Надменная принцесса

Лето в Москве нельзя назвать жарким. В мае люди все еще ходят в пальто, а в начале июня часто идут дожди, которые длятся чуть ли не до августа. Увидеть в середине июня на улицах Москвы людей в куртках считается вполне нормальным явлением, особенно ранним утром или поздним вечером.

Весь день шел дождь, поэтому Кир Нарциссов, как и большинство людей, застегнул молнию своей порядком поизносившейся модной дизайнерской куртки, когда вышел из метро на оживленную улицу и далеко не летний, холодный и мокрый ветер пробрал его буквально до костей.

Кир поудобнее перекинул сумку через плечо и, улыбаясь чему-то, направился прямо к дому, из которого уехал почти два месяца назад. На душе у него было легко и светло, взгляд в будущее был четким, ясным и целеустремленным, а ожидания полны надежд и уверенности. Говоря откровенно, он соскучился по этому дому, по этой квартире и... он соскучился по своему соседу.

«Его, наверное, еще нет дома» — подумал Кир, когда поднимался по лестнице на пятый этаж. Он был физически развит, регулярно занимался в тренажерном зале и плавал в бассейне, но раньше подъемы на пятый этаж давались ему непросто, особенно когда он был загружен пакетами с продуктами. Теперь он преодолел все лестничные пролеты одним махом и не ощущал ни капли усталости.

Кир Нарциссов открыл двери свои ключом. Все, о чем он мечтал — это налить полную ванную горячей воды, плеснуть туда ароматной пены, кинуть шипящую бомбочку и хорошенько во всем этом откиснуть. После шести недель в общежитии, хотя там и была возможность ежедневно принимать душ, Кир чувствовал себя недостаточно чистым и ему срочно необходимо было отмыться. Он рассчитывал сделать это до того, как вернется Митя, чтобы встретить его чистым и благоухающим.

Однако войдя в квартиру Кир удивленно остановился — в прихожей горел свет. На улице было еще совсем не темно, поэтому единственным объяснением этому могло быть то, что Митя просто забыл нажать на выключатель, когда уходил утром на работу. Но это тоже казалось маловероятным, потому что светало в июне очень рано и необходимость в искусственном освещении почти полностью отпадала за исключением того, когда свет нужно было включить в ванной или в туалете.

Ничего не понимая Кир пожал плечами и разулся. В этот момент он услышал, как из спальни раздался тихий стон. Он был таким тяжелым, что не оставалось ни малейших сомнений — тому, кто его издавал, было очень плохо.

Кир Нарциссов тут же бросил свою сумку в прихожей и пулей побежал в свою спальню — именно из нее доносился странный звук.

На кровати он обнаружил Митю, завернутого в одеяло, словно в кокон, так, что наружу торчал только один его нос.

Кир присел рядом на кровать, обхватил эту тряпичную матрешку руками и повернул к себе.

— Эй, что с тобой?! — спросил он.

Глаза Мити были закрыты, и он не реагировал на голос Кира, поэтому тот начал трясти его. Под действием толчков Митя Погодин приоткрыл глаза и тут же снова тяжело опустил веки.

— Ты заболел что ли? — допрашивал его Кир. — Простудился?

Митя ничего не отвечал и не открывал глаза, а только мычал в ответ что-то неразборчивое.

Кир Нарциссов со скоростью молнии вытащил из кармана куртки телефон и набрал номер скорой помощи.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она приехала. Кир открыл двери и пропустил в прихожую врача.

— Так, и что у нас там? — уточнил доктор, поправляя на переносице очки.

— Сам не знаю, — развел руками Кир. — Меня не было дома некоторое время, а когда приехал, обнаружил его вот в таком состоянии.

Врач прошел в спальню и окинул взглядом лежащий на кровати наполовину бесчувственный кокон.

— Посторонитесь-ка, молодой человек, — сказал он и подошел поближе.

Врач аккуратно перевернул Митю так, чтобы тот лежал лицом к нему, развернул, как смог, одеяло на нем и осмотрел. Чувствуя, что он не один, Митя начал потихоньку приходить в себя и открыл глаза.

Врач достал тонометр и измерил Мите давление.

— Очень пониженное, — сказал он.

— Я... я к стоматологу ходил... — пробормотал вдруг Митя.

— Для чего ходили? — уточнил врач.

— От зуба кусочек откололся, разболелся, ходил лечить.

Только сейчас Кир замел, что одна щека Мити сильно опухла.

— Понятно, — сказал врач. — Там вам что-нибудь кололи? Лекарство какое-нибудь?

— Да, я попросил обезболивающее.

— Название помните?

— Лидокаин, кажется.

— Все ясно. У вас аллергия на лидокаин. Вам нельзя колоть это лекарство в будущем. Реакция очень нехорошая, так и умереть можно.

— Верно, я вчера чуть не умер. Такой головной боли я не испытывал за всю свою жизнь.

— А как сейчас себя чувствуете?

