22 глава
Когда их наконец оставили одних, Антон дремал, уставший, но счастливый. Малыш спал у него на груди, а Арсений сидел рядом, не сводя с них глаз.
- Ты должен отдохнуть, - Антон пробормотал, не открывая глаз.
- Потом.
- Арс...
- Я просто... - он замолчал, потом осторожно прикоснулся к руке сына. - Я не хочу пропустить ни секунды.
Антон улыбнулся.
- У нас есть целая жизнь.
Арсений наклонился и поцеловал его.
- И я каждую секунду буду благодарен за это.
За окном светало. Начинался их первый день - уже втроём.
Больничный свет сменился мягким утренним солнцем, пробивающимся через шторы их спальни. Антон лежал, не решаясь пошевелиться - на его груди, прикрытый ладонью Арсения, спал крошечный Марк, завернутый в голубое одеяльце с теми самыми единорогами.
- Он... дышит так тихо,- прошептал Антон, глаза округлились от беспокойства.
Арсений, сидевший на краю кровати с видом сторожевого пса, мягко провел пальцем по детской щеке. -Это нормально. Врач говорил - новорожденные иногда так делают.
Внезапно Марк сморщился, зашевелился и издал странный хрюкающий звук. Оба новоиспеченных отца замерли в ужасе.
- Что с ним?! - Антон схватил Арсения за руку.
- Возможно..., - Арсений осторожно приподнял уголок пеленки и мгновенно покраснел. -О. Это... да. Нам нужно поменять подгузник.
Первая смена подгузника превратилась в операцию спецназа:
1. Арсений разложил все необходимое на пеленальном столике с точностью хирурга, включая три запасных подгузника "на всякий случай",
2. Антон с выражением ужаса переносил малыша, будто тот был из хрусталя,
3. Марк выбрал этот момент для демонстрации недовольства и удивительной гибкости новорожденного.
- Держи его ножки! Нет, не так! О боже, он снова шевелится! - Антон паниковал, пытаясь застегнуть подгузник, который упорно складывался неправильно.
Арсений, обычно такой ловкий, ронял салфетки и дважды случайно тыкал пальцем в собственного сына. Когда миссия наконец была выполнена, оба тяжело дышали, будто пробежали марафон.
- Мы... мы справились? - Антон неуверенно посмотрел на творение своих рук - подгузник сидел криво, но вроде бы выполнял свою функцию.
Арсений серьезно осмотрел их работу. - По шкале от одного до десяти... даю нам твердую тройку.
Ночное кормление стало неожиданным откровением. В три часа ночи, когда Антон с трудом открывал глаза, а Марк требовал еду с настойчивостью крошечного тирана, Арсений внезапно запел.
Ту самую колыбельную. Тихо, чуть фальшиво, но так нежно, что Антон почувствовал, как по щекам текут слезы.
Марк замер, широко раскрыв глаза, будто впервые видя мир по-настоящему. И тогда случилось чудо - крошечная ручка сжала палец Арсения.
- Он... он держит меня, - прошептал Арсений, и в его голосе было столько благоговения, будто он стал свидетелем самого святого таинства.
Антон прижался к ним обоим. В этом тесном кругу, в тишине ночи, он вдруг понял - они справятся. Не потому что будут идеальными родителями. А потому что будут любить этого малыша больше жизни.
Даже если подгузники будут лететь в разные стороны, а купания превращаться в потоп. Даже если не будут высыпаться и паниковать по каждому чиху.
Потому что они - семья.