all i want

Ле­то - это прек­расная по­ра, ко­торую лю­бят и ждут все без ис­клю­чения. Это прек­расное вре­мя сол­нечных и теп­лых дней, по­ез­док на ку­рор­ты всей семь­ей или друж­ной ком­па­ни­ей, это теп­лые ве­чера, про­гул­ки по пар­ку. Это то вре­мя, ког­да бе­зум­но ра­ду­ешь­ся дож­дю, тан­цу­ешь под ним, а пос­ле, лю­бу­ешь­ся прек­расной ра­дугой, ко­торая по­яв­ля­ет­ся пря­мо над го­ловой.

По­чему же мы так ждем его?

Ле­то - лю­бимое вре­мя го­да каж­до­го под­рос­тка, ведь это от­дых от уче­бы на це­лых три ме­сяца. Ле­то лю­бят все. На­конец, лю­ди мо­гут сбро­сить с се­бя ку­чу одеж­ды и нас­лаждать­ся теп­лом па­ляще­го сол­нца.

Ле­том на­чина­ешь ве­рить в вол­шебс­тво и ис­полне­ния же­ланий. Эта по­ра вдох­новля­ет лю­дей на со­вер­ше­ние пос­тупков, хо­чет­ся тво­рить, соз­да­вать что-то прек­расное, что спо­соб­но от­ра­зить теп­ло ду­ши и ра­дость.

Ле­то - луч­шее вре­мя в на­шей жиз­ни.

Имен­но так я ду­мала, по­ка ро­дите­ли не со­об­щи­ли мне «ра­дос­тную» но­вость.

- Оли­вия!

Слы­шу свое имя, но не по­даю ви­ду, все так же про­дол­жая сто­ять на ру­ках го­ловой вниз.

Так вот, мои ро­дите­ли ре­шили от­пра­вить­ся на все ле­то в тур по Ев­ро­пе. Ко­неч­но же, не взяв с со­бой ме­ня.

Они ни­ког­да не ос­тав­ля­ли ме­ня и мо­его стар­ше­го бра­та Ни­ка так на­дол­го. Мак­си­мум на не­де­лю. Из­на­чаль­но, мне ма­ло ве­рилось в прав­ди­вость их слов, но ког­да я осоз­на­ла, что они не шу­тят в сво­их на­ме­ре­ни­ях, ме­ня одо­ле­ло чувс­тво рез­ко на­ка­тив­шей не­из­вес­тнос­ти.

Три ме­сяца...

Три ме­сяца с мо­им бра­том...

Три ме­сяца с че­лове­ком, ко­торо­го я ис­крен­не не­нави­дела с са­мого детс­тва...

Мои ро­ди­те­ли дру­жат с Рив­за­ми столь­ко, сколь­ко я се­бя пом­ню, и дру­жи­ли с ни­ми еще за­дол­го до мо­его рож­де­ния. Ска­зать по прав­де, я всег­да чувс­тво­ва­ла се­бя нем­но­го лиш­ней, ког­да на­ши семьи со­би­ра­лись вмес­те. Ро­ди­те­ли вмес­те с мис­те­ром и мис­сис Ривз всег­да об­суж­да­ли взрос­лые ве­щи. Ве­щи, ко­то­рые мне не по­нять. Я же мел­кая, для не­ко­то­рых во­об­ще в но­вин­ку, что я уже умею хо­дить, не то что во­об­ще раз­го­ва­ри­вать. Да­же их сын с мо­им бра­том Ни­ком сра­зу наш­ли об­щий язык, ста­ли луч­ши­ми друзь­ями. А я, как обыч­но, ос­та­лась лиш­ней.

Ро­няю тя­жёлый вздох и ак­ку­рат­но воз­вра­ща­юсь в нор­маль­ное по­ложе­ние, ста­новясь ров­но на но­ги. Звук клак­со­на с ули­цы опо­веща­ет о том, что так­си, ко­то­рое от­ве­зет ро­ди­те­лей в а­эро­порт, уже подъ­еха­ло.

