4. Куда пропала Харпер?
В конце прошлого года я попала под влияние Василиска — чудовища из Тайной комнаты — и пролежала без сознания несколько месяцев. Мой папа настолько переживал за меня, что по приезду домой мне запретили выходить из дома всё лето. И не только...он запретил мне общаться со своими друзьями Гарри, Роном и Гермионой. Он сказал, что они оказывают на меня ужасное влияние и «благодаря им я чуть не умерла».
— Вы слишком много лазите туда, куда не стоит! Настолько безответственно... — говорил папа, тяжело вздыхая. — Харпер, ты же понимаешь, что я это делаю не для того, чтобы тебе было хуже, а для того, чтобы не умерла. А это и так почти случилось в этом году! А как же экзамены, учёба?... Тебе просто повезло, что в этом году все экзамены отменили по таким ужасным обстоятельствам! А если бы нет? Всё, что от тебя требуется в этой школе это оставаться здоровой и хорошо учиться! Если ты и дальше будешь продолжать общение с этими тремя, я переведу тебя в Шармбаттон и ты знаешь, что это вполне в моих силах! Летом, ты будешь заниматься каждый день! Надеюсь хоть в этом году ты меня не разочаруешь... О, Мерлин, чтобы сказала на это твоя мама? — кричал папа, пока я захлебывалась в слезах от его слов.
Свой день рождения я тоже провела в ужасном расположении духа...Думаю друзья прислали мне подарки, а я даже не могла прочитать их письма и ответить им. Папа забирал все письма, которые мне приносил Барли и прятал их куда-то. Мне вообще кажется, что он их сжигал, чтобы я не пыталась их найти. Я даже не поздравила Гарри с его 13-летием! Думаю, они втроём меня просто ненавидят... Я ужасная подруга.
Летом, казалось, один день хуже другого. Папа, конечно, забирал мои письма, но «ежедневный пророк» мне читать разрешалось. В августе, когда я в очередной раз старалась знать себя чем-то кроме дополнительных занятий, мне пришёл новый выпуск пророка. Я сразу принялась за чтение. Первые строку занимала надпись :
«<b>ИЗ АЗКАБАНА СБЕЖАЛ ОПАСНЫЙ ПРЕСТУПНИК И УБИЙЦА СИРИУС БЛЭК</b>»
дальше говорилось : «Блэк вооружён и очень опасен. Если увидите его, немедленно сообщите властям о месте его нахождения. Министерство магии позаботиться о вашей безопастности»
А. Значит папа, скорее всего, сейчас работает над этим. Что значит, что теперь он будет дома ещё реже. Отлично. Значит до начала учебного года мы увидимся максимум несколько раз. Это немного облегчает то, что теперь я могу не делать дополнительные задания.
Я, Гарри, Рон и Гермиона должны были встретиться в «Дырявом котле» за несколько дней до начала учебы. Папа сейчас в раздумьях, отпускать меня или нет. Но мне кажется, он больше склоняется к тому, чтобы я осталась дома и он лично проследило за тем, как я сажусь на поезд до школы. Но! Тем не менее, за лето я ни разу не перечила папе и делала всё, что он меня просил. Так, что он меня отпустил и теперь осталось подождать всего пару дней до того момента, как я снова увижу своих друзей и смогу им всё объяснить!
***
За день до отъезда, папа извинился передо мной за то, что заставил меня просидеть дома всё лето и только попросил быть аккуратней в этом году. В день, когда мы собирались оказаться в «Дырявом котле» пришёл новый выпуск «ежедневного пророка», который гласил :
«БЛЭК ВСЁ ЕЩЁ НА СВОБОДЕ!
Сегодня Министерство магии сообщило, что Сириус Блэк — самый опасный преступник за всю историю тюрьмы Азкабан — до сих пор не пойман.
Маглам сообщили, что у Блэка есть пистолет (железная дудка, которой простецы убивают друг друга). Волшебное сообщество опасается повторения бойни, устроенной Блэком двенадцать лет назад. Напомним, тогда Блэк одним проклятием умертвил сразу тринадцать человек.»
