31
Словами не передать, как идеально Егор вписывается в общий вид моей комнаты. Лучи восходящего солнца, которые каждое утро посещают спальню сквозь балконную дверь, переливаются в его светлых волосах. Он так смешно поджал под себя подушку, что рука сама по себе тянется к телефону. Егор Кораблин собственной персоной среди постельного белья в розовое сердечко. Делаю снимок и продолжаю следить за ним, словно озабоченный маньяк.
Не знаю, в ком из нас была проблема, но к часу ночи Егор был пьян в стельку, а я даже трезвее нашего таксиста. Мы с Давой и Элли договорились, что нора Егора на эту ночь в их распоряжении, поэтому мы поехали ко мне. Слава Богу, мама так и не вернулась. Пришлось изрядно попотеть, чтобы разуть полуживого парня, и дотащить к комнате. В тот момент я действительно ощутила то, какая он гора мышц.
- Валя.
- М-мм?
- Валя-я-я, - протянул он, словно я не стояла перед ним.
Теперь было понятно, почему в ночь маскарада мы не переспали. Он же не мог даже самостоятельно лечь, продолжая сидеть на краешке кровати. Удивительно, что тогда мы ночевали не в лифте.
- Я вся внимание. - я присела на колени, и Егор радостно улыбнулся.
- Вот ты где, - промямлил он и потупил взгляд.
Секунд на двадцать комната погрузилась в тишину, и я уже было решила, что Егор уснул, но его пальцы вдруг неуверенно коснулись моих.
- Ты ведь не оставишь меня? - прошептал парень, и не знаю почему, но это звучало так отчаянно, будто он готов заплакать.
- Глупый, с чего ты это взял?
Я провела ладонью по его щеке. Егор прижался к ней и прикрыл глаза. Сейчас он и близко не выглядел взрослым, самоуверенным студентом, который парой часов ранее готов был порвать в клочья моего бывшего.
- Мама оставила.
После этого он не сказал ни слова.
Егор уснул, как только его голова коснулась подушки, а я глядела в потолок до момента, как небо за окном начало светлеть.
Его мама умерла. Он сам об этом говорил. Но когда-то, когда мы с Шарлоттой вместе ездили на ферму к её бабушке, мне тоже повезло пообщаться с её стариком. И он рассказывал нам, глупым девчушкам, истории о своём детстве. Его мать умерла от рака, и старик несколько раз обвинил её в том, что она оставила его. Обвинил в том смысле, что из страха потерять кого-то ещё, он так и остался без жены и детей, и доживает года в одиночестве. Это ли имел в виду Егор?
- Я умер?
Голос Егора выводит меня из раздумий. Парень сладко потягивается, но не открывает глаз.
- А хотел бы?
- Мне кажется, что я плыву на облачке, которое пахнет, как ты. Да, я определенно умер.
- Или же ты страдаешь от похмелья в моей постели, которая так уж и быть, действительно может пахнуть мной.
Егор широко улыбается и открывает глаза.
- Привет.
- Привет, - шепчу, вглядываясь в его чудесные глаза. - Ты говорил во сне.
- Правда?
- Да, что-то о том, что я святая и чертовски сексуальная одновременно.
Сжав губы, Егор пытается сдержать улыбку.
- Что-нибудь о твоём чувстве юмора?
- Хм, не припоминаю.
- Как я мог? - притворно ужасаясь, Егор хватается за сердце.
- Не волнуйся, милый, у тебя впереди достаточно времени, чтобы написать оду всем до одной моим чертам характера.
Вопреки тому, что на лице я улыбаюсь, сердце от этих слов пускается вскачь. Из головы никак не лезут слова, что он сказал ночью. Глядя прямо мне в глаза, Егор протягивает ко мне руку и убирает за ухо торчащую прядь волос. Кадык на его шее нервно дёргается, и я вдруг начинаю переживать, что сказала лишнего. А вдруг мама говорила ему те же слова? А вдруг он вовсе и не собирался проводить со мной настолько много времени?
Скользнув большим пальцем по моей щеке, Егор мимолётно улыбается.
- Валь, у тебя глаз дёргается, хватит думать.
Глупый глаз! Глупый организм!
- Вовсе он не дёргается, - бормочу себе под нос, почесав щеку.
Громко вздохнув, Егор прикрывает глаза. Выглядит так, будто он настраивает себя на серьезный разговор.
- Насчёт того, что я сказал о маме.
Точно настраивает! Закусив губу, перевожу взгляд на окно за его плечом.
