Морфей И Гварнери

Николай опустил руку к пепельнице, стряхивая окурки прогоревшей сигареты в чашу. Он уже долгое время не мог спокойно спать. Мысли обширным потоком лезли в голову даже по ночам, не давая и на секунду закрыть глаза. Средство которое раздобыла Фанни, уже не действовало так эффективно, к тому же, Савин знал причину своего беспокойства.
С того момента как Офелия со своими дружками появилась в городе с одной единственной целью, это создано большие неприятности и несказанно отразилось его работе и в целом спокойной жизни. Заголовки газетных сводок еще чаще стали пестрить его именем. Одни утверждали, что появившийся в городе цирк это дело самих "Белых воротников" якобы способ для отвлечения внимания, иные же говорили что этот Чёрный ловелас, кто бы он ни был, явился для того, чтобы завладеть верхушкой преступного мира и сместить с этого места Савина. Все мнения были расхожими, но не одно из них не было правдивым, хотя второе было близко к истине.
Долгое время Савин пытался навести справки на участников труппы цирка, но сделать это оказалось весьма трудно. С того времени, как он в спешке покинул Кёнигсберг, всё изменилось и членами труппы, за исключением, взбалмошной Офелии, и её дружка Фина, оказались совершенно незнакомые люди. Кто же именно играл роль Чёрного Ловеласа выяснить пока так и не удалось.
- Эй, ты опять не спишь? - Николай обернулся на знакомый голос, и встретился глазами с осуждающим взглядом Максимилиана.
- Что на этот раз? - он подошёл к другу и вытащив из пачки ещё одну сигару, вставил меж зубов.
- Ничего особенного. Я думаю о том, разгадала ли она мою загадку.
- Я вообще не понимаю, зачем ты даешь ей подсказки. Или тебе так хочется поиграть?
- Мне интересно узнать побольше о них. Знаешь, я был знаком с её семьёй с самого детства, и мало того, был вхож в дом Аврелия до того, как всё это случилось. - Николай на секунду замолк, будто-бы вытягивая из самых глубинных закромов своего сознания, воспоминания. Вот они с отцом, сидят на самом первом ряду, огромного красно-белого шатра, он ест пломбирное мороженое и улыбаясь, с замирание сердца, глядит на сцену, где творится настоящая магия. Отец тоже улыбается. Он посадил Николая на колени, чтобы тот лучше мог разглядеть представление. Рядом с ними, еще совсем маленькая девочка, высматривает своего деда, а потом весело тычет пальцем прямо в центр манежа, заливаясь звонким смехом. Зрители аплодируют стоя, а мужчина в черном фраке улыбается им со сцены и подмигивает.
- Когда мы уехали из Кёнигсберга отец мне ничего не рассказал. Я пытался выяснить что случилось и почему мы так резко сорвались с места, но всё его ответы ограничивались одними и теми-же кратковременными объяснениями. Он говорил, что это временная мера из-за нового дела на работе, но никогда не упоминал, что это как-то связано в семьёй Офелии. Мы переехали и он больше никогда не упоминал в разговорах Авреелия, Морфей и семью Ротчетов, будто бы их и никогда и не существовало. Несмотря на то, что я тоже очень хорошо общался с Офелией, Фином и их дедом, воспоминая о той жизни быстро поугасли. Спустя год я даже уже и не вспоминал о них. - поток нахлынувших мыслей уже было не остановить и Максимилиан опустился на соседнее кресло выпуская изо рта комья белого дыма.
- И спустя четыре года ты решил вспомнить? Ты же понимаешь, что если она догадается, то определённо попытается тебе помешать. Как по мне, так это слишком рискованно. Ты не должен забывать, что на балу всё должно пройти так как мы продумали, либо-же такая вылазка может закончиться ты сам знаешь чем. - Николай лишь многозначительно покосился на друга, нахмурив брови.
- Да брось. Когда это городовым было под силу нас вычислить. Всё пройдёт как надо. Тем более, это бал маскарад., не забывай об этом. А что на счёт её...
Если она появится там, я должен буду поговорить.
- Нет не брось. Ты наверное забыл, но я тебе напомню. Вам, наш многоуважаемый виконт, знакомо такое слово как тюрьма? - в ответ на замечание, Николай лишь уклончиво покосился на раскрытую оконную форточку и встал. Всем свои видом и лёгкой, медленной походкой он выказывал спокойствие, но в глазах читалось крайнее смятение, граничащее с беспокойством, совершенно для него не уместным.
- К тому-же, ты считаешь что она захочет с тобой разговаривать? - продолжал Максимилиан. Он точно также как и Николай, предвкушал, интереснейшее событие, которое должно было запустить в ход механизм удивительных событий, в жизни преступного мира их небольшого городка.
- Если она прочитала моё письмо, то определённо захочет.

***
Лишь только постукивание каблуков нарушало тишину в коридоре. Звук эхом отражался от паркета и переходил лёгкой вибрацией на стены и картины в ажурных золотистых рамах. Множество копий и оригиналов полотен мировой живописи, от самого Леонардо Да Винчи до Клода Моне и Виктора Васнецова, который к слову, являлся очень молодым, но подающим надежды автором. Первая его картина, была продана небольшому книжному магазинчику на Тверской за какие-то две тысячи, а вот именитый "Ковер самолёт" написанный лишь через год после дебюта автора по заказу мецената Мамонтова, имел очень большой успех у диванных критиков и членов Художественной академии, после чего на торгах, был выставлен за баснословные деньги.
Но мадам Ростовская собирала не только картины. В её распоряжении и полном, единоличном владении после смерти горячо любимого мужа, находилось чуть ли не состояние, насчитывающее по своей сути сумму, равную бюджету городского центрального исторического музея. И хотя муж, не питал большой любви к подсобным сделкам и игорным домам, а собирал вещи по большей степени в качестве экспонатов, это не помешало Марии встать с Августином во главе пирамиды преступного мира, после его кончины.
За неимением отсутствия средств, женщина быстро нашла поддержку в нужных кругах и заручилась всеобщим уважением, как она считала, хотя по правде говоря, уважением заручился её дом, куда еженедельно стекались всё сливки общества.

В гостиной тихо потрескивал огонь, а мужчина сидевший на диване, лениво помешивал ликер, дожидаясь. Наконец, дверь отворилась и Мария облаченная в атласное, огненное платье прошла в глубь комнаты.
- Нет, так больше продолжаться не может, ей богу.
- Что такое, моя "фройлян"*?
- Ты сказал, что это избавит нас от лишних хлопот, но погляди на это! Ничего не изменилось, к тому же, мы не обнаружили ничего ценного. - она молча сунула вырезку из статьи еженедельника Петроградского вестника ему в лицо.
- Дай мне ещё немного времени и я уберу его с дороги как мокрую, надоедливую шавку. Обещаю тебе. К тому же, как это не нашли? Неужели, возвращение скрипки тебя не порадовало?
- Порадовало... - девушка уселась к нему на колени, вытягивая из пальцев бокал. - Но учти, что ставки я делаю, только до той поры, пока мне есть с этого выгода. Если же, этот проклятый Савин и впридачу жалкая шайка циркачей, намутят воду, я сверну свои полномочия. - Она молча посматривала на огонь в камине и ощущая как рука на её спине, вычерчивает круги.
- Не придётся, фройлян, я все решу сам. _________________________
* Форма вежливого упоминания по отношению к незамужней женщине или к девушке в Германии и в некоторых других странах. (Августин родился в Германии и посредством депортации был вынужден осесть в Петрограде, но так и не избавился от привычки вставлять фразы родного диалекта в речь.)