За спиной
Дождь начинал пробивать её насквозь, стуча по воротнику и стекая по волосам. Улицы были пустыми, и даже неон вывесок казался сегодня тусклым и злым. Она шагала к бару, сжимая кулаки в карманах куртки так сильно, что ногти впивались в ладони.
Внутри неё уже не было страха — только злость. Та самая холодная, чистая ярость, что приходит, когда тебя прижимают к стенке, а выхода нет.
— Заебали, блядь, — шептала она себе под нос, свернув за угол. — Все до одного.
Ирис толкнула дверь "Rusted Chain", и гул голосов с ударом хлынул ей в лицо. Бар был наполовину забит — здесь пили те, кто привык к ночи, как к дому. Старые металлисты, одинокие алкаши и парни с лицами, будто вырезанными ножом.
Она стряхнула воду с волос, огляделась и двинулась прямо к барной стойке.
— Двойной виски, — бросила она бармену.
— Ух ты, злая сегодня, — ухмыльнулся он.
— Подлить ещё хочешь, мудила? — рявкнула Ирис.
Бармен поднял руки и без слов налил. За спиной кто-то хмыкнул.
— Блядь, да ты как всегда: клыки наружу, — знакомый голос сзади.
Ирис медленно повернула голову. Джои. Сел в двух стульях от неё. Его усталое, злое лицо с подрезанным подбородком и заспанными глазами.
— Сука... — прорычала она.
— Ну, давай. Выскажись, нахуй, — ухмыльнулся Джои и сделал знак бармену. — Двойной текилы.
— Чего тебе, Джои? Сид уже всё спел? Что ты — шавка, которая будет за углом пасти, пока другие руки марают?
Джои усмехнулся, не сводя с неё взгляда.
— Ты думаешь, это игра, Ирис? Думаешь, я про Крэйга? Я давно его списал нахуй. Здесь речь о тебе. Ты не на того пиздеть начала.
Ирис сжала кулак так, что ногти вонзились в кожу.
— Ты — гнида, Джои. Кусок ёбаной мрази, который считает, что может манипулировать всеми, кто слабее.
Джои рассмеялся.
— А ты что? Думаешь, ты тут самая сильная? — он сделал глоток. — Если бы не я, ты б давно уже валялась где-то с гнилым парнем на шее.
— Да пошёл ты нахуй, — отрезала она и встала.
Он поднялся вместе с ней, кинул деньги на стойку.
— Ты хочешь играть по-взрослому, детка? — сквозь зубы процедил он. — Тогда готовься к тому, что правила будут без жалости.
— А я их уже не жду, — зло кинула Ирис и пошла прочь от него, чувствуя, как Джои идёт за спиной в полушаге, как тень.
Весь бар будто затих — даже старые металлисты за дальним столом наблюдали с интересом.
— Ирис, — он окликнул её на выходе. — У тебя сутки. Потом я сам к тебе приду.
Она остановилась, обернулась через плечо.
— Да хоть через час, сука. Только не забудь, что я тебе череп проломлю первее, чем ты успеешь полезть.
Джои улыбнулся — мерзко, хищно.
— Договорились.
Ирис вылетела на улицу. Сердце стучало так, что ей казалось — его слышно всем на районе. Но холод дождя отрезвлял.
"Суки, думаете, я одна?" — мысленно бросила она. — "Посмотрим, кто кого наебёт".
Ирис захлопнула за собой дверь квартиры, скинула куртку прямо на пол и, тяжело дыша, рухнула на диван. Не прошло и пары минут, как телефон снова зазвонил. Билли. Она посмотрела на экран, и внутренне всё дрогнуло. Нужен был кто-то, кто не начнёт поучать.
— Блять, — выдохнула она и взяла трубку. — Ты где?
— Уже в терминале, — спокойно ответил он. — Только скажи, где тебя ждать.
— Я за тобой приеду, — быстро сказала она, уже натягивая кроссовки.
— Что-то случилось? Ты звучишь как на грани...
— Просто стой и жди, ясно?
