11
Несмотря на угрозы Осаму и на то, что Чуя знал, что он способен их выполнить, менять свою жизнь и привычки Накахара не собирался. Дазай по-прежнему жил в его квартире, и выгнать любовника у Чуи никак не получалось, хотя он не особенно и старался. Напарники всё так же ругались, порой дрались, но каждый раз вновь оказывались в постели и часто в ней же и мирились. Чуе претила сама мысль о том, что Дазай пытается ему указывать, как жить и контролировать его, поэтому изменял он теперь, скорее, из вредности; ему самому этот процесс уже не был так приятен и интересен, как в прежние времена, но отказаться от этого, означало для него подчиниться, а допустить этого он не мог.
Чуя знал, что так или иначе, тот на кого падёт его выбор обречён на смерть, поэтому он просто снимал случайных парней в различных барах и не пытался заводить каких-то отношений со знакомыми.
Осаму знал обо всех изменах Чуи, и он понимал, почему любовник продолжает это делать так упорно. Конечно, его это злило, да что там злило, просто с ума сводило, но, что он мог сделать, кроме как убить очередного одноразового любовника Накахары? Сто раз он обдумывал убийство самого неверного возлюбленного, но всё же не мог решиться на этот шаг.
А как-то раз Чуя, затащив очередного несчастного в съёмную квартиру на 98 этаже высотки в центре города, услышал, как в замке поворачивается ключ, но даже не удивился этому. Он знал кто за дверью, поэтому, встав с постели, накинул на себя рубашку и быстро натянул брюки. Через минуту в спальне появился знакомый силуэт, Накахара ещё подумал о том, что любовник почему-то идёт слишком медленно, специально что ли?
Дазай приоткрыл дверь в комнату и, держа в руке пистолет, направив его на спящего любовника Накахары, произвёл выстрел. Чуя стоял у приоткрытого окна рядом с кроватью, а точнее, сидел на подоконнике и не пытался ему помешать, лишь устало вздохнул.
— Тебе не надоело? — задал вопрос Накахара, глядя в карие омуты.
— А тебе? — на удивление спокойно спросил Дазай, подходя к Чуе вплотную и упираясь стволом в его грудь. — Когда ж ты уже угомонишься?
— Никогда, — ответил Чуя, без страха глядя в глаза напротив.
— Знаешь, я тут подумал, — проговорил Дазай, толкнув одну из створок окна свободной от ствола рукой и открывая её полностью, а затем схватил Чую за левую кисть, прижимая ствол к его груди сильнее и невольно заставляя отклониться назад. — Девяноста восьмой этаж, лететь довольно долго...
— Выбросишь меня из окна? — усмехнулся Накахара.
— Почему бы и нет? — Осаму толкнул Чую в грудь, и тот действительно вывалился из окна, сам же он, убрав пистолет в кобуру, тоже залез на подоконник.
Через несколько секунд после этого Чуя поравнялся с ним, поднимаясь вверх при помощи гравитации.
— Ну и чего ты этим хотел добиться? — задал вопрос владелец Накахара.
— Да так, просто подумал, может, совершим двойной суицид?
Сказав это, Осаму схватил Чую за руку, обнуляя способность, и одновременно с этим сам сиганул из окна, не отпуская руки эспера и не позволяя ему применить дар.
Пока летели вниз, Чуя пытался вырываться и орать на любовника, не до конца осознавая, что происходит, и что времени остаётся слишком мало.
— Ты сдурел? Отпусти!
— Сдурел? Наверное, — ответил Дазай, неожиданно отпустив руку Чуи. Тот смог, наконец, воспользоваться способностью и остановить своё падение, но в следующий миг он запаниковал. Осаму падал, и Чуя никак не мог его спасти.
Ринувшись вниз, Накахара поравнялся с Осаму.
— Что ты творишь, идиот?! Ты же сейчас разобьёшься. Где пластина? Она с тобой?
— Нет, — коротко ответил Осаму, с трудом разобрав слова Чуи, так как кровь стучала в висках слишком громко.
— Ты врёшь, она должна быть с тобой. — Не отдавая себе отчёт в том, что делает, Чуя вдруг сам схватил Осаму за руку, и теперь они снова вместе падали вниз.
— Что ты делаешь? Отпусти мою руку, Чуя! Я дам тебе свободу, о которой ты так мечтал, просто отпусти!
