Расплата

Элла

— Что здесь происходит, я вас спрашиваю?

Все отцепились друг от друга. Я тут же разворачиваюсь и нежным движением обхватываю лицо Сианы в свои ладони, видя растерянность в ее глазах.

— Испугалась?

— Нет, все хорошо.

Я усаживаю сестру в кресло, принимаю стакан с водой, который поднесла Луиза, и передаю его Сиане.

— Вот, выпей.

Пока господин Амирхан пытается разобраться, я ощущаю на себе тяжелый взгляд Алефа, у него желваки заиграли на лице, когда он оценивающе проходит по мне и останавливается на макияже. Наверное, он ощущает досаду от факта моего пробуждения. Мы нагло смотрим друг на друга, но я отвожу глаза, потому что сестра важнее, чем мелкие безмолвные битвы между нами.

Кладу руку на колено Си и наблюдаю. Интересно, как же Акиф оправдает свой приступ зверства? Сиана совершенно не виновна, она защищалась. Наверное, когда-то, Амир также спровоцировал Юсуфа. Я уже поверю во все, касаемо этой семьи. Юсуф всегда был уравновешенным человеком, без яда в сердце и темных мыслей в сознании, мой брат не преступник.

— Она оскорбила маму.

— То есть? — подал голос Силас, не поверив услышанному.

— Почему она оскорбила твою мать? — Амирхан сжимает ключ от машины в руках, не меняя непроницаемость лица. Акиф смотрит на Севинч, та мимикой лица призывает сыновей умолчать о причине. — Смотри в глаза, когда отвечаешь мне.

— Не знаю причину, мы зашли, когда эта особа обзывалась.

Как замечательно он выкрутился, но Амирхан далеко неглупый человек. Он видит всю подноготную, стоит человеку только раскрыть рот.

— Сиана, подойди ко мне, дочка.

Сестра оставляет стакан и встает с места, спокойно направляясь к Амирхану. Тот бережно обхватывает девочку за плечи, они стоят напротив Акифа, рядом с близнецом, по бокам, находятся Салим и Арес, Севинч отошла подальше, к Силасу, Алеф не сдвинулся с входных дверей, а я поднимаюсь с корточек и опускаюсь в кресло, где сидела Сиана.

— Ты оскорбила госпожу Севинч? — Севинч фыркает на вопрос, на что Силас успокаивающе берет мать за запястье.

— Да.

— Как ты посмела? — Силас грозно выделил каждое слово, глава семейства вытянул ладонь перед ним, призывая замолчать.

— Почему ты сделала это?

— Потому что ваша жена... — Сиана, мысленно тебя умоляю, не выкинь новую бомбу, тут и так волны ненависти бушуют. — Ваша достопочтенная жена называла нас с Эллой сиротками.

Амирхан разочарованно посмотрел на Севинч, после снова подал голос:

— Акиф, принеси девочке извинения.

— Еще чего?!

— Разве так я научил тебя обращаться с представительницами женского пола?

Си улавливает момент и демонстрирует мне ликующую ухмылку, я искренне улыбаюсь ей. Настоящее чудо — быть в окружении, хотя бы одного, человека, адекватно расценивающего происходящее.

— Мой сын не будет извиняться. Он защитил свою мать, женщину, что дала ему жизнь и воспитала. — Видимо, плохо воспитала.

— Да, пусть фурия просит прощения.

— Арес, тихо. — Шепчет Салим, Арес прислушивается и затихает. Я замечаю, что слово Салима имеет особое влияние на Ареса.

— У меня есть предложение. — Наконец, Алеф тронулся с места. Подойдя к родным, он продолжает, — пусть обе стороны попросят прощения и закроем эту тему.

Сиана и Акиф, подобно капризным детям, решительно отказались извиняться друг у друга и закрывать тему. Оба упорно стояли на своем до тех пор, пока терпение господина Амирхана не исчерпало свой лимит. Только когда эти двое осознали, что перегнули палку и оказали неуважение к главе семейства своим неповиновением, они неохотно и совершенно неискренне принесли взаимные слова прощения.