- Думала, ты не вспомнишь.
- Я был пьян, но осознавал, что говорю. Как ты могла заметить, иногда я не контролирую то, что вырывается из моего рта.
- Да что ты.
- Именно. Как могу не контролировать свои руки. - Егор касается моего плеча. - Я помню, как замахнулся на тебя при первой встрече, и помню, как оставил здесь синяки, - бормочет он, выводя маленькие круги на коже. - После смерти мамы у меня были серьезные проблемы с гневом.
Задерживаю дыхание, страшась спугнуть его. Тысяча мелких подсказок на побледневшем лице громче всяких слов кричат о том, насколько ему сложно говорить об этом. Не думаю, что Егор делился подробностями своего прошлого со всеми теми, с кем спал до меня. Кажется, он готов приоткрыть мне душу.
- Маму сбила машина. - Только от этих слов по сердцу ползет крупная трещина. Сжав веки, Егор прерывисто выдыхает. - В один вечер она просто вышла купить хлопья мне на завтрак... Я три часа сидел под входной дверью, убитый ожиданием, и в конце концов пришел папа. Он уже знал, ему позвонили. Виновник аварии отделался обычным шоком. Этот ублюдок пытался проскочить на красный, так говорили свидетели.
Он замолкает, глядя прямо на алое сердце, вышитое на моей футболке. Уверена, что вместо него, у Егора перед глазами мелькают сцены того вечера. Разжав кулак, парень хватается за горло, будто ему нечем дышать. Меня саму начинают душить сдерживаемые слезы.
- Что с ним теперь? - шепчу, страшась услышать ответ.
- Переехал в другой штат после того, как я разбил его машину. Полицейские всю вину повесили на маму, чтобы слишком не заморачиваться.
- Ох, Егор. - Губа начинает предательски дрожать, трещина на сердце расширяется до размера Гранд-Каньона. Не знаю, как сама бы справлялась с подобным. - Мне так жаль. Поэтому... ты поэтому выбрал такое направление в университете?
- Так у меня будет возможность помочь кому-то, кого оклеветали, как маму. - Он пожимает плечами и поднимает взгляд, в уголках его глаз блестят непролитые слезы. - Мне было всего двенадцать. Папа встретил Оливию только через три года. А до этого он пил, много пил, потому что одним из бонусов пьяного бреда были галлюцинации. Он видел маму, каждый раз.
Сквозь трещину на сердце начинает просачиваться скользкое сожаление. Не верится, что Владимир - душка Владимир - злоупотреблял алкоголем, чтобы ещё хотя бы разок увидеться с мертвой женой. Не верится, что кто-то может пережить такое и снова стать нормальным человеком.
- Чтобы не видеть отца в таком состоянии, я часто сбегал из дома, связался с дурной компанией. Не успел заметить, как стал самой младшей звездой Риверсайдских подпольных боёв. Три года буквально вылетели из жизни. Однажды ночью отцу позвонили из больницы, меня привезли полуживого, и он осознал, что почти потерял меня. Как маму. Именно тогда он принял решение, что обязан пройти реабилитацию. Там он встретил Оливию, мы познакомились с Давой. Он умолял перевестись к вам и закончить школу уже здесь, но я отказался. Возможно, это было ошибкой.
Уголок его губ дёргается в полуулыбке, и я пытаюсь ответить тем же. Правда пытаюсь. Но внутренности сдавило до такой степени, что сама попытка улыбнуться приносит только боль.
- Хотя, видела бы ты меня тогда. Думаю, ты бы не то что заговорить, даже поспорить со мной боялась бы.
Хрипло смеюсь, сдерживая рвущиеся наружу всхлипывания. Сколько боли и агрессии пережил маленький мальчик внутри него. Сколько ещё пережил бы, не прими Владимир такое решение?
- Я изменился благодаря Оливии и Давиду, но старые привычки полностью искоренить не удалось. Противостояние в любом своем виде до сих пор триггерит старые повадки. - Опустив взгляд, Егор с улыбкой мотает головой. - Поэтому твое противостояние меня бесило особенно. Я же видел, что ты не прочь поразвлечься, но при этом нагло давала мне пощёчину, потому что говорил об этом напрямую. Какого черта?!
- Верно, какого черта, - шепчу себе под нос. - Как ты понял, что я боюсь повторить мамину судьбу?
Раз уж мы откровенничаем, могу же я задать этот вопрос? Уместно ли? Пожав плечом, Егор подкладывает руку под подушку.
