Мятный бриз
У Драко Малфоя уже очень давно не было такого паршивого дня, как сегодня.
Попытка убить Дамблдора с помощью проклятого ожерелья с треском провалилась, и слизеринец продолжал бесплодные попытки починить Исчезательный шкаф, но ничего не получалось.
Мысли то и дело жадно возвращались к крохотному флакончику с золотым зельем, которое профессор Слизнорт вручил Поттеру на уроке за отлично сваренное зелье. Драко знал, что всего один глоток Феликс Фелицис — и он будет знать, что делать, чтобы этот чертов шкаф заработал как следует.
Но залезть в гостиную Гриффиндора, чтобы выкрасть зелье — настоящая проблема. Где она находится? Какой пароль? Что, если он проникнет туда силой? И сможет ли вообще найти зелье, будучи не пойманным?
Вердикт однозначный: лезть в гостиную Гриффиндора подобно самоубийству, его точно найдут и выгонят из школы. И тогда миссия Лорда, возложенная на его плечи, окончательно провалится. Проще было бы наложить Империус на Поттера, чтобы тот сам отдал зелье жидкой удачи.
«Зачем только на четвертом курсе Поттера научили сопротивляться Империусу?» — с сожалением думал юный Малфой, едва не плача от досады. Решение всех его проблем казалось таким близким и таким далеким одновременно.
Но если получить зелье Поттера — нечто за гранью возможного, то шанс на наличие у Горация Слизнорта еще одного такого же — уже призрачная, но надежда.
Рыскать ночью по замку — опасно, и Драко пришел к мысли, что намного безопаснее дождаться, когда школа попросту опустеет. Так что, скрепя сердце, парень подкупил пятикурсника-слизеринца по имени Харпер, чтобы тот сыграл на матче по квиддичу вместо него.
И пока вся школа наблюдала за спортивной борьбой за очки между Слизерином и Гриффиндором, Малфой отправился в кабинет профессора зельеварения. Он искал в запасах готовых зелий, личных вещах Слизнорта, но так ничего и не нашел.
В расстроенных чувствах парень понял, что только зря пропустил матч, который Слизерин еще и позорно проиграл. Такого сокрушительного поражения Гриффиндору он еще не помнил — в сухую двести десять очков против нуля.
На самом деле у слизеринца не очень получалось винить Харпера в проигрыше. Уж Драко-то знал, насколько Поттер хорош: у него самого все струны души трепетали, едва он видел гриффиндорца, поднимающегося в воздух на самой быстрой метле «Молния». Поттер всегда парил в небе так грациозно, словно мог откинуть метлу за ненадобностью и продолжить лавировать без нее. А как он спикировал! Просто невообразимо, что чертов Избранный все еще школьник.
И этот придурок орал на каждом углу, что хочет стать аврором. Но слизеринец прекрасно понимал — не получится из Поттера такого же потрясающего аврора, каким ловцом в квиддиче он уже был.
По мнению Драко, гриффиндорец должен со школьной скамьи взмыть в небо в составе известной команды вроде «Пушки Педдл», а не тешить себя бесполезными мечтами о борьбе с темными магами.
Так что Малфой уже давно преисполнился убеждениями, что уж если кто и сможет выиграть Поттера в квиддич, то это он сам. Куда там Харперу.
И слизеринец принял известие о поражении спокойно. В отличие от его команды, винящей во всем именно его, а не самих себя. Малфою очень хотелось бросить им в ответ на обвинения, что перед ловлей снитча это они ни гола не забили. Кое-как удержавшись, раздраженный парень кинулся в спальню, но и там не нашел покоя.
Соседи по комнате обсуждали ужасный матч, и их взгляды постоянно так или иначе возвращались к персоне, на которую повесили все грехи команды, а слизеринцу совсем не хотелось пристального внимания. Только спокойствия.
От нервов юный наследник Рода стал плохо спать, и под глазами залегли темные тени. Отец в заточении в тюрьме, мать не может найти себе место от горя, а ему нужно убить самого сильного светлого волшебника Магической Британии.
Плюс ко всему — обязанности старосты, постоянно пялящийся на него с подозрением Поттер и требования учителей, беспрестанно напоминающих о ЖАБА, заниматься втройне усерднее.
Вот и попробуй тут не свихнуться.
Покинув факультетскую гостиную, Драко направился в единственное место, где мог по-настоящему расслабиться. Тем более, что мышцы уже давно ныли в напряжении из-за того, что парень в перерывах между восстановлением Шкафа и планированием убийства постоянно корпел над бесчисленными домашними заданиями. Шея и поясница не иллюзорно болели, и Малфой чувствовал себя стариком, явно не моложе самого директора.