— А теперь обнимитесь. Мы семья. — Удовлетворенный результатом своих стараний, отдал новое указание старший Асхабов.

Я знаю, Сиана сейчас держится из последних сил. Это слишком для нее. В детстве, она даже нам не разрешала часто обниматься или проявлять ласку к ней. Снаружи, она показывает себя непробиваемой, но внутри уязвима. Рядом с сестрой нужны те люди, кто способны сохранить целостность ее ранимого сердца.

— Я повторять не стану.

— Отец, а как же существование личных границ?

— Салим, не пытайся практиковать на мне свои психологические приемы. Сын, я прошу жеста примирения.

— Была бы здесь Сейран, она схватилась бы за сердце со словами, что объятия по принуждению являются преступлением против эстетики. — Арес пропел предложение тоненьким голосом и засмеялся. На его слова, все, кроме Акифа, Севинч и нас с сестрой, обнажили свои улыбки. Алеф умеет что-то еще, кроме как быть козлом? Очаровательно. Он будто прочитал мои мысли, потому что моментально стер улыбку с лица, превратившись вновь в обладателя титула «Мистер Сталь». Счастье длилось недолго.

Кстати, а кто такая Сейран? Подождите, это седьмой ребенок Асхабовых. Я вспомнила. Еще до нашей свадьбы, они с Сарой уехали на отдых со своей родной тетей. Сара последняя, восьмая наследница четы Асхабовых. Я видела их мельком на помолвке.

Тем временем, пока я размышляла, Амирхан выбил «примирительное» объятие с ребят. Акиф, смотря перед собой, раскинул руки в стороны, Сиана приняв страдальческое выражение лица, медленно подходит и сцепляет свои руки за спиной парня, но не прикасается к нему, то же самое делает и он. Это очень смешно. Оба выглядят так, будто наелись самых отвратительных блюд на планете Земля и только публичная казнь — единственное спасение от получаемых страданий. Они быстро отстранились друг от друга, пока никто не заметил, Си разворачивается ко мне, слегка раскрывает рот и, при помощи указательного и среднего, пальцев демонстрирует рвотный рефлекс. Я закрываю лицо ладонями и тихо хохочу. Жаль, что не удалось снять все на камеру.

***

Господин Амирхан настоял на том, чтобы Сиана присутствовала на семейном ужине, поэтому она поедет домой по его завершению. Силасу очень не понравилось, уступая место Сиане рядом со мной, пересаживаться на еще один стул, отдаляющий его от отца и Алефа, но пусть потерпит, потому что я больше не позволю сестре приближаться к этой семье.

За столом царит огромное напряжение, будто собрались две противоборствующие стороны в заседании суда. Мы за Юсуфа, они за Амира, только мы получаем статус виновных, потому что их потерю не возместить, а у нас есть шанс воссоединиться с братом.

Когда трагедия только произошла, Асхабовы начали охоту на Юсуфа, одновременно с этим, они вставляли палки в колеса семейному бизнесу Магомедовых, то устраивали постоянные проверки с налоговой, то подставляли, даже стрельба пошла в ход. Когда Омар был зажат в углу со всех сторон и понял, что дальше каждый из нас может лишиться жизни, он поднял «белый флаг» и попросил переговоров. В результате этого, они с Амирханом пришли к решению о браке между наследниками. Если у наследников родится ребенок, то обе стороны навсегда забудут о том, чтобы продолжать вредить друг другу. Ведь, этот самый ребенок — ключ к бесконечному мировому договору. Я не собираюсь рожать «оружие», дабы удовлетворить чьи-то ожидания. Да, и Алеф предпочитает мне другую женщину, не перестаю крутить это у себя в голове как пластинку.

— Дочка, из-за суеты, я не смог сразу выразить свою радость по случаю твоего выздоровления.

— Спасибо... — Какой достойный человек.