- Твои слова на вечеринке родителей. О том, что ты не такая, что Исламия не свяжет носки, а подольет в бутылочку внука алкоголь... Я порасспрашивал Оливию , к чести своей, она долго уворачивалась, но всё же сдалась. Она рассказала, что твои родители разошлись, и что Исламия находится в поиске. Длительном. Немного об их молодости. В общем, ничего такого, но потом был тот случай с диваном...
Стону, понимая, что бедный диван заклеймен до конца дней своих. Егор весело улыбается и прицокивает, чтобы я дала ему договорить.
- Поначалу я и правда думал, что ты просто не хочешь быть такой, как мама, в том смысле что ну... на неё больше похож я. Но с другой стороны, ты ведь пришла ко мне, а я не хороший парень. Значит, я тебе всё-таки нравился. Тогда я и задумался, что должна быть ещё причина.
Никогда бы не подумала, что он настолько проницателен. Господи! Да я бы в жизни не приписала ему половину качеств, которыми он на самом деле обладает. Да я сама так глубоко в жизни в себе не копалась! Облизываю пересохшие губы и прочищаю горло. Ну ладно.
- И ты всё еще боишься, что я... оставлю тебя?
- Надеялся, после этой длиннющей душещипательной беседы ты забудешь ту маленькую деталь.
Шлёпаю его по руке, а Егор ловит мои пальцы и целует их. По сердцу тут же разливается волна тепла, постепенно наполняя Гранд-Каньон, образовавшийся в результате разговора.
- Не буду говорить о будущем, потому что даже не знаю, где буду этой осенью. Но я не собираюсь никуда уходить, Егор. Ты уже попытался отпугнуть меня всем, что имеешь в своем арсенале. Раз я лежу рядом - у тебя не получилось.
На лице Егор сменяется тысяча эмоций, и он порывисто тянется ко мне.
- От тебя несёт, как от пивной бочки, - говорю, приложив палец к его губам. - Сначала душ. Фиолетовая зубная щётка твоя. Полотенца на корзине. Не стоит благодарности.
Сползаю с кровати. Егор тихо стонет и прижимает к лицу подушку. Улыбаюсь, вспоминая, что в телефоне появилось новое фото. Перед тем, как уйти на кухню, оглядываюсь.
Как так могло получится, что ещё пару дней назад я думала о том, что схожу с ума? Что у меня крыша едет, потому что меня к нему тянет. Ведь пусть он и называет себя плохим парнем, под этим скрывается что-то куда более глубокое.
Не поверхностный распущенный нарцисс, а ребенок, который слишком рано потерял мать, узнал, что такое несправедливость и в конце концов нашел в себе силы собраться и продолжать двигаться вперёд, а не утопиться в грязном болоте. Может, именно это и ощущала моя женская интуиция? Жаль, что молчаливая стерва не дала понять этого раньше.
- Что ты ешь на завтрак?
- Спорю, раньше ты бы без вопросов приняла ответ - сердца девственниц.
Стягивая футболку, Егор исчезает в ванной. Фыркаю. Сам себе сделал такую репутацию.
- Омлет, если можно!
Дальнейшее бормотание парня утопает в стуке воды о стены душевой кабинки. Надеюсь, сегодня у него нет сил тащиться на утреннюю пробежку. Потому что я истощена не только физически, но и морально. Ночь без сна, утренний разговор... да я даже не доползу до ближайшего пляжа. Пока готовлю завтрак, Егор, сверкая, как новенький пятак, усаживается за стол.
- О чём вы говорили с Тимом?
- Он извинялся.
- За что?
- За Амелию.
- Он слишком добр для неё, - опустив подбородок на сложенные руки, бормочет Егор.
- Он нашёл переписку в её телефоне. С Алексом.
- Да что ты.
Его голос прямо-таки сочится сарказмом.
- Думаешь, это Алекс рассказал Амелии о нас? - спрашиваю, пододвигая к нему тарелку. - Я имею в виду, если это он настучал, зачем тогда было снова лезть ко мне со своим шантажом?
Ставлю на стол две чашки кофе и свои хлопья. Опустив нос к тарелке, Егор вдыхает, и в эту же секунду по кухне разносится урчание его живота.
- Потому что у него мозг, как у курицы? - подсказывает Егор, набивая рот.
Смеюсь.
- Оно-то да, но что-то всё равно не сходится.
Егор пожимает плечами.
- А о чём вы все говорили, пока я была с Тимом?