На­вер­ное, это ле­то бы­ло бы дей­стви­тель­но прек­расным, та­ким, ка­ким я его пла­ни­ро­ва­ла (за­ни­мать­ся й­огой, чи­тать, ве­селить­ся с луч­шей под­ру­гой пе­ред вы­пус­кным го­дом в шко­ле), ес­ли бы Рив­зы не от­пра­ви­лись в эту по­ез­дку вмес­те с мо­ими ро­ди­те­ля­ми, ос­тав­ляя ме­ня на Ни­ка и Эн­то­ни в на­шем се­мей­ном до­ми­ке око­ло Сан­та-Мо­ники.

- Оли­вия Лаф­лин!

Сно­ва го­лос ма­мы, но я про­дол­жаю сто­ять нап­ро­тив ок­на. Из-за яр­ко­го сол­нца, не­щад­но лу­пя­ще­го пря­мо по гла­зам, ро­ди­те­лям, на­хо­дя­щим­ся во дво­ре, труд­но рас­смот­реть мой си­лу­эт в ок­не, за­то их фи­гу­ры мне вид­ны, как на ла­до­ни.

- Ма­лыш­ка Лив, - а вот так ме­ня на­зы­ва­ют толь­ко два че­ло­века. Два че­ло­века, ко­то­рых я не­на­ви­жу в рав­ной сте­пе­ни. Ма­лыш­ка. Для них я всег­да бы­ла ре­бен­ком. Ме­ня всег­да оби­жа­ло, ког­да Ник и Эн­то­ни иг­ра­ли вдво­ем, ни­ког­да не при­ни­ма­я ме­ня в свою ко­ман­ду, ар­гу­мен­ти­руя это тем, что я ещё ре­бенок, - Ма-а-алыш­ка Лив, ро­ди­те­ли у­едут, не поп­ро­щав­шись с то­бой. По­том пла­кать и жа­леть бу­дешь.

Пла­кать. Мно­гое ты обо мне зна­ешь, бра­тик.

- Оли­вия, где те­бя но­сит?

Не­уже­ли я так силь­но всем нуж­на в дан­ный мо­мент?

Го­лос бра­та зву­чит срав­ни­тель­но не­да­ле­ко, где-то за дверью, но, тем не ме­нее, я слы­шу, как его ша­ги от­да­ля­ют­ся, и ти­хо ли­кую. Как в детс­тве, Ник, пом­нишь? Пом­нишь, как мы иг­ра­ли в прят­ки?

- Ма­лыш­ка Лив!

В этот мо­мент руч­ка две­ри в мою ком­на­ту опус­ка­ет­ся, и я от­ры­ваю взгляд тем­но-ка­рих глаз от ок­на, обо­рачи­ва­ясь на че­ло­ве­ка, пе­ре­се­ка­юще­го по­рог.

Черт.

- Ну, ко­неч­но... - за три го­да, что я не ви­дела Эн­то­ни, го­лос пар­ня из­ме­нил­ся, стал бо­лее гру­бым. Да и сам Эн­то­ни, вер­нув­шись из Ан­глии, в ко­то­рой жил пос­лед­ние нес­коль­ко лет, из­ме­нил­ся. Он вер­нул­ся где-то с пол­го­да на­зад. Бла­го, что это пер­вая на­ша встре­ча с тех пор, и как жаль, что не пос­лед­няя. - Где бы я ещё те­бя на­шел, как не в ком­на­те? - он за­совы­ва­ет ру­ки в кар­ма­ны спор­тивных шта­нов, об­ло­качи­ва­ясь пле­чом на двер­ной ко­сяк. Фыр­ка­ет, из­да­вая сме­шок. - На­пом­ни мне, ты на­учи­лась го­ворить на­конец-то? - или не из­ме­нил­ся, нет. Я бе­ру свои сло­ва об­рат­но.