— Все заслуга моего Салима. — Теперь я понимаю, в кого характером пошел Акиф. В свою мать. Эта женщина не может умолчать хотя бы на минуту и не съязвить. Я не забыла про поступок Салима и, обязательно, поблагодарю его, наедине.

— Мама, это мой долг.

— Не долг. Ты сжалился над ней.

— Ну, хватит. — Амирхан тактично затыкает жену и просит всех приступить к трапезе.

Каждый раскладывает сервировочную салфетку на колени и начинает ужинать.

Алеф какой-то молчаливый. Ах, да, рядом с отцом, он не может сорвать маску. Почему меня стали заботить его реакция, телодвижения, слова? Просто называемый муж заинтересовал меня. Что это за женщина? Как давно он с ней крутит? С момента нашей помолвки или до этого? А, может, она носит мифический характер? Он придумал эту историю, чтобы унизить меня.

— Арес, ты вовремя заговорил о сестре. Звонила Амелия, послезавтра они приезжают.

Эта новость подняла настроение каждому Асхабову, подарив на их лицах неподдельные эмоции, Арес даже подпрыгнул на месте. Девочки возвращаются домой. Не знаю, чего ожидать. Моя тревога усиливается в груди, а мысли настолько хаотичны, что можно срехнуться. Психологически тяжело, когда многие против тебя, хотя, по сути, ты не сделала ничего зазорного.

— Не хватало тебе называемого мужа, кобры-свекрови, четверых деверей с раздутым эгом, так еще золовки добавились. Поздравляю, официально, ты полная неудачница. — Шикаю на Сиану, ущипнув ее за руку.

— Ауч.

— Салим хороший. — Мы продолжаем шептать.

— Как знать, может, очкастый самый опасный? В тихом омуте.

— Си.

— Ну, что?

— Вы, действительно, считаете, что вас не слышно, куколки? — приблизился к нам Силас. Его волевой, четко очерченный подбородок почти оказался на плече сестры, дистанция составляет считанные миллиметры. Как неловко, что он услышал... Думаю, часть про кобру и раздутое эго второй, все же, пропустил, иначе сейчас стулья летали бы по помещению.

— Мама тебя плохо воспитала. Подслушивать нехорошо, дымоход. — Я сейчас пискну от услышанного. Сиана, прошу...

— Ты сидишь рядом и даже не пытаешься конспирироваться, Саванна.

— Почему ты назвала брата дымоходом? — Алеф присоединился к диалогу. О, Боже. Сиана же ответит.

— Потому что он курит как паровоз.

Силас цыкает, как бы отчитывая сестру за сказанное. Зря.

— А ты суешь свой маленький нос в чужие дела. Нехорошо, мелкая.

— Ты еще назови малой и я блевану.

Господи, спаси нас от нового скандала. Силас и Алеф перекинулись взглядами и сдерживаются, чтобы не засмеяться от напора Сианы. Благо, что остальные члены семьи заняты обсуждением другой темы за столом и не обратили внимания на нас четверых.

— Раз ты так просишь, малолетка Саванна.

— Я Сиана, тупица.

— Невоспитанная.

После этого слова, сестра сжимает руку в кулак и наносит удар Силасу в бедро, тот расхохотался, чем привлек взор остальных. Для него этот удар, наверное, был равносилен укусу комара.

— Невоспитанная. Я повторюсь.

— Лучше так, чем быть фальшивкой.

— Я вижу, ты разбираешься в жизни, мелкая. Сколько опыта, я завидую.

Си закатывает глаза, Арес поддевает подбородок ладонью, а локоть ставит на стол, наблюдая за этими двумя, Акиф поднимает уголок рта, а Салим... Все тот же Салим.

***

После ужина, Амирхан предложил Аресу с Акифом подвезти Сиану домой, на что я попросила, чтобы это сделал Салим, если ему не составит труда. Салим — единственный, кому я сейчас доверяю. Может, во мне говорит признательность за его заботу ко мне во время болезни, не понимаю.

Стою перед раковиной, на кухне, и разливаю себе стакан воды из хрустального кувшина. Позже, я спрошу у господина Амирхана, как довезли Си. Хотя, я все пойму по возвращению Салима.