— Нет. Возьми пластину, и мы сможем спастись вместе или вместе умрём через несколько секунд.
До земли оставалось лететь уже совсем мало: может, каких-то десять этажей, потом пять, но Чуя так и не отпустил руку Осаму, и Дазай быстро извлёк из кармана брюк пластину, зажав её в ладони, Чуя тут же применил способность и от удара о землю обоих эсперов спасла гравитация.
Медленно опустившись на землю вместе с Осаму, Чуя, не сдерживая себя, ударил его по роже.
— Что ты творишь, идиот?! — Накахара всё ещё не мог отойти от шока, и его просто трясло.
Дазай поднялся на ноги, вытирая кровь из разбитой губы, и криво усмехнулся.
— Я хотел дать тебе свободу, о которой ты так мечтал. Почему же не принял столь щедрый подарок? Более того, ты готов был умереть вместе со мной.
— Придурок! Ненавижу тебя! — продолжал орать Накахара, а Дазай молча развернулся и пошёл к своей машине. — Ты куда?
— Домой. К себе, — последовал ответ.
— Что ты снова задумал? — Чуя пошёл вслед за любовником и сел рядом с ним в салон его автомобиля.
— Ничего. Я просто устал сегодня и хочу выспаться.
—Ты врёшь, суицидальный ублюдок, задумал покончить с собой?
— Тебе-то что, вешалка для шляп? — задал вопрос Дазай, заводя автомобиль, и посмотрел в голубые озёра. — Разве не об этом ты мечтал? Сам не знаешь, чего хочешь.
— Поехали лучше в бар, выпьем, — предложил Накахара, Осаму вновь удивлённо взглянул на него, трогаясь с места.
— Надо же? Чуя приглашает меня на свидание?
— Это не свидание, придурок! Просто, мне кажется, что тебе сейчас это необходимо.
— А может, тебе?
— Может, — не стал спорить Чуя, и Осаму остановил машину возле одного из баров в центре города.
Заказав себе виски, Осаму удивлённо посмотрел на Чую, который вместо любимого вина так же заказал виски. Выпив пару стаканов в тишине, Накахара, наконец, её нарушил:
— Ты реально придурок, Дазай, или это всё был твой план?
— Что ты имеешь ввиду? Мой план был сегодня умереть.
— Вместе со мной?
— Почему бы и нет? — Осаму сделал новый заказ, а когда его принесли, он выпил несколько глотков из стакана.
— Тогда почему ты отпустил мою руку? — Чуя тоже отхлебнул из своего стакана.
— Но ты ведь не хотел умирать, а двойной суицид нужно совершать по обоюдному согласию, иначе это будет убийство, а я не хочу тебя убивать несмотря ни на что. Лучше скажи, что это тебе в голову взбрело самому схватить меня за руку?
Чуя пожал плечами.
— Ты ведь взял пластину, а значит, ты знал, что я так сделаю?
— Эта пластина почти всегда со мной, — ответил Дазай, закидывая ногу на ногу и делая новый глоток из стакана.
— Я совсем тебя не понимаю, скумбрия. — Чуя посмотрел в карие омуты, пытаясь прочитать по ним правду говорит любовник или врёт, а когда этого сделать ему не удалось, вновь взял в руку стакан, рассматривая коричневую жидкость внутри. — Там остались мои вещи, — вдруг проговорил он, — если полиция их найдёт, меня свяжут с убийством.
Дазай, усмехнувшись, взял в руку телефон и, позвонив Акутагаве, назвал ему адрес и номер квартиры, сказав, чтобы забрал оттуда Чуины вещи и прибрал все следы его пребывания там, вплоть до использованного презерватива.
Выпив ещё несколько стаканов виски, Накахара сказал:
— Поехали домой.
— К тебе?
— Конечно, ко мне, скумбрия. Ведь ты живёшь у меня уже более чем полгода.
Расплатившись, парни вышли из бара и сели в машину, хотя и были не совсем трезвые. Осаму завёл двигатель и тронулся с места по направлению к дому Чуи, правда, сначала остановил возле супермаркета. Затарившись виски, вином и продуктами, эсперы приехали к Накахаре. Пройдя на кухню и выложив продукты на стол, Чуя спросил:
— Почему мы не заехали в ресторан и не заказали что-то готовое на вынос? Я готовить ночью не хочу.
