эпилог.
чонгук лежит на спине, а я уютно устраиваюсь у него на груди, слушая, как ровно и уверенно бьётся его сердце. Одной рукой он крепко обнимает меня за талию, а другой легко гладит мои волосы.
Сегодня у нас выходной, первую его часть мы всегда проводим в кровати. Да-да, завидуйте молча. Вечером мы пойдём в бар с друзьями. Я буду петь в караоке, а Чон шутливо меня поддевать, что природа меня наградила многим, но точно не слухом. Но при этом он всегда идет послушать, как я пою.
— Сколько ты ещё будешь меня дразнить? — голос Чона звучит хрипло. Внизу живота моментально всё стягивается в тугой и жаркий узел.
— А сколько ты ещё будешь терпеть? — отвечаю с нарочито невинным видом, поднимая голову и ловя его взгляд. В его глазах вспыхивают огоньки азарта.
Я резко дёргаюсь в сторону, но Чон быстрее, возвращает меня на кровать и целует. Горячо, властно, как он умеет. Его ладонь крепче сжимает мою талию. Я же обвиваю его шею руками. После скольжу пальчиками по спине, возбуждаю.
— Ты что, издеваешься? — рычит Чон, и я чувствую, как дрожь проходит по его телу.
— Может быть, — подаюсь ближе и скольжу язычком по его шее.
— Сучка, доводишь меня, — шепчет. И он прав. Довожу. И он меня тоже.
Мы уже год живём вместе. И если поначалу я думала, что быт нас съест, то теперь понимаю, насколько это глупо. Все эти страхи, сомнения — всего лишь пустые слова, которыми нас пугают, когда мы начинаем что-то новое.
Джису оказалась права: если есть любовь, то на всё остальное просто наплевать.
Чонгук работает много и сосредоточенно. Иногда его поздние звонки и частые задержки на работе раздражают, но он всегда находит способ сгладить углы. Его забота, внимание и желание поддержать — это просто бесценно. А я? Я хожу на пары в университет, а после подрабатываю созданием арта. Это занятие, которое сначала казалось просто хобби, теперь стало важной частью моей жизни. У меня появились заказчики, а иногда даже небольшие интернет-выставки. Чонгук всегда первым просматривает мои работы и комментирует так, будто я создала самый настоящий шедевр.
Гук накрывает меня своим телом, его дыхание горячее, а руки уверенно скользят по моей коже.
— С ума меня сводишь, — шепчет, прижимаясь губами к моей шее, задевает ушко. Моё тело мгновенно откликается, поддаваясь на его ласки. Его прикосновения одновременно нежные и жадные. Чонгук всегда жадный, когда дело касается меня. Я и так вся полностью его, а он как будто никогда не сможет мною насытиться.
Я тянусь к нему, обнимаю за шею, позволяя взять всё, что он хочет. Его пальцы скользят по моей талии, затем скользят ниже, вызывая стон, который я не успеваю сдержать.
— Лиса, — хрипит. Его губы покрывают мою шею, ключицы, спускаются ниже, а руки уверенно гладят мои бёдра.
Я чувствую, как нарастает напряжение, каждый его поцелуй словно разжигает пожар внутри.
— Яр... — я едва выдыхаю его имя, провожу ноготками по его спине.
Он отвечает лишь жарким поцелуем. Его движения становятся всё более настойчивыми. Когда он входит в меня, я вскрикиваю, захваченная волной наслаждения. Его руки крепко сжимают мои бёдра, удерживая меня под собой. Ритм становится всё более стремительным, и каждый его толчок уносит нас всё дальше от реальности.
— Моя Лиана, — шепчет он, притягивая меня к себе.
Я не могу ничего ответить, только стонать и прижиматься ближе. Всё вокруг исчезает, остаётся только этот момент, только мы.
Когда мы одновременно кончаем, я хватаюсь за его плечи, впиваюсь в них ногтями, чувствуя, как мир вокруг взрывается фейерверками. Моё дыхание сбивается, а сердце, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди.
Он крепко обнимает меня, шепча мне на ухо что-то тихое и едва различимое, словно обещания, которые он всегда сдерживает. И тут вдруг...
— Я хочу, чтобы ты родила мне дочку. - Он произносит это хриплым голосом, на ухо мне хрипит.
Я замираю. Моё сердце пропускает удар, а потом начинает бешено колотиться. Щёки мгновенно краснеют.
— Дочку? — переспрашиваю я, не до конца осознавая услышанное. — Вредную и красивую, как я? — Произношу шутя.
— Именно такую, — улыбается Чонгук, и в его глазах я вижу блеск, который говорит о том, что это не шутка. — Самую вредную. Самую красивую.
Я смеюсь, но это нервный смех. Я поднимаю руку и шутливо указываю на безымянный палец.
— Колечка нет, Чонгук. Какие дети?
Он хмыкает, его улыбка становится шире. Отпускает меня, я же с интересом за ним наблюдаю. Чонгук наклоняется к тумбочке, и через секунду в его руках оказывается бархатная коробочка. Я замираю, не веря своим глазам.
— Ты что... — начинаю я, но голос предательски дрожит.
Чонгук открывает коробочку, и внутри я вижу изящное кольцо с сияющим камнем.
— Лиса, — он говорит серьёзно, но в его глазах пляшут искорки. — Ты выйдешь за меня?
Сначала я не могу ничего сказать. Моё сердце буквально разрывается от счастья. Я киваю, а потом, всё ещё смеясь и плача одновременно, бросаюсь ему на шею.
— Да, Чонгук. Да.
Он аккуратно надевает кольцо мне на палец, его руки слегка дрожат, как будто он волнуется не меньше моего. А потом притягивает меня к себе и целует.
— Я люблю тебя, — шепчу я.
— И я люблю тебя, — отвечает он, и его голос звучит как клятва.
Я смотрю в его глаза и понимаю, что это и есть счастье. Всё остальное теряет значение, потому что Джису была права: любовь действительно способна преодолеть всё.