|31|
Холодная и ветренная ночь за окном напоминала о себе бьющимися о стекло окна ветвями деревьев. Завывания ветра были схожи с зовом побитого зверя, который был слишком слаб чтобы выжить от полученных ран и слишком горд чтобы просить о помощи сородичей, и потому ему оставалось только выть, медленно умирая. Полная луна мимолетно заглянула в окно, ярко свернув, а затем снова скрылась за практически черными тучами. Тимоти не спалось. Взгляд то и дело цеплялся за лицо спящей рядом девушки, которая пусть и не собиралась засыпать так спонтанно и тем более на одной постели с парнем, но усталость всё же взяла свое. Глядя на неё, в голове любого человека, знающего её историю, не укладывалось, - как такая хрупкая на первый взгляд девушка сумела пережить столько всего за короткий срок? Спокойное и красивое лицо её даже в момент сна иногда озарялось недовольным выражением с нахмуренными бровями. Казалось, что даже там её на каждом шагу ожидают нерешенные проблемы и страхи. И парню во что бы то ни стало хотелось отгородить её от них, уберечь, пока не поздно.
Выбравшись из постели он тихо подошел к стороне на которой покоилась Рокси и, опустившись на колени, взглянул в её лицо. Легким движением убрал прядь каштановых волос с её лба и заметил, как она задрожала. Губы её зашевелились, наровясь что-то сказать, но в итоге промолчали. Нахмурившись, девушка ещё плотнее сжала губы и сильнее сжала одеяло, часть которого комом покоилась в её ладони. Улыбнувшись, Тимоти погладил её беспокойное лицо, которое под его прикосновениями успокоилось и прияло умиротворенное выражение и отстранился не желая разбудить и вернуть девушку в этот мир, что так жесток с ней. Сразу после, в голове всплыло то, о чем он хотел ей рассказать пару дней назад после посещения кладбища, когда только начал подозревать во лжи о болезни, - а именно о родителях. Тема эта с ней была затронута лишь однажды, и на самом деле ранее Тимоти был уверен, что больше никогда и слова о них не скажет, но сменившиеся обстоятельства и сближение отношений между ними заставили его передумать.
Сейчас и всегда его несоизмеримо тянуло к Рокси, - и это факт. Он хотел слышать её голос, видеть её глаза и чувствовать касания. Хотел быть рядом всё свое время, поддерживать, не давать ей сдаться и стать самой главной опорой, - человеком, на которого она сможет положиться, которому она сможет доверить всю себя без остатка. Он хотел знать о ней всё, - от её детства, мечтаний, любимых фильмов до внутренних переживаний, страхов и проблем. И также ему хотелось чтобы и Рокси знала его всего. В первую очередь о его семье, - самой сложной и серьёзной для него теме. Он считал, что поведав девушке всю историю своей жизни до и после их смерти, он сумеет избавиться от этой тяжести, от этого груза молчания, которым он наградил сам себя, пообещав никому и ни за что не проговориться о настоящих обстоятельствах их гибели.
Присев на крутящийся стул в полной темноте, парень предался своим размышлениям, которые периодически прерывались мычанием девушки, которая будто бы не прекращала попыток что-то сказать. Тут ему в голову пришла замечательная мысль. Прочистив горло, Тимоти почти шепотом, медленно и вкрадчиво стал говорить, будто бы звук его голоса мог успокоить Рокси окончательно. Спокойные нотки его голоса музыкой заполнили всё пространство комнаты, и всё только для того чтобы отогнать от шатенки кошмары, которые гонятся за ней по пятам, не позволяя проснуться. Его голос стал проводником, ярким маяком в бушующем море для одинокой хилой лодочки сознания девушки.
— Смотри, как звезды в вышине
Светло горят тебе и мне.
Они не думают о нас,
Но светят нам в полночный час.
Прекрасен ими небосклон,
В них вечен свет и вечен сон.
И кто их видит - жизни рад,
Чужою жизнию богат.
Моя любовь, моя звезда,
Такой, как звезды, будь всегда.
Горя, не думай обо мне,
Но дай побыть мне в звёздном сне...
Кажется, сработало. Рассел утихла, и только её мирное дыхание прерывало густую, как тьму ночи, тишину. Усмехнувшись самому себе, Тимоти поднялся и прошелся к окну, к свету уличного фонаря. На лице его сияла улыбка, которую осветила желтоватая полоса из-за пределов дома. То, что он так старательно писал, посвящая ей, - так просто и быстро было сказано в тишину.
