7
Сабрина
Чистя гладкую поверхность, я услышала, как Лена спросила: «Дорогая, ты закончила?»
Отклонившись от стойки, я повернулась к ней. Я улыбнулась, размахивая полотенцем в воздухе. "Почти. Мне только нужно закончить вытирать стойку.»
"Ладно. Поспеши и заканчивай, значит, на сегодня все готово.»
Прошла неделя с тех пор, как я начала работать в имении. Я ничего не знала о кулинарии или уборке. В доме моего отца у меня были служанки, которые делали все это, пока я была закрыта в моей спальне.
Но Лена помогла мне приспособиться, и она всегда была нежной. Когда она назначила меня на работу, она убедилась, что я занимаюсь только уборкой. И я всегда была с ней, поэтому другие горничные не могли судить меня.
Несмотря на то, что я знала, что дом был полон людей, я была удивлена, что едва видела кого-то, кроме нескольких горничных, здесь и там, как будто все были в тени.
Большую часть времени я проводила на кухне, помогая Лене готовить еду, а потом я убиралась, когда она заканчивала. Первые три дня были ужасными, и я была уверена, что Лена посмеялась над всеми этими беспорядками. Но я наконец-то освоилась.
Через несколько минут я закончила. Устало ударив по лбу, я прижалась к стойке. Чаще всего я заканчивала около семи или восьми. Но у нас были гости, поэтому усадьба была очень занята. Сейчас было около полуночи. После того, как я быстро проверила кухню, чтобы убедиться, что я закончила, я выключила свет и вышла. Когда я закрыла дверь, я увидела, что Лена приближается ко мне.
«Я закончила», - объявила я с быстрой улыбкой. Она подошла ближе и обняла меня.
«Хорошая работа», сказала она, отступая. Лена была очень ласковой женщиной. За короткое время она стала для меня матерью.
Моя мама умерла, когда мне был всего год. Я никогда не знала, каково это, когда мама заботилась обо мне, поэтому я держалась за ласковую сторону Лены. Я позволила своему сердцу принять тот факт, что был кто-то, кто заботился обо мне, как об одиноком ребенке, которым я была.
Кивнув ей и пожелав спокойной ночи, я направилась в свою комнату. Мои ноги были тяжелыми, когда я поднялась по лестнице, усталость настигла меня.
Я остановилась, когда заметила, что дверь гостиной открыта. Гостиная была между комнатой Киры и моей. Я огляделась вокруг. Там никого не было. С нервным глотком я медленно направилась к комнате. Когда я подошла ближе, то увидела, что свет включен. Наклонившись вперед, я заглянула внутрь.
Там не было никого.
Я вошла и подошла прямо к пианино рядом с большими окнами. Два дня назад мне поручили убирать гостиную, которая также была библиотекой. Когда я вошла, первое, что привлекло мое внимание, было большое пианино.
Музыка всегда была моим утешением. Я играла на пианино каждый день в поместье моего отца. Это помогало мне забывать.
Единственный способ, которым я могла заблокировать воспоминания о том, что Альберто делал со мной каждый вечер, - это погружаться в музыку. Ритм. Мягкие и нежные звуки, которые доносились через клавиши.
Когда я приблизилась к пианино, мое сердце начало биться быстрее. Я знала, что не должна быть там, но я не могла остановить себя. Я остановилась перед скамейкой и наклонилась вперед, осторожно положив руку на клавиши пианино.
Мои пальцы зудели от желания играть. Всего одну песню.
Но я не могла. Мне сказали не заходить в эту комнату, кроме уборки. Мягко двигая пальцами по клавишам, я убедилась, что не нажимаю.
С тяжелым вздохом я отступила, моя рука упала с пианино. Я бросила на него последний грустный взгляд, и я ушла, мое тело наполнилось пустотой. Закрыв за собой дверь своей спальни, я со вздохом прислонилась к ней, а затем устало закрыла глаза. Свет был выключен, за исключением крошечной лампы на моей тумбочке.
Разговаривая с Леной, я также узнала, что я была единственной служанкой, которая не жила в квартирах горничных. Мы обе были удивлены этим, но могу ли я поставить под сомнение решение Киры? Я так не думаю.
Я начала раздеваться, медленно снимая платье, мое тело было вялым. Бросив черное платье на тумбочку, я слепо потянулась за своей ночной рубашкой на кровати.
Как раз когда я собиралась надеть её, глубокий грубый голос раздался позади меня.
«Должна сказать, у тебя прекрасное тело».
Я громко взвизгнула и повернулась к голосу. Я попыталась сосредоточиться на злоумышленнике, но он без труда скрывался в темноте.
Мне не нужно было видеть его, чтобы знать, кто это был.