Поднявшись на пятый этаж, он миновал статую Бориса Бестолкового, которого, как считал сам Драко, изобразили в соответствии с фамилией — с ужасно глупым выражением лица. Проходя мимо нее, слизеринец всегда хихикал, но сегодня настроение совсем пропало, и даже нос Бориса, находящийся почти под ухом, не развеселил его.
Оказавшись перед нужной дверью, Драко вымолвил: «Мятный бриз», и она со скрипом раскрылась. Едва парень перешагнул порог, то в нос ударил цветочный аромат. Заперев за собой дверь на задвижку, слизеринец расслабился и опустил плечи, подтянутые все время чуть ли не к ушам.
Ванная комната старост — это единственное помещение в замке, где Драко чувствовал себя как дома. Повсюду слепил белый мрамор, на золотых кранах сверкали разноцветные драгоценности, а над головой висела шикарная люстра со свечами, отбрасывающими приглушенный свет.
«Должно быть, кто-то только ушел. Повезло, — подумал слизеринец, наклонившись к углу и вытащив из стопки чистое полотенце. Но подойдя ближе, парень застыл. В огромной, исполинских размеров ванне, смахивающей скорее на бассейн (даже трамплин имелся), все еще стояла вода, а над ней толстый слой розовой пены. Раздражение волной накатило на студента. — Какая-то свинья даже воду не слила?!»
Он ринулся к бассейну, уходящему глубоко в пол, чтобы спустить воду, но внезапно споткнулся и чуть не упал. Взглянув под ноги на препятствие слизеринец понял, что им оказалась куча спутанного тряпья.
Наклонившись, Драко развернул его и понял, что это не что иное как школьная форма — вот мятые брюки, серый джемпер, черная мантия, а в складках белой рубашки алел гриффиндорский галстук. Приподняв его с пола, парень с сомнением рассматривал красно-золотой предмет одежды, как некий артефакт.
Догадка прорезала сознание Малфоя. Здесь явно был ученик, гриффиндорец, если точнее. И он все еще здесь. Если, конечно, он не умел парить по воздуху, чтобы абсолютно голым покинуть помещение без звука мокрых шлепков по мраморному полу, пока Драко созерцал его одежду. А это даже звучит сомнительно.
Особенно учитывая, что в кармане школьных брюк оказалась волшебная палочка.
Сощурившись, слизеринец внимательнее взглянул на ванну. Заметив в ее углу небольшое пространство, не укрытое пеной, он нащупал в кармане волшебную палочку и, вскинув ее вверх, невербально произнёс заклинание. Вода, движимая магической силой, ударила по месту назначения.
Мантия-невидимка, смытая водой, соскользнула с Избранного и приплыла к Драко. Над поверхностью воды, как поплавок, торчала лохматая влажная голова гриффиндорца, мрачно уставившегося на незваного гостя.
— Привет, Поттер, — ехидно улыбаясь, вымолвил слизеринец и пнул ногой мантию, не догадываясь, какую ценность она собой представляет. Медленно он подошел к ванной и изогнул бровь, не отрывая взгляда от зеленых глаз, скрытых за круглыми очками, которые гриффиндорец не снял даже в ванной. — Чего не защищаешься? Или ты без палочки сидишь? — с насмешкой бросил парень, мысленно восхваляя Мерлина за то, что в награду за отвратительный день ему предоставили возможность поиздеваться над ненавистным Поттером.
— Проваливай, Малфой, — буркнул покрасневший гриффиндорец.
— А то что? — злорадно ухмыльнулся слизеринец. — Встанешь, и я буду смеяться до смерти, увидев тебя голышом? — Поттер подался еще ниже, и водная гладь коснулась его подбородка. — Ты настолько бестолковый, что забыл закрыть дверь? И почему ты вообще сидишь тут в своей невидимой мантии? Стесняешься Миртл? Видать, у тебя и правда все очень плохо в районе паха, — злобно рассмеялся Драко.
— Ты серьезно думаешь, что я буду тебе отвечать? — огрызнулся Избранный.
— Конечно, будешь, Поттер, — Малфой расплылся в улыбке, как книззл, налакавшийся сливочного пива. — Потому что иначе я возьму твою одежду, палочку и уйду восвояси, не забыв по дороге сообщить Пивзу, что сейчас Мальчик-Который-Выжил устроит прогулку по Хогвартсу в чем мать родила.
