2
— Да ладно тебе, так и скажи, что просто пряник тебе не по зубам, таких как она простыми понтами не купишь.
Слова Скворцова звучали как вызов, нет бы мне проглотить такое открытое унижение в мою сторону, но моя самооценка тяжелой плитой придавила мою совесть, во мне зародилось что-то похожее на азарт, я готов был на кон поставить все, что угодно, чтобы доказать себе и собеседнику, что не только понты и деньги притягивают ко мне женщин.
— Готов поспорить на что угодно, что пересплю с ней по обоюдному согласию.
— Что прямо так уверен в себе, что поспоришь на все, что я захочу?
Давит на меня, зараза. Но я в себе уверен на все сто процентов, уж чего-чего, а самоуверенности у меня, хоть отбавляй, не люблю проигрывать, поэтому готов землю грызть, но добиваться своего.
— Выбирай, все что хочешь.
— Ну смотри, за язык тебя никто не тянул, если через месяц не пришлёшь мне фотоотчет, то прощайся со своей белой лошадкой.
— Совсем крыша потекла, мой Porsche? Ты хоть знаешь сколько он стоит?
— Как дело доходит до серьезного разговора, сразу сливаться, а чего ты хотел, не на щелбан же мне с тобой спорить.
Вот хитрый жучара, губа не дура. Черт с ним, чем выше ставка, тем интересней игра.
— По рукам, но если проигрываешь ты, то на пол года поступаешь полностью в мое распоряжение.
— В смысле?
— Ну захочу я ночью пива с чипсами, позвоню тебе и ты доставишь, из клуба пьяного заберёшь, курсовую напишешь, ну так, по мелочам.
— Жестко, но справедливо.
— Дай мне три месяца и Златовласка будет у меня в кровати.
— Два месяца!
— Ты не торгуйся, не забывай, что мне придётся отдать тебе свою ласточку.
— Уговорил. Срок до декабря.
Эх, Тема-Тема, ничему жизнь не учит. Сколько раз спорил со мной и всегда проигрывал. В казино ему точно ходить нельзя, в надежде отыграться проиграет собственную шкуру. Ну этот спор, честно признаться, меня и самого заинтересовал. Будет нелегко, но помимо прислуживаний Сквора, меня ещё ждёт большая награда, таких девушек в моем опыте ещё не было. Разница в возрасте максимум лет пять, не страшно, а недотрогой она просто прикидывается, прячется за своими коричневыми занавесками, уверен, внутри скрывается настоящая страсть.
Когда пара закончилась, я ждал, когда все выйдут из аудитории, чтобы поговорить с новым преподавателем наедине, так сказать, наладить контакт.
Я сделал вид, что ищу что-то под стулом, спустя некоторое время, поднял голову, чтобы оценить обстановку, аудитория пустовала. У доски стояла та, на которую у меня есть планы и…. Печёнкин, как же ты уже достал меня за сегодня, чего он там забыл, неужели этот пончик запал на нашу новую преподавательницу. Это мне точно не сыграет на руку.
— Колян, завязывай со своими интегралами и дуй в столовую, иначе все пирожки разберут, тебе не останется.
Печёнкин повернулся, стрельнул в меня своими глазами, словно молниями, мне на секунду показалась, что вот-вот и он прожжёт во мне дыру, потом что-то фыркнул и вылетел из аудитории.
— Кораблин, да вы не только злостный нарушитель, но ещё и грубиян, — подметила девушка, посмотрев на меня с презрением.
— Зачем делать такие поспешные выводы, вы же меня даже не знаете?
— Мне сегодняшнего дня хватило, чтобы понять какой вы человек.
— Вы из тех, кто оценивает человека по одному поступку?
— Не придирайтесь к словам, — возразила девушка. — Вы что-то хотели, а то я тороплюсь на занятия?
— Я бы хотел извиниться за сегодняшнюю ситуацию. Простите! Утро не задалось, с кем не бывает.
— Я вас простила, что-то ещё?
По девушке стало заметно, что она не ожидала от меня извинений, кажется, все намного сложнее, чем я представлял.
— Тогда давайте представим, что ничего не было и познакомимся заново. Егор Кораблин!
Я протянул преподавателю руку, чтобы скрепить наше примирение рукопожатием, но сразу же понял, что взаимного жеста не дождусь. Златовласа держала обоими руками учебники, прижав их к себе и даже не думала ответить взаимным жестом.