- Во­об­ще-то, мне сем­надцать, Ривз, и, к тво­ему со­жале­нию, я умею раз­го­вари­вать, - про­це­жи­ваю, и Эн­то­ни вски­ды­ва­ет бровь, от­ве­чая:

- Серь­ез­но? С эти­ми пух­лы­ми дет­ски­ми щеч­ка­ми ты тя­нешь на семь.

На... На семь? Семь?

Ощу­щаю удар, на­не­сен­ный мо­ей гор­дос­ти, и воз­му­щен­но на­ду­ваю ще­ки.

- Вот ви­дишь, да­же ду­ешь­ся, как ре­бе­нок. Де­ти в сем­над­цать лет не выг­ля­дят так, слов­но у них отоб­ра­ли лю­бимую иг­руш­ку, ма­лыш­ка Лив.

- На се­бя пос­мот­ри, - оби­жен­но бро­саю, а пос­ле нак­ло­ня­юсь, что­бы уб­рать ка­ремат для й­оги, - При­ду­рок, - до­бав­ляю ше­по­том, ви­ди­мо, слиш­ком гром­ким, по­то­му что пос­ле мо­их слов гу­бы Рив­за, рас­тя­ги­ва­ют­ся в ехид­ной улыб­ке.

По­че­му?

По­че­му я дол­жна про­вес­ти это ле­то с ним?

По­че­му с ним и Ни­ком?

По­че­му нель­зя бы­ло по­ехать с ро­ди­те­ля­ми в Ев­ро­пу? Все про­тив те­бя, Лаф­лин.

Хо­те­ла спо­кой­ное ле­то? Сми­рись. Ли­мит «спо­кой­ствия» в тво­ей жиз­ни ис­чер­пан.

- Ты не ме­ня­ешь­ся, Лаф­лин, - его сло­ва каж­дой бук­вой вре­за­ют­ся мне в ло­пат­ки, и мой от­вет ог­ра­ни­чи­ва­ет­ся за­ка­ты­ва­ни­ем глаз. Мы вы­хо­дим в ко­ри­дор на вто­ром эта­же, на ко­то­ром рас­по­ло­же­ны в ос­нов­ном все спаль­ные ком­на­ты. Сте­ны ко­ри­до­ра вдоль все­го пе­ри­мет­ра уве­шаны се­мей­ны­ми сним­ка­ми, да­же та­ки­ми, ко­то­рые яв­ля­ют­ся ве­ли­ко­леп­ным ком­про­ма­том на ме­ня. Мои ро­ди­те­ли на­хо­дят не­объ­яс­ни­мую пре­лесть в фо­тог­ра­фи­ях, где я бе­гаю по по­лю в од­ном лишь под­гузни­ке. Ког­да Ник ви­дит это фо­то, его от сме­ха прос­то раз­ры­ва­ет на час­ти, но ес­ли прис­мот­реть­ся, на не­го то­же мож­но бу­дет соб­рать что-то сто­ящее. К при­ме­ру взять тот сни­мок, на ко­то­ром он пы­тал­ся осед­лать со­сед­ско­го пса, и вы­ра­же­ние ли­ца Ни­ка при этом. Но, нет, под­гуз­ни­ки всег­да «вы­иг­ры­ва­ют» во всех но­ми­на­ци­ях. Каж­дое ле­то. Каж­дый год. Вот уже всю мою жизнь. Сту­пень­ки лес­тни­цы слег­ка пос­кри­пы­ва­ют. Сколь­ко се­бя пом­ню, с от­сю­да па­дал чуть ли не каж­дый, но чу­дом умуд­рял­ся ни­че­го се­бе не сло­мать и не свер­нуть шею.

За­мед­ляю шаг пе­ред вы­хо­дом из до­ма. Ма­ма бу­дет не­до­воль­на тем, что все ждут толь­ко ме­ня. Как всег­да Оли­вия, ма­лень­кий ре­бе­нок, ко­то­ро­му нель­зя ни­че­го до­ве­рить. Ко­то­рый всег­да всех под­во­дит.

Поп­равляю хвост на го­лове и вы­хожу на ули­цу, где ме­ня уже ждут мои ро­дите­ли и семья Эн­то­ни.

