8
- Какого черта?!
Медленно открываю один глаз, так как тяжесть, засевшая внутри ещё с ночи, блокирует открытие второго. Что было последним? Та самая «Кровавая Мэри»? Пред глазами восседает расплывчатый силуэт, и нервы натягиваются, словно струны любимой гитары Шар, шея почти сворачивается, так быстро спрыгиваю с кровати. Сердце подскакивает к горлу, как и кровяное давление.
- Знаешь, это уже не смешно!
В паре сантиметров от того места, где я только что сладко спала, сидит Егор, одной рукой упираясь в свою подушку, а во второй сжимая мою маску. Восхищаюсь его рвением высказать свое негодование, потому что мой собственный язык онемел.
Второй раз за три дня. Это что, шутка? Парень, поднимаясь с кровати, отбрасывает мою маску в сторону так, будто это самое большое разочарование в его жизни.
- Я ничего не...
- Умоляю, - он вытягивает вперёд одну руку, прерывая мою речь, а другой сжимает переносицу, будто у него очень болит голова, - умоляю, не говори, что не помнишь ничего, потому что тогда мы будем на равных.
О. О-оо.
- Я... я... - Оглядываюсь в поисках спасательной соломинки и понимаю, что таки не стою в чем мать родила. Белье уверенно продолжает стоять на страже того, чего Егор видеть не должен. Но он уже видел, идиотка! - Думаю, сегодня ночью ничего такого не случилось.
В доказательство своих слов тычу пальцем на его брюки, которые тоже по-прежнему скрывают сильные ноги парня. Егор открывает глаза и внимательно сканирует меня. Точёная челюсть ходит ходуном, как и тренированные мышцы груди.
- Тогда какого чёрта ты здесь делаешь? - Парень выглядит раздраженным. Он что, обвиняет меня в чем-то? Зарывшись рукой в волосы, Егор немного жмурится.
Даже у меня в ушах звенит от его громкого баритона. Страшно подумать, что же творится внутри его черепа.
- Знаешь, это ведь не я затаскиваю саму себя в твой дом, второй раз подряд, - делаю уклон на слове твой. - И потом, - мой взгляд падает на простую темную маску, валяющуюся под ногами, - это был ты?
Поднимаю её, отказываясь верить, что тот обольстительный парень, который вчера ночью пригласил меня на танец, был Егором. Хотя... После того танца все, кому не хватило веселья, отправились в клуб попроще через дорогу, и мы с ним вошли в число этих ненормальных. И, кажется, там ещё была Шарлотта. Не уверена. Там мы знатно догнались, и если бы маски были сняты во время этого, я бы проснулась дома. Но, по всё ещё шокированному лицу Егора понятно, что мою маску он снял, как только смог разлепить глаза.
Вот дорогу к нему я не смогу вспомнить, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. По крайней мере, сейчас. Кажется, пора прекращать пить.
- Да, это был я. - Егор щёлкает пальцами перед моим лицом и бросает мне мою маску. - А обворожительная девушка с красными губами? - Он указывает на меня, смешок вырывается из его уст. - Не может быть.
- Что из всего этого тебя так удивляет? - бросаю маски на кровать и оглядываюсь в поисках платья, пока Егор сквозь тихий смех формулирует свой ответ. В отличие от него, я не строила из себя кого-то другого сегодня ночью.
- Я полночи думал о том, насколько ты горячая штучка, и как сильно хочу переспать с тобой.
Переспать. Значит, слова Ами были вполне обоснованными. Он проститутка. Откровенный хохот начинает всё громче вырываться из его рта, и я оборачиваюсь к Егору.
- И что так сильно смешит тебя в этой ситуации?
Обследую каждый уголок квартиры и понимаю, что нигде не вижу своего платья. Сомневаюсь, что мы запихнули его в шкаф.
- Её абсурдность. Это было бы даже прискорбно, что мы не переспали, если бы не было так прекрасно.
Его улыбка достигает ушей, а я не могу понять, чего он так радуется. Я вдруг постарела за ночь, или, может, у меня появился третий глаз?
- Пока ты не испепелила меня взглядом, милая, - парень медленным шагом приближается ко мне, и будь я проклята, но мой взгляд тотчас устремляется к мышцам его груди, - я хочу заверить тебя, что в моей голове по-прежнему летает мысль о тебе в моей постели...
