19
После совместного ужина Чонгук сообщил, что сегодня снова собрание прайда. Я напряглась так как понимала его причину — изгнание Чимина. Мужчина так и не сказал, что он решил по поводу сына, но я надеялась, что моя просьба была услышана.
Чонгук терпеливо ожидал пока я оденусь. Почему-то в этот раз я нервничала еще сильнее чем в предыдущие? Возможно из-за того, что я впервые шла на встречу с прайдом по собственному желанию.
— Мое присутствие точно необходимо? — поправляя футболку уточнила у него.
— Ты — моя пара, — устало произнес он, словно надеялся наконец выжечь в моей голове эту фразу. — Ни одно собрание не пройдет без тебя.
— Ладно, тогда я готова.
— Накинь рубашку. Сегодня прохладный вечер.
— Мои закончились, — с грустью ответила. — Некоторые испортил ты.
— Возьми мою. В этом доме все принадлежит тебе по праву. Даже моя одежда.
Как Чонгук умудрялся быть таким раздражающим, а потом вдруг говорить настолько чарующие вещи, что мое сердце практически таяло.
— Хорошо, — быстро согласилась. достав из шкафа его рубашку в темно-красную клетку.
Надела ее поверх своей белой футболки. спереди завязала края узлом.
Повернулась к зеркалу и улыбнулась от собственного вида. Настоящая фермерская девушка!
Чонгук подошел сзади. Обхватил мою талию руками. Прижался ко мне. Несмотря на разницу в возрасте мы смотрелись очень гармонично.
Кто бы не смотрелся рядом с таким импозантным мужчиной? — тут же подумала, но меня согрела мысль, что именно я возле него, а не кто-то другой.
— Что ты решил насчет Чимина? — не удержалась от мучавшего мою совесть вопроса.
— Ты какая-то не правильная женщина, — выдохнул он, от чего я сердито насупилась.
— Ты должна требовать возмездия, а не просить за него.
— Да, но он твой сын. Сын, которому ты совсем не уделял внимания.
— Именно поэтому я помилую его. До следующего брачного периода. У него будет три месяца, чтобы что-то решить. Потом он покинет прайд.
Облегченный вздох слетел с моих уст.
— Возможно он исправится, — робко начала я.
— Не надейся. Он полностью под влиянием своей матери, а у той нет благоразумия.
— Но может же быть...
— Я не хочу, чтобы наши дети росли рядом с ним. Прискорбно признать, но я не доверяю ему, пусть он и мой ребенок Я открою на его имя счет в банке. У него будет денежная опора за плечами, но на этом все.
Опять это пугающее слово «Дети». Я разберусь с этим потом.
— Спасибо, — тихо проговорила я.
— Я делаю это не из-за твоей просьбы, — грубо бросил Чонгук, но меня не проведешь.
Я знала, что именно мои слова повлияли на него и ощущала восторг, что мужчина ко мне прислушался. Это давало мне понять, что я не простая вещь для него.
Мягкие губы коснулись местечка за ушком, вызывая в теле трепет.
— Ты что-то говорил насчет того, что мы опаздываем, — напомнила ему.
— Опоздать могут другие, а вожак и его пара никогда.
— Какие-то не равные условия, — откровенно засмеялась, изворачиваясь в его объятиях. — Давай хоть сегодня я приду на собрание в нормальном виде, а не... не...
— Не что? — коварно уточнил он.
Как бы я не хотела с триумфом выкрутиться, язык не поворачивался произнести пошлость.
— Не возбужденная до предела и истекающая соками по моему члену?
—Чонгук! — возмутилась я, чувствуя, как краснеют щеки.
В ответ мужчина залился смехом.
— Пойдем, нежная моя, — он сжал мою руку, ведя за собой. — Поскорее закончим с этим и вернемся в наше логово.
— Логово?
— Спальню. У меня огромные планы на тебя, косуля. Я хочу проверить от каких еще слов и действий ты можешь краснеть.
И я совру, если скажу, что не предвкушала этого момента.
— О, тебе нравится эта идея, да косуля? — удовлетворенно хмыкнул Чонгук.
— Да, — смущенно призналась я, решив, что пора с чего-то начинать свое раскрепощение.
****
Как и в прошлые разы, все члены прайда ожидали нашего прихода. Ярко горели факелы. К их свету я уже привыкла. И к первобытности происходящего. Алтарь больше не внушал ужаса, а лишь символизировал животную сторону этих людей.
Те, по ком я прошлась взглядом, кивнули мне в знак приветствия и улыбнулись. Все кроме Фелисити. Естественно. Эта дамочка стоит с гордо поднятой головой, злобно взирая на меня. Я отмечаю что серой тенью рядом с ней стоит супруг. На его лице ни единой эмоции. Тогда я понимаю, что не вижу Чимина. Внутренности стягивает в тревоге. Разум кричит, что так не должно быть. Никто не приходит позже вожака, как пояснил мне Чонгук, а не состоявшийся муж и так на волоске от изгнания.
— Приветствую, прайд- Чонгук быстро осмотрел присутствующих. По тому как сжались его губы я поняла. что он заметил отсутствие Чимина.
