Глава 7. Частички воспоминаний.
««Инь и Ян - обозначают не столько борьбу противоположностей (хотя и символизируют противоположные понятия: женское - мужское, север - юг, смерть - жизнь и т. п.), сколько их единство и взаимосвязь.»».
Хантер практически выбежал из дома, хватая ртом воздух. Ярость, так и клокотала в венах, приливая кровью к щекам. К черту оправдания! К черту объяснения! Все эти подозрения уже давно встали комом в горле, вынуждая задыхаться от обиды.
Размеренная и спокойная жизнь, закончилась в одночасье. Может и ни зря не торопился развивать отношения. Мнительность Ирис играет с ней злую шутку. Как в прочем и с ним. Изначально, всё что он хотел - это уйти. Уйти самому, исследовать территории, обрекая себя на обычную, ничем не примечательную жизнь. Без любви, без друзей, без цирка Цитадели, что не имел конца и края. И какого было его удивление, когда в одну из ночей, он столкнулся с Грэмом и его сестрой, в густой чаще леса. Тот искренне восхищался его охотничьими умениями, не желая оставлять в покое. Тогда же и стало ясно о пропаже Марии. Киаран много лет пытался найти способ пройти через портал, но словно кто-то перечил этой идее. А без ключа хранительницы и вовсе все стало бесполезно.
Мужчина выдохнул, возвращая терпение на место, но заметил Агату, что, довольно насвистывая уходила с берега. На песке тряслась Мими, сжимая собственные плечи, в попытках успокоиться. Ну что опять? Ни дня покоя! Хотя, в глубине души, именно этого он и ждал.
Охотник сделал шаг в ее сторону, но девушки и след простыл. Только удаляющаяся точка вдалеке. Хантер цокнул и как следует оттолкнувшись устремился следом. Даже с хорошей подготовкой охотника, мужчина достаточно отстал. Остановившись на секунду, прислушался, огляделся. Обнаружив пару следов примятой травы, устремился вправо и уже через несколько минут, обнаружил Мими, сидящей в высокой траве. В ее ногах покоилась Айва, а Аспер громко, и кажется злоумышленно сопел.
- И откуда только они здесь взялись, - покачал головой охотник, приближаясь. Мария даже ухом не повела, продолжая наглаживать спину лиса. - Мими?
- М? - только и смогла издать звук девушка.
- Все в порядке?
- Я не знаю.
Он цокнул, пытаясь найти правильные слова, но после ссоры с Ирис, они, как назло, закончились. Усевшись рядом и получив дозу поцелуев от Айвы, он прерывисто вздохнул.
- Послушай, все что сказала Агата, не правда. Она угрожает далеко не тебе одной. Она все во лишь обиженный ребенок, которому проще обвинить всех на свете в своем горе. Она правда потеряла подругу, но ни ты, ни кто-либо другой в этом не виновны. Просто стечение обстоятельств и жестокость этого мира.
- Правда, что ты чуть не погиб из-за меня? - вскинув голову, спросила девушка.
Хантер, инстинктивно схватился за бок, там, где красовался белый, кривоватый шрам.
- Нет. И в этом тоже не виновата. Я сам ушел в лес, в опасное время. Думал, что всем присутствующим можно верить. Подверг опасности всех, в том числе и тебя.
- Тяжело не знать, кому верить.
- Тогда прислушайся к сердцу, оно никогда тебя не обманывало.
Она внимательно смотрела ему в глаза, разглядывая причудливые капельки вокруг зрачка. Хантер внушал беспрекословное доверие и успокоение.
- Я чувствую себя здесь чужой, - хрипло призналась Мими, притянув к себе колени и положив на них голову.
- Это мне знакомо. Я так себя чувствую очень давно.
- И как ты справляешься?
Он пожал плечами.
- Я не знаю. Просто живу. Пытаюсь найти радость в мелочах.
- Например в Ирис? - толкнула его в бок девушка.
Охотник напрягся, как струнка.
- Раньше, может быть.
- Вы ссоритесь из-за меня, - погрустнела Мария.
- Мы ссоримся из-за ее непонимания. В отношениях, люди должны друг другу доверять, не верить слухам, слушать то, что тебе говорит твоя половинка.