Я вгляделась в тёмные глаза Сириуса Блэка, единственные живые точки на исхудалом лице. Мне не доводилось встречаться с вампирами, но на уроках по защите от тёмных искусств я не раз видела их портреты. Блэк с его мертвенно-восковой кожей очень походил на вампира.
Когда мы с папой прибыли в «Дырявый котёл» я начала оглядываться по сторонам. Там я с интересом стала разглядывать постояльцев. Здесь останавливались забавные маленькие волшебницы, приехавшие из провинции за покупками; почтенные волшебники, которые за завтраком обсуждали последнюю статью в «Трансфигурации сегодня»; растрёпанные, диковатые на вид маги и хрипло перешёптывающиеся гномы.
Мы оставили там мои вещи и отправились за покупками. Всё как и каждый год. Мне нужно купить новые перья, пергамент, все учебники из списка и новые мантии. В магазине «Флориш и Блоттс» мы пересеклись со всей семьей Уизли и Гермионой, которая, видимо, пошла за покупками вместе с ними. Рон ещё больше усыпан веснушками, Гермиона очень загорела, оба что есть силы машут ему. Не веря своему счастью, я подошла к своим друзьям.
— Харпер! Мы не знали, что думать! Почему ты не ответила ни на одно наше письмо? — накинулась на меня с вопросами Гермиона.
— Как я рада тебя снова видеть! Харпер, дорогая, Рон уже умолял нас ехать тебя искать, настолько все мы переживали. — поддержала миссис Уизли и я заметила, как румянец прилил к декам моего папы.
— Нам с Харпер не доставляли ваши письма, простите... — начал оправдываться папа, но я подошла к Рону и Гермионе и прошептала :
— Он просто врёт, когда встретимся с Гарри и окажемся одни я вам всё обязательно расскажу. — Они закивали в знак согласия и втроём пошли немного отдохнуть в кафе-мороженом Флориана Фортескью.
Все купили себе по мороженому и уселись за столиком. Я рассказала им настоящую причину, почему всё лето не отвечала на письма. Их шокированные выражения лиц можно было запечатлеть на картинах.
— То есть, ты не прочитала ни одного письма? — удивлённо спросил Рон. — Я думал, что ты нас игнорируешь... — смущенное добавил он.
— Ни одного. Я не видела ни одного письма.
— Я столько тебе рассказывала! И подарок на день рождения отправляла! — воскликнула Гермиона.
— Да, я понимаю, простите меня! Но...— я запнулась потому, что увидела Гарри смотрящего на витрину магазина с мётлами, и сразу крикнула : — Гарри! ГАРРИ!!! — Заметив нас, он широко улыбаясь, подбежал к нам.
— Не прошло и года! — улыбнулся Рон. — Мы были в «Дырявом котле», но нам сказали, что ты куда-то ушёл. Мы и во «Флориш и Блоттс» заходили, и к мадам Малкин, и...
— Да я на той неделе всё купил, — пояснил Гарри. — А как ты узнал, что я в «Дырявом котле»?
— Папа сказал, — ответил Рон.
Мистер Уизли работал в Министерстве магии и слышал о происшествии с тётушкой Мардж. По этому, он успел рассказать и Рону, и нам с Гермионой.
Гарри разозлился на свою тетушку, а так, как мы ещё не до конца умеем управлять своей магией, он каким-то образом сумел надуть из неё шар и заставить летать по улицам до ночи. Её поймали, лопнули и стёрли память. Так, что проблем не должно возникнуть.
— Гарри, ты и вправду раздул свою тётю? — серьёзно спросила Гермиона.
— Я не хотел, — промолвил Гарри. — Просто не сдержался.
Рон покатывался от смеха.
— Это не смешно, Рон, — укоризненно сказала Гермиона. — Знаешь, я удивлена, что тебя не отчислили.
— Я тоже, — признался Гарри. — Не сомневался, что меня отчислят.
Гарри посмотрел на Рона:
— Слушай, Рон, а твой папа не знает, почему Фадж не наказал меня?
— Наверное, ответ кроется в самом тебе, — пожав плечами, хихикнул Рон. — Знаменитый Гарри Поттер — вот и все дела. Мне трудно даже представить, что Министерство сделало бы со мной, надуй я свою тётушку... Причём им пришлось бы сначала выкопать мой труп, потому что мама прибила бы меня на месте... А если честно, узнаешь всё у папы вечером. Мы тоже остановились в «Дырявом котле». Гермиона и Харпер тоже с нами. Завтра все вместе двинем на Кингс-Кросс!