- О, Аврора слегка приоткрыла завесу тайны для ребят. Теперь все знают, что мы переспали уже в день знакомства. Откуда кстати она знает?
Стону, закрывая глаза руками. Язык без костей - вот, что объединяет их с Ником.
- Во-первых, я не думала, что она растрепает остальным, а во-вторых, она упоминала, что видела нас в домике Нонны?
- Когда?
Изо рта Егора почти вываливается кусок омлета, напоминая о каждой сцене из сериала «Сверхъестественное», где Дин Винчестер заваливался бургерами.
- Ночью. Она узнала о нас ещё до того, как это сделал Ник.
Когда его глаза оказываются на лбу, начинаю хохотать.
- Так эта маленькая хитрюга узнала ещё сто лет назад и молчала? - удивляется Егор, после чего его лицо светлеет. - Вот оно. Не хочу никого обидеть, но это и есть дружба. Аврора ждала, когда ты признаешься, не давила на тебя, не смешивала меня с дерьмом, по крайней мере, я надеюсь на это, не устроила скандал и не позвала на подмогу твоего бывшего. Это называется доверие. Она верила, что ты понимаешь, какую бредятину творишь.
- Мне кажется, или ты начал обзывать себя больше, чем это делаю я?
- Профессиональное самоунижение - часть повышенного самолюбия.
Несколько раз моргаю.
- У тебя такое лицо, будто я заявил, что являюсь праправнуком Исаака Ньютона.
- Нет, ты всего лишь чересчур часто употребляешь слишком умные слова.
Егор весело улыбается и перегибается через столешницу, чтобы поцеловать меня.
- Люблю удивлять.
Напоследок чмокнув меня в нос, Егор возвращается на стул.
- Думаю, Давид и Элли уже свалили. Поеду, что ли, приберусь.
- Кстати, почему ты не живёшь с родителями? У Оливии с твоим отцом большой дом.
Егор пожимает плечами.
- Я ведь студент. Хотелось быть самостоятельным. Я подрабатывал в магазине хозяйственных товаров у брата Оливии, чтобы суметь оплатить квартиру. Отец, понятное дело, всё равно помогает финансово, ведь я его единственный сын. Ну, ты поняла.
Киваю.
- К тому же, так было куда проще вести разгульную жизнь.
Закатываю глаза, и Егор злобно хохочет.
- Будешь доставать меня этим до конца жизни?
- Как же, не отвяжусь от тебя даже после смерти.
- Довольно долгий период времени, не находишь? - выдавливаю, чувствуя, как на щеках выступает румянец.
- Я же говорил, что мне нравится проводить с тобой время. Попадём на небеса, буду ангелком на твоём плече, спустимся в ад, что ж, наконец перестану прятать рога и копыта.
Взрываюсь смехом, представляя, как сквозь его золотую шевелюру пробиваются два рога. Всё же чисто с эстетической стороны, я отдала бы предпочтение нимбу. Тем временем во входную дверь кто-то стучит, и я с ходу знаю, что это не мама. Бровь Егора ползёт вверх, пока он переводит взгляд с меня на дверь.
- Мне снова спрятаться?
- Очень смешно.
Пока я иду к двери, Егор за моей спиной собирает тарелки и идёт к раковине. Какой хозяйственный у меня парень. Улыбаюсь самой себе. Мой парень.
Открываю дверь и впадаю в секундный ступор. На пороге с ноги на ногу переминается Амелия. Её волосы, как всегда, собраны в высокий хвост, который сегодня выглядит изрядно потрёпанным. Глаза за стеклами очков кажутся слегка припухшими, будто она плакала.
- Привет, - шепчет она.
- Привет.
- Можно?
Пропускаю её внутрь, и взгляд Амелии тотчас же концентрируется на Егоре.
- Я могу... могу зайти позже, - выдавливает она.
Неловкость ощущается на физическом уровне.
- Я всё равно как раз собирался уходить, - пожимая плечами, Егор вытирает руки и идёт в мою комнату.
Если бы не знала, что, когда он заставляет себя быть вежливым через силу, у него дёргается глаз - решила бы, что он даже рад видеть Амелию. Удивительно, и когда я успела приметить эту его черту? Показываю Амелии на диван, приглашая присесть.
Когда Егор выходит из комнаты с зипкой и телефоном, его взгляд следует к Амелии на диване. Сначала на лице парня отображается брезгливость, а потом мальчишеская издёвка. Ох, кажется, я понимаю. Бедный диван.
