Глава 18. Шаг прочь
Она сделала ещё шаг прочь — уверенный, звонкий. Голые ступни по бетону. Он стоял, смотрел, как она уходит — и что-то в нём сломалось.
— Нехуй выёбываться, — бросил он хрипло.
И прежде чем она успела обернуться — подбежал.
Резко. Одним движением схватил её под бёдра, прижал к себе, закинул на плечо, как мешок.
— Егор, сука! — закричала она, забарахталась, колотя его в спину кулаками. — Поставь, блядь, на землю!
— Заткнись. — Его голос был ровный, жёсткий. — Наигралась.
— Ты охуел?! — Она визжала, но в голосе уже был не только гнев — страх, обида, стыд. — Отпусти! Мне больно, мудак!
— Знаешь, что больно? — процедил он сквозь зубы, поднимаясь по лестнице. — Когда ты бегаешь по району босиком, будто у тебя за спиной не было того пиздеца. Когда ты орёшь на меня, будто я тебе враг. Когда ты...
Он замолчал, сжав её крепче.
— Когда ты даже себе не признаешь, что хочешь, чтоб я рядом был.
Она продолжала вырываться — ногами, локтями, криками. Он почти пнул дверь квартиры, зашёл, захлопнул её ногой, и швырнул Лизу на диван.
— Никуда ты не пойдёшь. — Его глаза были чёрными, как ночь. — Хочешь драться — дерись. Но из этой квартиры ты не выйдешь.
Она поднялась на локтях, волосы разметались по лицу, грудь вздымалась от ярости.
— Ты псих. — Её голос дрожал. — Больной, контролирующий ублюдок.
Он подошёл ближе. Склонился. Обеими руками облокотился о спинку дивана, навис над ней. И тихо сказал:
— Зато я тебя не трахнул, даже когда ты была пьяная, и ты сама тёрлась об мою руку.
Молчание. В комнате будто выключили воздух.
Она смотрела на него, как на зверя. Потом — тише, хрипло:
— А я... я даже не знаю, что у тебя в голове. Может, ты и не трахнул, но вдруг решишь изнасиловать в следующий раз, а потом сделаешь вид, что это я попросила?
Он не сразу ответил. Пауза. Жёсткая. Глухая.
Потом наклонился ближе. Совсем. И прошептал ей в самое ухо:
— Ты, блядь, сама не понимаешь, как доводишь. Я бы тебя изнасиловал уже сотню раз, если бы был тем, за кого ты меня сейчас держишь. Но я всё ещё держусь. На пределе. И даже сейчас не касаюсь тебя. А ты, Лиза... сама просишь, чтобы тебя кто-то остановил.