Егор останавливается в шаге от меня. Какая мощная и загорелая у него шея.
- ...кричащей мое имя. - От такого заявления чувствую, как жар распространяется по коже. - Но, раз сегодня ночью ничего не произошло, не могу понять почему, но надеюсь, что вспомню в скором времени, у тебя на одну причину меньше назвать меня больным извращенцем.
- А в моей голове по-прежнему летает мысль о том, что я не хочу оказаться в твоей постели, даже предложи мне кто-то мировое господство, - пожимаю плечами и перемещаю руки на грудь, куда направлен его взгляд, - ты не видел мое платье?
Егор переводит взгляд на мое лицо, на его лбу нервно пульсирует вена. Что-то в его выражении заставляет меня слегка остыть. Он и не обижен, и не разгневан, но определенно что-то интенсивно обдумывает и вряд ли так рьяно пытается вспомнить, где я могла оставить свое платье. В какой-то миг мне становится неудобно под прицелом его холодных глаз, и я сбегаю в ванную. Хотя за время десятисекундной пробежки задница начинает гореть подобно щекам от мысли, что Егор продолжает пялиться. А он определенно продолжает.
Увы, здесь валяются лишь рубашка и пиджак этого осла. Рядом со входной дверью, на тумбочке лежит моя сумочка, а в ней и телефон. Да уж, не включи я беззвучный режим вчера, нас бы уже давно разбудили десять пропущенных от Ами, пять от Авроры, двадцать три от Шарлотты и ноль от мамы. Черт, а Шарлотта-то настойчивая. На дисплее светится одно единственное сообщение от неё же.
«Жаль, что так получилось с твоим платьем. Надеюсь, пиджак этого парня исчезнет с тебя так же быстро, как и появился»
Значит, она всё-таки была в том клубе. Кошусь на Егора, тоже исследующего телефон. Платье. Что случилось с моим платьем?
- Нашла?
Он приподнимает взгляд и в который раз бесцеремонно разглядывает мое нижнее белье. А ведь я принарядилась. На мне самое дорогое кружевное белье из моего гардероба. Вот только оно совершенно точно не предназначалось для его глаз. Оно, скорее, просто придавало уверенности в себе. Видно, вчера её было чересчур много.
- Как видишь... Мне придется взять твой пиджак.
Бросаю телефон обратно в сумочку и поднимаю пиджак с пола в ванной. Слава Богу, на нем нет ничьей блевоты.
- Мой ответ нет, - с издевкой фыркает Егор, глядя, как я натягиваю пиджак.
Хоть где-то его рост сыграл в плюс, пиджак полностью закрывает ягодицы, так что я могу выйти в нем на улицу и быстренько отыскать такси, которое довезет меня до дома. Почти как платье. Очень короткое платье.
- Это было утверждение, а не вопрос, - усмехаюсь, натягивая туфли. - Надеюсь, больше мы никогда не увидимся.
Лучезарно улыбаюсь и нажимаю на ручку опять незапертой двери. Никакого страха. За спиной слышатся тяжелые шаги, и Егор выглядывает на лестничную клетку.
- Валя?
Оборачиваюсь на свое имя, чтобы уставиться в его зеленые глаза с неким удивлением. Честно говоря, не думала, что он знает мое имя. С учётом того, что я уехала на год, когда он сюда приехал, и того, что я вообще не была слишком популярной личностью... в общем, удивлена.
- Правда жаль, что мы уже переспали. Очень любопытно, через сколько ты бы сдалась. - И на этом слове он с усмешкой захлопывает дверь, не давая мне возможности плюнуть ему в лицо.
- Если бы я тогда так не напилась, я бы никогда не сдалась, - ворчу под нос, спускаясь по лестнице, - особенно зная, какой ты осел.
Хоть в чем-то вселенная была ко мне благосклонна: на дорогах не было ни одной серьезной пробки. После довольно короткой поездки в такси, во время которой таксист больше смотрел на мои ноги, нежели на дорогу, я наконец сумела выдохнуть. Что я такого сделала, что карма решила откровенно надо мной поиздеваться? Второй раз. Егор. Это отстающее звено человеческой эволюции. Гадство.