Осаму пожал плечами:
— Я не подумал, а ты не предложил. В другом пакете есть какой-то фастфуд, если хочешь.
— Там всё из морепродуктов, а мне что-то не хочется после сегодняшнего стресса поедать твоих родственников, Скумбрия, — ответил Чуя, криво усмехнувшись и доставая из пакета бутылки со спиртным.
— Тогда давай закажем пиццу, с чем ты захочешь, — раздевшись, Осаму прошёл на кухню и, присев за стол, открыл бутылку виски. — Виски, вино?
— Виски, — ответил Накахара, убирая продукты в холодильник и присаживаясь напротив любовника. Взяв в руки телефон, Чуя позвонил в пиццерию и заказал пиццу с моцареллой, Осаму разлил спиртное по стаканам и двинул по столу один из них к Чуе, который тот ловко поймал и сделал несколько глотков из него, Дазай последовал его примеру.
Пока парни пили виски и вели разговор ни о чём, в дверь позвонили, и Чуя пошёл открывать, Дазай остался на кухне, а Накахара вернулся минут через десять.
— Разве это не доставка пиццы? — задал вопрос Осаму, заметив, что Чуя прошёл на кухню без моцареллы.
— Нет. Это был Акутагава, принёс мои вещи из съёмной квартиры, — ответил он.
— А о чём ты с ним так долго разговаривал?
— Да так, ни о чём, — неопределённо пожав плечами, произнёс Чуя, присаживаясь на своё место.
— Серьёзно? Ни о чём говорили целых десять минут? — Осаму посмотрел Чуе в глаза, как всегда вычисляя правду тот говорит или нет. — У тебя с ним что-то есть?
— Пф... — Чуя фыркнул. — Достал со своей ревностью.
— А ты со своими изменами. Так есть или нет, я жду ответ.
— Нет. Мне не безразлична судьба мафии, поэтому я не завожу отношений на работе больше. С тех пор, как ты начал убивать моих любовников. Кстати, скольких ты убил, не считал?
— А ты не можешь подсчитать со сколькими трахался?
Чуя снова фыркнул, отпивая немного виски из своего стакана.
— Никогда не считал.
— Так о чём ты говорил с Акутагавой? — снова спросил суицидник, делая несколько глотков из стакана.
— Он просто отчитался о проделанной работе и о том, что все следы моего пребывания там уничтожены, а так же изъято видео с камер, на которых я засветился.
— Ладно, — неожиданно легко согласился Осаму, улыбнувшись самой искренней и тёплой улыбкой, накрывая руку Чуи своею. — Я тебе верю, по глазам вижу, что не врёшь.
В дверь снова позвонили.
— Пойду сам открою, — сказал Дазай, вставая со своего места.
— Это, наверное, пицца. Тогда сам и расплатишься.
— Да без проблем.
Осаму пошёл открывать, а через пару минут вернулся на кухню, держа в руках довольно большую коробку. Поставив её на стол и сняв крышку, он порезал пиццу на кусочки и, взяв один, снова сел на своё место; Чуя также взял один из кусков, и мафиози принялись за еду. Перекусив и убрав остатки пиццы в холодильник, Накахара пододвинул пустой стакан к Осаму ближе, и тот снова его наполнил, а заодно и свой.
Опустошив бутылку виски, мафиози открыли вино, а когда уже не было сил пить, они отправились спать. Оба были настолько пьяные, что отрубились почти мгновенно. Чуя положил голову на плечо Осаму (уткнувшись в его шею носом и ощущая на своей спине тёплые руки), уснул, а вскоре отъехал и Дазай. Утром обоих разбудил будильник, нужно было собираться на работу, однако сил на это совершенно не было.
— Осаму, давай сегодня прогуляем, — предложил Чуя. — Я хочу спать.
— Сегодня важное совещание, — проговорил Осаму, приподнимаясь на локтях.— Я сам его назначил, нужно ехать, Чуя.
— Отмени, ты же босс.
— Это правда важно.
— Ты вчера собирался покончить с собой, — не открывая глаз, резонно заметил парень. — Если бы у тебя получилось, это совещание всё равно бы не состоялось. Давай ещё поспим.
