7.1
Чонгук
Во рту всё ещё ощущался привкус ткани и даже нитки застряли в зубах, но в душе царило удовлетворение, когда мы вернулись с прогулки.
─ Опять что-то умудрился натворить? ─ с порога поинтересовался кот, пока мне вытирали лапы от уличной грязи.
─ С чего ты взял? ─ даже не скрывая торжества, спросил я.
─ Рожа больно довольная, ─ пробурчал он, подставляя голову Джису, которая тут же принялась чесать пушистого за ушами. Бубенчик сразу замурчал, даря мне очередной надменный взгляд, но я был под слишком сильными впечатлениями от всего, что произошло, поэтому даже не обратил внимания. Я вместе с псом испытывал настоящую, незамутнённую радость от наказания человека, посмевшего обидеть Лису, и это ощущение пьянило, подпитывая мою собственную гордость, которую я не растерял с годами.
Однако какой же этот Антон всё же паскуда… Говорить девушке, которую сам выбрал, такие мерзкие вещи, тыкать её носом в якобы недостатки, унижая и умаляя, тем самым, её достоинства – это не просто бесчестно, но и вовсе по-скотски. Не бывает женщин-брёвен в постели, Антоша… Бывают тупые дровосеки-мужики, не способные быть чуткими к женщине, с которой спят и не умеющие даже самую уставшую красавицу осчастливить. В конце концов, кто сказал, что нельзя придумать ничего интересного с беззащитно лежащим и несопротивляющимся девичьим телом, при условии, что всё это по обоюдному согласию? Ну, или если ты случайно не залез в чей-нибудь склеп по пьяни… Ладно, забыли.
Девчонки тоже не думали грустить, и вновь расположились на кухне, наполняя свои пустующие бокалы. Пока Лалиса колдовала над ужином для себя, а заодно и для нас с котом, а Джису оказывала ей посильную помощь, Розанна с самым наиковарнейшим смехом пересматривала то, что успела запечатлеть в своём устройстве для связи – удобная, кстати, штука!
─ Я его лицо даже заблюривать не буду, и выложу под тегом «эти забавные животные» с музыкой из цирка, ─ не унималась Розэ, хохоча в лучших традициях безумных некромантов. ─ Если у него до этого было недостаточно поклонниц, то теперь-то он точно соберёт гарем. Страна должна знать своих героев в лицо!
Нет, зря я всё же сделал столь быстрые выводы относительно этих девушек! Мстят они ещё изощрённее, чем все дамы, с которыми я был знаком, а способ опустить провинившегося мужика действительно выбран жестокий. Как я успел узнать, в их мире всё, что попадает в Сеть и становится достоянием общественности, имеет неслабый вес, а к мнению большинства всегда нет-нет, да прислушиваются. Сплетни всегда будут опережать правду, какой бы та ни была, и даже если ты очистишь своё имя, всё равно останутся те «доброжелатели», которые собираются ещё очень долго помнить тот самый первый позор…
─ Лис, ты точно в норме? ─ побеспокоилась синеволосая уже второй раз.
─ Да нормально, ─ отмахнулась поистине стойкая девушка. Другая на её месте наверняка бы уже в слёзы ударилась. ─ На облаках, конечно, было мягко, но нельзя же всё время там летать. Когда под ногами твёрдая земля, как-то увереннее себя чувствуешь.
─ Вот и молодец, ─ согласилась Розэ, допивая вино до дна, и ту же подлетая к подругам. ─ Мужиков тьма, а ты у себя одна!
Кажется, я сейчас расплачусь, кроме шуток…
Я бы хотел, чтобы и у меня когда-нибудь были такие друзья, но глупо мечтать о несбыточном. В Цитадели не было даже времени нормально общаться с мальчишками, ведь приходилось посвящать его тренировкам, и если учителя тебя не добивали на стрельбище или уроках управления силой, ты мог даже самостоятельно доползти до своей койки – какое там общение и друзья? Разве что приятели, да и они выглядели не лучше в те времена.
─ И чего скис, морда? ─ поинтересовался комок шерсти, которого я до сих пор не знал, как воспринимать. ─ Всё было настолько плохо?
─ Ну, не совсем…
B я поведал Бубенцу о том, что произошло в парке, а потом и рядом с домом. От первой истории кот рассердился, а вот когда я рассказал в подробностях о встрече с Антоном, пушистый посмотрел в сторону ничего не подозревающих девушек, и заржал.
