My neighbour |J.H|[ЗАКОНЧЕН]

«Мат - это не ругательство,

      а слова с расширенным эмоциональным диапазоном».

      - Да живёт тут... задрот малолетний.

      Джейд, удобно расположившись на кровати и закинув ногу за ногу, жаловалась Эдисон, нарочно громко перечисляя недостатки задрота. Педикюр на ногах смотрелся вдохновляющее - ради этого стоило потратиться и посетить салон. Правда, и питаться теперь тоже представлялось разве что лаком для ногтей. Красненьким. Но можно было заехать к Рей. Эдди подружку любила и считала чем-то вроде собственного дитя, над которым несла бдительное шефство.

      Дружили они со школы, познакомившись при нетривиальных обстоятельствах. Рей пытались побить, а Паркер, с детства отличаясь острым чувством справедливости, вступилась. Трое пятиклассников, пытающихся отмутузить Эдди, не считали, что девочек бить плохо, но Паркер, будучи пушистым кроликом, вступаясь за других, превращалась в озверевшего тигра и убедительно доказала, что на всякий выёбистый винтик найдётся не менее хитрожопая гайка.

      Драка состоялась, избили её знатно, а Эдди... Эдди в детстве показала себя человеком умным и сообразительным. Пока Джейд месилась с нападавшими за школой, отбиваясь ногами, сменкой и портфелем, Рей, плюнув на принципы, побежала ябедничать учителям и привела физрука. Здоровый дядя, насрав на педагогические принципы, надавал малолетним гопникам нехилых поджопников и отправил всю компанию к директору. Была большая разборка с привлечением родителей со всех сторон. Девчонки сдружились. А со временем, когда случилось перераспределение и их отправили в один класс, дружба и вовсе приобрела какие-то мистические, крепкие корни.

      Иногда в жизни случаются парадоксы. Ярость, с которой билась Паркер, едва достающая обидчикам до пупка, произвела впечатление. Со своими врагами она заделалась друзьями. Мальчишки взяли негласное шефство. Нередко провожали до дома, велели обращаться в случае проблем, а потом, со временем, когда судьба раскидала по разным сторонам и они повзрослели, частенько вспоминали Паркер, давшую «стране угля» и безумную драку, когда одна маленькая сопливая девчонка смогла напугать троих здоровенных оболтусов.

      С Рей, к счастью, расставаться не пришлось. Дружба прошла огонь и воду, вместе они повзрослели, прошли через первую любовь Рей, едва не расколовшую их дружбу, пережили метания подростков. В основном переживала Эдди. Паркер откровенно было не до детских проблем. Приходилось думать, где заработать, как выкроить на то и на это, отложить денег, чтобы купить красивое платье на выпускной...

      Возможно именно потому, что Рей выросла в благополучной семье и, естественно, прошла все стадии взросления и миропонимания, она смотрела на жизнь в радужных тонах, жила на позитиве, вечно на волне, и считала, что мир создан для того, чтобы пробовать и покорять. Лёгкость, с которой Рей решала любые проблемы, вызывала у Джейд лёгкую зависть. Она никогда не создавала из мухи слона, мгновенно находила ответы и вообще обладала креативным мышлением. Правда, иногда не представляла масштаба чужих проблем - просто потому, что у неё самой ничего подобного быть не могло.

      – Девушки нет! - продолжала разглагольствовать Джейд, вдохновенно болтая ножкой. - А кому такой нахер нужен? Вот и дрочит на свою музыку. У-у-упырь!

      Она с ненавистью стукнула по стенке и зашипела, едва не поцарапав маникюр. С прошлого удара молотком по пальцам травма не прошла бесследно. Пришлось лечить палец и заново делать шеллак. Французский маникюр, между прочим, денег стоит.

      - Шалава тупорылая! – отреагировала стенка поступательно-безразличным.

      В последние несколько дней их отношения с Джейденом переросли в фазу открытого противостояния, сводясь к откровенным оскорблениям, угрозам и обсирательствам. Эмоциональным со стороны Паркер и пофигистичным со стороны Джейдена.

      Приходя с работы, Джейд больше не могла отдыхать нормально, и торопилась сбежать из дома, не желая признавать поражение. Джей и происходящий в соседской квартире активный ремонт превращали жизнь в ад. Кто-то пилил, сверлил, стучал молотком, грохал. Запах клея, лака и краски просачивался в комнату Паркер. Было просто удивительно, что родители Джейдена позволяют ему находиться в подобной обстановке. В то время, как семья укатывала жить на дачу, задрот оставался готовиться к школе, позволял себе бухать, гулять и вообще отстаивал независимость и самостоятельность всеми способами. Подростковый период - трудный возраст, это Паркер ещё по Рей помнила.