- А вот и она! - ма­ма вски­ды­ва­ет ру­ки, об­лег­чен­но и в тот час же раз­дра­жен­но взды­хая. Стран­ная ком­би­на­ция эмо­ций. - Оли­вия, мы те­бя уже обыс­ка­лись! - жен­щи­на нер­вно хло­па­ет в ла­до­ни, пос­ле че­го ка­са­ет­ся мо­его пле­ча.

- Прос­ти, мам.

- Да, мам, - ру­ка Ни­ка тя­же­ло и не­ожи­дан­но ло­жит­ся на вто­рое мое пле­чо, и я вздра­ги­ваю, ски­ды­вая с се­бя ла­донь бра­та. - Лив до сих пор не зна­ет сло­во «пун­кту­аль­ность».

- А ты, без­моз­глое су­щес­тво, не зна­ешь сло­во­со­че­та­ние «лич­ное прос­транс­тво».

- У-у-у, - тя­нет Ривз, об­ли­зывая гу­бы и пе­рево­дя взгляд с мо­его бра­та на ме­ня, - Я уже пред­вку­шаю, ка­ким бу­дет это ле­то.

Его ле­то ря­дом со мной.
Мое ле­то ря­дом с ним.

- Ма­ма, и ты ос­та­вишь ее на нас с Эн­то­ни? - Ник из­да­ет жа­лоб­ный стон. - За­бе­ри­те ее. Не знаю, за­сунь­те в один из ва­ших мно­го­чис­лен­ных че­мо­да­нов. Вы ж по­ни­ма­ете, что, ког­да вер­не­тесь, здесь яв­но бу­дет чья-та мо­гил­ка? - шу­тит. У нас с Ни­ком ни­ког­да не бы­ло та­ких кон­флик­тов, ко­то­рые до­во­ди­лись до край­нос­тей. Как стар­ший брат он не толь­ко веч­но на­до мной сте­бал­ся, но и дал чет­ко всем по­нять, что толь­ко за ним од­ним зак­реп­ле­но это пра­во, всем ос­таль­ным он за та­кое прос­то на­фиг сло­мал бы нос. - За­бе­ри­те ее.

Три ме­ся­ца с ним и Эн­то­ни? Мой брат прав. К кон­цу ле­та яв­но кто-то ко­го-то за­ду­шит.

- Это все­го три ме­ся­ца, Ник, - улы­ба­ет­ся ма­ма. - Ты и ог­ля­нуть­ся не ус­пе­ешь, как быс­тро они прой­дут.

Не-е-ет, это ле­то бу­дет длить­ся дол­го, оно бу­дет тя­нуть­ся му­чи­тель­но мед­лен­но, зас­тав­ляя пом­нить каж­дый его день, каж­дый мо­мент.

- Вы, два бал­бе­са, - как же точ­но она об­ра­ща­ет­ся к Рив­зу и Ос­ти­ну, - бу­де­те прис­мат­ри­вать за Лив и Джо­ном. Пом­ни­те, что поз­во­нить вы мне смо­же­те в лю­бую ми­ну­ту, я всег­да бу­ду на свя­зи, - жен­щи­на об­ни­ма­ет мо­его бра­та, це­луя его в лоб, а пос­ле об­ни­ма­ет и Рив­за, ко­то­рый под­жи­ма­ет гу­бы, об­ни­мая жен­щи­ну в от­вет.

За­мы­каю паль­цы в за­мок, опус­кая взгляд на Джо­ната­на, чьи ма­лень­кие паль­чи­ки ты­ка­ют мне в но­гу.

Ну прек­рас­но.

Нянь­ка Лив.

Нянь­ка, у ко­то­рой бу­дут две свои пер­со­наль­ные нянь­ки.

- Прав­да, я ду­маю, что зво­нить нам вам бу­дет не­ког­да, - ма­ма цо­ка­ет язы­ком, - Я же знаю, что, сто­ит нам у­ехать, как вы двое за­ка­ти­те здесь ве­че­рин­ку, для­щу­юся во все ле­то.

