Глава 18
— А вот теперь мы поговорим, — говорю я, садясь напротив Димы. — От этого разговора зависит многое, по крайней мере лично для меня. Начнем с ситуации в школе, я уже успокоилась и несколько раз обдумала все, возможно, прослушка — это не такая уж и беда, но... Ты должен был мне хотя бы сказать... Дима, ты понимаешь, что сейчас ты просто хотел контролировать каждый мой шаг и каждое мое слово? И тут вопрос не про косяки или наказания. Ты итак узнаешь про все. Тут вопрос в доверии! Как я могу доверять тебе, если ты так поступаешь и даже не говоришь мне? Я уже успела понять и принять, что в теории это для какой-то безопасности или что-то такое, что ты мог придумать, но... Если бы ты мне верил, ты бы сказал о своих намерениях...
— Я тебя услышал, Лера. Для начала хочу извиниться, правда прости меня. Я не думал, что это так сильно тебя заденет. Поверь, котенок, для меня нет ничего важнее тебя и твоего состояния, как морального так и физического, — несмотря на его мягкие нежные слова, тон парня оставался достаточно серьезным. Будто он собрался отчитывать меня. — Я тоже многое обдумал, ты была и остаешься моим приоритетом. Поэтому прости, милая, за то, что обидел.
Я кивнула парню и продолжила.
— Дим, я скажу честно... я правда очень разозлилась и думала даже о том, чтобы порвать с тобой. Но быстро поняла, что не смогу. Ты очень-очень дорог мне. Прошу, если захочешь сделать такое... хотя б говори мне. Я не хочу испытывать ту боль, которую испытала сегодня, — уже гораздо ласковее сказала я своему парню.
— Хорошо, котенок, но вообще... Сейчас я могу спокойно наказать тебя за то, что ты меня никогда не слушаешь. Я тебе говорил, что за случай с побегом ты наказана домашним арестом на неделю и жестким контролем с моей стороны на месяц? И то, на месяц только, если ничего не произойдет и ты не будешь ни во что вляпываться? — ой-йо, кажется, я попала, пора опускать глазки и умоляюще смотреть на Митю, — И не надо на меня так смотреть. Лера, да, это для твоей безопасности! Это было твое наказание, но...
— Мить, прости, я не думала, что контроль будет таким. Я думала ты имел в виду постоянные звонки из серии — где я, что я и так далее. Ну то, что ты итак практикуешь сейчас. Но зачем ты это делаешь, если прослушиваешь меня? И почему не сказал, что поставишь прослушку?
— Во-первых, я не договорил... Во-вторых, прослушиваю я тебя далеко не всегда, а начинаю слушать только в двух случаях — если появляется плохое предчувствие, и если ты не берешь трубку телефона после нескольких звонков. А почему не сказал? Вообще-то говорил... но кто-то как всегда прослушал, — уже по-доброму ворчал Дима. Я никогда не смогу отказаться от него...
— Мить, я поняла, что это наказание и мне еще две недели минимум ходить так, но...
— Да, я сжалюсь над тобой. Можешь не просить, я уже решил, пока на работе был, что ты себя нормально ведешь, в неприятности не влезаешь, я уберу прослушку, считай, что наказание закончилась.
— Правда? — мои глаза наполнились надеждой и я прыгнула на него, обнимая. Дима только кивнул.
— Мить, прости, что так среагировала, пока в школе была, я не должна была кричать на тебя, — вот сейчас стало и правда стыдно, ведь он говорил мне, а я как всегда была невнимательна к его словам.
— Ладно уже, горе ты мое. Давай больше не ссориться, хорошо? — Дима зарылся носом в мои волосы, обнимая меня.
Как-то странно вышло, еще пару часов назад, думала о том, что нам надо расстаться, а теперь сижу у него на коленях с виновато опущенной головой.
— Насчет того, что ты наговорила я тебя простил, ты даже не материлась, это хорошо. Скажи пожалуйста, вот ты уже успела успокоиться, мы поговорили, ты все еще ненавидишь меня и считаешь, что ты для меня просто игрушка, в которую я играю? Только правду, Лер, мне важно знать, как ты относишься ко мне. Если ты правда меня ненавидишь, я тебя отпущу...
— Не отпускай, — говорю я и начинаю плакать. — Ты обещал, что не отпустишь и будешь рядом. Если ты меня разлюбил, лучше брось, но не выгоняй меня. Пожалуйста... Я... я не смогу тебя отпустить!