- Сегодня мы играем в бейсбол с папой, Давидом и Элли. Если в тебе вдруг проснётся та самая любовь к спорту, звони. Оливия по-прежнему ждёт тебя в гости.
Приблизившись, Егор почти показательно приподнимает мой подбородок и целует. Даже несмотря на присутствие Амелии, бабочки всё равно радостно щекочут живот. Обувшись, Егор нажимает на дверную ручку.
- Амелия, - прощается он, слегка кивнув головой.
Чувствую, как в уголках глаз слегка жжёт. Несмотря на всё то, что она сделала и сказала до этого, Егор попытался быть выше. Может быть, ради меня.
- Егор, - почти вежливо выдавливает Амелия.
Закрываю дверь и поворачиваюсь к подруге. И кто должен начать этот разговор? Кажется, Амелия впервые в жизни выглядит неуверенно. Заложив за уши выбившиеся из хвоста пряди, девушка скользит взглядом по гостиной.
- Тим не разговаривает со мной.
Скрещиваю руки на груди, заранее принимая оборонительную позу. Она и так ненавидит нас, а тут ещё и Тим.
- Я его не виню. Знаешь, чем угрожал мне Алекс в тот вечер, в «Ночном Восходе»? - Подхожу ближе. Амелия виновато закусывает губу. - Пообещал, что вы не узнаете о нас с Егором в обмен на минет. Думаешь, он собирался сделать это одноразовой сделкой? Зачем, Амелия? Зачем ты написала ему?
- Я просто хотела всё контролировать. - Её голос стих, будто она говорит через силу. Хотя, подозреваю, так оно и есть. - Тебя не было почти год. Вы с Авророй очень сблизились. Мне было трудно разобраться в их с Ником отношениях...
- Поэтому ты решила навязать мне парня по своему выбору? Чтобы контролировать?!
Чувствую, как к лицу приливает жар. В голове не укладывается. Как можно быть такой ненормальной? Что это за дружба такая? Прижимаю пальцы к вискам, чтобы снизить яростное грохотание повышенного давления.
- Послушай, Валь, знаю, это не самое лучшее мое качество. Я правда люблю всё контролировать, быть в курсе каждого события, поэтому и связалась с Алексом, когда ты начала отдаляться. Я думала, что теряю тебя, и в какой-то мере это стало правдой. Просто не знала почему.
- Ты понимаешь, что меня даже родители так не контролируют?
Амелия опускает взгляд, нервно переминая пальцы рук на коленях. И как после всего этого разобраться, понимает ли она свою вину? Уже не говоря о раскаянии.
- Знаешь, - опускаюсь в кресло напротив неё, - мы переспали в тот самый день, когда он обозвал Аврору.
Амелия резко поднимает голову. Судя по тому, как увеличились глаза за стеклами её очков, подруга готова упасть в обморок. Что ж, раз я нанесла эту рану, стоит посыпать её солью.
- Не спорю, тогда я и правда считала себя испорченной. Неправильной. Грязной. Как такое могло произойти, верно? Но знаешь что? Я должна была задуматься о том, что он не такой подонок, как говорят, ещё тогда, когда он принял правила моей игры.
Амелия молчит. Конечно. Но эмоции на её лице кричат громче всяких слов. Вот сейчас она в недоумении. Может, она думает, речь идёт о сексуальных играх?
- На публике мы делали вид, будто ничего не было. Будто мы не просыпались в одной постели несколько раз подряд, не обедали у его родителей, будто не успели узнать кучу всего друг о друге. И Егор держал язык за зубами, лишь бы вы не посчитали меня грязной шлюхой, которая раздвинула ноги перед его личиком.
Амелия кривится, вероятно, узнав свою собственную цитату.
- На деле оказалось, что так посчитала бы только ты. Не могу понять лишь одного. Почему Алекс пытался шантажировать меня уже после того, как рассказал всё тебе?
Сказав это, чувствую, как покалывание в каждом органе - как внутреннем, так и внешнем - усиливается. Этот вопрос действительно не давал мне покоя ещё со вчерашнего вечера.
- Это был не Алекс, - прочистив горло, говорит Амелия. Её пальцы до побеления сжимаются на подоле бледно-зеленой рубашки.
Не может быть. Наклоняюсь ближе, показывая, что я вся внимание. Неужели она снова пытается лгать? Перекинув хвост через плечо, Амелия закусывает губу.