Эта ассоциация Рокси со звездой не покидала его мыслей почти с первого дня знакомства. Она казалась такой неземной и холодной, незаинтересованной чужими делами и проблемами, что порой отталкивала его и подначивала выводить из себя. Только в минуты их споров и коротких диалогов она не пыталась скрыть какие-то свои отрицательные эмоции и ему нравилось наблюдать, как девушка-звезда всё-таки открывала свою личину. Иными словами, - Тимоти просто любил разоблачать людей всеми способами, а их у него было не мало. С помощью своей проницательности он быстро находил слабые точки и когда ему было нужно давил на них, но не в случае с Рассел. Он считал, что в каком-то роде они похожи. И потому у него даже не было нужды давить на шатенку, когда ему хотелось выведать у неё что-то, например как в те дни, когда вся их компания была занята расследованием пропажи Ширы и потому все были взволнованы, а значит и Рокси тоже, а в взволнованном состоянии человек может проговориться о многом, - Тимоти позволил себе воспользоваться только этим. Сейчас же он относится к девушке иначе, - и отнюдь не только из-за чувств. За срок, что они провели вместе он сумел... Понять её, что-ли? Понять и найти, ведь если так подумать, то Рокси такой же разбитый человек, как и он сам, а очень редко случается, что два таких человека могут встретить друг друга и вместе создать что-то новое, целое. Он дорожил ею, как самим собой, верил в неё, как в себя, но любил только её, никогда не себя.
— Тимоти... — позвал её голос слабым шепотом.
Обернувшись через плечо он убедился, что девушка крепко спит. В полнейшей темноте только свет фонаря с улицы немного раскрывал завесу тьмы, но и этого было достаточно чтобы заметить неподвижное девичье тело в коконе одеяла. Постояв малость времени, парень всё-таки вернулся к постели, остановившись прямо перед девушкой. Сев на пол точно перед шатенкой, Тимоти на ощупь взял бутылку с водой с тумбочки на которую опирался спиной и сделал большой глоток. Её он оставил здесь вечером предполагая, что жажда накроет его ночью или с утра, как это обычно бывало. Холодная вода приятно обволокла горло и вместе с тем помогла освежить разум и немного прояснить мысли, ведь бессонница у тебя или нет, - проснувшись ночью ты всегда будешь вялым, усталым и медленным, и тебя конечно будет клонить в сон, - Тимоти не исключение, всё-таки он тот же смертный, что и все мы. Помычав ещё немного, кареглазая выпалила:
— Ты! Нет!! Не уходи... Нет...
То, как девушка это сказала, заставило кудрявого напрячься, - ему показалось или нет, но Рокси всхлипнула. Своей теплой ладонью он нашел её холодную и сжатую в кулак. Зеленоглазому не хотелось будить её, но проявить хоть какую-то поддержку там, где он, как кажется, бессилен. Нежно погладив её кулак, он заставил его покорно расслабиться и не теряя больше и секунды переплел свои пальцы с её. Опустив голову на постель от резко нахлынувшей сонливости парень продолжал смотреть на их руки, изредка медленно моргая. Уже чувствуя, что скоро провалится в сон, Тимоти ощутил движение и резкий выдох девушки, которая будто всплыла из-под воды.
Пытаясь вернуть дыхание в нормальное состояние, шатенка сразу заметила парня и почувствовала тепло в руке.
— Ты спишь? — тихо спросила она свободной рукой погладив его по голове.
Подняв голову с матраса, он сонно посмотрел на источник своего пробуждения.
— М-м... Уже нет, — аккуратно выпустив руку кареглазой, ответил он, потирая лицо.
— Прости, что разбудила, но... Мне кажется, что мои кошмары возвращаются, — сказав это, шатенка обняла себя за плечи и опустила голову. Признаваться в этом было для Рокси схоже с отдачей тяжёлого груза на плечи Тимоти. Она терпеть не могла запрягать кого-то своими проблемами и потому раньше всегда всё держала в себе или решала без посторонней помощи, но здесь без этого справиться было просто невозможно.
Взгляд парня переменился. Стал серьёзнее и внимательнее к девушке и её состоянию. Мгновение, - и он уже сидит рядом с ней и бережно прижимает к себе, гладит спину, руки и голову, что покоилась теперь на его груди.
— С твоим братом? — уточнил он, получив в ответ кивок, — Расскажешь мне?
Девушка кивнула и выпрямилась. Сцепила руки в замок.
— Габриэль был там и... Он с животной злостью избивал тебя прямо на моих глазах, а я не могла даже с места сдвинуться... И... и потом ты ушёл, ни сказав и слова и твой взгляд... Я его никогда не забуду... Такой холодный и злой, будто хочешь меня убить...
Глаза её, на дне наполненные испугом от одного только воспоминания, сейчас слегка блестели в лунном свете и намеренно не смотрели на Тимоти. Она понимала как выглядит со стороны в эту минуту и поэтому не хотела, чтобы это видел он. Тот кошмар был таким реалистичным, таким пугающим, что сравнивать его с прежними снами никак не представлялось возможным. Образ того Тимоти невольно накладывался на образ настоящего и мозг Рассел верил, что это один и тот же человек, хотя сама девушка могла отличить что сон, - а что реальность.