— Котенок, я тебя как раз-таки очень сильно люблю. Просто, если вдруг ты тогда говорила в серьез, то лучше скажи, потому что я хочу, чтобы ты была счастлива, а не... — но я не дала ему договорить, в таких случаях вместо каких-либо слов, проще заткнуть человека поцелуем. Это был длинный и очень нежный поцелуй. — Понял, глупости не говорю, моя девочка.
— Дим, я итак чувствую себя ужасно виноватой за эти слова, но это было сказано только на эмоциях, ты ведь знаешь, я легко срываюсь... Но у меня к тебе есть еще одна просьба...
— А ты заслужила просьбы? — усмехнулся парень, а я хмыкнула в ответ. — Да шучу я, шучу, что такое?
— Ты можешь отвезти меня к отцу?
— Ч...что? Ка...ко...му? Лера, я требую объяснений!
— Ничего себе, голос тирана Дмитрия дрожит от одной моей фразы! Вот это реально шок!
— Лера! Объясни, пожалуйста...
— Сегодня после нашей ссоры, ко мне подошла девочка на два класса младше, чем я, и сказала, что она моя младшая сестра, отец давно искал меня, но так как фамилия у меня матери, а в свидетельстве о рождении в графе отец написано только имя, это было очень тяжело. Но отец сейчас здесь и он очень хочет встретиться со мной. Он сдал тест на отцовство, мне предложили сдать тест ДНК, чтобы убедиться, но... Ты же знаешь, что при желании всех можно подкупить и это не имеет никакого смысла. Так что, чтобы узнать правду, нужно съездить и я тогда пойму настоящий он отец или нет... Хватит одного разговора. Предвещая вопросы — я давно сама искала родителей и для меня это очень важно, пойти к нему я должна одна, да, можешь оставить прослушку на всякий случай и контролировать хоть каждое мое слово, даже, если он мой родной отец, я не хочу уходить от тебя, если ты не против, чтобы я жила с тобой, конечно.
— Лерик, прости, конечно, я понимаю, как тебе это важно. Я отвезу тебя, но я очень переживаю, вдруг что-то случится. Я поставлю прослушку, чтобы была возможность спасти тебя, при необходимости. А насчет того, где тебе жить, я и сам тебя никуда не отпущу. Ты сможешь видеться с семьей, когда захочешь, хоть каждый день ездить будем, но от себя не отпущу.
— Я люблю тебя, — говорю очень тихо и крепче прижимаюсь к Мите.
Так мы, наверное, могли бы и провести несколько часов в объятиях, но мне было велено идти собираться и переодеваться, чтобы мы не тянули время и поехали на встречу.
Даже не знаю, у меня внутри все сжимается, странно, но радости нет, предвкушение — да, страх — да, но счастья нет. Я столько лет искала родителей, пыталась узнать о них хоть что-то, сейчас я узнала, что отец и сам искал меня, сейчас я еду, чтобы встретиться с ним, я не понимаю, что я чувствую, о чем думать, о чем мы будем с ним разговаривать. Стоит ли спрашивать почему меня бросили. Стоит ли рассказывать про Диму. А что вообще делать... А может это и вовсе окажется обманом. Какой он вообще... Как же страшно.
Митя заметил мои переживания и положил свою руку мне на колено, чтобы хоть немного успокоить. Но это не успокоило. Я вижу, что он тоже переживает, за меня. Черт, меня уже трясти от страха начинает...
— Так, кот, выходи!
— Мить, но мы не доехали еще...
— В таком состоянии мы дальше не поедем. Я остановился рядом с твоим любимым кафе. Можешь выбрать любые 5 десертов, но сейчас съешь максимум 2, кофе тоже возьму. Тебе надо расслабиться!
— П-п-правда? — он кивнул.
После кафе стало чуть легче, кофе и сладкое меня, действительно, расслабили. Ушел ли страх и переживания? Нет. Но стало легче, от простого осознания, я никогда не буду одна. Митя рядом, как бы он ни наказывал, как бы я на него ни злилась порой, все решается обычными долбанными разговорами. Он всегда поддержит меня, максимум зла, которое он мне сделал за все это время, выпорол пару раз, но даже после этого всегда жалел и говорил, что это делается только для меня и он ненавидит меня наказывать. Да и я знаю это. Так что, я не одинока и могу поделиться с ним чем угодно, даже если у него другая позиция на этот счет. Взять даже случай с прослушкой, вот не думаю, что он просто так решил сжалиться надо мной, что типо я веду себя нормально, так же как и обычно. Он просто пошел на уступки, чтобы я чувствовала себя комфортнее...