Я знала этот голос. Мое тело знало этот голос.
Кира.
Я сделала шаг назад в страхе, моя ночная рубашка прижалась к моему телу, скрывая мою наготу от ее глаз. Трясясь с головы до ног, я сглотнула, и в животе начались судороги от страха - может быть, и в ожидании.
Внезапно свет включился. Мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы настроить глаза.
Кира сидела в моем кресле, удобно откинувшись назад. Ее лодыжка была закинута на верхнюю часть правого колена, и в ее руке был маленький пульт, который она, вероятно, использовала, чтобы включить свет.
Она не была одета в костюм. Но на ней были черные брюки и черная льняная рубашка, расстегнутая сверху, чтобы раскрыть часть ее груди.
Ее твердая, мускулистая грудь. Я отогнала эту мысль.
Не сводя с нее глаз, я увидела ее пристальный взгляд, сфокусированный на моем теле. Там не было никакого смущения. Не было неловкости. Кира была совершенно спокойна и уверенна в себе, когда ее глаза уставились на мое тело.
«Хм», - пробормотала она, задумчиво глядя на меня. Она откинулась на кресло. Ее мышцы были видны под рубашкой, из-за чего она выглядела большой.
Я заставила себя не волноваться, но это было трудно. Я не могла показать страх. Люди, подобные ей, питались страхом. Они использовали его в своих интересах.
Мои пальцы сжали мою рубашку. Мое горло стало жестким и сухим. Когда я почувствовала головокружение, я поняла, что слишком долго задерживаю дыхание.
Я громко выдохнула, а затем снова глубоко вдохнула, но это было бессмысленно.
Ее горячий взгляд пробежал по моему телу. Я потеряла дар речи и застыла на месте. Когда мое тело начало нагреваться под ее взглядом, я плотно закрыла глаза. Но покалывание не прекращалось.
Когда она встала и подошла ко мне, я отшатнулась. Ее темное присутствие наполнило комнату, и мне вдруг стало жарко. Пот покатился к моей шее и скатился между моей грудью, когда она приблизилась.
Когда она остановилась передо мной, я вздрогнула от страха, и мое тело напряглось в тревоге. Кира подошла ближе, пока мы не оказались на расстоянии полудюйма, настолько близко, что мой нос начал покалывать от запаха ее одеколона, и я чувствовала ее дыхание рядом с моим ухом.
Мои губы внезапно высохли. Когда я увлажнила их своим языком, глаза Киры следили за моим движением. Если это возможно, ее похотливый взгляд становился все более горячим.
Она тоже облизнула свои губы, заставляя действие казаться настолько чувственным, что мне пришлось сжать ноги вместе, пытаясь остановить внезапное покалывание между ними.
Что со мной происходит?
Кира наклонила голову вперед, пока ее губы не нависли над моими. Мое тело замерло, мой разум на мгновение опустел.
Она собиралась меня поцеловать?
Ее рука поднялась и обернулась вокруг моей рубашки. Она дернула её, но я отказалась отпустить ткань. Она нахмурилась и потянула сильнее.
Я сглотнула от страха, когда ее глаза изменились, и она посмотрела на меня с яростью. Рубашка выпала у меня из рук. Она отступила на шаг и уставилась на меня. За исключением моего черного лифчика и трусиков, я была почти голой. Скрестив руки на груди, я попыталась спрятать свое тело от нее.
«Убери руки», - приказала она хриплым голосом. Дико качая головой, я сделала шаг назад, но столкнулась со стеной. Негде было спрятаться. Я была в ловушке, когда она подошла ближе.
Кира теснила мое пространство, и она обхватила мои запястья пальцами, потянув вниз, пока я перестала закрывать свою грудь.
Она поднесла руку прямо к моей груди, но не коснулась меня. Я вздрогнула, когда мое тело согрелось под ее пристальным взглядом. Хотя она еще не трогала меня, мое тело уже было в огне.
Когда кончик ее пальца коснулся моей кожи, я подпрыгнула и уставилась на нее широко раскрытыми глазами. Она не сводила с меня глаз, медленно проводя пальцем по моей груди, останавливаясь между ними.
Моя грудь вздымалась, и каждый раз, когда мои груди касались ее рубашки, ощущение покалывания в нижней части тела усиливались. Мое тело напряглось, я чувствовала прикосновение Киры.
Она подняла другую руку и позволила ей спуститься по моей шее. Я была уверена, что она чувствовала, как мой пульс пульсирует от страха, и мне было неприятно это признавать, но и в ожидании. Мое тело реагировало на его прикосновения, с нетерпением ожидая ее следующего движения. Как бы я ни пыталась остановить свою реакцию, мое тело не слушало.
