Глава 9
До конца обхода Ира разговаривала лишь со старшим Андрияненко, обращаясь к Лизе в редком случае и исключительно по делу. Они закончили уже в одиннадцатом часу ночи, после чего Владимир удалился, коротко пожелав им спокойной ночи.
– Тебе, пожалуй, тоже пора, у тебя завтра смена, – сказала Лиза, когда отец отошел достаточно далеко и не мог их слышать.
– Тогда спокойной ночи, – ответила Ира и пошла прочь по коридору.
Лиза мучительно раздумывала, как ей поступить. Последний час Ира была крайне холодна с ней, но Лиза не была настроена извиняться. Черт возьми, разве она совершила преступление?! Ей не за что было извиняться перед Ирой. Проклятье.
Ира между тем уже скрылась на лестнице. Лиза помедлила еще мгновение и потрусила за ней. Выбежав на лестничную площадку, она перегнулась через перила и крикнула вниз:
– Как ты доберешься до дома?
Опешив от этого вопроса, Ира посмотрела наверх.
– Что?
– Я знаю, ты не рассчитывала, что будешь дежурить ночью. Ты приехала сюда на машине?
– Нет, на трамвае.
– Ехать на трамвае одной в такой поздний час опасно, – заявила Лиза, спускаясь по ступенькам.
Ира до сих пор злилась на Лизу, и это помешало ей ощутить благодарность за заботу. Ей было очень неловко, что она стала невольной свидетельницей интимной сцены.
– Лиз, я езжу на трамвае с тех пор, как училась в медшколе, и давно к этому привыкла. Мне всего лишь нужно добраться до 48-й улицы.
– Я понимаю, но в Западной Филадельфии в такой поздний час не слишком спокойно.
Лиза выудила из заднего кармана штанов ключи от машины и протянула их Ире.
– Вот, возьми мою машину, я все равно не собиралась никуда ехать.
– Не буду я брать твою машину.
– Слушай, так ты доберешься до дома гораздо быстрее и лучше отдохнешь перед завтрашним дежурством. Я просто хочу быть уверена, что ты сможешь справиться со своей работой.
– Вот за это можешь даже не беспокоиться! – с этим словами Ира развернулась и ушла.
– Это небезопасно, Ира, послушай меня!
– Тогда поеду на университетской машине, если тебе станет от этого легче. Увидимся завтра.
Ира не оглядываясь поспешила вниз по лестнице. Ей не хотелось признавать, что беспокойство Лизы выглядело очень трогательным. Но Ира все еще была взбудоражена неожиданным и эротическим образом Лизы, по-собственнически запустившей руку в волосы другой девушки. Ире не хотела разбираться в своих чувствах, она вообще не хотела думать о Лизе Андрияненко.
Спустя полчаса Ира вышла из университетской машины, на которой добирались домой студенты и сотрудники, проживавшие за пределами кампуса, и помахала водителю на прощание. Она поспешила по Сидер-авеню к разделенному на две половины дому в викторианском стиле и вошла на кухню через боковую дверь. В доме было темно, и Ира включила свет над раковиной. Шоколадный лабрадор прошлепал на кухню и ткнулся носом ей в руку.
– Привет, девочка, – прошептала Ира и рассеянно потрепала собаку по голове.
Она взяла кое-где помятый металлический белый чайник с желтыми маргаритками, нарисованными по бокам, налила в него воду и поставила на плиту греться. Ира стала рыться в незнакомых шкафах в поисках какой-нибудь кружки и подпрыгнула от неожиданности, услышав женский голос.
– Милая, если ты перебудишь детей, мне придется тебя застрелить.
Пристыженная Ира резко развернулась.
– О боже! Я так сильно шумела? Я даже не заметила.
– Было похоже, что ты собралась тут что-то строить, – сказала изрядно округлившаяся симпатичная девушка на последних месяцах беременности. Она выдвинула стул и тяжело уселась на него, издав вздох облегчения. – Если ты делаешь чай, то я бы тоже не отказалась.
– Вообще-то я думала про какао, – сказала Ира, доставая вторую кружку.
– Еще лучше.
– Как дети?
– С ними все в порядке.
– Хотя бы у кого-то все в порядке, – пробормотала Ира.
– Я так и подумала, что у тебя будет тяжелый первый день, когда ты позвонила сказать, что задержишься. А я тебе говорила – иди в анестезиологи, если не хочешь убиваться на работе.
Ира улыбнулась Стасе.