Я и Гермиона, улыбаясь, закивали.
— Родители привезли меня сюда утром со всеми вещами. — сказала Гермиона.
— Да, мой папа тоже, к счастью, меня отпустил и разрешил остаться здесь с вами. — отвечаю я.
— Здорово! — воскликнул Гарри. — Так вы уже купили учебники?
— Смотри. — Рон вынул из сумки длинную, узкую коробку и открыл её. — Новая волшебная палочка. Четырнадцать дюймов, ива, волос из хвоста единорога. А там все учебники. — Он махнул рукой на большую сумку под креслом. — Что скажешь о «Чудовищной книге»? Продавец чуть не заплакал, когда я сказал, что нам надо три.
— А это у тебя что, Гермиона? — спросил Гарри, указав на три битком набитые сумки в соседнем кресле.
— Я же буду изучать гораздо больше предметов. У меня здесь всё по нумерологии, уходу за магическими существами, прорицанию, изучению древних рун, изучению маглов...
— Зачем тебе изучение маглов? — воскликнул Рон, закатывая глаза. — Ведь ты — урождённая магла! Твои родители маглы! Ты и так всё про маглов знаешь!
— Да, Гермиона, зачем? Столько лишних предметов даже ты не вывезешь! — вставила я.
— Но маглов очень интересно изучать с волшебной точки зрения, — серьёзно возразила Гермиона.
— А есть и спать ты когда будешь? — спросил Гарри.
Рон всё хихикал.
Гермиона пропустила вопрос мимо ушей.
— У меня ещё есть десять галлеонов, — сказала она, вынув кошелёк. — У меня в сентябре день рождения, и родители заранее дали мне денег на подарок.
— И ты, конечно, купишь замечательную книгу? — невинно поинтересовался Рон.
— Нет, не книгу, — сдержанно ответила Гермиона. — Мне очень хочется сову. У Гарри есть Букля, у тебя Стрелка...
— Так Стрелка не моя сова, она семейная. Лично мне принадлежит только Короста. — Рон достал из кармана свою крысу. — Вот она, мне надо её показать специалисту. — Он положил Коросту на стол перед друзьями. — По-моему, в Египте ей не понравилось.
Короста похудела и порядком облезла.
— Тут неподалёку есть зоомагазин, — произнёс Гарри, за время житься здесь, изучивший Косой переулок как свои пять пальцев. — Посмотри там чего-нибудь для Коросты, а ты, Гермиона, можешь купить там сову.
Расплатившись за мороженое, они пошли в «Волшебный зверинец».
Магазин был невелик, все стены заставлены клетками, смрад и галдёж стояли невообразимые. Обитатели клеток пищали, гоготали, бормотали или шипели. Пока ведьма за прилавком объясняла волшебнику, как ухаживать за сдвоенными головастиками, друзья разглядывали клетки. Пара огромных пурпурных жаб, влажно причмокивая, пировала дохлыми мясными мухами. У окна поблёскивала панцирем в драгоценных камнях гигантская черепаха. Ядовитые оранжевые слизняки медленно ползали по аквариуму, а толстый белый кролик то и дело с громким щелчком превращался в шёлковый цилиндр и обратно. Были кошки любых расцветок; клетка с каркающими воронами; корзина забавных гудящих мохнатых шариков кремового цвета, а в просторной клетке на прилавке лоснящиеся чёрные крысы прыгали через скакалку из собственных длинных гладких хвостов.
Волшебник со сдвоенными головастиками удалился. Рон подошёл к прилавку.
— Я насчёт крысы, — сказал он ведьме. — Мы были в Египте, и с тех пор ей не по себе.
— Клади на прилавок, — велела ведьма, вытаскивая из кармана чёрные очки.
Достав Коросту, Рон положил её рядом с клеткой, где прыгали несколько крыс. Они мигом угомонились и столпились у проволочной стенки, чтобы лучше видеть.
Короста, как почти всё имущество Рона, досталась ему в наследство от братьев. Крыса принадлежала когда-то Перси. Она была худая и старая, не сравнить с сородичами в клетке.
