3 часть
Я не шучу, я теперь не шучу
Я буду делать всё так, как хочу
В сеть обещаний меня не поймать
Я не желаю верить и ждать
От Автора
Как говорится, час от часу не легче.
Вот и Виолетте предстояло сегодня испытать на себе очередной жизненный урок.
День у неё не задался с самого начала. Штаны были не поглажены, блузка не хотела аккуратно садиться по фигуре, а волосы топорщились во все стороны. Лунёва красилась очень редко, что сейчас ей играло на руку, ведь очень любила и себя, и свою естественную красоту, и временами очень непростой характер.
Одним словом, голубоглазая пребывала в ужасном настроении с самого утра. Всё у неё летело из рук, она чуть не забыла все учебники и тетради, когда пыталась решить что ей надевать сверху: кожанку или короткую дублёнку.
Перед выходом девушка разбудила отца, который вчера вечером очень ярко разглагольствовал насчёт того, в каком хорошем месте он теперь работает.Виолетта искренне радовалась за него, не переставая им восхищаться.
-Всё, пап, я в универ побежала! Пока-пока! - негромко крикнула девушка, брызгаясь духами и буквально вылетая в подъезд, чтобы успеть к первой паре.
Она резво перепрыгивала через ступеньки, надеясь не сесть где-нибудь в лужу, когда будет на улице.
Выбежав из здания, черноволосая чуть не навернулась, цепляясь ногой за ногу, но падения удалось бы феерично избежать, если бы в неё не влетел Суворов, опаздывающий на свои уроки .
-Слепой что-ли?! - воскликнула Виола, раздосадовано смотря на свои разбитые в мясо коленки и совершенно новые, но уже порванные штаны.
-Не увидел тебя, извини. - ошарашено произнёс Марат, протягивая руку девушке.
Черноволосая уверенно встала, абсолютно игнорируя предложенную помощь, и кинула злобный взгляд на Адидаса младшего.
-Я тебя об стену размажу! - гневно заявила голубоглазая, судорожно решая, что ей делать дальше.
-Да я же извинился! - воскликнул Суворов, резко хмурясь. Он вообще впервые перед кем-то осознанно извинялся, поэтому и негодовал, не понимая, почему она не обратила на его слова особого внимания.
Возвращаться не было времени, поэтому девушка аккуратно подкатала штанины, прикрывая образовавшиеся дыры, и решила, что так тоже будет не плохо.
-Ты чё делаешь, Кать? - Суворов совершенно не понимал мотивов и действий знакомой.
-Да не Катя я! - вдруг воскликнула черноволосая, промакивая колени тем, что осталось от чулочно-носочного изделия. - Отвали, Марат! Шуруй в школу, достал!
Адидас младший совсем уже не понимал, что к чему, и потому просто стоял и хлопал глазами.
Виолетта цокнула, выражая явное недовольство, и пошла вперёд, задев плечом собеседника.
Быстро идти у неё, естественно, не получалось, не говоря уже о беге, опоздание было ей уже гарантировано. Но судьба решила подкинуть ей ещё неприятностей.
Суворов младший плёлся за девушкой, не зная как ей помочь и чувствуя себя виноватым. Помимо его на встречу девушке вышагивало вчерашнее трио.
Туркин только заприметив черноволосую, хищно оскалился, готовясь выкрикнуть ей что-то очень неприятное и жутко обидное. А вот Зима и Адидас не желали девушке ни капли зла, а как раз наоборот, хотели выстроить с ней нормальные отношения.
Голубоглазая здраво решила не нарываться на пацанов, понимая, что задерживаться ещё сильнее она категорически не может.
Как только она должна была разминуться с парнями, сильные сухие руки схватили её за предплечье. Она стиснула зубы, чтобы не начать орать на кудрявого, который только и искал повода прицепиться к ней.