– Скажи это своему мужу, уверена, он с тобой не согласится.
– Я ему уже сто раз повторяла: если он хочет понять, что такое по-настоящему трудно – пусть посидит дома с двумя детьми.
– А тут еще я на вас свалилась, – с сожалением сказала Ира. Она отмерила ложкой какао и насыпала порошок в толстые керамические кружки. – Обещаю, как только у меня будет время найти квартиру, я от вас съеду.
– Не волнуйся насчет маленькой мисс Марии. Она самая лучшая девочка трех лет, которую мне доводилось видеть, и она ни в чем не отстает от моего четырехлетнего сынишки. Наоборот хорошо, что ему есть с кем играть.
– Я понимаю, но...
– Серьезно тебе говорю, оставляй ее днем со мной, даже когда переедешь в свое жилье. Детский садик – дорогое удовольствие...
– Я могу себе его позволить. Единственный материальный плюс развода – хорошее пособие для матери-одиночки.
– Но тебе будет трудно приводить ее в садик и забирать оттуда вовремя, учитывая твой непредсказуемый рабочий график.
– Не спорю, работать в «скорой помощи» по фиксированным сменам было куда легче.
Ира села за тяжелый деревянный стол в уютной кухне-столовой и положила голову на ладони, потом потерла виски и тяжело вздохнула.
– Боже, Стась, я правда ценю все, что ты для меня делаешь, но через несколько месяцев у тебя родится еще один малыш, и это будет уже слишком.
– Ты прекрасно знаешь, что моя мать и сестра крутятся здесь целыми днями, они мне помогут. Это одна из причин, по которой Антон согласился проходить ординатуру именно здесь. Так что одним ребенком больше, одним меньше – это не проблема.
Чайник, закипев, засвистел, и Ира встала, чтобы сделать им какао. Размешивая напиток, она сказала:
– Я чувствовала бы себя гораздо лучше, проводя время с ней здесь. Когда мы жили вдвоем, я отводила ее в садик лишь на несколько часов днем, но теперь... – Ира покачала головой. – Не понимаю, как одинокие женщины со всем этим справляются.
– Ты еще не так долго одна, и ты приноровишься.
Ира поставила кружки с какао на стол и снова села.
– Я не планировала беременеть до окончания ординатуры и уж точно не собиралась воспитывать ребенка одна без мужа.
– Иногда жизнь преподносит нам сюрпризы, милая, – сказала подруга, сжимая ладонь Иры. Она отпила какао и с нежностью посмотрела на уставшую девушку. – Ты только не обижайся, но мне кажется, без Стаса тебе лучше.
– Конечно, я не обижаюсь, я тоже так думаю, – Ира закрыла глаза и откинулась на спинку стула. – Иногда я чувствую, как с моих плеч свалилось огромное бремя, но порой меня охватывает дикая паника.
– По тебе не скажешь.
– Научилась хорошо это скрывать. Ординатура в хирургии – лучший учитель. Там никогда нельзя показывать свой страх, – Ира снова выпрямилась и нахмурилась, глядя в кружку. – Не думала, что где-нибудь будет еще жестче, чем в Нью-Хейвене, но эта больница – просто жесть.
– Ты выглядишь очень уставшей. Кто-то уже устроил тебе ад?
– Знаешь, трудностей там оказалось не больше, чем я думала, – подув на какао, Ира сделала большой глоток. – В целом остальные ординаторы – довольно милые люди, а это самое главное.
– Тогда что тебя так тревожит? – Стася потянулась рукой к собаке и потрепала ее по морде. Лабрадор с размаха распростерся рядом с ней на полу, издав многострадальный вздох.
Ира слегка порозовела и покачала головой.
– Да так, глупости одни.
– Я бы не сказала, если учесть, с каким грохотом ты шарила по шкафчикам посреди ночи.
– Кое-что случилось во время вечернего обхода, – Ира провела рукой по своим волосам, все еще пытаясь прогнать ощущение неловкости. – Я случайно увидела, как один из ординаторов тискал администратора.
– Всего-то! – рассмеялась девушка. – Мне казалось, это обычное дело для ординаторов. Перед началом ординатуры я недвусмысленно предупредила Антона, чтобы он следил за своими руками и прочими частями тела, чтобы совсем не остаться без них.
Ира застенчиво рассмеялась.
– Ты права, это случается. Просто я этого не ожидала и сильно смутилась.
– Давай поговорим про твоего старшего ординатора. Он симпатичный? – Стася стала нарочито поднимать брови. – Может, тебе стоит с ним замутить?
