Часть 2. Непростительный поступок Мамору
Мамору-король Эндимион, уже давно стал доблестным воином и опытным военачальником, он не страшился смерти. В его поступках не прослеживалось ни толики сомнений, движения и мысли были четкими и ясными. Во дворце порой даже побаивались короля, его холодный вид, строгий задумчивый взгляд никогда не рассекречивали истинного настроения, было ощущение,что он «вечно не в духе».
Мамору устало вздохнул — нет,ему определенно нужно дождаться Усаги и не заснуть.
«Надо бы принять душ» — пронеслось в голове. Он снял с себя одежду, и открыл горячую воду. Бледная кожа, иссиня-черные волосы. Капли стекали по его рельефному торсу, опускаясь все ниже... он представил как заходит обратно в спальню и овладевает своей красавицей-женой. От одной только мысли его рука потянулась к уже твердой плоти, охватив ее, начала двигаться поступательными движениями вверх-вниз. От этих фрикций выступила влага у самого конца его достоинства. Хотелось погрузиться и растянуть во всю длину лоно любимой женщины, слышать ее стоны, чувствовать ее запах. Движения руки начали ускоряться, даже приходилось делать поступательные движения бедрами, для более правдаподобного ощущения... вот конец уже совсем был близок... как вдруг... грохот позади.... «Черт»
Мамору обернулся и сквозь клубы пара успел увидеть как какая-то девушка спешно выбежала из комнаты и закрыла дверь.
«Кто же за мной наблюдал?» — промелькнуло в голове.
Разозлившись от незаконченного процесса и звенящих яиц, требующих срочного извержения, он пошел в спальню, ведь только Усаги могла исправить положение.
— Меня ждёшь? — раздался за спиной низкий голос.
Усаги, стоявшая у окна, вздрогнула и медленно обернулась.
Перед ней стоял её король и смотрел на неё с непонятным выражением лица.
— Да, — тихо сказала. — Что-то случилось?
Ни слова не проронив он шагнул ей навстречу и протянул руку, бережно дотрагиваясь до её лица. Она позволила прикоснуться к своей щеке. Рука была горячей и жёсткой
— Я соскучился по тебе обнаженной, — одним движением руки он разорвал ночную сорочку и сбросил на пол. Он прижал ее к себе, заставив раздвинуть бедра и подхватив за ягодницы —приподнял. Усаги почувствовала, как твердая плоть трется о ее складочки.
— Мамо-чан... я устала, — шопотом взмолилась Усаги, — давай завтра?
Он закрыл глаза, глубоко вздохнул, было ощущение, что он смирился в очередной раз и готов отступить. Но открыв глаза снова, поменялся взгляд. Усаги увидела раздраженного, жестокого, властного мужчину, который никак не был похож на ее мужа.
Мамору взял Усаги на руки и кинул на кровать, да так резко, что казалось хотел сделать больно. Придавив своим телом, он сжал ее нежную и упругую грудь, так нахально и так жестко, что останутся синяки. Впиваясь своими губами в ее шею, он пытливо оставлял засосы, опускаясь все ниже, ниже и ниже. Усаги начала сопротивляться, но все бесполезно, ему было главное взять... войти... овладеть... наполнить собой. Это было наваждение, в котором слились злость, раздражение, непонимание.
Испугавшись, Усаги начала плакать, но Чиба быстро закрыл ей рот своим поцелуем, жадно вторгаясь и овладевая ее ртом. Жестко подняв ее руки над головой, он зафиксировал их своей рукой, а коленями развел ее ноги, открывая доступ к самому сокровенному месту.
Он жадно пожирал ее, пользуясь беспомощностью. И уже через секунду резко вошел, внедряясь по самое основание своего члена. Двигаясь резко и быстро в ее горячей и узкой промежности, он терял голову. С каждым толчком он был все ближе к финалу. Поцелуи смешались со слезами, которые добавляли соленый привкус, это сносило голову окончательно. С резким толчком он излился в нее и наполнил до краев.
— Я буду в тебе до тех пор, пока ты не примешь все что я оставил в тебе. И теперь так будет каждый вечер до тех пор, пока ты мне не родишь.
Услышав его слова девушка поняла, что их история любви уже давно закончена.