Глава 15
В кабинете Лидии Андреевны я провела больше получаса. Директриса отпустила меня лишь после напоминания о том, что вот-вот должно начаться наше выступление в актовом зале.
Все это время я теребила в руках желтый шарф Маленького принца, который вернулся ко мне от Лели Селезневой, и слушала Лидию вполуха. Размышляла, стоит ли рассказать ей о том, что кто-то из нашей гимназии посылает мне жуткие угрозы. У меня ведь даже были подозреваемые – Оксана и Амелия... Но что-то меня останавливало. Без сомнений, Лидия Андреевна обязательно бы прислушалась к моим подозрениям, но ведь на руках не было никаких доказательств, одни предположения и догадки. Да и зачем грузить директрису этой ерундой, когда у нее на носу экзамены и выпускные. Придется разбираться во всем самой. Пожалуй, единственный способ выяснить, кто же творит все эти бесчинства – поговорить с глазу на глаз и с Оксаной, и с Амелий. Попросить прекратить эту грязную игру, иначе... Что будет «иначе» – я понятия не имела.
В актовый зал я вернулась в скверном расположении духа. Третьякова, наряженная в белую рубашку и черную расклешенную мини-юбку, сидела на задних рядах. Утром я тоже нацепила «светлый верх, темный низ» и чувствовала себя не в своей тарелке.
У сцены толпились ребята, принимающие участие в спектакле. Пирожков расстраивал бедное фортепьяно, фальшиво наигрывая «В траве сидел кузнечик». Я заметила, что Марк стоит рядом с Настей Мороз и мило ей улыбается. Точно так же, как улыбался пару недель назад мне. Только Настя не терялась, как я. Звонко хохотала и то и дело без стеснения дотрагивалась до локтя Василевского. Меня, наверное, парализовало бы на месте, если б я решилась к нему вот так прикоснуться. Странное дело: сколько себя помню, всегда могла запросто отвесить Дане подзатыльник, или, еще раньше, – запрыгнуть Хакеру на спину. До Марка же дотронуться страшно, будто он какая-то священная реликвия в музее. Я завидовала Мороз. Вот так просто флиртовать и хохотать с симпатичным парнем... А Марк даже не обратил на меня внимание, когда я появилась в зале. Проводив парочку сердитым взглядом, я уселась рядом с Иркой.
— Ты не одна на них так пялишься, – сказала Третьякова.
— А?
— Соболь сейчас свою подружку испепелит.
Я перевела взгляд на Оксану. Та сидела на подоконнике и, болтая ногами, смотрела на Марка и Настю с раздражением.
— Это точно она козни строит, – вздохнула я. – Больная.
— А до того, как Марк в зале нарисовался, на том же подоконнике с Кузей лобзалась.
— Фу! Думаешь, не она?
— Думаю, что это все-таки Амелия, – вынесла вердикт Ира. – Мы ей давно не нравимся.
Я отыскала в зале Циглер. Та, как обычно, стояла в стороне и с напускным безразличием смотрела на сцену.
— Тогда почему она привязалась только ко мне? – спросила я.
— Чует в тебе сильного конкурента за место под солнцем в нашем классе, – пожала плечами Ира. – А со мной связываться боится.
— Ой, да ты просто Халк, Третьякова! – рассмеялась я.
— Палец принесла?
— Сейчас!
Я полезла в рюкзак и достала бутафорский палец.
— Бе! – скривилась Ирка. – Ну, это точно в духе Циглер. Я видела у нее брелок на ключах в виде глазного яблока.
С Циглер мы перевели взгляд на Соболь, с Соболь – снова на Циглер. Сидели на последнем ряду, как партизаны в разведке. Нам только полевого бинокля не хватало, который бы мы передавали друг другу.
— Отмазала Винни перед Лидочкой? – спросила Третьякова.
— Угу. Но Лидия Андреевна расстроилась. Все-таки одно место пропадает. Она уже отправила заявки, больше не вписать никого. А еще эта олимпиада по физике... Не знала, что Хакер на таком хорошем счету.
— Ты многого уже о нем не знаешь, – загадочно проговорила Ира.
Я только равнодушно пожала плечами, давая понять, что мне личность Хакера неинтересна.
Постепенно актовый зал начал заполняться зрителями, и мы с Третьяковой отправились за кулисы. После нашего мини-спектакля здесь должно было пройти торжественное поздравление выпускников. Сами они уже толпились у входа, счастливо переговариваясь и смеясь.
— Везунчики! – вздохнула Ира, выглядывая из-за кулисы.
