Когда падают стены
Рони сидела на ступеньках старого дома, угрюмо разглядывая свои руки. Сигарета давно потухла, но она всё ещё держала её в пальцах, как будто не могла решиться выбросить. Ветер хлестал её лицо, путаясь в коротких прядях волос. Она привыкла быть грубой, холодной, той, кто всегда держит удар. Но в этот момент в её голове и сердце царил хаос.
— Эй, железная леди, замёрзнешь тут, — раздался голос из-за спины.
Рони не подняла головы, но по голосу узнала Виолетту. Та, как всегда, держалась с вызовом — свободная, яркая, будто ей плевать на всё. Рони подумала, что эта девчонка как вихрь, который невозможно остановить.
— Чего тебе? — бросила Рони, не оборачиваясь.
Виолетта подошла ближе, уселась рядом на ступеньки и забрала сигарету из её рук, словно это было что-то само собой разумеющееся.
— Ты сама на себя не похожа, — сказала она, глядя на Рони с интересом. — Что случилось?
— Ничего. — Рони скрестила руки на груди. — Отвали.
— Угу, щас, — фыркнула Виолетта. Она стряхнула пепел с сигареты, сделав затяжку. — Слушай, ты тут сидишь, как будто жизнь закончилась. Это странно. Обычно ты всех строишь, а теперь вот — сама себя.
Рони хотела огрызнуться, но Виолетта говорила спокойно, без насмешки, и это почему-то выбивало почву из-под ног.
— Просто день такой, — пробормотала Рони.
— День такой... — передразнила её Виолетта, но не злорадно, а скорее с теплотой. — Слушай, Рон, может, хватит строить из себя недотрогу? Все же видят, что ты не такая.
— А ты, значит, знаешь, какая я? — резко ответила Рони, повернув голову к Виолетте.
— Может, и знаю, — усмехнулась та. — Ты всё время прикрываешься этим своим «не подходи, убьёт», а на деле... Ну, ты не такая, как хочешь казаться.
Рони замерла. Её первое желание было встать и уйти, но она осталась. Эти слова почему-то цепляли её, заставляли задуматься.
— Чё ты вообще привязалась ко мне? — спросила она, пытаясь вернуть себе привычную грубость.
Виолетта взглянула на неё внимательно, словно оценивая.
— Потому что ты мне интересна, — сказала она просто.
Рони замерла. Она не знала, что ответить.
— Ты странная, — наконец пробормотала она.
Виолетта рассмеялась, запрокинув голову.
— Ну, кто бы говорил, — хмыкнула она. — Знаешь, ты мне нравишься, Рон. Своей этой... угрюмой честностью.
Рони смотрела на неё и вдруг поняла, что не может не улыбнуться.
— Ты тоже ничего, Вил, — тихо сказала она.
Они сидели на ступеньках, пока дождь не начал капать на их лица. И в этой тишине Рони впервые почувствовала, что ей не нужно защищаться.