— Стоишь, вся такая ухоженная, здоровая и довольная. Думая, что все налаживается. Ты успокоилась, да? — Алеф подошел ко мне, пока я утоляла жажду, и остановился рядом, опираясь на кухонную тумбу. Я молча ставлю стакан на место и собираюсь уйти, как он аккуратно поддевает меня за локоть и тянет на прежнее место.

— Что тебе нужно?

— Свари чай.

Тяжело выдыхая, я тянусь за его спину и нажимаю на кнопку чайника, вода в нем начала плескаться. Попутно достаю чашку и опускаю туда пакетик черного чая. Алеф сосредоточенно наблюдает за каждым моим движением. Мне душно от этого.

— Вот. Приятного чаепития. — Я ставлю чашку с костером напротив него, на кухонный островок.

— Я не пью черный.

А ты не мог раньше сказать? Хотелось бы мне спросить, но я не стану. Мне не составляет труда переделать на зеленый.

— Нет. И зеленый не пью.

— Тогда какой?

— Никакой. Я предпочитаю кофе.

Не вскипай, Элла. Это временно.

— Послушай, Алеф. Мы оба оказались жертвой обстоятельств.

— Я не жертва. — Он перебил меня, но я настаиваю на своем.

— Я ухожу. Завтра же.

Я делаю шаг в сторону дверей, как тут же замираю, услышав то, что он произнес:

— Как только ты уйдешь, я снова пущу своих псов на поиски Юсуфа. — Я поворачиваюсь к нему и внимательно изучаю мимику его лица. Он получает удовольствие, включая свое диктаторство. — У Магомедовых окончательно наступит банкротство, а твоя сестра...

— Не смей! — Я подставляю указательный палец, с моих глаз летят искры всколыхнувшей ярости. Я готова пустить слезы, потому что мне страшно за брата с сестрой. Все так безнадежно.

— Ты заметила пустующий стул между мамой и Акифом? Это место Амира, моего брата. Место, которое никто, кроме него, не займет до конца жизни, потому что какой-то ублюдок возомнил себя Богом и отобрал его возможность возмужать, поступить в университет, завести семью, быть с родными людьми, есть, пить и, элементарно, дышать! — Я вздрагиваю и слезы предательски катятся по моим щекам. — Амир, мой младший, любимый брат, которого я был обязан защищать. Я ответственен за всех своих братьев и сестер, потому что я их старший, но имею ли я право быть уважаемым в их глазах теперь? Когда Юсуф подорвал мою репутацию, разделил мою жизнь на до и после. — Я вытираю слезы с щек. Мне невыносимо слышать обвинения к Юсуфу, видеть страдания родных Амира, и наблюдать за тем, как Алеф ощущает вину и слабость от случившегося. — Ты не умрешь, пока я не позволю. Не уйдешь, пока не разрешу. Ты моя, тебя подарили мне. И не думай, что после фальшивого брака, факт смерти Амира растворится, подобно пеплу в воздухе.

— Прекрати... — Я шепчу мольбу.

— Ты будешь невесткой этого дома, но не моей женщиной. — Он томно дышит. Гнев вскипает в его жилах. — Будешь покорно выполнять все прихоти членов моей семьи. Скажут вымой посуду - вымоешь, прикажут замолчать — замолчишь. Твои права не существуют в этом доме. И только попробуй расстроить хоть кого-то из моей семьи, я преподам тебе урок. — Прорычав свои указания, Алеф быстрыми шагами покидает кухню, оставив меня дрожать от неприятных ощущений, проникающих в мое тело покалывающими движениями. Он угрожает мне. Что делать? Всевышний.

Прислоняю ладонь ко лбу и вытираю холодный пот с кожи,  у меня руки тоже обледенели. Я снова отпиваю воды и тут раздается звук смс. Высвечивается экран телефона, который Алеф забыл на столе. Я неуверенно подхожу и беру в руки смартфон. Там прислали фото. Ее зовут Ирен.