─ Так вот над чем они так потухали… Это же просто, кха, умора! ─ закашлявшись, котяра не перестал извергать из себя потоки смеха пополам с желчными комментариями. ─ Какой, однако, хр-рабрец, кха-кха! Явился – не запылился, кха, да что ж такое?!
─ Джису, глянь, что с ним, ─ попросила Лиса, не отрываясь от готовки, и синеволосая мигом подскочила к коту, отчаянно старающемуся выплюнуть собственные внутренности.
─ Что такое, малыш? Комочек попал? ─ участливо спросила девушка, похлопывая страдальца по спине. Наслаждается, небось, задница пушистая, таким вниманием своей любимицы.
─ Нет, это невыносимо! ─ едва ли не плакал усатый, глядя на Джису, а затем выплюнул на пол комок свалявшейся шерсти. Бедный мужик, но какая же мерзость…
─ Крепись, ─ только и пожелал я, чувствуя, как задняя лапа, принадлежащая мне, сама потянулась почесать за ухом, и я не мог остановиться в течение какого-то времени, словно заведённый. Приплыли, господа... Кажется, блохи меня всё-таки сделали.
Взгрустнулось. Настроения не исправил даже вкусный ужин и то, как Бубенчик промахнулся в прыжке, когда хотел запрыгнуть на свою верхотуру в коридоре. Пушистый зад явно перевесил после плотного перекуса, и кот с не свойственными, собственно, коту выражениями спланировал вниз, как зверьки тикки, которые, в общем-то, летать не умеют, но очень хотят, вот и забираются на самые высокие деревья и крепости, чтобы попробовать.
Девушки горе-летуна, конечно, пожалели, приголубили, а потом засели в гостиной за просмотром интересного представления, названного фильмом. Там, на экране люди мельтешили, изредка вставляя забавные фразы, но мне было уже совсем не весело – боль пришла, когда её совсем не ждали, и я невольно посочувствовал женщинам, страдающим ежемесячными недомоганиями. У меня они ежедневные…
Я, пока меня никто не заметил, сделал вид, что направляюсь в коридор, а сам тихо пробрался в рабочий кабинет Лисы. Согнувшись там в три погибели на полу и стараясь издавать как можно меньше звуков, я мужественно терпел превращение, молясь, чтобы оно было последним, но что-то настойчиво подсказывало, что хрен мне, а не божественная милость.
Ещё и на улице разыгралась жуткая гроза, как в ночь моего перемещения, и, вторя раскатам грома, моё сердце болезненно сжималось. А когда я пережил эти непередаваемые ощущения, переводя дыхание, мне пришлось сильно постараться, чтобы не высказать своего удивления вслух, потому что рядом на ковре лежал пёс. Тот самый пёс, в чьём теле я постигал все тяготы и лишения этого мира! Как это возможно? И неужели я теперь буду собой? Счастье-то какое… ходить по-маленькому стоя. На двух ногах…
─ Емеля! ─ шёпотом позвал я. ─ Емеля, да будь ты другом, появись уже!
Через мгновение в комнате нарисовался сонный домовой, и первое, что бросилось ему в глаза, это спящий крепким сном пёс. Дрёма мигом слетела с мужичка, и тот осторожно подошёл к собаке, наклонившись над ней.
─ Это как? ─ спросил он тихо, глядя то на меня, то на Счастливчика.
─ Сам не знаю, ─ прошептал я, то и дело косясь на дверь со страхом, что кто-то из девчонок вот-вот появится. ─ Думал ты что подскажешь.
Емельян озадаченно почесал макушку, и, исходя из этого жеста, я понял, как заблуждался.
─ М-да, ситуёвина, однако… ─ протянул низкорослик. ─ Ну так может, оно и к лучшему? Теперь-то ты всяко вернулся к своему облику.
─ Да? А как я это девушкам объясню? И не уверен я, что всё так просто будет.
Домовой хотел что-то ответить, но тут в приоткрытую дверь протиснулась сначала пухлая лапа, а затем уже морда, и глаза на ней тут же выхватили из общего собрания сопящего на ковре пса.
─ Сосиску мне в рот! ─ изрёк кот, появляясь в комнате целиком. ─ Вы тут чего творите?