— Ладно, — Осаму вылез из постели, чтобы взять телефон и позвонить кому-нибудь из исполнительного комитета и набрал номер Коё. — Коё-сан, — проговорил он в трубку, когда на звонок ответили. — Перенеси совещание на вечер, на 18.00. Мы с Чуей приедем к этому времени.
— Хорошо, Дазай-сан, — послышалось в трубке, после чего Дазай сбросил вызов.
— Хочу пить, — простонал Накахара. — И голова раскалывается.
Осаму, усмехнувшись, прошёл на кухню и растворил в двух стаканах воды шипучие таблетки от похмелья, выпив один, он отнёс второй Чуе, а заодно захватил с собой бутылку газировки, которую поставил на пол возле кровати.
— Иди сюда, — позвал Чуя, ставя пустой стакан на тумбочку. — Мне холодно.
— Это отходняк.
— Я знаю, всё равно иди сюда, согрей меня.
Дазай нырнул под одеяло, обняв эспера и укрывая их обоих чуть ли не с головой. Парни быстро уснули, пригревшись в объятьях друг друга, а проснулись, когда уже время перевалило за полдень. Точнее, проснулся Чуя. Выбравшись из тёплой постели, он пошёл в ванную, чтобы привести себя в порядок, после чего снова вернулся в кровать под бок Осаму, но спать ему больше не хотелось.
Положив голову на грудь любовника, он провёл пальцами по ней вниз, затем по животу, после чего рука Накахары нырнула в трусы партнёра, оглаживая головку, поднимая член. Поцеловав спящего парня в плечо, Чуя, откинув одеяло, принялся осыпать поцелуями его грудь и живот, смещаясь всё ниже, вбирая в рот возбуждённый орган. Смазанные лубрикантом пальцы коснулись колечка мышц, но в следующее мгновенье Чуя оказался снизу, а Дазай на нём.
— Не заслужил, чтобы быть сверху, — прошептал Осаму в губы любовника, удерживая его за плечи и накрывая любимые уста поцелуем.
Чуя выгнулся, застонав в губы партнёра, обхватывая его спину руками и оглаживая. А когда Дазай оторвался от его уст, тихо произнёс:
— И что, сегодня снова накажешь?
— Конечно, — ответил Осаму, всё так же упираясь руками в грудь любовника. — Хочешь нежного секса, прекращай таскаться.
Сказав это, Осаму стянул с партнёра боксёры, а потом с себя и, взяв одной рукой лубрикант, смазал им колечко мышц парня под ним и свой член. Приставив его ко входу, он резко вошёл в любовника, от чего тот привычно дёрнулся и зашипел от боли, ведь Дазай довольно часто трахал его грубо и без растяжки, будто желая наказать.
Выждав немного времени, Осаму сделал первый толчок, закидывая ноги Чуи себе на плечи, неотрывно глядя в голубые глаза и наслаждаясь стоном партнёра, который он сорвал с его губ, сразу же попав членом по простате. Крепко сжав ягодицы парня руками, Осаму снова толкнулся в него, в очередной раз заставив его застонать и закатить от удовольствия глаза. Выйдя из него почти полностью, Дазай вновь резко вошёл, от чего Накахара вскрикнул. Резко ускорив темп и углубив проникновения, Осаму очень быстро начал вбивать любовника в постель, тот уже даже не стонал, а поскуливал, иногда вскрикивая, ощущая приближение разрядки. Толкнувшись в него еще несколько раз, Дазай, со стоном, излился внутрь партнёра, а тот одновременно с ним с криками кончил на свой живот. Осаму вышел из парня, падая на его грудь всем весом, чувствуя его учащённое дыхание и сердцебиение.
— А если я прекращу, — вдруг произнёс Чуя, глядя в карие омуты своими голубыми озёрами, — ты будешь пользоваться презервативами?
— Что прекратишь? — делая вид, что не понимает о чём говорит эспер, спросил Дазай.
— Спать с другими, — тихо произнёс Чуя.
— Нет. Презервативы ненавижу, но обещаю не кончать в тебя, милый, если тебе это так не нравится.
Сказав это, Осаму приподнял голову и, переместившись выше, поцеловал Накахару в губы, тот с тяжёлым вздохом ответил на поцелуй и зарылся пальцами в каштановую шевелюру.