— Фелисити!
— Да, вожак?
— Где твой сын?
— Наш сын, ты хотел сказать. Твой первенец.
— Мне не нужно напоминать о нашем родстве. Это не повлияет на мое решение.
— Ты всегда был несправедлив к нему, — обвинила женщина. — В отличие от Чонвона и Джогён ты никогда не проявлял к нему внимания.
— Как мой сын он получил все, что ему причиталось, поэтому не нужно взваливать его ошибки на меня!
Чонгук говорил так громко, что казалось деверья содрогались от его голоса.
— Это все из-за тебя мерзавка! — бросила она мне.
Ну конечно, ее сын меня обманул, привел сюда, сделал ягненком на заклание, но виновата во всем я. Вот она — слепая материнская любовь!
— Еще слово и ты покинешь прайд! — пригрозил ей Чонгук, явно теряя терпения.
— Я еще раз спрашиваю, где наш сын?!
— Покинул прайд! Доволен! Ты же все равно решил его изгнать! Небось супруга то наговорила на бывшего мужа. Теперь, когда взлетела высоко.
— Еще раз повторю вам, он мне не муж, не по законам страны, не по законам прайда! — вздернула подбородок.
— Ты воспитала труса. Фелисити.
От этого обвинения даже я вздрогнула. Чонгук был не прав. Ребенка должны воспитывать оба. Я конечно не приуменьшала вины этой женщины, но и он должен был вложить в сына понятие чести и ответственности.
— Я?
— Да, ты, потому что моя провинность в том, что я вообще его не воспитывал. Я только взял власть в прайде в свои руки и дети мне были никак не важны, но ты навязала мне исполнение древнего закона, понесла и родила Чимина. Я просто отмахнулся и он вырос твоей копией.
— Да как ты смеешь? — завизжала она, выпуская руку с когтями.
Господи, это были настоящие острые когти львицы. Я ведь считала, что они могут превращаться лишь полностью в зверей и обратно, но оказалось, что эти существа способны на что-то среднее. Когда я уже смирилась с реальностью, решила, что меня уже ничем не удивить, случается такое В ответ из горла Чонгука вырывался грозный, далеко нечеловеческий рык, от которого Фелисити моментально застыла на месте. Ее губы сжались в твердую линию, но в глазах бушевал ураган. Казалось она пыталась выпустить его наружу, прокричать весь гнев, но кто-то силой удерживал ее рот закрытым. Разве такое возможно? Неужели у Чонгука есть такая власть? Что еще я не знала. От чего он меня отгородил.
Тишина окутала поляну. Все ожидали вердикта вожака.
— Джордан, ты готов поручится, что твоя пара возьмет себя в руки или отказываешься от нее? — обратил Чонгук к супругу Фелисити, который стоял за ее спиной.
Он положил руки ей на плечи. Слегка сжал.
— Я поручусь. До конца вечера моя пара и слова не промолвит, — заверил он.
Правда, я скептически относилась к тому, что она исполнить его обещание. Поэтому удивилась, что после того как невидимая рука ее отпустила, она, глубоко вздохнув, продолжила молчать.
— Принимаю. Если твое обещание будет нарушено — вы оба покинем прайд.
Мои глаза удивленно уставились на грозного вожака. Зачем назначать такое жестокое наказание? Особенно для мужчины. Он ведь ни в чем не виноват. Чонгук почувствовал мой взгляд и повернул голову ко мне.
— Самец несет ответственность за свою самку.
Намек понят. Если я совершу ошибки, то они упадут на плечи Чонгука. Криво усмехнулась. Пообещать, что всегда буду поступать правильно не могла. Его мир слишком чужд мне. К счастью, сейчас речь не шла о моих будущих промахах.
Он снова посмотрел на Фелисити. Женщина испепеляла его взглядом, но ни слова не произнесла. Боялась.
Сильная, волевая самка посовала перед ним. Это должно было меня встревожить.
Но нет. Я больше не испытывала страха. На подсознательном уровне появилась уверенность, что он никогда меня не обидит. Не проявит свою силу ко мне.
— Слушай мой вердикт, женщина! — прорычал Чонгук.
Злость в голосе заставила всех присутствующих сжаться.
— Моя пара просила помиловать Чимина. Дать ему время осознать свои ошибки.
Однако твой сын, Фелисити, выбрал другой путь — путь труса! Прайду не нужны такие самцы! Отныне Чимин лишает привилегий фамилии Башрон и изгоняется из прайда! — громогласно проговорил мужчина.
Я вздохнула, думаю о том, что сделала для Чимина все что могла, хотя любая бы на моем месте требовала бы для него самой тяжкой кары. Однако по взгляду, которым бросила на меня Фелисити казалось, что я причина всех бед ее сына. Полный дикой ненависти, обещанья расплаты глаза столкнулись с моими. По коже прошелся озноб. Кто из нас пострадавшая сторона? Меня обманули, предали, использовали для своих целей, а теперь же обвиняли в собственных бедах. Такие эгоцентричные люди поражали.
