Глава 28.
— Не прощаю!
— За что ты меня не прощаешь?! — улыбается Тэхён. Магнетически и очень обаятельно, обнажая белоснежные зубы.
— За всё. И за репортёров в том числе.
— Хорошо. Внесу ясность. Первое. Вопрос с Тэилем всё ещё не решён. Второе. В творящемся хаосе СМИ виноват не я. Я не хотел ничего демонстрировать до того, как будет ясно, в каком направлении мы будем двигаться. Это сделала Джухё.
— Вот как?!
— Да, — кивает Тэхён. — Я просчитался. Понадеялся слишком сильно на представленные данные и сделал неверные выводы. Я ожидал, что Джухё не захочет упускать денежную выгоду. Был уверен, что она не станет поднимать шумиху. Но она решила рискнуть. Подняться на волне хайпа. Деньги для неё не главное, она из тех, что кормится славой.
— Потому что денежки у неё имеются. Вернее, у её родителей, и не такие огромные, как у тебя. Но ей хватает. На лабутены и бутерброд с чёрной икрой.
— Джухё не ест хлеб! — машинально отвечает Тэхён и жестом останавливает мои возмущения. — Джухё сама слила всю информацию в СМИ. Заняла позицию жертвы.
— Откуда репортёрам известно моё имя?
— Ты же не прячешь данные о своей жизни? А у Джухё, как оказалось, есть свой фотограф, который всюду следует за ней и делает снимки. Я постараюсь пресечь появление тех снимков, где ты демонстрируешь свой обед во всей красе...
— Прекрати! Немедленно! А ещё лучше убирайся из моей жизни.
— Поздно, Дженни. Я уже в ней. Очень и очень глубоко. Так же как ты в моей.
— О нет... — стону я. — Только не это!
— О да! — парирует он. — Шумиха уже раздута. Не моими усилиями. Я могу отрубить голову гидре, а на её месте вырастут ещё три. Это борьба с ветряными мельницами. Удивлён, что меня опередили. Но если мы уже увязли, остаётся только одно — сыграть по своим правилам.
— Ты хотел сказать — по твоим? — неприязненно спрашиваю я.
— За краткий период нашего с тобой общения, я пришёл к выводу, что нужно учитывать и твои пожелания. Особенно, если учесть, что ты уже косвенно пострадала и к тому же беременна...
В какой-то момент Тэхён оказывается слишком близко от меня.
— Беременна и уязвима.
Всё, что я знаю о нём, летит в пропасть. Каждая новая встреча словно стирает прежнюю зарисовку Тэхёна и на её месте появляется иной рисунок. Сейчас в нём гораздо меньше контрастов и холодных, острых граней, о которые легко порезаться. Интонации приказного тона большого босса исчезают, и на их месте появляются заигрывающие, тёплые нотки. В нём чувствуется стержень и умение укрывать собой. Именно в это качество мне хочется завернуться с головой, обернуть его вокруг себя, как мягкое пушистое одеяло. Использовать его как щит от невзгод и гарантию того, что всё будет хорошо.
Ким напирает. Действует мягко, но решительно. Не давит силой, но опрокидывает на лопатки одним взглядом. Я полулежу на подлокотнике дивана и прислушиваюсь к бурлящим эмоциям внутри себя. Потом перевожу взгляд на мужское лицо и обвожу знакомые, резкие черты. Высокие скулы, решительный подбородок и пухлые, умелые губы. Почти девичьи, если бы не резкий контур и жёсткая усмешка, спрятавшаяся в уголках. Тёмные глаза, почти чёрные. Манящие с загадочным блеском. Сейчас они становятся ближе и ближе с каждой секундой. Меня словно накрывает бархатной ночью, опустившейся раньше времени. Почти ничего не вижу и не хочу понимать. Только миллиметры расстояния стираются жарким дыханием...
Внезапный рывок вниз.
— Ой!
Тэхён подхватывает мою голову, резко нырнувшую вниз. Я словно просыпаюсь и лопочу:
— Старый диван. Я забыла, что на этот угол нельзя садиться и тем более ложиться.
Тэхён улыбается, желая что-то возразить. Но в этот момент стучат в дверь.
— Кажется, это мои люди, — говорит Ким. К нему возвращаются замашки большого босса. Он протягивает мне ладонь, помогая подняться.
— Прежде, чем я их запущу, хочу объяснить, о чём пойдёт речь. Ты станешь моей невестой и женой. В глазах общественности.
Перевариваю услышанное. Пытаюсь собраться с мыслями, пока Ким продолжает давить катком логических доводов.
— Мы уже жених и невеста в глазах СМИ. Мы выиграем гораздо больше, если будем придерживаться этой линии поведения.
— Стоп! Ты всё прекрасно рассчитал для себя. Но не берёшь в расчёт мои чувства.
— Тебе необходима поддержка и защита. Я их тебе обеспечу. Не хочу тебя пугать, но если твоё имя всплыло, то тебя не оставят в покое. Рассмотрят под микроскопом всю твою личную жизнь, устроят атаку на все страницы в социальных сетях... Если уже не пытаются взломать. Кстати, именно по этой причине страницы у меня нет!
— Угрожаешь?
— Нет, Дженни...
Стук в дверь становится настойчивее. Тэхён выуживает телефон и ледяным тоном приказывает ждать. Таким ледяным, что вмиг мог бы заморозить ведёрко с кипятком.
— Тебе нужна невеста? Кажется, ты говорил о кастинге. И о том, что там полно девиц. Выбери любую из них, подходящую по сетке вкусов, интересов и личных качеств!
— Да. Я могу так поступить. Но ты кажешься мне более подходящей кандидатурой. Ты не умеешь обманывать и играть на публику.
— Тогда я точно всё провалю.
— Ты ничего не провалишь. Потому что не придётся играть. Я ведь тебе нравлюсь!
Я запускаю в голову Тэхёна подушкой.
— Хочешь принести на алтарь своего честолюбия мои чувства? Приносить нечего, господин с толстым кошельком. Я тебя уже почти ненавижу.
— Я могу быть обаятельным.
— Даже не сомневаюсь. Ты — маньяк, Ким. Привлекательный мужчина с обворожительной улыбкой. Циник, хам и эмоциональный кастрат. Такие, как ты, убивают, не задумываясь. Извини, но у меня от тебя мороз по коже!
— Это называется мурашки удовольствия... — мигом реагирует Тэхён, проводя кончиками пальцев по моей коже. Его жест запускает те самые, проклятые мурашки. И я еще больше хочу расколотить об его голову что-нибудь безумно тяжёлое и дорогое. Жаль, что у меня в квартире нет таких предметов. Одна ваза — и та пластмассовая.
— Ты умеешь играть, Тэхён. А я хочу по-настоящему. Поэтому мой ответ — «нет»...