-Коленочки стёрла, пока с утра хуй сосала? - мерзко произнёс эти слова Туркин, возвышаясь на девушкой и показывая своё превосходство над ней.
Только этого ей не хватало.
Слишком много говна за пару часов. Слишком много.
-Смотри, чтобы ты вскоре на коленях не стоял перед мужиками и сам не сосал, выблядок! - без колебаний ответила Лунёва, решительно выдёргивая руку из хватки парня.
Ничего у неё не получилось. Зеленоглазый сжимал её кожу так сильно, что синяки останутся вне всяких сомнений.
Зималетдинов, кинув сочувствующий взгляд на девушку, постарался оттащить своего товарища от неё, чтобы дать возможность уйти.
Марат уже дошёл до сложившегося квартета и вновь встал в ступор.
-Чё вылупился, чушпан? - рыкнул Турбо, направляя свой гнев теперь на Суворова младшего. - Аа, я всё понял! Ты, вафлёрша, уже помазку отсосать успела? Ну и правильно! Тебе же такие нравятся, да, Маратик? А ты, татарская принцесса, просто хочешь чтобы тебя выебали? Или даже у отшитых на тебя уже не стоит?
Слова полились из кудрявого подобно лавине. Остановить его смог только Адидас, сильно заехавший ему в челюсть.
-Да ты! - черноволосую буквально затрясло от вспыхнувшей в ней ярости. - Иди сюда! Я тебе покажу вафлёршу, еблан!
Боль от разбитых коленей и чувство нравственного долга резко померкли на фоне необоснованных обвинений, и девушка резко подалась вперёд, цепляясь ногтями за щеку зеленоглазого, которого один Вахит удержать не смог.
Адреналин хлестал у неё в крови, придавая сил и уверенности в себе и том, что сможет хоть немного постоять за себя
Черноволосая успела со всей дури заехать парню под глаз и четко в нос, из которого сразу хлестанула кровь фонтаном, пока тот решался что-то предпринять.
Руки и светлая дублёнка тут же окрасились горячей бордовой жидкостью.
Турбо быстро схватил девушку за шкирку, с неимоверной легкостью поднимая над землёй, но расстояние между ними было слишком маленьким, и голубоглазая впилась ногтями в лицо кудрявого, явно неожидавшего таких действий.
Зеленоглазый никогда бы не ударил ни одну девушку, но Лунёва просто выводила его из себя одним своим присутствием.
Три пары рук тут же разняли парня и девушку, отводя их максимально далеко друг от друга.
-Турбо, я тебе чё вчера говорил? На базу придём весь возраст получишь за свои выкидоны! - грозно произнёс Владимир, чей взгляд не предвещал Туркину ничего хорошего.
-Сестрён, - спокойно начал Вахит, осторожно отряхивая одежду черноволосой от пыли. - он своё получит, ты на нас зла не держи, Адидас его приструнит быстро.
Лунёва, как ошпаренная, отпрыгнула от пацанов, оглядываясь в поисках своих вещей.
-Да всё равно мне на него! - воскликнула голубоглазая, всё ещё не теряя надежд успеть в университет и поднимая свою сменку.
-Пойдём с нами, мы не кусаемся, всё тихо и мирно решим. - предложил Вова, подталкивая вперёд кудрявого, чтобы тот больше не полез к девушке.
Та лишь злобно окинула их всех взглядом и отправилась, ковыляя в сторону учебного заведения.
Почему-то именно сейчас Виолетте стало жутко неприятно, это было даже не из-за слов Туркина, а из-за всех случившихся событий, которые просто добивали её с утра. Желание пропускать её первый учебный день у неё не было, но его успех сводился к очевидному нулю, поэтому прогулять было проще и гораздо разумнее.
Но моралистка внутри голубоглазой не позволяла ей это сделать, и не важно в каком состоянии она сейчас находится.