— Хм... — Ведьма взяла Коросту. — Сколько лет этой крысе?
— Не знаю, — протянул Рон. — Очень старая. Она перешла ко мне от брата.
— А какие у неё есть волшебные способности? — поинтересовалась ведьма, внимательно рассматривая Коросту.
— Ну-у, — замялся Рон. — По правде говоря, Короста никогда не проявляла ни малейших волшебных способностей.
Ведьма окинула взглядом драное левое ухо и переднюю лапу, где недоставало пальца, и громко зацокала языком.
— Видать, не раз побывала в переделке, — изрекла ведьма.
— Мне её Перси уже такую отдал, — оправдывался Рон.
— Обычные садовые крысы, вроде твоей, живут не дольше трёх лет. Хочешь долгожителя, — сказала ведьма, — выбирай из этих.
Она указала на чёрных крыс, которые тут же весело запрыгали.
— Выпендриваются, — буркнул Рон.
— Не хочешь новую крысу? Ладно. Тогда вот тебе крысиная микстура. — Ведьма извлекла из под прилавка маленький красный пузырёк.
— Спасибо. Сколько... ОЙ!!!
Он резко пригнулся. С высоченной клетки на голову Рона спрыгнуло нечто огромное, рыжее и с утробным фырканьем нацелилось на Коросту.
— ФУ, ЖИВОГЛОТ!!! НЕЛЬЗЯ!!! — завопила ведьма, но Короста, будто кусок мыла, выскользнула у неё из рук, и только мелькнули за дверью кривые лапки.
— Короста! — закричал Рон и вылетел вслед за крысой, Гарри за ними.
Короста вскоре нашлась. Бедняга спряталась в урне возле «Всё для квиддича». Мы с Гарри и Роном искали её где-то около получаса по всему переулку. Рон спрятал дрожащую крысу в карман и, разогнувшись, потёр затылок.
— Что это было?
— Огромный кот или маленький тигр, — предположил Гарри.
— А где Гермиона?
— Наверное, присматривает сову. — отвечаю я.
По кишащей народом улице они вернулись к «Волшебному зверинцу». В этот момент в дверях лавки показалась Гермиона, но на руках у неё вместо совы был огромный ярко-рыжий кот.
У Рона отвисла челюсть.
— Ты купила этого урода?!
— Смотрите, какая лапочка! — восхищалась Гермиона.
— Какой милый! — вставляю я и иду гладить нового кота Гермионы.
Шерсть у кота и вправду красивая, пушистая-пушистая, но лапы кривые, а морда приплюснутая, курносая, словно впечаталась в стену. Сейчас, когда Коросты не было видно, он блаженно мурлыкал.
— Твоя лапочка чуть с меня скальп не сняла! — вспыхнул Рон.
— Глотик не нарочно, — заступилась за кота Гермиона.
— А ты о Коросте подумала? — Рон похлопал по карману. — Она нуждается в тишине и покое. А с этим котярой ей никакого покоя не будет!
— Держи. Ты забыл крысиную микстуру. — Гермиона протянула ему красный пузырёк. — Ну хватит дуться. И не волнуйся, Глотик будет спать в моей спальне, а Короста в твоей. Бедная киса. Ведьма говорит, что Глотик несколько веков провёл в магазине. Никто его не покупал.
— Интересно почему? — съязвил Рон.
На этом спор закончился, и троица зашагала в «Дырявый котёл».
***
На следующий день мы должны были отправится на вокзал на служебных машинах, которые мистеру Уизли любезно подложило министерство. Темно-зелёные старые машины были не примечательными, так, что они не должны были привлечь к себе лишнего внимания. На вокзал прибыли за двадцать минут до отхода поезда. Водители нашли им тележки и погрузили чемоданы. Коснувшись кепок, попрощались с мистером Уизли и уехали, неведомо как проскочив в самое начало длинной очереди перед светофором.
Мистер Уизли всю дорогу до станции шагал рядом с Гарри.
— Пришли, — сказал он, оглянувшись по сторонам. — Разобьёмся на пары, а то нас многовато. Мы с Гарри идём первые. — Мы с Роном и Гермионой настороженно переглянулись.