- Это была Исламия. Только не нужно винить её или ссориться по этому поводу, - спохватывается Амелия, отвечая на мой удивленный взгляд. - Она оставила мне кучу голосовых с просьбами перезвонить ночью после неоновой вечеринки. Когда я перезвонила уже днём, она извинилась и сказала, что всё устаканилось. Сначала она спросила, не ночевала ли ты у Шарлотты. Я знала, что нет, потому что только перед этим разговаривала с ней. Тогда Исламия сказала, что значит, ты точно была с Егором.
Мама. Мысленно вздыхаю. Ладно, моя вина. Расскажи я ей всё раньше - не оказалась бы в дураках. Получается, Амелия позвонила где-то тогда, когда Егор вернулся за телефоном. Очень вовремя. А с другой стороны, если бы не мама, то сколько ещё продолжалась бы наша игра? Было бы хуже, узнай девочки от Алекса. Сколько бы ещё терпела Аврора? Возможно, мы бы до сих пор оставались непонятно кем друг другу.
- Валя, - тихо бормочет Амелия. - Помимо того, что хотела вас всех контролировать, я и правда считала, что, обзывая Егора, оберегаю тебя. В смысле, когда-то в средней школе я была без ума от парня уж слишком похожего на Егора. Что внешностью, что повадками. Он... он сделал мне очень больно. Я не хотела, чтобы тебе причинили ту же боль.
- Или не хотела поверить, что мне может повезти больше? - рублю с плеча, прежде чем обдумать все за и против. Амелия шокировано раскрывает рот и дёргается вбок. - Неужто сам факт того, что кто-то похожий на твоего обидчика мог бы полюбить меня, - притом, что тебе так не повезло, - превозмог в силе над нашей дружбой?
Стискиваю зубы, до конца не понимая, откуда взялись эти слова. Возможно, то, что говорили Егор и Аврора, уже давно сплелось в единую мысль на задворках сознания, потому что напрямую я об этом не думала. Но, озвучив ее, я понимаю, что это действительно может быть правдой.
- Что? - Амелия заикается, и это первый признак моей правоты.
- Послушай, Амелия, - делаю глубокий вдох, - мне жаль, что тебя обидели. Жаль, что ты не рассказывала об этом раньше. Но, сам факт того, что ты боишься, будто у меня может что-то получиться лучше, чем у тебя - это не дружба. Это чёртово соревнование.
- Валя, я не...
- Мы с Егором встречаемся. Он правда нравится мне, и сам не перестает доказывать, что это взаимно.
- Он... - Амелия обзывает губы и вжимает голову в плечи. - Он признался тебе в любви?
Да что с ней не так?!
- Чёрт возьми, Амелия, мы не настолько долго вместе! Знаешь ли, за всей этой конспирацией теряется много времени, которое можно бы было вложить в реальные чувства.
- Мне жаль.
- Кого?!
Как бы не пыталась, голос не желает стихать. Амелия ещё больше вжимает голову в плечи.
- Жаль, что из-за меня вы потеряли столько времени.
Черта с два ей жаль! Прикусив язык, прикрываю глаза. Один. Два. Три. Четыре. Пять. Валя, конец этого разговора точно лежит на твоих плечах.
- К счастью, как сегодня сказал Егор, он не собирается оставлять меня даже после смерти. Так что времени у нас полно. Когда будешь готова дружить с грязной шлюхой и парнем, который привел её к грехопадению, дай знать. - Поднимаю вверх ладонь, понимая, что Амелия собирается что-то сказать. - Уверена, пока ты не готова. Для начала тебе стоит понять, что дружба - это не перегонки. То, в чём когда-то провалилась ты, может вполне себе получиться у нас с девочками.
Сгорбив спину, Амелия сокрушенно кивает. Значит, все вокруг, кроме меня, были правы и видели то, чего я видеть не хотела.
- Не уверена, примет ли меня когда-то Егор, - глядя в пространство над моим плечом, бормочет Амелия. Возможно, она пытается представить их следующую встречу.
- Егор взрослый мальчик и вполне научен справляться с тем, что люди поливают его дерьмом. В конце концов, он сам создал себе такую репутацию.
И никто не знает, когда Амелия примет наши отношения.
Обратив взгляд на меня, подруга неуверенно кивает. Что ж, остаётся объяснить это же Егору. С плеч вдруг падает последний груз, который прижимал меня к земле весь последний месяц, и я слабо улыбаюсь. Не без потрясений, конечно, но наконец-то я действительно чувствую себя полностью свободной.
_________________________________________________________________
____________________________////
ЗАВТРА ПЯТНИЦА 🙏🙏🙏
как ваши дела??
всех люблю 🖤🖤