Драко услышал, как заскрипел зубами Избранный, и этот звук показался ему слаще аплодисментов на поле для квиддича.
— Так почему ты вообще притащил сюда свою дурацкую мантию?
— Потому что это ванная для старост, а я не староста…
Целую минуту молчания Драко просто пялился на гриффиндорца, после чего изрек:
— Ты дурачок, да? — ситуация казалась настолько нелепой, что даже не смешной. — Капитанам команд по квиддичу тоже можно сюда ходить.
Глаза гриффиндорца приняли форму его собственных очков.
— Ты серьезно не знал? — Малфой все-таки расхохотался.
Он все смеялся — до рези в животе, и, согнувшись от смеха, не сразу заметил, что рука Поттера вынырнула из-под цветной пены и потянулась к его волшебной палочке. В последний момент заметив этот маневр, Драко сделал шаг в сторону и, поскользнувшись на мокром полу, не удержал равновесие и рухнул в бассейн, окатив Гарри волной.
Почти свалившись на Избранного, Драко задел рукой живот и голые бедра Поттера и скользнул ею по паху. Нащупав стенку ванны, он мертвой хваткой вцепился в бортик и вынырнул, резко вдохнув воздух.
Упираясь ногой и не прекращая кашлять, он отползал в противоположную сторону от гриффиндорца, пока не почувствовал, что в спину уперлись золотые краны, инкрустированные драгоценными камнями.
Вода, проникнувшая через нос и горло, неприятно саднила носоглотку. Парень чудом не выпустил палочку из руки и, угрожающе направив ее на гриффиндорца, пытался прийти в себя.
— Все из-за тебя, идиот, — поперхнувшись водой, отрывисто заявил слизеринец. С сожалением Драко взглянул на свою первоклассную новую форму, приобретенную всего несколько месяцев назад. Мало того, что он вымок до нитки, а ботинки, скорее всего, безвозвратно испорчены — пока он летел, то абсолютно отчетливо слышал треск ткани.
— Ты сам виноват, — угрюмо заявил Поттер, ничего не видя перед собой через мокрые стекла и черные вихры, повисшие сосульками перед глазами. Уровень воды понизился, и теперь Драко видел безволосую грудь Избранного. Пена почти полностью выплеснулась на мраморную плитку, ее жалкие остатки гриффиндорец руками загреб ближе к себе. — Уходи уже, Малфой.
— Сам уходи! Чего же не уходишь? Ах да, боишься, что я увижу твой стояк, — с издевкой заявил Драко и сально осклабился, абсолютно уверенный, что, будучи под водой, его ладонь случайно коснулась гриффиндорца между ног. И то, что член Поттера был твердым, сомнению также не подлежало. — Считай, что уже видел. Проваливай.
— Никуда я не пойду, — залившись краской, пробормотал Избранный и, приподнявшись, выкрутил несколько кранов. Ванна начала заполняться горячей водой и новой, уже зеленой, пеной с запахом зубной пасты.
— Я закрою глаза и отвернусь, если ты исчезнешь с моих глаз, — прошипел слизеринец и демонстративно прикрыл глаза ладонью.
— С какой стати я должен тебе верить? Ты ведешь себя как озабоченный! — Поттер недовольно нахмурился и загреб рукой к себе еще пены.
— Что, простите? — воскликнул Малфой, возмущенный до глубины души. — Это мне сейчас говорит голый пацан со вставшим членом? Я правильно понимаю?!
— Да ты мой член сжал рукой под водой!
— Что?! — гневно взревел наследник Рода и вскочил на ноги, вода достигала его пупка, облепленного тонкой батистовой тканью. — Не сжимал я ничего, — уже менее уверенно пробормотал Драко. В суматохе он действительно мог это сделать и даже не заметить.
— Ну, конечно, — презрительно сморщив нос, процедил Избранный, продолжая недоверчиво сверлить его взглядом. Этим же взглядом он смотрел на него каждый божий день. Взгляд, полный уверенности в том, что слизеринец является квинтэссенцией всего самого ужасного и мерзкого в мире.
Драко ненавидел, когда на лице гриффиндорца появлялся этот взгляд.
— Слушай, ты, — устремив палочку в грудь Избранного, Драко двинулся к нему, по дороге случайно вытащив затычку в ванной. Идти в воде с балластом в виде мокрых брюк и обуви было тяжело, но он шел, наблюдая, как безоружный гриффиндорец вжимается в стенку бассейна. — Не смей так смотреть на меня, Поттер! — он схватил гриффиндорца за мокрые волосы, норовящие выскользнуть между пальцев, и дернул вниз, запрокидывая голову Поттера.