- Ты о чем, жен­щи­на? Ни­ка­ких ве­че­ри­нок, - Ник при­ни­ма­ет­ся тут же от­ре­шен­но ка­чать го­ло­вой.

- Мис­сис Лаф­лин, за­ка­ты­вать ве­че­рин­ки, ког­да в до­ме де­ти? Мы же взрос­лые и куль­тур­ные лю­ди, я вас умо­ляю, - ус­ме­ха­ет­ся ша­тен.

При­дур­ки. Вот же ж при­дур­ки.

- Я вам дво­им не ве­рю с то­го мо­мен­та, как вы толь­ко на свет по­яви­лись, - ма­ма сми­ря­ет од­но­го и дру­го­го не­до­вер­чи­вым и по­доз­ри­тель­ным взгля­дом, - Ну да лад­но. Глав­ное, дом не раз­не­си­те.

- Да­ем сло­во, мам, - мол­вит мой брат, ки­вая го­ловой.

Па­па це­лу­ет ме­ня в ще­ку, креп­ко об­ни­мая, обе­ща­ет при­вез­ти ку­чу маг­ни­тов-су­ве­ни­ров, ко­то­рые я по­ве­шу на хо­ло­диль­ник, а пос­ле под­хо­дит к Ни­ку.

Эн­то­ни об­ни­ма­ет сво­их ро­ди­те­лей, ко­то­рые от­но­сят­ся к не­му с ка­кой-то ос­то­рож­ной неж­ностью, что-то у не­го ти­хо спра­ши­ва­ют, на что он так же от­ве­ча­ет ти­хо. Они бе­рут на ру­ки ма­лень­ко­го Джо­на и в со­тый раз прок­ли­на­ют са­мих се­бя, что маль­чик не по­едет с ни­ми.

- Оли­вия.

Чувс­твую, как ма­ма ка­са­ет­ся сво­ей теп­лой ла­донью мо­ей ще­ки.

- Моя ма­лыш­ка Лив, - шеп­чет, а пос­ле про­тя­ги­ва­ет ко мне ру­ки и об­ни­ма­ет. Приз­нать­ся, я бу­ду ску­чать. Я уже ску­чаю по ним с па­пой, хо­тя они все еще здесь. - Я знаю, я про­си­ла Ни­ка и То­ни прис­мот­реть за то­бой... А те­перь я поп­ро­шу те­бя прис­мот­реть за ни­ми. Смот­ри за тем, что­бы они не пе­ре­би­ра­ли со спир­тным.

- Они же обе­ща­ли, что ни­ка­ких ве­че­ри­нок, - сме­юсь.

- Эти двое и «обе­ща­ние» - прос­то не­ве­ро­ят­ная ком­би­на­ция, - угол­ки ма­ми­ных губ сги­ба­ют­ся в улыб­ке. - Лив, по­обе­щай мне, что прис­мот­ришь за ни­ми.

- Я обе­щаю, ма­ма.

- Ум­ни­ца, - жен­щи­на щел­ка­ет ме­ня по но­су, и я нес­коль­ко мор­щусь. Цеп­ляю кра­ем гла­за ре­ак­цию бра­та: ему толь­ко дай по­вод наз­вать ме­ня ре­бен­ком, ис­хо­дя из то­го, как ко мне об­ра­ща­ют­ся ро­ди­те­ли. Слов­но мне пять. - Моя ми­лая ма­лыш­ка Лив, - она гла­дит ме­ня по го­ло­ве, зап­рав­ляя тем­ную прядь мо­их во­лос мне за ухо. - По­обе­щай, что, что­бы ни слу­чи­лось, ты ос­та­нешь­ся преж­ней Оли­ви­ей.

- Мам, что та­ко­го гло­баль­но­го мо­жет про­изой­ти за эти три ме­ся­ца?

От­вет я так и не по­лу­чаю.

