22.
Maйкл
После нововведенного «правила», Купер вредничать меньше не стала. Иногда делала это даже больше, чем обычно, как мне казалось.
Первое время она закатывала глаза, но спустя пару дней только вздыхала и легонько обнимала в ответ.
Единственным местом, где Амели превращалась в самого #невредного человека, был как раз автодром. Видимо, не хотела объяснять механикам, что такая быстрая смена в наших отношениях, не смена, а просто договор, условие.
Хотя мне казалось, что изменения какие-то все же есть.
Как минимум у меня.
***
Через 4 дня после нашего приезда я заметил, что поведение дьяволенка сильно поменялось. Она перестала колко отвечать, расстроенно рассказывать о «дурацкой физике», заказывать фраппе без кофе в Starbucks. И меня это смущало. Очень.
За это время я не видел, чтобы она плакала, но чувствовал, что ей плохо. Ами перестала надевать цветное и постоянно прибывала либо в черном, либо в сером. Волосы теперь не распускала, как раньше. Всегда ходила с гулькой.
Взгляд стал томным и грустным, я даже обнимал ее реже, просто потому, что мы с ней стали меньше разговаривать, а она - вредничать.
Было понятно, что с ней что-то происходит, но я не понимал что, а попытки узнать заканчивались ничем.
Когда она вновь сидела за столом и делала уроки, я постучался к ней.
— Заходи.
— Ами, пойдем в кафе? Или просто погуляем? — предложил я.
— Уроки, — протянула девушка. Ее ответы стали такими односложными, что меня это пугало.
— Физика?
— И она тоже..., — отвечала Купер, все так же не поднимая на меня взгляд.
— Хорошо, я тогда сам схожу, буду через час-полтора, — завершил диалог и вышел из номера.
И даже не знал, что потом творилось там...
От автора
Девушка, только дверь хлопнула, дрожащими руками открыла в телефоне галерею. Она медленно листала вверх. Медленно и мучительно долго. Самая первая фотография. Самая.
Амелия смотрит на нее, делая себе же хуже и больнее. Слезы начинают быстро скатываться по щекам и падают прямо на конспект по физике. Символично.
Она смотрит на фото, не отводя взгляд. Всматривается. Она сползает со стула, потому что не может больше сидеть на нем. Притяжения к полу становится сильнее. Она прижимает спину к стене. Холодной стене.
Ей и самой холодно. Хотя на улице +20. И одета она в пижаму со штанами и длинным рукавом. Но ей все равно холодно.
Девушка обнимает колени, надеясь умерить боль, но снова смотрит на фотографию и понимает, что боль не уходит. Становится только хуже.
Она судорожно ищет что-то, за что можно зацепить свой взгляд. Комната резко становится белой и пустой. Глаза вновь устремляются на фото.
Купер плачет громче. Взывает о помощи, сама не зная кого. Она была убеждена, что то, что с ней происходит - волнует только ее. А все вокруг не замечают.
Но она ошибалась.
Как минимум Харрис замечал. И очень отчетливо. Он не мог нормально тренироваться, вспоминая поникшую Амели, которая все время молчит. По крайней мере, не говорит так много, как раньше.
Он злился от того, что не знал, в чем дело и как можно помочь Купер. Но эту злость ей не показывал. Было бы слишком эгоистично с его стороны.
***
— Ами? — Харрис зашел в комнату к девушке и увидел, что та лежит на кровати на одном боку и смотрит в стену. — Я тебе фраппе твой принес, — ставя стаканчик с напитком на тумбочку, сказал Майкл.
— Я не хотела, но спасибо, — сухо поблагодарила брюнетка.
— Дьяволенок, я хотел поговорить с тобой, — начал парень. Купер запереживала. — Что с тобой происходит? — он сел на край кровати рядом с ней.
— Ничего, — она нервно сглотнула.
— Ами, я вижу что что-то не так. И меня это беспокоит. Ты можешь мне рассказать. Это останется между нами.
Майкл замечает, что глаза девушки заполняются слезами. Она молчит. Но Харрис понимает, что брюнетка хочет что-то сказать. Сдерживает себя.
Но так не может быть вечно. Она с шумом выдыхает и начинает плакать.
Не выдержала.