«У тебя прекрасная кожа. Гладкая, как шелк, - пробормотала она, мягко коснувшись большим пальцем моей пульсирующей вены. "Такая чертовски красивая." Затем она нахмурилась, словно не могла поверить, что я была привлекательна для нее. Или, может быть, она была удивлена, что сказала это.
Ее лицо стало бесстрастным, но ее горячий взгляд нельзя было понять неправильно. Она показала все, что она чувствовала.
Она хотела меня, и мое тело реагировало соответственно.
Когда она продолжала смотреть мне в глаза, рука над моей грудью переместилась к моей правой груди. Я была так очарована ее бледными и темными карими глазами, что не заметила, когда она опустила чашку моего лифчика вниз.
Когда я почувствовала холодный воздух на моей коже, мои глаза расширились, и я опустила глаза, чтобы увидеть свою правую грудь голой. Мой сосок стал каменным, и я в шоке вздохнула, когда Кира мягко провела пальцем по кончику.
Моя голова откинулась назад, и она все еще смотрела на меня, пристально глядя, наблюдая за моей реакцией.
Она провела большим пальцем по моему соску, и я вздохнула, мои глаза медленно закрылись. Когда я услышал стон, мое тело сжалось. Мои глаза открылись, когда я поняла, что это от меня. Губы Киры наклонились вверх в ухмылке, а затем она взяла мой сосок между большим и указательным пальцами. Она сильно ущипнула меня за него.
Задыхаясь, я отшатнулась от ее прикосновения с хныканьем.
О Боже, что со мной происходит? Я чувствовала себя мокрой между ног.
«Тсс. Не бойся, котенок. Я не собираюсь делать тебе больно.»
Я издала еще один стон, когда она покрутила мой сосок вокруг своих пальцев, дразня кончик, пока я не покачала головой, мой живот сжался, когда я снова застонала.
Кира наклонилась ближе, пока ее рот не оказался рядом с моим ухом. Она подула на мою кожу, а затем укусила мою мочку уха. «Пока ты сама этого не захочешь», - шепнула она мне в уши, произнося те же слова, что и у нее, когда мы впервые встретились.
"Что ... что ... что ты делаешь?" Я наткнулась на мои слова, мой голос был хриплый.
Она рассмеялась и отстранилась. «Как ты думаешь, что я делаю? По твоей реакции, я думаю, это довольно очевидно.»
Я покачала головой и молча уставилась на нее. Нет, это не было очевидно. Она играла со мной. Но почему?
Я попыталась отстраниться, но Кира обняла меня за талию, притягивая меня к себе. Моя грудь сильно прижалась к ее груди. Когда мои чувствительные соски коснулись неровностей ее рубашки, я не смогла удержаться от стонов.
О Боже. Нет. Спаси меня от этого.
«пожалуйста...не делай мне больно».
Ее тело дрожало от тихого смеха. «Ох, детка. Удовольствие и боль идут рука об руку». Кира наклонилась вперед и медленно лизнула мою шею. «Разве ты не знаешь? Наибольшее удовольствие приносит боль», - шепнула она мне на кожу.
Нет, я знала боль. Я привыкла к боли и чувствовала ее каждую ночь, когда Альберто безжалостно мучил меня. От этого не было удовольствия.
Мое тело замерло, и тогда я начала бороться с ее захватом.
"Отпусти меня. Пожалуйста. Пожалуйста, отпусти меня», - умоляла я, когда мои глаза наполнились слезами. Я была неправа, думая, что я в безопасности. Она была монстром, как Альберто. Она брала то, что хотела, а потом оставляла меня в крови и в шрамах.
«Хватит бороться», - жестко приказала она.
«Нет. Нет. Пожалуйста.» Я покачала головой и сильно толкнула ее в грудь, но это было все равно, что толкнуть стену. Она даже не сделала ни шага.
«Достаточно!»
Я захныкала и сжалась. Она отпустила меня, и я вернулась к стене, прислонившись к ней.
Кира тупо уставилась на меня. Мое резкое дыхание наполнило комнату, и я задрожала. Мои ноги едва держали меня.
Она шагнула вперед, но когда я заплакала, она остановилась.
«Ты боишься меня», - сказала она.
Я сглотнула, но ничего не сказала. Что я могла сказать? Она уже поняла меня.
«Но тебе также нравится мое прикосновение», продолжила она. Мое тело замерло, и на этот раз я покачала головой. Ее глаза стали жесткими, и она подошла ближе.
«Не ври мне. Если ты еще не знаешь, тогда позволь мне просветить тебя, - сказала она сквозь стиснутые зубы. «Я всегда знаю, когда кто-то лжет. Таким образом, тебе будет лучше, если ты этого не сделаешь.»