Аэропорт встретил её ночной тишиной и запахом дешевого кофе. Билли стоял у выхода с чемоданом и неотрывно смотрел на неё. Она шла к нему быстро, почти на грани рывка.
— Эй, эй, — тихо сказал он, когда она подошла. — Что за херня творится?
Ирис молча обняла его — на секунду, но крепко. Потом резко отстранилась и потащила его к машине.
— Ты скажешь мне, что происходит? — спросил Билли, когда они сели внутрь.
Ирис села на заднее сидение и уставилась в темноту за окном.
— Здесь всё... через пизду пошло, — наконец выдохнула она. — Эти уроды... они совсем ебанулись. Крэйг чуть не... — она замялась. — Короче, еле успела вытащить Эшли. Джои там, как тень, сука, на каждом углу. Что-то задумал.
— Ты шутишь сейчас? — Билли резко выпрямился. — Тебе нужно было мне сразу сказать. Поехали, разнесем этих уебанов!
— Сидеть! — рявкнула Ирис так, что он замер. — Я сказала — не лезь.
— Ты ебанулась? — злость сквозила в его голосе. — Ты одна среди этих отбитых!
— Одна? — она ухмыльнулась криво, глаза сверкнули. — Меня не так просто в грязь вдавить. Я их насквозь вижу. Но если ты сунешься, Билли, они тебя сотрут в порошок. Ты не понимаешь, кто они, и на что способны, черт, даже я не понимаю.
— Мне похуй! — Билли ударил по приборной панели. — Я не позволю тебе одной с этим говном разбираться!
— Позволишь, — резко бросила она. — Потому что иначе я не прощу. И я серьёзно. Ты не впишешься. Это моя грязь. Моё болото.
— Ты сломаешься, Ирис. Эти твари тебя доконают, — он смотрел на неё с болью в глазах.
— Пусть попробуют, — холодно сказала она и включила зажигание. — Я расскажу в квартире.
Квартира встретила их холодом и тишиной. Ирис бросила ключи на стол, сняла куртку и прошла на кухню, машинально наливая себе крепкий виски. Билли закрыл за собой дверь и, нахмурившись, встал у стены.
— Говори, — сказал он жестко. — Сейчас же.
Ирис молча выпила залпом и села за стол, уставившись в пустую точку.
— Крэйг — мразь, — выдохнула она. — Эшли чуть не попала в такую жопу... — Она провела ладонью по лицу. — Я его ебнула, Билли. Прямо по башке. Бутылкой. А потом башкой о стену.
Билли молчал, глядя на неё широко раскрытыми глазами.
— А ещё там этот... Джои. Он всё слышал, но, сука, молчит как рыба. И смотрит на меня так, будто я самая уебанская.
— Ты хоть понимаешь, куда залезла? — тихо, но зло спросил он.
— А у меня есть выбор? — она резко подняла глаза. — Они не из тех, кто будет по-приятельски общаться. Там кругом хищники. Кто слабее — того сожрут. Ты думаешь, я не знаю, чем пахнет эта грязь? Я в ней по горло уже.
Билли сжал кулаки.
— Я не оставлю тебя одну среди этих ублюдков.
— Ты оставишь, — процедила она сквозь зубы. — Ты просто не лезь. Понял? Я сама разберусь. Это моя война.
— Пошла ты нахуй с этим «не лезь»! — сорвался он. — Ты что, думаешь, я смотрю на всё это со стороны, как зритель в кинотеатре?
Ирис со стуком поставила стакан на стол.
— Если сунешься — положат. И я не стану рыдать на твоих похоронах, ясно? Потому что я тебя предупреждала.
Тишина в комнате стала почти вязкой.
— А Джои? — наконец сказал он тише. — Он кто для тебя? Ты о нем как о призраке говоришь.
Ирис усмехнулась — зло и вымученно.
— Джои — ходячая бомба. И я чувствую, что он вот-вот ебанёт. Но я не дам ему вырубить меня первой.
Билли отвернулся и зло выдохнул.
— Ты охуела. Ты реально охуела, Ирис.
— Доброе утро, Билли, — кинула она и снова потянулась к бутылке. — Добро пожаловать в мой ад.