      В четырнадцать лет Рей начала курить, заодно подсадив и Джейд, потом попробовала бухло и - кто бы сомневался - Паркер смело двинулась по её стопам, правда, не в такой активной манере. На выходных она работала, но нередко ей приходилось умирать от недосыпа, сопровождая Рей на дискотеки, а потом вытаскивая её задницу из неприятностей или откровенно таща на себе домой. Куда смотрели родители Рей, Джейд не волновало. По той причине, что собственные родители за ней не смотрели совершенно, и она как-то наивно полагала, что большинство семей живёт именно так.

      Расставшись с очередным мальчиком и переживая драматичную любовь всей жизни, Рей попыталась напиться таблеток и вскрыть вены, но не смогла - струсила в последний момент, позвонив Паркер и сообщив, что решила уйти из жизни. Так вот просто: «Я тебя люблю. Ты самый близкий для меня человек. Прости. Пока».

      А Паркер пережила адские часы страха, когда пыталась звонить, но никто не открывал дверь, не брал телефон. Тогда она впервые привлекла соседей. Начала выбивать дверь плечом. Соседи отказывались ломать дверь. Смотрели на неё, как на сумасшедшую. Пытались образумить, пряча неловкость и страх, уверяя, что это могло быть шуткой. Мало ли как подростки развлекаются...

      А Джейд впервые в жизни поняла, как важно иметь контакты родителей своих подруг. Потому что она не знала, кому звонить. Не было в её жизни ни одного человека, которому она могла позвонить, привлечь на помощь. Равнодушные, рациональные взрослые отворачивались, не желая лезть не в своё дело, пытаясь найти и придумать всему умное объяснение. А в это время за дверью, возможно, умирал человек.

А Джейд впервые в жизни поняла, как важно иметь контакты родителей своих подруг. Потому что она не знала, кому звонить. Не было в её жизни ни одного человека, которому она могла позвонить, привлечь на помощь. Равнодушные, рациональные взрослые отворачивались, не желая лезть не в своё дело, пытаясь найти и придумать всему умное объяснение. А в это время за дверью, возможно, умирал человек.

      Паркер сломала ключицу. В какой-то момент не осталось ничего другого, просто цель – открыть дверь. Она не догадалась позвонить в милицию, хотя, наверное, если бы попыталась объяснить, скорее всего, получила бы помощь, а не отказ. И ещё в тот момент Паркер очень чётко знала, что если Рей солгала, хотя Джейд всё на свете бы отдала, чтобы она солгала – их дружбе наступит конец.

      Скорая приехала неожиданно быстро. Врачи просто не могли поверить, что хрупкая девчонка в одиночку смогла высадить из косяка здоровенную металлическую дверь, но, видимо, в состоянии стресса способности человеческого организма и правда обладают феноменальной силой.

      Одна из соседок согласилась посидеть в квартире Рей. Довольно быстро удалось вызвонить родителей. Плачущая Джейд напросилась следом в машину, объясняя, что она не будет мешать. Не сразу один из медиков заметил, что плечо и рука девчонки неестественно торчат в сторону, а сама она белая как мел. Паркер не ощущала боли. В тот момент всё, о чём она могла думать, чтобы Рей - «тупая дура, каза, ненавижу, ненавижу, тебя дура, блядь» - осталась жива.

      Рей откачали. Два дня в реанимации врачи боролись за Эдисон жизнь, промывая организм и запихивая трубки, куда только можно. Обращались с ней с равнодушной брезгливостью, как с куском дерьма и, приходя в сознание, Рей, по её словам, ощущала себя именно дерьмом, которое иного обращения и не заслуживало.

      Переосмысление случилось мгновенно. Как потом рассказывала Эдди, всё было отвратительно, мерзко и страшно, и если бы она ещё раз изобрела способ покончить с собой, то явно никогда бы не выбрала такой дурацкий. Собственно, ей больше не приходило в голову убивать себя никакими способами. Любовь как рукой отрезало. По мнению Рей, ни одна любовь не стоила жизни. Но видимо шок и потрясение оказались сильными, хотя сама Джейд втирала, что она побывала за гранью и увидела святящееся существо.