- Я уж думала, мне приснились все прошлые девятнадцать лет, и у меня на самом деле не было никакой дочери.
- Вот чёрт! Мам, разве я не говорила, что внезапные появления могут действительно лишить тебя дочери? - хватаюсь за сердце, глядя, как голова мамы поднимается над спинкой дивана.
Наша прихожая, плавно переходящая в кухню, слегка благоухает алкоголем, что наводит на мысль, что мама дома ещё с вечера.
- Вижу-вижу, он был высоким. - Мама поднимает вверх полупустой бокал с вином и указывает на пиджак.
- Вижу-вижу, Сергей тоже не твоя судьба.
Бросаю сумочку на пол и, склонившись на спинку дивана, целую маму в щеку. Определенно с вечера. Ее волосы настолько провонялись вином, сколько я не ожидала от такого короткого каре. Ох, это что, любимый халат кимоно? Всё серьезнее, чем я думала. С помощью его алой расцветки мама обычно пытается перетянуть внимание от заплаканных глаз.
- Не руби с плеча, Валя. Не буду же я постоянно жить у него, - заявляет мама как что-то само собой разумеющееся, допивая остатки вина.
10:30 утра. Или они поссорились, или мама сама решила уйти. Вежливо вытягиваю бокал из ее цепких пальцев и иду на кухню. Мама почти незаметно поджимает губы, как обиженный ребенок.
- Кофе?
- Ложечку сахара.
- Мам, я живу с тобой всю свою жизнь. Не надо каждый раз говорить это, память я унаследовала от отца.
- Конечно, он ведь до сих пор помнит, что я ему изменила. А я даже не помню имя того парня, - фыркает мама, перемещаясь в сидячее положение.
- Сомневаюсь, что о таком вообще можно забыть, - бормочу себе под нос, вытаскивая баночку с кофе из-за коробки с хлопьями.
В принципе, что мама, что папа всегда говорили мне, что их свела страсть. Ну и общая любовь к мотоциклам. Потом эта любовь перелилась в меня. Но не в любовь друг к другу. Таким образом мама изменила отцу с первой возможной любовью своей жизни, - имени которой уже не помнит, - а сейчас дело дошло уже до тринадцатой такой возможной любви. И это если не считать случайных любовников.
Слава Богу, отец нашел Светлану и на ней остановился. Правда их любовь пока ни в кого не перелилась, и я вот уже тринадцать лет после расставания родителей мечусь между двумя семьями.
- Так кто он? Надеюсь, ты помнишь, что я говорила тебе о защите и мучительности родов?
Поставив чашку на столик перед мамой, закатываю глаза. От того, что она рожала меня около пяти часов, эта женщина решила, что я из страха забеременеть буду оставаться девственницей до тридцати.
- Мам, ты говоришь так каждый раз, когда я не ночую дома. Даже когда ночую у папы. А сегодня ничего не было. Что-то случилось с моим платьем, это всё, что я пока знаю.
Мама поджимает губы и оглядывает меня ещё раз. Тоненькие морщинки в уголках ее глаз зрительно делают их ещё уже, и этой женщине остаётся лишь избавиться от присущего женщинам в нашей семье коричневого цвета волос в пользу русого.
- Ну, в твоём возрасте мне такое нужно было говорить каждый раз, как я выходила из дома, ты мой божий одуванчик, - заявляет она, от чего я давлюсь первым же горьким глотком. - Мы с одним моим приятелем...
- Мам, - прерываю её и начинаю пятиться к двери в свою комнату, - ты как-то раз уже рассказала мне историю о том мексиканце, я ещё долго не могла смотреть на нашу стиральную машинку и вообще на все машинки города. Предавайся воспоминаниям у себя в голове, пожалуйста.
Мама перекривляет меня и пренебрежительно машет рукой. Рукава кимоно взлетают в воздух, словно крылья алого ибиса. Обычно она ещё добавляет, что я вся в отца.
О похождениях этой женщины можно слагать легенды. Или написать новую версию камасутры. Но она права, в сравнении с ней я действительно родилась божим одуванчиком и не совсем признавала подобный образ жизни. По крайней мере, не со столькими мужчинами, и не с таким пристрастием к алкоголю и наркотикам. Мама даже как-то хотела облить Шарлотту святой водой, а потом затащить в какой-нибудь стриптиз-бар, когда узнала, что подруга до сих пор не "познала мужчину".