– Это она, – уточнила Ира, чувствуя, как у нее теплеет в груди.
– Вот это да, как интересно! – подруга изучающе посмотрела на Иру поверх своей кружки. – Сдается мне, администратор – тоже девушка?
– Еще какая, – с блеском в глазах подтвердила Ира. – Она выглядела так, словно была готова съесть Лизу прямо там.
– Значит, Лиза. Это и есть старший ординатор с шаловливыми руками?
Перед мысленным взором Иры высветилась крепкая, широкая рука, которую Лиза запустила в черные волосы девушки-администратора. Красивая рука, в которой чувствовалась сила. Ира вспомнила, с какой точностью двигались руки Лизы во время операции, как ловко они орудовали инструментами, как нежно обращались с важными органами пациентки. Какие хорошие руки. Больше добавить нечего.
– Ира, солнышко, ты где витаешь?
Девушка подпрыгнула на стуле.
– О, я здесь, просто устала, кажется. О чем мы говорили?
– О докторе-шаловливые-ручки по имени Лиза.
– Да, ее зовут Елизавета Андрияненко, и она дочь заведующего хирургическим отделением.
– Вот поэтому она преспокойненько балуется во время обходов. Ей, наверное, все сходит с рук.
– Да нет же! – поспешно сказала Ира, – она вовсе не такая. -Лиза очень сосредоточенная и ответственная, когда речь идет о работе, и она никогда не пользуется положением своего отца.
– Судя по всему, она тебе немного нравится.
– Я... – Ира вдруг встала и пошла к раковине. Стоя к Стасе спиной и споласкивая кружку, она сказала: – Мне не нужно ее любить, мне нужно с ней работать, и мне бы хотелось не наталкиваться на нее в тот момент, когда она зажимает какую-то фифу в кладовке.
– Ага, я тебя поняла, – оттолкнувшись от стола одной рукой, подруга с легким стоном поднялась со стула. – Может, сказать Антону, чтобы он удовлетворял свои животные потребности в больнице? Я уже устала делать детей.
Ира со смехом повернулась и оперлась бедрами о раковину.
– О да, могу себе представить! – она взяла со стола кружку Стаси. – Давай помою.
– Итак, тебя беспокоит то, что они занимались неположенным делом, или то, что она лесби? – нейтральным тоном спросила девушка.
– Мне абсолютно все равно, что она лесби, – уверенно ответила Ира и нахмурилась. – Почему ты подумала, что мне может быть не все равно?
– Я не подумала, я просто спросила.
– Мне по барабану, с кем спит Андрияненко, с мужчиной, женщиной или животным, – процедила Ира.
– Иногда и не различить, кто из них где, – рассмеявшись, заметила Стася.
– Какая разница, кто с кем спит.
Ира взяла подругу под локоть.
– Пойду поцелую свою спящую принцессу.
– Только не разбуди ее.
– Не волнуйся, я осторожно. Мне вставать в четыре часа, и я готова рухнуть в постель прямо сейчас.
– Сладких снов, – пожелала ей девушка, когда они расходились по комнатам.
Ира надеялась, что будет спать безо всяких снов.
* * *
Лиза вытянулась на узкой кровати в дежурной комнатке без окон. Она сбросила обувь и выложила все свои вещи из карманов на маленький прикроватный столик: пейджеры, мобильный телефон, бумажник и ключи. Лиза закинула руки за голову и уставилась в потолок. Она не собиралась спать, зная, что вскоре у нее обязательно зазвонит телефон. Иногда медсестры спрашивали у нее что-нибудь насчет лекарств или повязок, и она могла решить эти вопросы, не выходя из дежурки. Но даже эти простые звонки прерывали сон, и порой от этого было так тяжело, что проще было не спать совсем.
Иногда медсестра сообщала ей об изменениях важных показателей пациента, и Лизе приходилось вставать и идти в палату, чтобы понять, что именно происходит. Резкое повышение температуры посреди ночи могло свидетельствовать, что пациенту было больно дышать из-за шва, и поэтому он дышал слишком поверхностно. В конце концов, в легких скапливалась мокрота и другие выделения, что и вызывало температуру. Лечилось это элементарно – прокашливанием.