      Это существо имело лицо и голос Джейд и обзывало её пизданутой сукой. А Рей поняла, что бог приходит именно так: он не всегда отзывается, но слышит и посылает особенных людей. Жить хорошо. Все проблемы остались в прошлом - надуманными, тупыми. А здесь, в этой жизни, у неё были близкие люди, семья, друзья, которых она любила, и заставила о себе беспокоиться. Отдельной строкой стояла личный ангел-камикадзе Паркер. Джейд обещала её придушить, когда подруга оклемается, а её сломанное божье крылышко заживёт.

      Возможно, это послужило неким переходным толчком. После всей этой истории Рей сильно изменилась, повзрослела и взялась за ум. Более того, она пришла к выводу, что пользовалась Джейд, её дружбой, но никогда не пыталась ничего сделать или как-то помочь взамен.

      Паркер только пальцем у виска покрутила, посоветовав Рей подлечить крышу, а то она походу сильно у неё повредилась от кислородного голодания. Может и повредилась, Джейд иногда просто боялась сообщать Рей о каких-то своих неурядицах, потому что Рей, бросая любые свои дела, могла примчаться на помощь.

      Родители Эдди на Паркер смотрели как на икону. Мать, мисс Рей, плакала и благодарила, уверяя, что Паркер спасла их дочку с того света, и она для них теперь как вторая дочь. Не успей она вовремя, не приди, не выбей проклятую дверь - неизвестно, чем всё могло закончиться.

      У Джейд был другой ответ. Страшный ответ. Не позвони ей Эдди в ту ночь, если бы она ей не позвонила... вот тогда всё могло бы закончится по-другому. Ангелов не существует, и чудес не бывает. Иногда всё, что необходимо для чуда - несколько грамм доверия – чистейший кокаин.

      Паркер знала цену и боялась подсесть на иглу. Бесчисленные приходящее-уходящие «папочки», разрушенные обещания любить, выставленные на полочке забытые игрушки «от дяди Джексона, от дяди Антонио, от дяди Тони...» А дети верят. Верят всему. Быстро привыкают, привязываются. Любят весь мир, готовы открываться навстречу, и всё, что просят взамен - совсем немного: быть любимыми, не предавать доверия, не уходить, выбрасывая сердце на помойку надоевшим котёнком, сломанной игрушкой... Любовь - это ведь не за кефиром в магазин сходить.

      Интересно бывает ли любовь в жизни упырей? Малолетний долбоёб с дыркой заместо мозга.

      - Мама, наверное, в детстве роняла часто? - ехидно интересовалась Паркер, пытаясь выяснить откуда берутся дауны.

      - А твой папаша, наверное, тебя башкой об стенку стучал? – немедленно отзывался упырь.

      Бурение стенки прекращалось, вызывая у Паркер странное подозрение, что уебан дома один и делает ремонт исключительно сам. Или просто делает всё, чтобы позлить Паркер, – немедленно решала Джейд и, собственно, не так сильно и ошибалась. Музыка и сверло работали друг с другом в паре. По ночам их заменял телевизор или ноут, на котором упырь имел привычку смотреть кино или мультики, расположившись на постели. Учитывая, что его грёбаный диван - или как там именовалось упыриное ложе - располагался впритык к стене, Джейд становилась соучастником абсолютно всего, что происходило в упырином логове.

      Паркер не выдержала. Начала отпрашиваться на работу в ночь, и миссис Бекхэм, подивившись странной просьбе, ставила девушку на дополнительные смены. Впрочем, днём отсыпаться не было ни малейшей возможности. Создавалось впечатление, что упырь не гуляет: сидит дома целыми днями напролёт, и единственной целью и смыслом жизни для него является доставать и изводить Паркер. Если поначалу они худо-бедно общались - любопытство брало верх - то сейчас общение свелось преимущественно к одному:

      - Уёбок недоделанный! - орала Джейд, только что ядом не плевалась.

      - Пизда! - стенка отличилась лаконичной краткостью.

      После их ссор нередко врубалась музыка. Агрессивная, злая, с явным мрачным подтекстом. Чувствовалось - настроение у хозяина депрессивное, не менее депрессивное, чем у Паркер. Ха, ещё бы! Что посеешь, то и пожнёшь. Сам, между прочим, не хотел идти на компромисс.

      Однако затянувшаяся война оставляла на Джейд куда больше следов, чем на её неведомом противнике. Девушка осунулась, похудела. По утрам приходилось замазывать синяки консилером, чтобы не распугать клиентов. Миссис Бекхэм была недовольна, начала придираться и делать замечания, чего раньше никогда не случалось.