— Валентина Васильевна! — Представилась девушка и, сканируя меня взглядом, продолжила, — теперь вы позволите мне пройти?
— Конечно, не смею вас задерживать.
Меня словно ударили этими учебниками по затылку, неужели я ей настолько противен, что она даже брезгует пожать мне руку, да что она о себе возомнила?!
Она была немного ниже меня ростом, но мне казалось, что смотрит она на меня с высока, будто я ученик пятого класса. Ещё никогда перед девушкой, я не чувствовал себя так, как сейчас. Сдаваться я не намерен, у нас с вами ещё так много всего впереди, Валентина Васильевна.
Из кабинета я вышел злой, у окна стояла Даша и, судя по всему, ждала меня. Я вопросительно посмотрел на стройную брюнетку. Она была хороша собой, сексуальная фигура, ухоженные руки и волосы, да и личико довольно милое, но меня ужасно бесила ее навязчивость. Дашка влюблена в меня с первого курса, готова ради меня на все, но я так и не смог заставить себя ее полюбить. Я потерял к ней интерес сразу после того, как переспал с ней на вечеринке, в честь дня первокурсника, с тех пор она для меня — перевернутая страница. Признаться, она умела соблазнять и знала ко мне подход, а я просто давал ей то, что она хочет, я лишь удовлетворял с ней свои мужские потребности. Много раз, я говорил ей, чтобы она нашла себе нормального парня, переключилась на кого-то, потому что со мной у неё ничего кроме секса не выйдет, но Дашка не хотела меня слушать и продолжала питать надежды.
— Егор, ты чего так долго?
— Да я…. Ключи обронил, искал вот под партами.
— Ну нашёл?
— Да. А ты чего тут?
— Тебя жду.
Опять двадцать пять, пора заканчивать эти половые отношения.
— Зачем, Даш?
— Ну… Я думала…
— Даш, тебе вредно думать, иди на лекцию.
— А ты?
Эти расспросы злили меня сильнее и я понимал, что это настоящая угроза для моего плана, с этим тоже придётся что-то придумать. Я нашёл в себе силы, чтобы не повысить на Дашку голос и спокойно ответил:
— Мне нужно по делам.
Не дожидаясь нового вопроса, я развернулся и направился вдоль по коридору. Позади я слышал своё имя, которое исходило из уст девушки, но делал вид, что не слышу. На мою удачу, мой пункт назначения находился недалеко и я зашёл в кабинет с табличкой — Ректор. Маныгина В.И.
Pov Валя
Из университета я вышла уже вечером, выйдя на крыльцо, заметила, как проливной дождь хлещет по серому асфальту. Я мысленно похвалила себя за то, что приобрела привычку, всегда брать с собой в сумку зонт. Давно перестала верить синоптикам, а простудиться в первый рабочий день — так себе затея.
Университет находился, относительно, недалеко от дома. Прогулочным шагом можно дойти минут за 15, но эта прогулка необходима, даже в такую мерзкую погоду. Слишком эмоциональный выдался день, съел всю мою энергию. Пока шла, представляла, как через несколько минут окажусь в горячем душе, а потом с Сашей устроим вечерний просмотр фильма.
Добравшись до дома, я открыла дверь и тут все мои ожидания в миг разбились в дребезги. Вместо горячего душа, на кухне меня ждала гора грязной посуды, а мужа в квартире не наблюдалось. Всегда удивлялась его умению создавать грязь. Неужели так сложно вымыть за собой тарелку?! Да и судя по столовым приборам, трапезничал он не один.
После пяти неудачных попыток дозвониться, я бросила это бесполезное занятие. Было уже невыносимо слушать этот противный голос по ту сторону телефона «Абонент не отвечает или временно недоступен, попробуйте позвонить позднее».
Когда, наконец, я переделала все дела и легла спать, на телефон пришла смс от Саши.
«Я сегодня задержусь на работе, ложись спать, меня не жди».
В такие моменты хотелось рыдать, вспоминая истории про такие «задержки на работе». Во мне давно шевелился червячок подозрения, но было даже страшно это представить. Я не любила об этом думать, каждый раз, когда в голове всплывали неприятные картины, я заставляла себя отвлечься. Даже если это правда и вместо работы муж проводит ночи у любовницы, я всегда знала, что прощу ему все, чтобы сохранить семью. Было бы глупо и очень не хотелось устраивать мужу беспочвенные сцены ревности, поэтому я всегда загоняла эти подозрения обратно, глубоко-глубоко.