Но в других случаях внезапный жар указывал на серьезную инфекцию или разрушение тканей на участке, где была сделана операция. Если это не распознать вовремя и промедлить с лечением даже на несколько часов, это могло крайне негативно сказаться на здоровье больного. Разбираться с такими ситуациями по телефону она не могла, да и это было не по правилам. Некоторые ординаторы пытались, потому что бесконечные бессонные ночи и высокий темп работы порождали желание схалтурить хоть где-нибудь. Но в большинстве случаев ординаторы выполняли все свои обязанности, и Лиза никогда не отступала от правил. Она четко знала, что должно быть сделано, и делала это всегда.
Ей хотелось расслабиться и если не уснуть, то хотя бы немного отдохнуть. Но расслабиться не получалось. Лиза крутилась на койке, взбудораженная больше обычного. День был наполнен самыми неожиданными эмоциями, и началось это тогда, когда она впервые увидела Иру в коридоре. Лиза не переставая думала о девушке с того момента, как Ира ушла домой, и почему-то никак не могла отмахнуться от мысли, что девушка на нее разозлилась. Их что-то связывало, хотя и много меньшее, чем связывало Лизу с некоторыми женщинами, которых она видела каждый день. Многие девушки, с которыми у Лизы были недолгие романы, прямо давали ей понять, что не прочь возобновить связь, но она легко уклонялась от их знаков внимания. C Ирой они даже не целовались, и Лиза не понимала, что с ней происходит. Она недовольно застонала и снова перевернулась на кровати, пытаясь улечься поудобнее.
– Мне нужна разрядка, – пробормотала Лиза. Однако у нее не было ни желания что-то с этим делать, ни энергии. Она пребывала на взводе весь день и понимала, что пара минут – и все, но в глубине души знала, что быстрый оргазм не уймет ее беспокойство. Лиза повернулась на бок, поджала колени и закрыла глаза.
Она, должно быть, задремала, потому что нежный поцелуй в шею оказался для нее полной неожиданностью. Лиза не слышала, как кто-то вошел в дежурку. Моргая в темноте и стараясь разогнать туман в голове, она легла на спину.
– Кто здесь?
Теплые влажные губы прижались к ее губам, кто-то нежно обвел языком ее рот. Лиза ощутила сладкий привкус: жвачка, наверное, подумала она. Потом к ее боку прижалась чья-то большая упругая грудь, а чья-то рука потянула за завязку ее штанов. Лиза хлопнула по этой руке, которая рвалась к ней под одежду.
– Вероника, это ты?
– Ты ждала кого-то другого, детка? – промурлыкала Вероника, покусывая Лизу за подбородок и залезая к ней в штаны. – Я не смогла дождаться конца смены, я так сильно хочу тебя.
– Может, ты немного притормозишь... – но тут пальцы Вероники проникли к ней между ног, и Лиза лишь выдохнула: – Господи!
– Я знала, что ты будешь мокрой, – Вероника с задравшейся юбкой легла поверх Лизы и вставила свою ногу между ее бедер. – Я умирала от желания сделать это. Как же хорошо!
И без того взвинченная Лиза, на которую неожиданно обрушились ласки Вероники, возбудилась до предела. Ей хотелось, чтобы девушка перестала ее трогать, но с не меньшей силой ей хотелось прийти к финалу. Задыхаясь, Лиза взмолилась:
– Дай мне минуту, просто подожди!
Но стонавшая в беспамятстве Вероника, которая вжималась в Лизу всем телом, зашла уже слишком далеко, чтобы о чем-то раздумывать. Лиза почувствовала, как ее кусают за шею, и прежде чем она успела возразить, ее тело стало резко содрогаться от оргазма. Лиза укусила Веронику в ответ, и та взвизгнула от удовольствия. Лизу настиг второй оргазм, и на мгновение ее сознание полностью отключилось.
– О Боже, детка, как мне это было нужно. И я знаю, ты тоже в этом нуждалась, – растягивая гласные, сказала Вероника, облизывая место на шее Лизы, куда вонзались ее зубы. – Разве не так?
– Так, – безжизненным голосом согласилась Лиза, пока Вероника приводила в порядок свою одежду. – Это было именно то, что нужно.
– Тебе не помешает сменить штаны, малыш, – заметила девушка, вставая с койки и поправляя свои волосы. – Я оставила на тебе мокрое пятно.
Лиза крепко жмурилась, пока до нее долетал постепенно затихавший смех Вероники, которая удалялась по коридору. Поняв, что уснуть не удастся, Лиза встала и отправилась на крышу. Небо было затянуто облаками, ночь выдалась холодной. Отголоски недавних ласк все еще будоражили тело Лизы, но только в них не было ни капли тепла.