Запираюсь в своей комнате, радуясь, что оставила балкон открытым. В отличии от прихожей, в спальне витает свежий воздух с примесью аромата цветов. По полу по-прежнему разбросаны кисточки для макияжа и блёстки с платья Шар. Никогда не пойму одержимость подруги всем розовым и блестящим. Когда-то в школе ей даже дали прозвище зефирка. Вот только она решила, что причиной были её пышные формы, а не излишняя любовь к розовому шифону. Глупая Шарлотта.
Сбросив с плеч пиджак, оказавшийся не таким тяжёлым, как могло показаться с первого взгляда, невольно подношу его к носу. На лацканах до сих пор ощущается аромат его парфюма. Конечно же, засранец не мог выбрать менее шикарный парфюм. Интересно, почему мы всё-таки не переспали? В смысле, если он хотел... Вероятно, под конец Егор уже был в том же состоянии, что и я.
Что за мысли, Валя? Затолкав пиджак в корзину для белья, гляжу на свое отражение. Одна из бровей вопросительно изогнута, будто Валя из зазеркалья тоже не может взять в толк, откуда берутся эти глупые вопросы в голове. От помады на губах остался лишь призрачный след, вчерашние упругие локоны превратились в обвисшие сопли. То ли мелкие яркие лампочки, встроенные в раму зеркала, то ли осознание дефектности собственного везения сделали так, что от лица отхлынул весь румянец.
- Просто больше не пей, идиотка. Или давай деру, как только этот осел появляется в поле зрения.
Кивнув своему отражению, залезаю в душевую кабинку. Уже вижу момент, когда начинаю убегать из кафе, в которое по воле случая входит Егор. А он непременно зайдет. Смыв с себя следы ночи, хватаю телефон и выхожу на балкон. В отличие от меня, Сан Диего продолжает цвести и кипеть жизнью.
- Ты жива, - заключает голос Шарлотты в трубке.
- Слышу нотки горечи в твоём голосе. Прости, что придётся терпеть меня ещё некоторое время, - смеюсь, закидывая ноги на железное ограждение, обвешенное пестрыми горшками с цветами.
- Ха-ха. Слышу, что твое чувство юмора не улетело в урну вместе с платьем. Я бы очень хотела услышать всё первой, но знаю, что ты не любишь рассказывать одно и то же много раз. Ами в ярости, что они с Тимом уехали раньше, а Аврора пока ещё не выходила на связь. Кажется, она вчера таки нашла Николаса. Встречаемся в три в «Волне».
Всё равно слышу, что ты сгораешь от интереса Шар. Не зря же мы дружим больше пятнадцати лет.
- Ничего не было, - заявляю с улыбкой и отключаюсь, успев услышать лишь первую октаву её визга.
Раз Ами в ярости, ей я звонить точно не буду. У Авроры, чувствую, тоже будет, что рассказать. Хотя, имя Ника она совершенно точно заменит на другое. Интересно, у кого сейчас тот чертов список? Насколько я помню, в восьмом пункте говорится о поездке на озеро.
Возможно, этого пункта там бы и не было, если бы у нашей Нонны, родившейся пятнадцатого июня, не было домика у озера. Пятнадцатое через два дня. Благодаря Тиму и тому, что я иногда помогала ей с математикой, у нас всех есть приглашения на её день рождения, который вот уже третий год подряд празднуется в том домике.
Нужно бы вспомнить, что я поклялась жизнью Нонны не забыть взять с собой в этом году. В списке однозначно присутствует спрей от комаров, ведь в прошлый раз мы ночевали в палатках. После тех двух дней лично я была похожа на победителя «Последнего Героя». Может, папочка Нонны наконец достроил гостевой дом?
Помнится, они с Авророй всё никак не могли поделить место королевы старшей школы. Вот только Аврора завоевывала его своими амбициями, а Нонна деньгами отца. Да и мы уже не школьники.
Поэтому восьмой пункт нашего списка звучит так: «Заставить домик Нонны помнить нас даже через десять лет».
_____________
вот и глава подъехала.
какие у вас планы на сегодня???
я вечером иду в кино))
всех люблю 🩷🩷
( чем больше звездочек - тем быстрее продолжение )