Все по очереди стали проходить барьер на платформу и в итоге, оказались на станции Хогвартс-экспресса. На прощание, миссис Уизли расцеловала своих детей, меня, Гермиону и наконец заключила в объятия Гарри. Он аж покраснел от смущения.
В поисках свободного купе я, Гарри с Роном и Гермионой пошли по коридору. Удача нам улыбнулась в самом конце вагона.
В купе находился всего один пассажир, дремавший возле окна. Мы переступили порог. Странно. «Хогвартс-Экспресс» предназначен для школьников, и, кроме волшебницы, развозившей тележки с едой, взрослых мы раньше не видели.
Незнакомец был одет в поношенную, штопаную-перештопаную мантию. Болезненного вида и измождённый, но совсем ещё не старик, светло-каштановые волосы едва тронуты сединой.
Мы закрыли за собой дверь и сели подальше от окна.
— А это кто такой? — шепнул Рон.
— Профессор Р. Дж. Люпин, — не замедлила с ответом Гермиона.
— Откуда ты всё знаешь?
— Посмотри на чемодан. — Она показала на полку над головой мужчины.
Маленький потрёпанный чемодан был перевязан верёвкой, аккуратно связанной «из множества маленьких верёвочек. В одном из углов была надпись: «Профессор Р. Дж. Люпин».
— Интересно, что он преподаёт? — Рон, прищурившись, глядел на его бледный профиль.
— Защиту от тёмных искусств. Только по ней нет преподавателя. — вставила я.
У нас было уже два учителя по защите, на первом курсе и на втором. Ходили слухи, что на эту должность наложено заклятие.
— А потянет ли он? — засомневался Рон. — Похоже, он и сам под заклятием... Ну, выкладывай, — повернулся он к Гарри.
И Гарри всё нам поведал, включая предупреждение мистера Уизли. Рон сидел будто громом поражённый, я, кажется, побледнела на несколько оттенков, Гермиона прижала руки к губам и, немного погодя, сказала :
— Значит, Сириус Блэк из-за тебя убежал из тюрьмы, Гарри... Ты должен быть очень... очень осторожен. Не ищи себе неприятностей.
— Я их не ищу, — буркнул Гарри. — Это они меня ищут.
— Надеюсь, у Гарри хватит ума не выслеживать этого психа, — сказал всё ещё не пришедший в себя Рон. — Блэк ведь хочет его убить.
Все мы испугались, похоже, не на шутку. Во всяком случае, гораздо сильнее, чем Гарри.
— И как это он сбежал? — поёжился Рон. — Из Азкабана? При такой-то охране? Ведь он сверхопасный преступник.
— Его должны поймать. — Голос Гермионы был твёрд. — Я слышала, сейчас поднята на ноги даже полиция маглов.
— Хоть одно радует, в этом году мы вчетвером сможем ходить гулять по Хогсмиду. Я уже так жду нашего первого похода! — радостно говорю я. Гермиона посмотрела на Гарри.
— Как это прекрасно! Будем хоть изредка уходить из замка. В Хогсмиде есть что изучать!
— Да, — грустно вздохнул Гарри. — А вернувшись, расскажете мне, что там и как.
— А ты? — спросил Рон.
— Я не пойду. Ни Дурсли, ни Фадж не подписали мне разрешение.
Рон ужаснулся.
— Как так? Постой, можно ведь попросить профессора МакГонагалл или ещё кого, найдём кому подписать...
Гарри рассмеялся. Профессор МакГонагалл, декан Гриффиндора, очень строга, никогда не нарушит правил.
— А в случае чего, спросим Фреда с Джорджем, они знают все тайные выходы из замка...
— Рон! — возмутилась Гермиона. — Гарри нельзя покидать замок, пока Блэк на воле.
— Вот именно это и скажет МакГонагалл, попроси я её подписать разрешение, — усмехнулся Гарри.
— Гарри, но с тобой будем мы! — Глаза у Рона сверкнули. — И никакой Блэк не посмеет...
— Рон, не говори глупости, — возразила я. — Блэк днём, на людной улице столько человек убил! Неужели он, увидев нас, испугается и оставит Гарри в покое?