Так­сист, ко­то­ро­му, по всей су­ти, на­до­ело наб­лю­дать за сла­ща­вой дра­мой про­ща­ния ро­ди­те­лей со сво­ими деть­ми, да­вит паль­цем на клак­сон, на­по­ми­ная о сво­ем при­сутс­твии и о том, что им по­ра от­прав­лять­ся. Мой па­па и отец Эн­то­ни за­со­вы­ва­ют в ба­гаж­ник пос­лед­нюю сум­ку, пос­ле че­го опус­ка­ют крыш­ку и са­дят­ся в са­лон ма­ши­ны.

По­че­му-то сло­ва ма­мы как-то осо­бо от­пе­ча­ты­ва­ют­ся в мо­ей па­мя­ти. Что та­ко­го мо­жет про­изой­ти за это ле­то?

Об­ни­маю се­бя за пле­чи, вновь ощу­щая, как как ма­лень­кие ла­дош­ки Джо­на хло­па­ют ме­ня по но­гам. Ривз млад­ший мне всег­да нра­вил­ся ку­да боль­ше, чем стар­ший.

Опус­каю од­ну ру­ку вниз, поз­во­ляя маль­чи­ку об­хва­тить свою ла­донь, а вто­рой ма­шу ро­ди­те­лям на про­ща­ние.

Ну, все, это ко­нец.

Ко­нец все­му, что я пла­ни­ро­ва­ла.

На­ча­ло то­му, что сде­ла­ло ме­ня дру­гой.

Так­си прак­ти­чес­ки скры­лось за рас­ки­дис­ты­ми вет­вя­ми де­ревь­ев, и я про­во­жаю его взгля­дом аж до са­мо­го кон­ца, по­ка оно окон­ча­тель­но не скры­ва­ет­ся из ви­ду.

- Гос­по­ди, - Ник взды­ха­ет с об­лег­че­ни­ем, - Я ду­мал, они уже ни­ког­да не сва­лят, - он зак­лю­ча­ет паль­цы в за­мок, за­во­дя ру­ки за го­ло­ву.

- Ну же, ма­лыш­ка Лив, да­вай, нач­ни чи­тать нам мо­ра­ли, - мол­вит Эн­то­ни, и они оба пе­рек­лю­ча­ют свое вни­ма­ние на ме­ня.

- Ни­че­го я не со­би­ра­юсь вам чи­тать.

Еще че­го. Они хоть и два при­дур­ка, но не нас­толь­ко, что­бы нат­во­рить что-то не­сус­вет­ное. Ведь так? Они же не та­кие?

Ро­няю вздох, раз­во­ра­чи­ва­ясь ли­цом к до­му. Ве­че­ре­ет. С оке­ана тя­нет при­ят­ной прох­ла­дой, вы­зы­ва­ющей му­раш­ки по ко­же. Жа­ра спа­да­ет, и это не мо­жет не ра­до­вать. Вот бы это ле­то бы­ло та­ким, не жар­ким, прох­лад­ным. Я хо­чу дож­ди.

- Зна­чит, этот дом в на­шем рас­по­ря­же­нии на це­лое ле­то? - и не ве­рит­ся как-то. Толь­ко мы вчет­ве­ром и ни­ко­го боль­ше, вер­но?

- На це­лое ле­то, ма­лыш­ка Лив, - от­ве­ча­ет Ривз, хло­пая ме­ня по пле­чу. Имен­но бла­го­да­ря ему, шес­тнад­цать лет на­зад пе­ред мо­им име­нем, Оли­вия Лаф­лин, по­яви­лось это пар­ши­вое сло­во. - На це­лое ле­то... - с его уст это зву­чит да­же как-то нем­но­го нас­то­ра­жи­ва­юще, что ли.

Сми­ряю взгля­дом Эн­то­ни и Ни­ка, по­ни­мая, что заб­луж­да­лась. Я по­доз­ре­ва­ла, что эти двое пла­ни­ру­ют что-то осо­бое этим ле­том. Не нра­вит­ся мне то, как они мол­ча друг дру­гу ки­ва­ют, слов­но зна­ют о чем-то та­ком, о чем не знаю я. Как в детс­тве. Всег­да бы­ли толь­ко Ник и Эн­то­ни и их сек­ре­ты от ме­ня.