- Наверное, в отношениях нужно дать партнеру свободу и посмотреть, что он выберет. Если сбежать, то и не нужен такой человек. А если останется, то уж точно не отпускать. Любовь это не об оковах, которые тебе вешают на сердце.
Хантер усмехнулся. Перед ним, как будто бы совсем другая Мария. Более взрослая, мудрая и тем не менее, сохранившая в себе весь детский задор и наивность. Она могла сказать самую глубокую и правдивую
вещь на свете, а в следующую секунду спрыгнуть с орла в полете. В его груди вновь затеплилось легкое восхищение, граничащее с нежностью. Что-то подобное, он испытал впервые увидев, как она спрыгнула с лошади у реки и яро бросилась в воду.
- Ты абсолютно права, - слегка хрипло вымолвил охотник. Они не долго помолчали, думая о своем. - Может, вернемся в лагерь?
- Не хочу, - сморщилась девушка, покачав головой.
Хантер улыбнулся.
- Ладно, но заметно холодает.
Скинув свою жилетку, он заботливо положил ее на хрупкие плечи подруги. За считаные секунды собрал хворост и развел костер. Маленький, острый кончик огня потянулся вверх с наслаждением поглощая ветки.
- Как быстро, - улыбнулась Мими, протягивая ладошки к теплу.
- Это охотничий навык, - серьезно ответил тот, но на губах просияла довольная гримаса.
- Умный охотник, - мягко ответила девушка.
Хантер сел напротив, наблюдая за оранжевыми языками. Они танцевали безумное танго, отражаясь бликами на деревьях. Успокаивает. Как же редко ему удается быть в себе. Отпустить тревоги, страхи и раздражения. Просто быть собой. Он нагнулся ближе, подбрасывая тоненькие ветки на растерзание желтому вулкану.
Цепочка Хантера блеснула в искорках пламени, дав свет. Он, как тайный шпион проник в глаза Мими. Увидев букву "Д" на медальоне, она резко зажмурилась от вновь наступивших спазмов. "Это мой брат. Джеси. Я всегда думал, что с ним случилось после смерти? ", - пронесся опечаленный бас охотника. Тут же возникло ландышевое поле. Все белым бело, словно зимняя сказка. "Это исповедальня. Ты можешь попрощаться с родителями." Здесь же и сам охотник: улыбчивый, яркий, с ямочками у губ от широкой улыбки.
- Мария? - испугался Хантер, подскочив к ней.
Она смотрела сквозь пелену прошлого, постепенно приходя в себя.
- Ох, - вздохнула она, потирая виски.
- Что ты вспомнила?
- Твоего брата.
Охотник заметно помрачнел и виновато потупился.
- Я не вспоминал о нем с тех пор, как стал жить один, - стыдливо признался друг.
Он не ловко поерзал на месте, сев чуть поодаль от Марии, во избежание касаний их ног. Почему-то малейшее ее движение вызывало в нем легкую дрожь.
- Это не должно тебя ранить. Время идёт, мы живы и живем дальше. Ты не забыл его. Он всегда будет у тебя здесь, - прикоснувшись к груди, там где билось сердце, мягко сказала девушка.
- Все так, - только и буркнул мужчина, не отрываясь от костра.
- Давай почитаем? - попросила Мими, неуверенно доставая книжицу из потайного кармана.
- Точно? - спросил Хантер.
Она кивнула.
- Только читать будешь ты, - лучезарно улыбнулась девушка.
Протянув ему книгу и уложив на ладонь, резко убрала руку, словно обожглась. Закуталась сильнее в теплую вещь, уткнувшись носом в шерсть и закусила нижнюю губу в ожидании.
Хантер покрутил дневник, все еще сомневаясь. Бог знает, что скрывают эти исписанные мелким почерком страницы. И все же, понимая, что без этого, возможно им не исправить положение, тихим, заговорщицким голосом, начал читать.
- Давным-давно, во Вселенной, существовали две искорки...
***
Из дневника
Давным-давно, а может даже всегда, существовали две искорки. Искорки, пылинки, атомы - это кому как удобнее воспринимать информацию. Они были всегда, испокон веков, наверное, даже до создания всего, но это не точно. Прожив столько, начинаешь забывать, как правильно течет время.
Две пылинки, были противоположностью друг друга, как тьма и свет, инь и янь, их называют по-разному во множествах культур. Единственное, что они знали, что они не могут порознь. Их судьба вечно сосуществовать вместе, поддерживая баланс в природе, в мире, во всех Вселенных.