— А вы что, сами не видите? — возмутился Кир, который все это время стоял в дверях.

Митя бросил на него беглый, ничего не выражающий взгляд, а потом повернулся к врачу и сказал:

— Сейчас уже лучше. Еще немного болит, но больше ощущение, что нет никаких сил.

— Не удивительно. У вас давление намного ниже нормы, вы ничего не ели и не пили, и испытали шок. Я сейчас выпишу рецепт, купите лекарство и принимайте согласно инструкции. Измеряйте давление, а когда оно снова станет стабильно нормальным, то прекратите прием лекарства. Прием остальных лекарств продолжайте согласно графику. За несколько дней все должно быть в норме. И, конечно же, хорошо поешьте, кофе пить не надо, лучше травяной чай.

Кир спустился вместе с врачом вниз, проводил его, а сам пошел в аптеку за лекарствами. По дороге из аптеки он зашел в супермаркет и купил там травяной чай. Он не знал есть ли дома хоть какая-то еда, поэтому заодно купил кое-что из продуктов.

Когда он вернулся, Митя все так же лежал на кровати в комнате Кира, укрытый одеялом, но теперь наружу торчал не только его нос, а вся голова полностью.

Кир быстро вымыл руки, затем пошел на кухню, налил в стакан воды, нашел в шкафчике маленький пластиковый стаканчик, положил в него весь набор необходимых таблеток и вместе со всем этим вернулся в спальню.

Митя не пошевелился, только покосился на него.

— Что ты тут делаешь? — едва слышно спросил он.

— А что, мне запрещено приходить?

— Ну и оставался бы там, где был все это время.

— Знаешь, а там на самом деле было не так уж и плохо. Но скажу честно — здесь лучше. Приподнимись немного и выпей лекарство.

Кир протянул Мите стакан и таблетки, но у того не было сил даже пошевелиться, поэтому Кир поставил стакан с водой на тумбочку рядом с кроватью, наклонился, уверенно сгреб Митю в охапку и усадил так, чтобы тот опирался на спинку кровати, предварительно подложив под его голову подушку.

Митя был настолько слаб, что едва мог сам держать стакан в руке. Видя, как дрожат его пальцы, Кир придержал стакан с водой и подбородок Мити, помогая ему сделать несколько глотков, чтобы запить таблетки.

Потом Кир забрал у Мити стакан и снова поставил его на тумбочку, а Митя закрыл глаза и полностью откинулся на подушу. Кир осторожно укрыл его одеялом. Он задержал взгляд на лице Мити. Опухоль не его щеке немного спала и сразу стало видно, как осунулось его лицо, а под глазами залегли глубокие черные тени. Растрепанные волосы прилипли ко лбу. Кир протянул руку и аккуратно отодвинул их в сторону.

— Вымыться бы... — пробормотал Митя.

— Мне бы тоже, — усмехнулся Кир. — Погоди, я схожу наберу воды в ванную.

Когда ванна наполнилась водой, Кир проверил, чтобы ее температура была не слишком высокой. Снова вернулся в спальню, наклонился, обхватил Митю и потянул его на себя.

— Что ты делаешь? — слабо запротестовал тот.

— Ты хотел вымыться — я тебе помогаю.

— Не надо, я сам, — Митя начал сопротивляться, но с трудом держался на ногах.

— Ага, вижу я как «ты сам». Пошли уже. Тебя вообще без присмотра оставить нельзя.

— Жил же я как-то раньше без твоей сомнительной помощи.

— Сомнительную помощь тебе оказал тот, кто лечил твои зубы. Где тебе вообще вкололи этот лидокаин? Даже такой как я, без малейших познаний в области медицины, знает, что это лекарство — пережиток прошлого.

— В местной городской стоматологии.

— Я почему-то именно так и подумал. Наверное, бесплатно зуб лечили.

— Именно.

— Может ты уже прекратишь экономить на всем подряд, включая свое здоровье и безопасность?

— Закрой уже рот, мне и так хреново, без твоих нравоучений.

В этот момент они уже были в ванной, и Кир протянул руку, чтобы помочь Мите раздеться.

— Уходи, я сам могу.

— Угу, и в ванную ты тоже сам залезешь? Пойду пока вызову еще раз скорую, чтобы собрали по частям твою разбитую голову.

— Уйди, я все сделаю сам, — твердо сказал Митя дрожащим от слабости голосом.

— Ладно, — сдался Кир. — Но если что — я рядом. Будет нужна помощь — зови, буду на кухне.

Когда Митя, наконец, вымылся Кир просунул в приоткрытые двери ванной исполинских размеров полотенце, в которое Митя тут же завернулся точно так же, как заворачивался до этого в одеяло — только нос был виден. Кир вытер ему волосы, помог дойти до кровати и принес чистую одежду и смену белья.

— Я сам оденусь, — сказал Митя.

— Есть хочешь?

— Поздно уже.