-Тебя одну сейчас никто не оставит. - уверенно заявил Зималетдинов, аккуратно разворачивая девушку к себе лицом и намереваясь забрать её вещи, чтобы хоть как-то помочь.
Вырвав всё, что принадлежало ей, Лунёва целенаправленно потопала в учебное заведение , решая, что общество студентов в стократ лучше общества гопоты.
Ко всему этому она клятвенно обещала отцу не влезать ни в какие приключения, которые преследовали девушку ещё в Москве.
Казалось стать хуже уже не могло, но тут мимо черноволосой пронеслась какая-то машина, окатывая её с ног до головы грязной водой.
Кровь, пот и грязь соединились на подростке, придавая ей вид потерянного и никому ненужного человека.
Она остановилась, оглядывая свою одежду и понимая, что не выдерживает всего происходящего.
Глаза её заблестели и покрылись очень заметной, сверкающей пеленой солёных слёз.
Парни до сих пор стояли за её спиной, не шелохнувшись.
Черноволосая издала громкий и отчаянный всхлип, не смотря куда она шагает. Зацепившись ногой о камень, она снова упала, но на этот раз уже на попу и прямо в лужу.
День окончательно испорчен. Хуже точно некуда.
Грязными руками Лунёва растирала слёзы по лицу и пыталась успокоиться.
Парни явно растерялись, наблюдая за разворачивающимися событиями. Первым отошёл от ступора Адидас старший, подошедший к девушке и попытавшийся её поднять, но она, совершенно очевидно, дернулась в другую сторону, чтобы избежать каких-либо прикосновений.
-Да чтоб вы все провалились! - крикнула Виолетта, печально сверкая своими нежными глазами, губы её дрогнули, показывая накатывающую истерику. - Я вам ничего не сделала! Вы, да вы, просто конченные! Я девочке помогала, а ты, мотальщик кудрявый, доебался до меня просто так! - на одном дыхании высказала всё накопившееся голубоглазая. Тормоза в её голове явно слетели. - Да чтобы ты сдох, черт! Тебя через неделю по частям по всей Казани будут! И на твои похороны никто не придёт, свинья! Ты отвратителен! Кто тебя уёбком таким вырастил?! Надеюсь у тебя детей не будет, иначе им придётся жить с сумасшедшим батей, который не сможет даже постоять за них, а будет только пиздеть их, как и свою жену!
В голове у зеленоглазого что-то перемкнуло, что-то очень сильное и глубокое дало трещину. Он не знал что это, но чётко ощущал, что не прав.
Он впервые ощутил острую вину перед кем-либо в своей жизни. Эта девочка буквально вывернула его наизнанку, сначала выводя его, а потом буквально кидаясь на него. Это был первый раз, когда девушка подняла на него руку.
Кудрявый действительно осознал, что сильно перед ней провинился. Только он хотел шагнуть к ней, чтобы сказать что-то хорошее, как с его языка слетели слова:
-Своим ментёнышем-батей будешь чушпанам угрожать, а теперь съебалась отсюда, пока я тебе фанеру в ноль не разукрасил!
Вова и Вахит ошарашено уставились на друга, а из голубых глаз слёзы хлынули с новой силой. Это были не слёзы обиды или грусти, а чистая, концентрированная злость, которая не могла найти выхода из тела черноволосой.
Девушка сжала руки в кулаки, впиваясь ногтями в тонкую кожу.
-Марат, проводи до дома девочку! - сурово произнёс Владимир, злобно смотря вслед удаляющейся фигуре Туркина, который получит весь возраст буквально через десять минут.
-Готовься, сука, зубы будешь по всей Казани собирать! И вырву я их тебе своими руками, окаянный! - в сердцах кинул голубоглазая, показывая средний палец и Турбо, и Суворовым с Зималетдиновым. - И мне за это нихера не будет! - продолжала кричать в спину кудрявому она, чтобы хоть немного ей полегчало. - Потому что мой отец заступится за меня! Я нужна ему!
