не смейте ничего говорить! - быстро добавила Валерия. — Мы взрослые. Мы сами решаем.
— Да кто бы спорил, - рассмеялся Ламин. — Ну что, все вместе к морю?
— О боже, как я рада за вас! - счастливо воскликнула Эллина и обняла подругу.
— А у вас с Ламином что? - с хитрой улыбкой спросила Валерия.
— Эллина скоро станет моей женой. - сказал Ламин ухмыляясь
— Ламин! Мы встречаемся, все хорошо) - ответила Эллина радостно. Он уловил её, но ничего не сказал. Просто взял её за руку.
⸻
Когда уже стемнело, и над морем повисли мягкие огни фонарей, Эллина вдруг тихо сказала:
— Я схожу прогуляюсь одна. Пять минут. Просто... хочу немного воздуха.
— Всё хорошо? - нахмурилась Валерия.
— Да. Просто думаю.
Ламин потянулся встать, но она мягко махнула рукой:
— Я скоро. Хочу побыть наедине с морем.
Он кивнул. Не хотел давить. Но сердце почему-то сжалось.
Прошло пятнадцать минут. Потом двадцать. Потом тридцать.
— Она могла сесть у воды, - сказала Валерия, уже немного тревожно.
— Или пошла за водой... - пробормотал Бальде, глядя в сторону улицы.
Ламин поднялся резко, как будто внутри что-то оборвалось.
— Я пойду найду её.
Он шёл по улице, по которой они только утром гуляли вдвоём. Фонари бросали сиреневый свет на тротуар, море шумело где-то впереди - таким же ровным, спокойным звуком. Казалось, ничего не изменилось.
Но в нём всё гудело. Он ускорил шаг. Потом перешёл на бег.
И вдруг - визг тормозов. Крик. Всё вокруг будто застыло.
⸻
Когда он добежал, сердце грохотало в ушах. Люди стояли в кольце. Кто-то звонил в скорую. Кто-то рыдал.
И в центре этого хаоса - она.
Эллина.
На асфальте. Босая. В платье, которое он только что гладил взглядом. Глаза закрыты. Улыбка - как будто едва дышащая.
— Эллина... Эллина! - его голос срывался. Он бросился к ней, упал на колени. — Я же должен был пойти с тобой! Почему я остался?!
Он схватил её за руку. Она была ещё тёплая. Он приложил её к своей щеке, словно пытаясь согреть обратно.
— Я здесь. Я здесь, слышишь? - шептал он. — Ты обещала мне... Ты обещала мне навсегда.
Её ресницы дрогнули. Или ему показалось?Он плакал. Громко. Как мальчишка. Не стесняясь никого.
⸻
Скорая приехала слишком поздно.
"Смерть мгновенная", - скажет потом кто-то из фельдшеров. "Сильный удар. Она не страдала".
Но Ламин знал - он страдает теперь за двоих. А море продолжало шуметь. Безразличное. Спокойное. Как будто ничего не случилось.
Новость разнеслась быстро. Слишком быстро. Словно сама смерть хотела, чтобы все почувствовали её дыхание.
Утром следующего дня Ламин сидел на полу номера. Он не спал. Просто сидел, обняв её толстовку, которую она сняла вчера вечером. В голове - пустота. Всё происходило будто не с ним.
Отец приехал на следующий день. Он не плакал. Просто стоял над телом дочери в белом зале морга, и его руки дрожали. Он провёл пальцами по её волосам, потом тихо сказал:
— Она хотела быть счастливой... хотя бы немного.
Валерия рыдала, уткнувшись в плечо Бальде.
— Мы... мы ведь только вчера все были вместе... Она смеялась... Она просто вышла на пять минут!
Бальде сжал её крепче, сам едва сдерживал слёзы:
— Она была светом, Вал. Даже когда молчала - всё освещала.
⸻
Похороны прошли в Барселоне. Яркое солнце не щадило. Казалось, небо специально делало всё назло - будто и оно не понимало, как можно умирать в такой день.
Гроб стоял среди цветов. Белые лилии и синие ирисы - как море и небо. Все молчали. Ни речи, ни громких слов. Только ветер, шелест листвы и приглушённые рыдания.
Отец положил на гроб её старую заколку - ту, которую она носила в детстве.
— Возьми с собой хоть что-то... домой, - прошептал он.
Ламин подошёл последним. Он долго стоял, просто смотрел. В руках он держал конверт. Он не открыл его. Просто положил сверху.
— Прости, - сказал он. — Я не сберёг тебя. Я не услышал, не почувствовал...
И добавил тише, так, что услышал только ветер:
— Я люблю тебя. Всегда буду.
⸻
Эпилог: «Там, где больше не болит»
Иногда он просыпается ночью, не понимая сразу, где находится. Рука тянется влево - к пустому месту на кровати. И лишь потом приходит осознание. Память не щадит. Она точная. Холодная.
Он идёт на кухню, наливает воду. И ставит две чашки. По привычке. Всегда две. Когда-то она смеялась над этим:
— Ты ведь знаешь, что я чай не пью...
— Я просто надеюсь, что однажды ты передумаешь.
Она не передумала. И больше не сможет.
Прошло сто восемь дней.
Он не считал - просто знал. Каждое утро начиналось одинаково: с мысли о ней. Её голос в голове. Её шаги в памяти. Её дыхание в ночи, когда он замирал, слушая, как она спит. Иногда он сидит у моря. Того самого, где всё было. Где всё закончилось.
И говорит в пустоту:
— Привет. Сегодня я купил абрикосы - твои любимые. И нашёл наш снимок... тот, где у тебя волосы разлетелись на ветру, и ты кричала: «Удаляй! Я там как гоблин!»
Я не удалил.
Он хранит её голосовое. Она там говорит очень просто:
«Если однажды меня не станет - не злись. Просто пообещай, что будешь помнить. Не боль, нет... А всё хорошее. Всё, что было по-настоящему.»
Он включает его каждый вечер. И отвечает, чуть дрогнув:
— Я помню. Я обещаю.
На её могиле нет громких слов. Только имя. И ниже, на белом камне, выгравировано:
"Я люблю тебя. Всегда буду."
Потому что он не знал, как сказать больше. Потому что больше - не существует.
———
Не всегда счастливый конец Иногда история не заканчивается счастливо.
Не потому что кто-то этого хотел.
А потому что жизнь - не книжка с бантиком.
В этой истории не будет финального поцелуя под дождём. Не будет сцены в аэропорту, где один успевает на последнюю минуту.
Не будет "они жили долго и счастливо".
Будет другое.
Тишина.
Фотография в телефоне.
Одна чашка на столе.
И имя, которое невозможно произнести без паузы. Будет человек, который продолжает жить.
Не потому что легко. А потому что она бы хотела.
Будет память - как пульс.
И любовь - которая осталась.
Которая не исчезла даже после последней главы.
Потому что настоящая любовь - она не всегда о счастливом конце. Иногда она - о том, что навсегда. Даже без "вместе".
———
Финал.