Я не ответила. Я не могла. У меня пересохло в горле, и язык во рту стал тяжелым. Кира поднесла руку к моим волосам и обвила их вокруг кулака. Хотя ее хватка была крепкой, она осторожно наклонила мою голову, убедившись, что она не причинила мне вреда.
«Теперь ответь мне, котенок. Тебе понравилось, когда я прикоснулась к тебе?»
Я снова подумала о лжи, но что мне это даст? Это не поможет моей ситуации. Я кивнула. Это было так незаметно, что ей было бы легко пропустить это. Но она этого не сделала.
Медведева никогда ничего не пропускала.
Когда я кивнула, она улыбнулась, и у меня перехватило дыхание. Это была первая настоящая улыбка, которую я увидела от нее. Ее губы широко распахнулись, и я заметила ямочку на правой щеке.
Улыбка полностью изменила ее лицо. Она больше не выглядела такиой страшной.
Она выглядела нежной.
Мои глаза расширились, когда мое сердце сжалось.
«Теперь это решили. Давай поговорим о том, почему я здесь, - сказала она, теряя улыбку. Я нервно сглотнула и снова кивнула.
Я попыталась отодвинуться, но ее пальцы сжались в моих волосах. Когда она, казалось, была уверенна, что я не буду двигаться, Кира отпустила. Она положила свои руки на стену позади меня, по одной с каждой стороны моего лица, вжав меня в свое тело.
«Я хочу тебя», сказала она без каких-либо колебаний.
О, я знала, что это произойдет, но я не ожидала, что мое тело отреагирует на ее слова.
Мои ноги ослабли, и мои трусики сразу стали мокрыми. Моя нижняя область пульсировала, и я сильно прикусила губы, чтобы остановить стон, который грозил выскользнуть.
«Что?» Я спросила, мой голос дрожал.
Кира наклонилась вперед, пока ее губы не нависли над моими. Я видела, как высунулся ее язык, и она нежно облизнула мои губы. Мое тело сжалось в шоке.
«Именно то, что я сказала. Я хочу трахнуть тебя.»
Я не хотела этого признавать, но я понимала, что сделаю все, что она от меня хотела. Она умела играть своими словами и играть своим телом. Единственный страх, который у меня был, это то, что она может причинить мне боль. Мне вдруг стало плохо.
Я была именно той, что сказал Альберто. Шлюхой. Какая женщина возбудится от незнакомого человека, который шепчет такие вульгарные слова? Меня неоднократно насиловал мой жених. И теперь я почувствовала, что возбуждаюсь от такого же чудовища, как и он.
«Что, если я не хочу этого?» Я спросила, пытаясь оставаться собранной, поскольку я чувствовала, что мои колени начинают подгибаться.
Кира ухмыльнулась. «О, котенок. Ты хочешь меня. Я тебя сейчас возбуждаю, не так ли? Я вижу это.» Она была полна такой уверенности и высокомерия. Я ненавидела это.
Она снова лизнула мою шею, а затем укусила. Я застонала, когда она сосала мою измученную кожу.
«Я чувствую это», - пробормотала она мне на кожу. Покачав головой, я попыталась отойти, но это было бесполезно. «Я чувствую это».
Она не отпустила меня. Я чувствовала головокружение. Это было сюрреалистично. Я хотела ее, но в то же время я хотела упасть и заплакать.
Она слегка отступила, но не слишком сильно, все еще находясь в моем пространстве.
«Я никогда не возьму женщину против ее воли», - сказала она, глядя мне в глаза. При ее словах мое сердце начало успокаиваться. «Но, котенок, ты хочешь меня. Я знаю это, и ты знаешь это. Я не буду трахать тебя, пока ты не будешь умоляешь меня.» Ее вульгарные слова пронзили мое тело, и я задрожала. Кира снова наклонилась. Я чувствовала ее дыхание на моих губах. «Ты принадлежишь мне, котенок. И не забудь. Я владею тобой. Ты делаешь то, что я тебе говорю. Так что все просто. Ты хочешь меня?»
Я начал говорить нет, но она поднесла палец к моим губам. «И даже не думай лгать. Ложь только доставит тебе больше неприятностей.»
Я тяжело сглотнула, и мое сердце сильно билось о грудную клетку, и мои ладони начали потеть. Мое дыхание было нерегулярным, и я чувствовала, что задыхаюсь. Карие глаза Медведевой были прикованы к моим.
карие к зеленым.
Мы смотрели друг на друга со смесью эмоций. Желания. Вожделения. Азарта. Страха. Предвкушения.
Боже мой, во что я ввязалась?