Я не обратил внимания на этот всплеск кошачьих эмоций, и спросил Емелю:
─ Слушай, а ты можешь на девчонок сейчас сонные чары наслать? Чтобы они до утра проспали?
─ Нет, только если бы они уже спали, а так – звиняй! ─ он растерянно пожал плечами. ─ Если тебе повезёт, можешь пересидеть тут, только шума не создавай.
Ага, и тогда меня обойдёт стороной карающая длань в лице трёх испуганных моим появлением дамочек.
─ Слушай, Гук, я бы с радостью помог, но знать не знаю, как, ─ развёл руками он. ─ Я не волшебник.
─ Ладно, прости, что разбудил. ─ Я махнул рукой, позволяя Емеле с виноватым видом исчезнуть, и мы остались с котом и спящей собакой. Бубенец напряжённо подёргивал хвостом, молчал, и это заставляло меня отчего-то нервничать. Страшный он всё-таки.
─ И что ты намерен делать теперь? ─ обходя собаку по широкой дуге, деловито спросил он. ─ Уже придумал, как будешь оправдываться?
─ А тебе так и не терпится, чтобы я оказался на улице, ─ усмехнулся я, ища, чем бы прикрыться. На манекене висела какая-то ткань… розового цвета, и я вынужден был замотаться ей, отстранённо отмечая, что с этим цветом мне просто везёт в последние дни.
─ Слушай, а этот Антон настолько нищий, что у него здесь даже штанов не осталось?
─ Он вообще с прибабахами, ─ ответил кот, закатив глаза. Если бы мог, думаю, у виска бы покрутил пальцем. ─ Свои вещи боялся оставлять в квартире, словно их бы украл кто. Кто, интересно… Я что ли? ─ сам себя раздражённо спросил он. ─ Да я на его галстуках мог только повеситься от всех выкрутасов, что он творил.
─ М-да, ─ только и изрёк я, глубоко задумавшись. Мне не было дела до странностей бывшего Лалисы, а вот моя дальнейшая судьба волновала меня куда как сильнее.
Я просидел в кабинете довольно долго, вслушиваясь в звуки за дверью, и выйти из укрытия заставил зверский голод. Кот изредка выбегал на разведку, докладывая обстановку и, когда сообщил, что девушки, наконец, уснули, я решился на дерзкий и отчаянный поход до кухни. Осторожно ступая босыми ногами по паркету, я брёл во тьме, стараясь ни обо что не споткнуться и не выдать себя, но, слава Пресветлому, где бы он ни был, обошлось без трагедий.
Проблемы встретили меня, как и водится, внезапно. Я тихо добрался в кухню, потянулся к вожделенной белой дверце, открыл её, достав одну из прозрачных коробочек, и о…бомлел-таки напрочь от прозвучавшего из темноты баса.
─ Доброй ночи.
В жизни меня пугали многие существа – от десятирукого костяного монстра из самих глубин Мрака до огненного язвенника, чью кожу покрывали постоянно лопающиеся пузыри с отравленной жижей, но именно в момент, когда я увидел тень хомяка в свете открытой дверцы холодильного шкафа, моё сердце едва не остановилось.
Я подавил позорный вскрик, уронил на палец ноги коробку с чем-то жидким, содержимое которой, естественно, расплескалось на пол и на меня, а я заскакал на одной ноге по кухне, держась за повреждённую конечность. Больше, было, конечно, обидно, потому что получить от неодушевлённого предмета ещё надо уметь…
Однако то была ещё не вся боль, которую обещала принести эта ночь.
Звук соприкосновения моего затылка с чём-то явно железным вышел неожиданно глухим, а ощущения вообще оказались на редкость незабываемыми, и я даже знал, кого увижу позади. Никогда прежде не думал, что женщина с кухонной утварью в руках – такое опасное создание, но если бы меня можно было ушатать так просто, я бы уже давно покоился в семейном склепе.
Лиса сжимала в хрупкой ладошке увесистую на вид чугунную сковороду, а по бокам от девушки стояли её сонные подруги, держа в руках кто швабру, а кто и целый абажур.
─ К…кто ты такой? ─ в ужасе глядя на меня, спросила Лили, готовая наградить меня очередным ударом.
─ Прошу, сперва опусти оружие, воительница, ─ миролюбиво попросил я, подняв руки вверх. ─ Я клянусь честью, что всё объясню, только не бей больше, умоляю! Умереть из-за красивых женщин каждый мечтает, но не таким же способом…