— Зато им сейчас самая жаришка предстоит, – сказал Даня. – А у нас впереди – целое классное беззаботное лето.
Я закивала. Знала бы тогда, как проведу это лето – особо не радовалась.
— Вадик не звонил? – спросила я у Ирки, наматывая на шею желтый шарф.
Но подруга не ответила. Просто сделала вид, что не расслышала.
— Не напоминай ей даже, – шепнул мне на ухо Даня. – Уже какой день сопли по вечерам жует, как про него вспомнит.
Я покосилась на Ирку. А так даже не скажешь, что переживает. Разве что по-прежнему постоянно проверяет телефон. В этом вся Третьякова – напускная веселость, беззаботность, когда на душе кошки скребут. У меня же постоянно все эмоции написаны на лице.
Постановка, не сказать чтобы имела оглушительный успех, но все же вызвала громкие дружные аплодисменты. На сей раз все обошлось без происшествий. Я наизусть протарабанила свой заученный текст, находясь в мыслях где-то далеко. Наверняка Селезнева сыграла бы эту роль намного лучше, если б не несчастный случай во время репетиции. Стремянку в итоге мы вообще убрали из реквизита, так что в конце со сцены я спрыгнула жива и невредима. Ирка, которая в спектакле выполняла роль звукача, последовала за мной. В дверях толпились одноклассники и ребята из параллели. Кресла были заняты учителями, выпускниками и их родителями. Мы с Иркой тоже встали недалеко от входа, ожидая торжественной части и развлекательной программы. На сцену вышла Лидия Андреевна со стопкой грамот.
— Ой, сейчас два часа награждать будут, скучища! – проворчала Ира. – Когда ж концерт?
При этом подруга несколько раз стрельнула глазами куда-то в сторону.
— Кого ты все высматриваешь? – не выдержала я.
— Ш-ш! Погоди!
Наконец я смогла разглядеть, на кого пялится Ирка. Чуть поодаль от нас стояла Циглер, которая в ответ немигающим взглядом уставилась на Третьякову.
— Что случилось? – почему-то запаниковала я. – Ир, почему ты на нее так смотришь?
Внезапно Амелия резко сорвалась с места и, пробираясь сквозь толпу, двинулась к выходу.
— Опять какую-то гадость задумала! – проворчала Ира. – Вот чувствую от нее новую подлянку!
— И что делать? – спросила я, поглядывая на сцену. – Как нам теперь быть?
— А я откуда знаю? – пробасил мне в ухо Пирожков. – Вопрос чисто риторический. Философский, я бы даже сказал!
Я вздрогнула и уставилась на одноклассника, который стоял теперь рядом со мной вместо Третьяковой. Сама Ирка, расталкивая всех локтями, следовала за Амелией. Чертыхнувшись, я под звуки поздравительных фанфар тоже последовала за одноклассницами.
Ира поджидала меня в рекреации.
— Сдурела? – накинулась я на нее. – Хоть бы предупредила, что сбегаешь. Стою там, сама с собой разговариваю, как блаженная.
— Бежим! Упустим ее!
— Да сдалась она нам сейчас? – удивленно проговорила я, едва поспевая за Иркой.
— А чего она так пялится? Нет, Вера, надо с ней серьезно поговорить!
Ирка даже воинственно закатала рукава белой рубашки.
— Погоди! – я притормозила и ухватила Ирку за рюкзак. Скорее всего, она из-за Вадика своего дурацкого так взвинчена. Решила злость сорвать. – Ты что, драться с Амелией собралась?
— Если надо будет, и подерусь! – с вызовом проговорила Третьякова.
— Ничего что она тебя почти на голову выше?
— Давай без твоих взрослых нотаций, мамочка! – поморщилась Ира.
Мы снова торопливо зашагали по пустому школьному коридору. Звуки фанфар остались позади.
— Ты же знаешь, что драка – это не метод. Я против!
— Да? А отмалчиваться – метод? А если она тебе в следующий раз голову коня пришлет?
Я не знала, что на это ответить Ирке.
— Не будет никто драться с твоей обожаемой Амелией, – успокоила меня Третьякова. – Так просто, поболтаем.
Однако одними разговорами не обошлось. Как только мы свернули за угол школы, на Ирку тут же налетела рассерженная Амелия.
— Что вы привязались ко мне? – спросила она, первой толкнув Иру в грудь.
— Ах, это мы привязались? – задохнулась от возмущения Третьякова. – Это ты что людям спокойной жизни не даешь?