— Говори прямо, хочешь или нет?

— Хочу, — признался Митя, перебирая в руках одежду и не решаясь ничего с ней сделать, пока Кир был в комнате.

— Я мигом. Отдыхай пока.

Кир умчался на кухню. Оттуда сразу же донесся шелест пакетов, стук шкафчиков и шум текущей из крана воды.

Митя Погодин стянул с себя полотенце, натянул трусы и футболку. Когда он надевал штаны, то увидел, что это ни что иное, как те самые ненавистные ему зеленые штаны Кира в желтый цветочек. Митя нахмурился, но снимать штаны не стал, у него не было на это никаких сил. Только отодвинул их и проверил, не дал ли Кир вместе со своими штанами еще и свое нижнее белье, но, слава Богу, с этим все было нормально.

Митя надел огромную толстовку, натянул на голову капюшон, улегся на кровать и, укрывшись одеялом, прикрыл глаза.

Он не менял постельное белье на кровати Кира с тех пор, как тот уехал, и теперь чувствовал запах Кира, который доносился от одеяла и подушки. Кир пах дорогой пеной для ванны и лосьоном, которые остались у него еще с тех времен, когда он успел купить их на последние деньги, перед тем как потерял все.

Митя не мог себе объяснить, почему в тот момент, когда он испытал сильнейшую в своей жизни боль, когда ему казалось, что он умирает, он пришел и лег на кровать Кира. Как и не мог объяснить себе, почему спал на этой кровати последние пару недель.

Через некоторое время до Мити донесся другой запах. Он открыл глаза и принюхался. Этот аромат определенно нравился ему не меньше чем то, как пахло постельное белье Кира.

Через пару минут в дверях спальни появился Кир с большим подносом в руках, на котором дымились паром две тарелки с чем-то вкусным.

— А ну-ка садись быстрее, будем ужинать, я тоже проголодался.

Кир уже искупался и тоже переоделся в удобную домашнюю одежду. Он приземлился рядом с Митей и подтянул поднос к нему поближе.

Глаза Мити расширились от удивления. На подносе стояли две тарелки, на которых лежали горки красивой, аккуратно поджаренной картошечки с луком и грибами, посыпанной свежей зеленью. Рядом стояла небольшая тарелочка с нарезанными солеными огурчиками, черным и белым хлебом.

— Это ТЫ САМ приготовил? — удивленно хлопал глазами Митя.

— Конечно сам, не повара же позвал из ресторана, — засмеялся Кир. — Как поедим, заварю чай.

Митя недоверчиво смотрел на Кира.

— Не бойся, можешь смело есть, это вкусно, — рассмеялся Кир.

— Где ты этому научился? — не переставал удивляться Митя.

— Я научился там еще много чему, но не буду сразу же раскрывать все свои карты и демонстрировать все свои умения. Боюсь, твой ослабленный и неокрепший организм может не выдержать такого обилия информации.

Митя аккуратно попробовал жареную картошку. Хм, то ли он действительно так сильно проголодался, что готов был съесть все, что угодно, то ли это и правда было вкусно.

Кир Нарциссов тоже забрался под одеяло и вместе с Митей уплетал горячую жареную картошечку с грибами, закусывая ее хрустящим соленым огурчиком.

— Огурцы тоже сам солил? — съязвил Митя.

— Нет, купил в супермаркете. Я не очень в них разбираюсь. Взял самые дешевые, как ты и учил. Что, плохие?

— Потянет.

— Я и не ожидал, что ты похвалишь, — усмехнулся Кир. — Как хорошо, что твоя похвала не имеет для меня особого значения.

— Где ты был все это время? — резко сменил тему разговора Митя.

— А ты что, соскучился? — Кир посмотрел на него, прищурившись, и в это время Митя поперхнулся.

Кир постучал его по спине:

— Аккуратнее. Так, я за чаем.

Они лежали и пили чай, заедая его конфетой, которую кусали по очереди. К сожалению, из сладкого на кухне оказалась только эта одна большая конфета с орешками, та же самая, которую Кир ел в первые день своего здесь появления.

— И все-таки, где ты был? — снова спросил Митя, когда они допили чай.

Кир забрал у него из рук пустую чашку и поставил ее на тумбочку:

— Уже поздно. Поговорим об этом завтра. Я все расскажу, и где был, и чем занимался, и что мы будем делать дальше.

Кир выключил светильник на тумбочке, свет в прихожей так и остался включенным. Кир встал и закрыл двери в спальню изнутри, чтобы свет сильно не мешал, и снова запрыгнул под одеяло.

— Ты собираешься остаться здесь? — запротестовал тот.

— А разве это не моя комната? — рассмеялся Кир.

— Но сейчас здесь сплю я, — возмутился Митя.

— Ну и спи, а я останусь здесь на эту ночь и буду тебя охранять. Кто знает, что с тобой может случиться если от тебя отойти, тебя же ни на минуту нельзя одного оставить.