Со временем, на улице пошёл сильный дождь. Дождь усилился, а «Хогвартс-Экспресс» мчал всё дальше на север. Окна закрыл густой туман. Стемнело. По всему вагону и над багажными полками загорелись лампы. Стучат колёса, по окнам барабанит дождь, завывает ветер, а профессору Люпину всё нипочём — спит себе и спит.
— Скоро должны приехать. — Рон пытался что-то разглядеть в тёмном окне.
Не успел он закрыть рта, как поезд замедлил ход.
— Прекрасно! — Рон вновь подал голос и, осторожно обойдя профессора, стал вглядываться в темноту за стеклом. — Умираю с голоду. Скорее бы за праздничный стол.
Гермиона посмотрела на часы.
— Но нам ещё далеко ехать, — заметила она.
— А чего же мы останавливаемся?
Поезд ехал всё медленнее. Шум двигателя утих, зато ветер и дождь за окном как будто усилились.
Гарри, находившийся ближе всех к двери, выглянул в коридор. Он сообщил нам, что из других купе тоже высовывались любопытные.
Поезд дёрнулся и остановился. Судя по звукам в вагоне, с полок посыпались вещи. Неожиданно погасли все лампы, и поезд погрузился в кромешную тьму.
— В чём дело? — раздался позади голос Рона.
— Ой! — вскрикнула я. — Рон, это моя нога!
Гарри добрался до своего сиденья.
— Может, авария?
— Не знаю... — ответили мы втроём.
Что-то зашуршало, и я увидела на фоне окна смутный силуэт Рона, протиравшего запотевшее стекло.
— Там что-то движется, — сказал Рон. — По-моему, к нам спешат люди.
Через секунду, мы услышали, как с места профессора Люпина раздаётся шуршание. Он проснулся и вскочил. Он зажег свою волшебную палочку, после чего сказал :
— Оставайтесь на месте. — Голос был всё ещё сиплый после сна. Он медленно встал, держа перед собой палочку, и пошёл к двери, но та, опередив его, медленно открылась.
Дрожащее пламя в руках Люпина осветило упиравшуюся в потолок фигуру, закутанную в плащ. Лицо пришельца было полностью скрыто капюшоном.
Мои глаза метнулись вниз, к горлу подступила тошнота. Из-под плаща высунулась рука: лоснящаяся, сероватая, вся в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника.
Рука торчала наружу долю секунды: существо как будто почуяло мой взгляд и поспешно спрятало её в складке чёрной материи.
То, что было под капюшоном, протяжно, с хрипом не то взвыло, не то вздохнуло, словно хотело засосать не только воздух, но вообще всё вокруг.
Присутствующих обдало стужей. Мороз пробирался под кожу, в грудь, в самое сердце. Глаза Гарри закатились и он упал на пол.
— Гарри! Гарри! Ты в порядке?
Я шлёпала его по лицу.
— Что... что? — слабым голосом произнёс он.
Гарри открыл глаза. Светят фонари, подрагивает пол. «Хогвартс-Экспресс» снова в пути, и горел свет. Рон с Гермионой и мной склонились над ним, стояли на коленях, профессор Люпин. Я, Рон и Гермиона уложили его на сиденье.
— Ну, как ты? — забеспокоился Рон.
— Ничего. — Гарри бросил взгляд на дверь. Существо в капюшоне исчезло. — Что это было? Где тот... ну который выл?
— Никто не выл. — я недоумевающе покачала головой.
— Но я слышал вой.
Что-то громко треснуло, и все вздрогнули. Профессор Люпин разломал на части большую плитку шоколада.
— Держи, — протянул он Гарри самый большой кусок. — Съешь и станет полегче.
Гарри взял, но было видно, что есть ему не хотелось.
— Вы не знаете, кто это был? — спросил он Люпина.
— Дементор. — Люпин раздавал шоколад всем остальным. — Один из дементоров Азкабана.
Все смотрели на него, не веря ушам. Профессор Люпин скомкал пустую обёртку и сунул в карман.
— Ешь, — повторил он. — Увидишь, станет легче. Простите, я ненадолго уйду, мне надо кое-что сказать машинисту.
Люпин скрылся в коридоре.
— Гарри, ты и вправду в порядке? — Гермиона тревожно смотрела на друга.