Мы остановились прямо под распахнутыми окнами второго этажа, где находился актовый зал. Вся гимназия сейчас была там. Сверху раздались очередные аплодисменты.
— Какой это я тебе жизни не даю? Это ты странно пялишься все время. И сама ко мне лезешь!
— Ну, конечно! А палец чей?
— Что еще за палец?
— Вера, доставай!
Ирка стояла напротив Амелии, презрительно раздувая ноздри. Давненько я не видела ее такой рассерженной. Циглер в ответ воинственно сжала кулаки. Я снова поспешно полезла в рюкзак за этим несчастным оторванным пальцем.
— Вот!
Я кинула его Ирке в руки, Ирка кинула палец Циглер. Циглер, рассмотрев, что к ней прилетело, взвизгнула и бросила его обратно мне. Круговорот чьего-то пальца в природе.
— Больные идиотки! – выпалила Амелия.
— Как ты нас назвала? – зло прищурилась Третьякова.
— Ты глухая? – рассмеялась Амелия. – Или, скорее, тупая?
Как я и думала, Ирка тут же полезла в драку. Бросив рюкзак на землю, Третьякова вцепилась в черную толстовку Амелии (разумеется, Циглер проигнорировала дресс-код). В ответ Амелия схватила Ирку за воротничок белой рубашки и повалила на землю. Все это произошло так быстро, я ахнуть не успела. Из окон лилась задорная музыка в исполнении нашего музыкального руководителя.
— Девочки, вы чего! Перестаньте!
Я металась вокруг, не зная, что делать. С одной стороны, я против драк. Меня вообще после истории с Винни трясет от подобных вспышек гнева, а с другой... Вот же, моя лучшая подруга лежит на земле, а ее мутузит грозная шпала Циглер. Тогда я бросилась разнимать одноклассниц.
— Прекратите немедленно!
Девчонки перестали тянуть друг друга за грудки и вцепились в волосы. А когда я подлетела к ним, обе, как назло, начали махать кулаками, куда придется. Разумеется, парочка ударов обрушилась и на меня. Ирка зарядила мне в скулу, а Амелия со всей дури царапнула одним из своих многочисленных колец. Я даже взвыла от боли и досады. Не знаю, что бесило больше, вся эта ситуация или нарочито веселая музыка из актового зала.
— Нас увидят, всем достанется! – пропыхтела я, пытаясь оттащить разъяренную Циглер от Ирки.
— Плевать, учебный год закончен. Занятий больше нет! – парировала Амелия, снова потянув Третьякову за волосы.
— Ой-ой-ой! Все, пусти, дура!
Наконец Амелия отклеилась от брыкающейся Ирки и уселась на траву. Втроем мы тяжело дышали.
— Если нас кто-то видел из окна, это просто катастрофа! – проговорила я.
И что за мания такая у всех – подпортить мне репутацию под конец учебного года? Сначала анонимка в «Подслушано», теперь Ирка драку затеяла.
Мы с Амелией одновременно повернулись к окнам актового зала, разглядывая тяжелые портьеры. Как раз в этот момент до нас донесся взрыв хохота. Но нет, на двор никто не смотрел, все были заняты праздником. Ирка же не сводила злого взгляда с Циглер.
— Не думай, что мы с тобой закончили! – проговорила она, осторожно касаясь подбитого глаза.
Я удивленно посмотрела на подругу. Да Амелия нас отделала, как котят. У самой же разве что толстовка немного запылилась.
— Какие же вы пустые Барби! – удрученно покачала головой Амелия. Поднялась с земли, схватила рюкзак и направилась прочь со двора.
Мы с Иркой остались вдвоем. Третьякова, хныкнув, улеглась на траву. Ее белую рубашку уже было не спасти.
— Вы красивые, но пустые, – процитировала я. – Ради вас не захочется умереть.
— Что? – Ира подняла голову и удивленно посмотрела на меня. Ее заплывший глаз, если честно, пугал.
— «Маленький принц», – объяснила я. – Это про нас.
— О, боже, Азарова! – Ирка поднялась с земли и тоже отыскала свой рюкзак. – Достала ты меня со своим дурацким принцем!
— Ты первая к Циглер полезла.
— Сначала она меня толкнула!
— Если об этом узнает Лидия Андреевна...
— Да плевать мне на твою обожаемую Лидию Андреевну! – рассердилась Ирка, снова проверив телефон. Я только покачала головой. Почему она не поговорит со мной о Вадике? Ей было бы легче. Куда лучше, чем срывать злость на всех подряд.