Благо Валера не слышал этих речей, погружённый в собственные мысли. В его голове был одновременно и жуткий гул, и хрустальная тишина. Он думал. Просто думал обо всём. Извинялся перед матерью, которая сейчас жила в другом городе. Проклинал алкаша-отца, который всегда твердил о том, что свои проблемы он должен решать сам, о том, что плакать могут только слабаки и бабы. Отец сломал его, заставляя стать черствым и жестоким, фактически собственноручно отправляя на улицу.
Он просто шёл на базу, зная, что сейчас ему предъявит Адидас, но не боялся. Отец запретил ему бояться кого-либо.
Виолетта же, поубавив свой пыл, выдохнула, разворачиваясь на пятках и уходя в сторону своего дома.
Павел Николаевич точно был ещё дома, а значит расспросов не избежать. Девушка могла кому угодно и сколько угодно угрожать своим папой, истошно вопить о том, что он их всех в асфальт вкатает, а именно так он бы и поступил, но Лунёва никогда не жаловалась ему, решая все свои проблемы без чьей-либо помощи. Она знала, что справится сама, но ей было необходимо знать, что Лунёв старший её никогда не оставит в случае чего. Мысли о том, что она находится под защитой кого-то сильнее и смелее её, и вверяли ей огромную уверенность в себе и своих действиях.
Погрузившись в размышления, она не заметила, как за ней шел Суворов, которому было безоговорочно велено не спускать глаз с девушки и проводить её до самой квартиры.
***
-Я тебе чё говорил, Турбо? - подкуривая сигарету, размеренно спросил Адидас.
-Ну реще прописывай и расходимся, не горю желанием твои демагогии слушать. - Туркин стянул с головы фернандельку и холодно смотрел прямо перед собой.
-Нет, «прописывай и расходимся» ты говорить скорлупе будешь, а у нас вопрос стоит. - отрезал старший, сидя на диване.
-Хуле ты от меня хочешь услышать, Вован? - грубо кинул эту фразу зеленоглазый, закрывая дверь в тесное помещение.
В комнате остались только Вахит, Вова, Илья и, собственно, виновник узкого собрания - Валера.
-Ты зачем к девчонке цепляешься? Она тебе что-то сделала? По какому праву вафлершой и шлюхой называл? - спросил уже лысый, в упор смотря на друга, подпиравшего дверь плечом.
-Бесит меня, сука. - отстранённо пожал плечами он, безразлично складывая руки на груди. - Ментом угрожает, думает, что меня эти погоны пугают, надо показать где её место. - слова необдуманно срывались с его языка, даже, если он так не думал, то всё уже было озвучено и предано огласке.
Он отчётливо понимал, что сейчас копает сам под себя, знал, что девчонка ни в чём не виновата и правда хотела просто помочь Юле. А он наехал на неё просто потому что захотел.
-И это повод? - поддержал старших Сутулый. - у неё глазища такие перепуганные, как только она тебя видит, потому и про батю сказала, чтобы себя увереннее чувствовать.
-И давно ли ты за баб понимать стал? Дохера умный? - мгновенно ощетинился Турбо, пренебрежительно дергая уголком рта.
-Нервяк свой вместе с гонором вырубай, пока это не сделал я. - зло сказал Владимир, грозно хрустя костяшками. - Последнее китайское, Турбо, иначе отошьём тебя жестко.
-Услышал тебя, Вов. - это было крайнее, что произнёс кудрявый, прежде, чем уйти из качалки в сторону дома.
На душе у него было неспокойно. Хотелось с кем-то сцепиться, разругаться очень сильно или «просто начистить кому-нибудь фанеру».
Светило солнце, нежно окутывая своими лучами всё живое, только вот Туркин этого тепла не ощущал от слова совсем. Стыд и чувство вины быстро испарились, и теперь парень желал только завалиться домой и уснуть без задних ног, что и непременно осуществил.