Слизеринец глядел на Поттера сверху-вниз, беспомощного как котенка, и почувствовал, как его обдает горячей волной. Сначала он посчитал, что это вода, бьющая из открытого крана, но внезапно ощутил шевеление в собственных штанах. А вода тем временем, наоборот, убывала.
«Какого черта? Надо сейчас же отпустить его и уйти!» — подумал слизеринец, но не мог заставить себя прекратить наслаждаться видом Поттера, с ужасом взирающего на него. Дыхание Драко участилось.
— У тебя у самого член встал, Малфой, — скосив взгляд, выплюнул гриффиндорец. — Я так и знал, что ты извращенец.
— Да неужели? — по-прежнему угрожая палочкой, пренебрежительно уточнил Драко и, схватившись покрепче за вихры, дернул гриффиндорца, сжавшего зубы от боли. — Раз я такой извращенец, расстегни мне ширинку.
— Катись к черту, Малфой!
— А-а-а! — качая головой, словно какая-то учительница начальных классов, вымолвил слизеринец, и кончик палочки уперся в горло Гарри. — Живо, Поттер. Иначе ты сделаешь это после парочки Круцио.
Захлопнув с силой глаза, гриффиндорец вслепую нашарил молнию на брюках Драко и потянул вниз.
— Вытащи член, — он послушно отогнул резинку трусов, и слизеринец вздрогнул, ощутив на вставшем члене пальцы Гарри. — Думаю, ты дальше знаешь, что делать.
Поттер сжал кулаки, и Малфой думал, что сейчас он его ударит, но пальцы гриффиндорца разжались и, обхватив член, заскользили вверх-вниз. Упиваясь видом зажмурившегося Поттера, Драко почувствовал доселе неведомое желание. Он подался назад, выскальзывая из ладоней Избранного, и позвал:
— Эй, Поттер.
— Что? — не открывая глаз, не успел парень договорить, как Драко засунул член ему в рот. Гарри распахнул глаза и попытался руками оттолкнуть слизеринца, но Малфой сильнее вжал в его бледную кожу магическое оружие, и Гарри тут же перестал сопротивляться.
— Только попробуй укусить, Поттер, — угрожающе прорычал Драко, насаживая на свой орган голову парня. Чувствуя горячий язык Избранного, Малфой загонял член так глубоко в его глотку, что у того в уголках глаз заблестели слезы, заметив которые слизеринец тут же разрядился в горло гриффиндорца.
Рука Драко разжалась, выпуская из хватки Поттера, сразу же обмякшего и спрятавшего лицо в коленях.
«Да уж, расслабился», — подумал Малфой и, взирая на подавленного гриффиндорца, ощутил сильный укол совести, от которого сердце болезненно сжалось в груди. Неловко пробормотав бессвязные извинения, он застегнул брюки, вылез из почти опустевшей ванны и выскочил в коридор, чувствуя, как мокрые штанины бьют его по ногам.
***
Прошло не больше пяти минут с тех пор, как Малфой выскочил из ванной старост, а Гарри, уже одетый в школьную форму, преспокойно потягивался с играющей на губах улыбкой, и в глазах его не было ни слез, ни обиды. Засунув руку во внутренний карман мантии, куда Малфой не догадался залезть, Гарри извлек Карту Мародеров, по которой все еще двигались точки с именами и убедился, что слизеринец продолжает нестись в подземелье.
— Наивный такой, — улыбнулся Гарри, глядя на стремительно перемещающееся по лестничным пролетам имя парня. — Чтобы друг Гермионы и был не в курсе, что ванная старост принадлежит в том числе капитанам? Да она все уши прожужжала.
Малфой еще плохо знал гриффиндорца, иначе задумался бы, почему Гарри толком и не боролся. Ведь Поттер рос рядом с Дадли и знал, что в ход может идти не только волшебная палочка, но и кулаки, и зубы, и вообще все, что угодно.
И если бы Поттер этого не хотел, то бился бы до последнего вздоха. Но мысль о том, что все подстроено, не могла даже прийти в голову слизеринца.
Он не ведал, что Поттер, лежа в ванне, наблюдал за ним по карте и, заметив, куда движется предмет воздыханий, открыл задвижку, а сам спрятался под мантией-невидимкой, которую в последнее время все время таскал с собой.
— Дальше только дело техники, — довольно облизнувшись, прошептал Гарри и покинул ванную старост.