— Лер, все, мы доехали. Ты как?
— Не знаю... мне страшно... я не знаю как и что говорить...
— Чудо ты мое в перьях, может мне пойти с тобой все-таки?
— Нет! Я должна сама, это все же...
— Я понимаю, ладно, солнце, я ставлю прослушку, положу тебе в карман, ты можешь, конечно, ее сломать и выключить, как уже сделала это сегодня, но прошу тебя этого не делать. Честное слово, если что-то случится, а ты выключишь прослушку, я тебя выпорю, неделю не сядешь от красной попы, так еще и на эту неделю заставлю тебя с анальной пробкой ходить! — от последних слов меня передернуло. Я итак не собиралась ломать прослушку, а теперь тем более...
— Митя! Я и не собиралась этого делать! Вообще-то я первая тебе предложила это сделать!
Дима хмыкнул, настроил что-то на этой флешке, теперь там помигивает красная точка, и положил прослушку мне в карман, сам при этом взяв наушники.
— Я буду в машине, стою за углом дома. Если услышу хоть намек на то, что с тобой хотят что-то сделать, без раздумий заберу. Поняла?
— Да, еще раз спасибо. Если все будет хорошо, сколько у меня времени будет?
— Если все будет хорошо, на что я очень надеюсь, у тебя время не ограничено. В школу могу разрешить завтра не идти. Если за час я пойму, что все правда нормально, я поеду домой. И как захочешь — напишешь, я тебя заберу.
— Хорошо... Мить, почему ты такой хороший?
— Ну знаешь, просто в моей жизни появилась одна очень вредная и непослушная особа, с которой приходится быть хорошим, ведь по-другому не могу. Люблю я эту особу.
Быстро поцеловала Диму и пошла в дом своей сестры и отца, благо адрес мне Ксюша тоже легко дала. Неуверенно, но уже без дрожи в коленках стучу в дверь. Я решила пустить все по воле случая. Будь как будет, а там посмотрим. Ксюша открывает дверь и обнимает меня.
— Я так рада, что ты пришла! Пап! Спускайся, Лера пришла!
Вниз по лестнице быстро сбежал мужчина лет 37–40. У него глаза такие же, как у меня, да и подбородок похож и цвет волос такой же. Неужели это правда? Нет, я не верю.
— Лера, привет, меня зовут Кирилл, я очень давно искал тебя, но получилось только сейчас. Я знаю, что мне нет оправдания, но я очень хочу с тобой познакомиться. Ты такая красивая, дочка. Я не прошу тебя называть себя папой, давай просто поговорим, раз ты приехала, ты не против...
— Пап, я не знаю, что говорить, правда, столько раз представляла себе, как нахожу родителей, но сейчас все слова вылетели из головы...
Мы обнялись с Кириллом и Ксюшей и пошли пить чай. Минут 30 все было просто прекрасно, мы много смеялись, я рассказывала им про себя, отец мне рассказал про то, как они с мамой ждали меня. Оказывается ее звали Аня и я почти полная ее копия. За исключением того, что я никогда не брошу своего ребенка. Я уже хотела написать Диме, что все хорошо и он может ехать домой, если бы не одно но...
— Кирилл, точнее, пап, а что сейчас с моей мамой? Ты не знаешь, где она, что с ней? Я бы хотела познакомиться, я давно простила, то что меня бросили, но хочу поговорить с ней.
После этих слов он резко изменился в лице, его взгляд стал не жизнерадостным, а холодным и злым, даже не злым, а каким-то яростным. Раньше я думала, что когда Дима злиться — это страшно, но оказывается нет. Глаза отца как будто почернели...
— Из-за тебя, мелкой сучки, она и умерла! — что... что произошло? — И сейчас ты ответишь за смерть любви всей моей жизни! Ты сука лишила меня всего и сейчас расплатишься за это!
— Папа, подожди, я не знала, прости, прости пожалуйста! Что произошло? — начала причитать я. Молю тебя, Димочка, скажи, что ты ещё не уехал...
— Что произошло? Ах, что произошло? После родов она была так слаба, что не могла даже говорить. Она скрыла тебя от меня! Сбежала сама, а через два месяца умерла! Это всё из-за тебя!!! Ты разрушила всю мою жизнь и убила любовь всей моей жизни!