— Я так и не понял, что произошло. — Гарри вытер пот со лба.
— Ну, понимаешь, этот дементор стоял здесь и осматривался (я так подумала, лица-то я его не видела), и ты, ты...
— Наверное, это был обморок. — Рон никак не мог успокоиться. — Ты вдруг обмер, упал и забился...
— А профессор Люпин подошёл к дементору, вынул палочку, — продолжила Гермиона, — и сказал: «Никто из нас не прячет Сириуса Блэка под мантией. Уходи». Но великан не шелохнулся. Тогда Люпин что-то пробормотал, и из палочки на дементора посыпались серебряные искры, тот развернулся и тотчас исчез.
Тот момент, когда я первый раз увидела дементора я не забуду никогда. Это было ужасающе и я не представляю, как заключённые Азкабана могут терпеть их присутствие целыми днями.
Мы, как обычно, приехали на станцию Хогсмид и поковыляли к замку. Мы с Гарри сразу отправились в больничное крыло на всякий случай. После того, как мы дошли до Большого зала, распределим уже закончилось и как раз начинался пир. Мы все так проголодалось, что были только рады такому развитию событий.
Во время ежегодной речи, Дамблдор взывал всех к отвественности и предупредил о том, что дементоры теперь будут стоять на страже ворот замка, чтобы защитить нас от Сириуса Блэка.
— Они будут стоять у всех выходов с территории школы, — говорил директор. — И пока они здесь, — запомните хорошенько! — никто не должен даже пытаться покинуть Хогвартс без разрешения. Дементоров не проведёшь ни переодеванием, ни какими-либо ещё фокусами, не помогут даже мантии-невидимки. — Последние слова он произнёс как бы между прочим, а Гарри с Роном, Гермионой и мной переглянулись. Дементоров тщетно умолять, тщетно просить прощения. Поэтому я вас очень прошу, всех и каждого, не давайте им повода причинить вам вред. Я уже говорил со старостами факультетов и двумя нашими новыми старостами школы, они будут следить, чтобы никто никогда не затевал с дементорами опасной игры.
— Закончу на более приятной ноте, — продолжил он. — В этом году у нас две замены в преподавательском составе. Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессор Люпин, который любезно согласился занять должность преподавателя защиты от тёмных искусств.
Послышались редкие хлопки, известие было принято без особого энтузиазма. Горячо хлопали только те, кто ехал сегодня в одном купе с профессором Люпином, включая Гарри. Профессор выглядел особенно жалко среди преподавателей, одетых в свои лучшие мантии.
— Что касается второго назначения, — заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты, — должен, к сожалению, напомнить, что профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке, чтобы провести больше времени с оставшимися у него руками и ногами. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять сам Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием.
Гарри, Рон и Гермиона и я не поверили своим ушам. И мы тут же присоединились к буре аплодисментов, которые были особенно сильны за столом гриффиндорцев. Мы подались вперёд, чтобы лучше видеть Хагрида. Лесничий был красный как свёкла, глядел, опустив глаза, на свои огромные ручищи, а в его чёрной всклокоченной бороде играла широкая довольная улыбка.
— Как же это мы не догадались! — ударил кулаком по столу Рон. — Кто ещё мог рекомендовать нам эту кусачую книгу?
Я, Гарри, Рон и Гермиона последние закончили хлопать. В какой-то момент мы увидели, что Хагрид вытирает глаза скатертью.
Наконец последние куски тыквенного пирога исчезли с золотых блюд и Дамблдор намекнул всем, что пора идти спать. Мы вчетвером сейчас же бросились к Хагриду.
— Хагрид, поздравляем! — воскликнула Гермиона, когда они очутились у преподавательского стола.
— Привет, привет всем четверым, — ответил Хагрид, вытирая салфеткой с лица пот. — Не верится! Великий человек Дамблдор... Пришёл ко мне в хижину... сразу, как профессор Кеттлберн сказал, что больше не может... Я так об этом мечтал всю жизнь...
Вечер закончился очень хорошо. Мы уставшие и сытые пошли по своим комнатам и попрощавшись, сразу пошли ложиться спать. На следующий день начинался новый, увлекательный учебный год!