Вот эти пять ми­нут. Пер­вые пять ми­нут, ког­да моя жизнь на­ча­ла ид­ти сов­сем не в том нап­рав­ле­нии.

Все на­чи­на­ет­ся этим ве­че­ром, с тем мо­мен­том, ког­да мы ос­та­ем­ся од­ни в до­ме.

- Ты поз­во­нил Аме­ли Зил­бер? - спра­ши­ва­ет у Ни­ка Эн­то­ни, ког­да они за­хо­дят в дом.

Зак­ры­ваю дверь на за­мок, пос­ле раз­во­ра­чи­ва­ясь и прис­ло­ня­ясь к ее по­вер­хнос­ти спи­ной.

Все ле­то.
С ни­ми.
Ущип­ни се­бя, Лив Лаф­лин, ты не спишь? Все это ре­аль­но?

- Да, чу­вак, - мой брат опус­ка­ет­ся на по­вер­хность ди­ва­на в гос­ти­ной нес­коль­ко ус­та­ло, а Ривз сле­ду­ет его при­ме­ру, рас­по­ла­га­ясь ря­дом. - Она обе­ща­ла при­ехать зав­тра. Ка­кая же ве­че­рин­ка без нее?

- И то вер­но.

- Я уже вас не­на­ви­жу, вы зна­ете? - с са­мо­го мо­его рож­де­ния. Два при­дур­ка, пор­тя­щих мою жизнь.

- Как ду­ма­ешь, чу­вак, - Ривз по­во­ра­чи­ва­ет го­ло­ву к луч­ше­му дру­гу, - Сколь­ко дней прой­дет до то­го, как Лив нач­нет пла­кать по ро­ди­те­лям?

Серь­ез­но?

- Д-дней? - го­лос бра­та хри­пит от нер­вно­го сме­ха, ду­ша­ще­го гор­ло. - Как нас­чет ча­сов?

- Я все слы­шу, вы, два иди­ота!

Я им не се­ми­лет­ний ре­бе­нок. Ос­та­вать­ся без ро­ди­те­лей? Да раз плю­нуть! Я взрос­лая и не­за­ви­си­мая. Я мо­гу о се­бе по­за­бо­тить­ся. Мне сем­над­цать, и я не Джон, за ко­то­рым всег­да нуж­но прис­мат­ри­вать. Еще че­го!

- По­верь, Лив, это ле­то ты не за­бу­дешь ни­ког­да, - Эн­то­ни ода­ри­ва­ет ме­ня ко­рот­ким взгля­дом. - Хо­тя бы по­то­му, что про­ве­дешь его с дву­мя са­мы­ми луч­ши­ми, скром­ны­ми и не­пов­то­ри­мы­ми пар­ня­ми на све­те.

Осо­бен­но мне нра­вит­ся часть про скром­ность, да.

За­ка­ты­ваю гла­за, от­хо­дя от две­ри и нап­рав­ля­ясь к лес­тни­це.

- Уже идешь спать, ма­лыш­ка Лив? - сме­ет­ся Ник.- Еще нет де­вя­ти ча­сов, дет­ское вре­мя еще не приш­ло.

Иг­но­рирую реп­ли­ку бра­та, под­ни­ма­ясь на вто­рой этаж. Ма­лыш Джон бе­жит за мной сле­дом, на­певая яв­но при­думан­ную пе­сен­ку.

За­хожу в свою ком­на­ту, ос­та­нав­ли­ва­ясь нап­ро­тив ок­на. Лёг­кая прох­ла­да оку­тыва­ет ме­ня, зас­тавляя по­ёжить­ся.

Воз­мож­но, Ник и Эн­то­ни пра­вы. Это ле­то бу­дет осо­бен­ным.

Но, что­бы ни про­изош­ло, я уве­ре­на, что за­пом­ню его нав­сег­да.