Дальше я не слышала, что он кричал, в голове было одной — Митенька, милый, надеюсь ты не уехал, прошу спаси меня. Меня уже столкнули со стула и повалили на пол. Я пыталась сопротивляться, пока с меня снимали одежду, за что получила сильные удары ремнем по рукам и ногам. Опять-таки, я думала у Мити сильный удар, но он никогда не был в ярости во время наказаний, а это просто избиение.
— Дима, спаси меня... — из последних сил прохрипела я.
— Тебе никто не поможет! У тебя никого нет, кроме меня! Ты будешь расплачиваться за все года, которые я провел без своей любимой!
Я пытаюсь вырваться, убежать, но не могу ничего сделать, удары попадают по ногам, спине, про пятую точку я вообще молчу. Я могу только плакать, даже на крики нет сил. Дима, где же ты?
Дверь дома вылетает. Я больше не чувствую ударов, но и глаза открыть страшно. Я лежу на полу, сжавшись в комочек. Не знаю сколько времени прошло, как меня берут на руки, заворачивая в плед и куда-то уносят. Тот самый запах парфюма и те самые нежные прикосновения, он не бросил меня!
— Спасибо... — все что я смогла сказать.
— Спи, мой котенок, спи.
***
Проснулась я уже в знакомой родной комнате, рядом на кресле сидел Дима, покусывающий губу, и сжимающий ладони в кулаки. На его костяшках я заметила застывшую кровь. А взгляд сильно взволнованный и виноватый? Стараюсь встать и это даже получается, хотя голова сильно болит и немного спина. Вспоминаю все что со мной произошло и становится легко. Как бы это ни прозвучало, но у меня как будто камень с плеч упал. Я узнала, почему меня бросили, родители просто не могли ухаживать за мной, мама умерла через 2 месяца, после моего рождения, отец от горя стал совсем другим человеком. Я рада, что не жила в такой семье, потому что судя по такой реакции на обычный вопрос, я скорее всего была бы несчастлива, живя с ними.
— Дим, ты как?
— А...я... ты уже проснулась? — опешил парень. — Лера, не вставай, тебе нужен отдых! Ты лучше скажи, как ты? Прости пожалуйста, мне не нужно было тебя отпускать, у нас же обоих были плохие ощущения, насчет этого.
— Нет, Дим, ты чего. Я себя прекрасно чувствую, чуть голова болит и спина немного, но мне так легко. Я рада, что мы съездили. Спасибо тебе большое, что не уехал и помог мне. Не вини себя, ты все сделал правильно.
— Лер...
— Мить, правда, все хорошо. Он не успел меня избить слишком сильно. Мне было больше страшно. Сейчас боль уже почти прошла. А я чувствую облегчение, что теперь знаю, все что меня волновало и рада, что не жила в своей семье. Что будет с отцом?
— Я передал в полицию записи с прослушки, тебе надо подписать заявление. Ксюша тоже дала показания, как свидетель и как пострадавшая, оказывается это не его дочь, он держал ее в заложниках и приказал притвориться, чтобы добраться до тебя. Он хотел сначала издеваться над тобой, потом изнасиловать и убить...
— Но видишь, как все хорошо, мы поймали преступника, со мной ничего не произошло, подумаешь прилетело ремнем пару раз, ничего такого, — это конечно ложь, так больно при порке от Димы мне никогда не было, но я не хочу, чтобы он переживал. — Поэтому просто обними меня.
Впервые вижу Диму таким. На нем совершенно нет лица. Не Митя, а сплошное переживание. Эх. Удобно прижимаюсь к нему и решаю спросить, то, что волнует больше всего.
— А я завтра пойду в школу?
— Тебя сейчас реально это волнует? — о, улыбается, смеется, это хорошо!
— Ну, да, ты просто говорил, что можешь разрешить завтра никуда не идти, а уже поздно, я могу не успеть сделать уроки, и...
— Никуда ты завтра не пойдешь, сиди со мной уже. Но зато, ты теперь понимаешь для чего нужна была прослушка, — так, сука, не поняла, че произошло. Он сидел виноватый тут весь из себя, а теперь про это разговор зашел...
— Чего? Это единичный случай...
— Ну да, ну да. Ладно, прослушку все равно сниму, но она нужна была для таких случаев, если вдруг что-то произойдет, чтобы я мог среагировать, ну и...
— Чтобы контролировать, да?
— Ну, не совсем контролировать, просто о косяках школьных узнавать. Ладно все, пойдем кушать, намажу твои покраснения и спать.
— Мить, вот каким бы козлом ты ни был, я тебя люблю и ты даже представляешь насколько благодарна тебе, за то, что ты рядом.
— И я тебя, котенок.