В этом большом городе, кроме Саши, у меня никого не было. Я приехала в Москву, когда мне было 18 лет, сразу после 11 класса, чтобы поступить в институт. В институт поступила и в общежитии познакомилась с Сашей, он тогда тоже ещё был студентом. Все начиналось красиво, как у Шекспира. Он долго за мной ухаживал, в стихах признавался в любви, а после того, как я согласилась с ним встречаться, долго не ждал и спустя два месяца сделал предложение.
Помню, как мама долго просила меня подумать как следует, не рубить с плеча, такие решения не принимаются спонтанно. Я была ещё совсем глупая девочка, мне казалось, что весь мир крутится вокруг его одного. Да и сейчас, по большому счёту, ничего не изменилось, правда, общий быт и притирка друг к другу, заставила снять розовые очки и взглянуть на семейную жизнь под другим углом.
Сейчас я даже не знаю, чего боюсь больше, потерять Сашу или разрушить всю ту видимость идеальной семьи, которую старательно пыталась изобразить, поэтому я сразу же блокировала мысли об изменах в своей голове, было бы стыдно признаться маме в том, что совершила ошибку.
Всю ночь терзающие мысли не давали уснуть, Саша иак и не пришёл ночевать домой. Утро, по этому поводу, казалось ещё мрачнее. Несколько раз я брала в руки телефон, чтобы набрать его номер, но боясь услышать в трубке женский голос, отговаривала себя этого не делать.
Телефон сам раздался в утренней тишине и я даже не обратила внимания, от кого поступил входящий звонок:
— Алло, Саша, ты где?
— Валентина Васильевна, здравствуйте! Это вас беспокоит Маныгина Валентина Ивановна, ректор.
— Ой, простите, пожалуйста, Здравствуйте, Валентина Ивановна!
— Валентина Васильевна, вы не могли бы ко мне зайти перед занятиями, мне нужно с вами поговорить?
— Хорошо, Валентина Ивановна, скоро буду.
— Я вас жду, до встречи!
— До встречи! — сказала я уже глухому телефону.
Мысли о похождениях мужа меня покинули в этот же миг. Теперь волновал один вопрос, зачем я понадобилась ректору университета.
Прокрутила в голове весь вчерашний день, ругать меня, вроде, не за что. Единственное, что приходило на ум, это то ДТП, возле ворот, но я в нем не виновата. Да и Кораблин, хоть и неприятный тип, но не хотелось бы его как-то жестоко наказывать, все же обошлось.
Любопытство, словно пинком, подгоняло меня, чтобы побыстрее узнать причину, по которой меня вызвали. Оделась быстро, отхлебнула глоток горячего чая и вылетела из дома, как ядро из старинной пушки.
Порох в пороховницах закончился примерно за сто метров до входа в университет. Вся причина была в том, что у самых ворот разгуливал большой, разъяренный пёс, который громко лаял, скалился, а из его пасти капала белая жидкость, похожая на пену.
Я, как вкопанная, остановилась на месте. С самого детства, я до ужаса боюсь собак, даже если это будет маленький, безобидный мопс, я так же не смогу перешагнуть этот барьер страха. Не знаю, откуда взялась эта фобия, но я не смогу ее преодолеть даже под дулом пистолета.
Сердце прыгало в груди от страха и, казалось, что его стук слышат даже прохожие. Спинным мозгом я почувствовала, как сзади шелестят шины автомобиля и услышала звук сползающего пассажирского стекла.
— Здравтвуйте, Валентина Васильевна! с вами все в порядке?
О нет…. Кораблин, ну почему опять он, только его сейчас здесь не хватало.
— Здравствуйте, все в полном порядке, Кораблин, проезжай.
— Да как же я проеду, если вы замерли тут по середине дороги, потом опять будете говорит, что я плохо соблюдаю правила дорожного движения.
Я оглянулась и только сейчас поняла, что действительно, стою в самом центре дороги, сразу стало как-то неловко. Господи, стыдоба-то какая, стою тут, как школьница, переступаю с ноги на ногу. Я почувствовала, как кровь приливает к лицу и обдаёт его жаром, но мгновенно отпускает, потому что в сознание снова проникает дикий лай неподалёку от меня. Я резко повернулась, чтобы посмотреть в глаза источнику страха и сзади меня незамедлительно последовал такой едкий, ехидный вопрос:
— Валентина Васильевна, только не говорите, что испугались собаки?