Не думая, зеленоглазый притянул девушку обратно к себе, крепко прижимая к своему телу. В его глазах бушевал ураган всей той нежности и заботы, что он только мог испытывать в сторону шатенки. Оставив на её лбу горячий поцелуй, он продолжил успокаивать и отгонять от неё этот неприятный осадок от кошмара.
— Ох, моя девочка... — качая её, как маленького ребёнка, прошептал он, рукой продолжаяя гладить шелковистые и перепутанные волосы, — Тебя напугал этот кошмар?
— Да... — выдавила из себя тихий ответ девушка, прижавшись щекой к плечу парня. Ей казалось, что она вот-вот заплачет.
— Что именно тебя напугало?
Повисло молчание. Рокси не хотела говорить и это было понятно. Указательным пальцем Тимоти чуть-чуть приподнял её подбородок, всмотрелся в глаза и сам нашёл ответ на свой вопрос, прежде чем кареглазая назвала его, осмелившись.
— Ты... Ты напугал меня во сне.
Меньше всего Тимоти хотел быть человеком, которого будут бояться. Он не видел силу в страхе, не видел её он и в запугивании. Своей самой большой силой он видел любовь к Роксане, а самой главной целью, - сохранить эту любовь, не дать ей пошатнуться, не дать повода усомниться в себе и своих чувствах.
— Тш-ш... Тише, не плачь. Забудь этот кошмар, не думай о нем. Ты же знаешь, что я люблю тебя больше всего на свете? Знаешь ведь? Тогда почему я не вижу прекрасной улыбки на твоих губах, а?
Выждав момент, Шаламе начал щекотать девушку и через пару секунд та уже не могла удержаться и смеялась во весь голос. Смех стал её спасением от этой минутной слабости и минутного страха перед тем, кто никогда не причинит ей боль. Никогда.
***
Холодный лес возвышался стенами с обеих сторон и будто бы смыкался позади, как только его преодолевали. Оглядываясь через заднее стекло Рокси с трудом могла поверить, что этот день настал. Её почти била дрожь от страха, но она не смела даже жестом выдать себя. Она должна быть сильной и смелой чтобы всё прошло как нужно.
— Что же ты так оглядываешься, Рокси? Не убивать же я тебя везу, нечего бояться. Или ты не доверяешь своему брату? — как обычно с насмешкой интересовался сероглазый, расслабленно ведя автомобиль одной рукой и жуя жвачку.
Шатенка закатила глаза. Мысль, что Габриэль везет её чтобы убить звучит гораздо правдоподобнее, чем настоящая цель их поездки.
— Просто давай скорее покончим с этим.
Отвернувшись к окну справа, она смолкла, перебирая в голове события последних дней. Вот они с Тимоти ссорятся; вот она делится с ним своим кошмаром; а вот они проводят вместе несколько спокойных дней. Габриэль вернулся резко и напомнил о вылазке за день до её начала, что заставило Рокси понервничать. Она беспокоилась за Тимоти, ведь плана как такового у них не было и ни она, ни сам Шаламе не были уверены, что сегодня всё пройдет, как по маслу. Оставалось довериться случаю и верить, что Габриэль не раскусит их раньше.
Гимназия для особенных детей находилась в лесу, как какой-то летний лагерь и это сразу же показалось кареглазой странным. Брат же не торопился вдаваться в слезливые рассказы о своей несчастной жизни там, и только до неприличия громко посмеялся, когда Рокси спросила "Расскажешь, как ты жил?". Для него это и правда было чем-то смешным. Почти всё свое детство он считал шуткой и не понимал, что это ненормально. В нем ключом била ненависть по отношению ко всему персоналу "гребанной прогнившей гимназиии для полудурков" и желание исправить это. Он хотел сотворить что-то ужасное, но Рокси ещё не поняла что именно.
С Тимоти они были на связи, но только через смс чтобы не вызвать подозрений, да и за всё время, проведённое в салоне машины Габриэля девушка ни разу не доставала телефон, боясь подставиться. Она знала, что Шаламе где-то далеко позади на такси и что он неотрывно следит за местоположением Рокси, но чувство страха всё равно не покидало её. Сейчас же хотелось прекратить всё это и отказаться от поездки с Габриэлем... Но что тогда будет с Широй и Джаредом? По договору сероглазый отпустит их только после завершения "миссии" по налёту на гимназию, но никак иначе.
Вскоре парень свернул с шоссе, которое полностью пустовало в этот час, и съехал на дорогу без асфальта, деревья над которой держались очень низко, задевая голыми ветвями стекла. Габриэль прекратил насвистывать какую-то мелодию и стал серьёзнее и темнее тучи. Он крепче сжал руль, поджал губы и напряженно всматривался вперед. Отныне его образ стал более пугающим и тёмным.
И тогда Рокси поняла, - они близко.