— Все услышали мое решение? — Чонгук обвел присутствующих взглядом. — Кто-то желает оспорить его? Кто-то готов привести доводы в пользу Чимина?
Тишина. Никому не важна его судьба, что отлично характеризовало моего бывшего «мужа». Единственному человеку, который мог за него вступиться, закрыли рот.
— С сегодняшнего дня любая его попытка переступить границы нашей территории расценивается как нападение чужака. Любой разговор с ним, —он повернулся к Фелисити, намекая, что это в первую очередь касается ее, — приравнивается к предательству прайда. Теперь этот самец для нас никто!
Меня передернуло. Какие же жестокие у них законы. Это не просто изгнание, а полное отречение от собственного сына. Если Чимин знал, что такое его ожидает, то не удивительно, что он всеми способами старался переиграть свою судьбу. пусть и выбрал скользкий путь. В то же время, я бы лучше ушла, но чистой совестью и честью в душе, нежели подлостью пыталась бы остаться.
Каждый делает свой собственный выбор. За это я винить Чимина не могла. Лишь за то, что он втянул меня в свои коварные игры. Однако посмотрев на профиль Чонгука я подумала, не получила ли в итоге невероятную компенсацию в виде этого мужчины. Словно угадав мои мысли, уголки его губ слегка приподнялись, а рука нашла мою и крепко сжала.
— На этом сегодняшнее собрание считаю закрытым. Патрульные пройдитесь по территории. Вдруг этот чужак где-то прячется. Если вы найдете его, то немедленно сопроводите прочь! Остальным желаю приятной ночи.
После этих слов присутствующие выдохнули и вернулись к привычному общению.
Фелисити резко скинула руку супруга с плеч, чтобы пролететь пулей мимо нас, покидая поляну. Правда перед этим она успела что-то проговорила мне губами, не раня ни звука. Догадываюсь это было: «ты пожалеешь», но утверждать точно не могу Читать по губам еще не научилась. Джордан устало вздохнул, затем последовал за любимой. Проходя мимо он слегка склонил голову, таким образом извиняясь за свою пару. Мне стало жаль этого мужчину, ведь я видела искреннюю любовь в его глазах. Просто есть женщины, которые не видят, что счастья рядом с ними и упускают его.
— Ты заставил ее замолчать, правда же? — тихо промолвила я, дергая Чонгука за руку, чтобы привлечь внимания.
Он откликнулся моментально. Его лицо смягчилось. Во взгляде пропал стальной блеск. Нежность — вот что он дарил мне. Я поймала себя на мысли, что не хочу принадлежать к такому типу женщин как Фелисити. Я не упущу свое счастье. Пусть оно будет рычащее, властное и такое непостижимое.
— Это называется ментальный приказ, — пояснил он. — У меня как у вожака есть такая способность. Я могу влиять на каждого члена прайда.
Такого я не ожидала. Казалось уже все секреты открыли передо мной, а нет, Чонгук еще может меня удивить чем-то невероятным и неестественным.
— А на меня? Я же теперь тоже его член! — ужаснулась.
Вдруг он также может заставить меня замолчать. Он слишком счастливо улыбнулся, хотя я не видела причин для такой радости.
— Да, ты очень важный член прайда, поэтому я могу давить своей силой и на тебя, — я не успела прокомментировать эту новость, как он продолжил: — но среди всех ты единственная, кто может дать мне отпор и повлиять в ответ.
— Как? У меня нет никаких сверхъестественных способностей! — напомнила ему.
— Теперь есть. Как пара, мы равны друг перед другом.
— Но я ничего в себе не чувствую, — он меня просто обескуражил такой новостью.
— Потому что ты боишься открыться мне. Когда между нами не останется никаких преград, ты это ощутишь.
— Ты уверен, что это когда-то произойдет? — с недоверием уточнила.
Сама знала, что да, ведь я уже шла навстречу, но из-за вредности хотела уколоть Чонгука. Он сжал пальцами мой подбородок. Сильно, но аккуратно, не причиняя боли.
— Мы созданы друг для друга, косуля. Просто вы люди тяжело принимаете факты.
Вам нужно время, чтобы тысячу раз обдумать то, что для меня стало ясно, как только твой аромат проник в легкие.
—Чонгук...
— Пойдем домой. Это был не простой вечер для нас двоих. Я хочу забыться.
Вздохнула. Он прав. Мне нравился контраст резкости и нежности в этом мужчине.
Каждое его слово отпечатлевалось в моей голове клеймом, воздействуя на меня странным, непостижимым образом.
— Как?
— Лев может забыть о невзгодах только между ног своей пары. Когда плоть яростно врывается в ее тугой канал, а от громких стонов срывает крышу.
Ну вот опять он обескураживает своей прямолинейностью. Я уставилась на него, понимая, что губы сами складывают в слово:
— Хорошо.
В его глазах вспыхнул огонек страсти. Он резко нагнулся, чтобы неожиданно взять меня на руки.
— Ты уже открываешься мне, косуля, разве не видишь? — самодовольно проговорил он, когда быстрым шагом направился в сторону дома.