Они существовали во всем. И были сразу всем. Их можно услышать в шуме воды или проливного дождя. Увидеть в сильном ветре, создающем торнадо. Можно понюхать, когда лес с утра, источает свои личные запахи свежести. Две искорки могли жить в воздухе, а порой принимать разные обличия, в том числе человеческие.
Из раза в раз, два огонька искали пристанище, желая обосноваться где-то на долгий срок. Пожить хоть не много для себя, а не для мира. Они летали в пространстве, в поисках места, что идеально могло отразить их суть, но то упорно ускользало.
А еще, эти неизведанные и невидимые глазу пушинки, любили друг друга. Любили сильно, неистово. Людям не знакома такая любовь. Она чиста, не порочна, долговечна. Искусству любви не научить, ею нужно быть. Это чувство между ними порождало еще больший свет вокруг, который нужно держать в узде темной силой. Именно она создавала прекрасные пейзажи, которыми так восхищается человечество.
И да. Этими огоньками - были мы. Я до сих пор помню тот день, когда ей захотелось остаться в этом месте. Если честно, я не нашел в нем ничего особенного, но она... Она восхитилась спокойствием, что здесь царило.
Вытянув руки в стороны и глубоко вдохнув, она рассмеялась. Ее смех для меня, будто живительная вода в Сахаре.
- Разве здесь не прекрасно? - показывая довольно густой лес вокруг, спросила Тари.
Я не довольно обвел взглядом, заурядное поле, что пропиталось запахами ландышей и громко фыркнул.
- Оно тебя не достойно.
Девушка подбежала ближе, повиснув на его шее и оставила легкий укус.
- Какой же ты скучный, Азаг.
Сделав шаг назад, она прикрыла глаза и что-то зашептала. Губы беспорядочно и долго двигались, пока из ладоней Тари не начал валить голубой, почти не заметный дым. В какой-то момент, он ожил и уже сам витал в воздухе, будто ища что-то. С любопытством окутав мелкую бабочку, покрутился вокруг, словно вихрь и растворился. В следующую секунду, та опала на землю замертво, но в миг пробудилась, увеличиваясь в размерах. Насекомое, жалобно пискнуло, явно не ожидая такого поворота, и не справляясь с габаритами своего тела. Тоже, случилось и с другими.
- Тари, они не игрушки, - скрестив руки, серьезно заявил Азаг. Его физиономия искривилась, когда бабочка, сев на довольно толстую ветку, сломала ее пополам. - Это не естественно.
- Да, - воскликнула она, хлопая в ладоши. - Точно, как и мы.
- Мы для того, чтобы улучшать мир, быть его балансом. А ты играешь.
- Я улучшаю, - прошептала она, снова закрывая глаза.
Азаг хлопнул себя по лбу, но мешать не стал. Целый сгусток синеватой мглы вышел из тела Тари, приобретая свой разум. Он распространялся, как чума, нападая на живых существа и природу. Казалось, он, унеся в невидимые дали, которые она могла видеть, ведь ее брови то хмурились, то распрямлялись. В один момент, девушка хлопнула в ладоши и пар рассеялся, тяжело оседая на землю.
- И что ты сделала? - недовольно поинтересовался мужчина.
Тари выпрямилась и выдохнула, слегка покачнувшись от усталости.
- Увидишь по мере познания этого мира.
Он подошел ближе, заключая ее в объятия. Провел руками по шелковым, каштановым волосам. Некоторые пряди выгорели на солнце и походили на золото. Утонув в голубизне всевозможных оттенков ее глаз, оставил нежный поцелуй на розовых губах.
Красота Тари необыкновенна. Кожа белее, чем мел, и так идеальна, что, казалось бы, блестит в лучах. Волосы, как целый водопад падали вниз, норовя коснуться колен. Эти пухлые, округлые черты лица, для него самые лучшие и родные. Ее миниатюрность и нежность в совокупности с его высотой и грозностью, граничили разве что с ее детской наивностью.
- Как назовешь свое детище?
- У меня всегда было плохо с фантазией, дорогой. Может ты придумаешь?
- Хочу в честь тебя, раз ты приложила к этому руку, - он расплылся в улыбке. - Пусть будет Антарес.