Надменная принцесса

Митя Погодин не привык долго спать по утрам даже в выходной, поэтому в субботу он, как и в любой другой будний день, просыпался рано.

Сегодняшнее субботнее утро не стало исключением. Митя поднялся в семь часов и тихонько прокрался мимо плотно закрытой двери в комнату Кира. Митя понимал всю серьезность вчерашней ситуации и решил дать ему возможность отдохнуть и прийти в себя. В конце концов, несмотря на всю свою нелюбовь к этому человеку, который самым чудесным образом оказался к нему на некоторое время привязанным, Митя Погодин не был сволочью и признавал, что многие люди не могут быстро приспособиться к новым, далеко не самым лучшим условиям жизни.

Митя прошел на кухню, закрыл за собой двери и хотел включить чайник, чтобы сделать утренний чай, как вдруг увидел, что стол, на котором он вчера оставил еду, был пуст.

Митя огляделся по сторонам и увидел, что в мойке лежала куча грязной посуды. Он вышел из кухни, подошел к двери комнаты Кира и тихонько ее приоткрыл. Кровать была не заправлена, постельное белье на ней скомкано в хаотичном беспорядке, а самого Кира там не было.

Во сколько же он встал и как смог поесть и уйти так тихо, что Митя не услышал? И куда Кир пошел?

Митя все еще испытывал чувство неловкости за вчерашнее, поэтому первая мысль, которая пришла ему в голову — Кир ушел к каким-то своим друзьям, чтобы прийти в себя и развеяться. Что ж, Митя не винил его за это.

Он сам не знал почему, но зашел в комнату Кира и аккуратно заправил его кровать.

У Мити не было никаких особых планов на сегодня кроме поездки в супермаркет и закупки продуктов на неделю, стирки накопившихся вещей и уборки в квартире.

Когда он закончил все дела по дому и наконец-то принял душ и высушил волосы, было уже почти три часа дня. Кира до сих пор не было, и Митя подумал, то без проблем сможет съездить в супермаркет и без него.

Он натянул на себя темно-серые треники с толстовкой и вышел в прихожую, чтобы обуться. Когда он надел пуховик, то по привычке засунул руку в карман и внезапно ощутил там странную, непривычную пустоту. Митя залез в другой карман, потом обыскал полку в прихожей, но все было без толку. Ключи от магазина исчезли.

Его прошиб холодный пот. Неужели потерял? Митя не хотел звонить Киру, но подумал, что тот мог видеть ключи или вообще случайно захватить их с собой. В любом случае эту версию нужно было проверить, поэтому он набрал номер Кира.

Митя не особо рассчитывал, что ему ответят, однако, к его удивлению, Кир принял звонок довольно быстро.

— Привет! — услышал Митя его до странности бодрый голос, который сильно контрастировал с его вчерашним состоянием.

— Привет! А ты где? — решил уточнить Митя перед тем, как задать главный, беспокоящий его вопрос.

— Я в магазине.

— В каком магазине?

— В твоем магазине.

— В моем?.. — Митя не понял.

— Ну в том, где ты работаешь.

Митя застыл.

— Что ты там делаешь? — едва слышно произнес он.

— Работаю, конечно, что же еще?!

Митя не стал слушать дальше. Он сбросил звонок, схватил пуховик и надевая его уже на ходу, выскочил из квартиры.

Он домчался до магазина за каких-то двадцать минут, благо дороги в Москве в субботу были относительно свободны. Когда Митя приехал в переулок, в котором находился магазин, он на всех парах выскочил из машины и бросился к входной двери.

Митя зашел внутрь и замер. В магазине было полно народа. Ну как полно, всего человек десять, но из-за небольшого размера помещения казалось, что его оккупировали от и до. Все эти люди сидели на диване или толпились возле книжных полок, листали книги, кто-то стоял возле стойки администратора и там было оживленнее всего. Мите пришлось подойти поближе и тут он увидел Кира.

Кир тоже заметил Митю, и они какое-то время молча смотрели друг на друга.

Кир быстро пришел в себя и продолжил свое дело. Он выдавал людям какие-то свертки и коробки и возле него была гора разных неупакованных книг.

И хуже всего было то, что Митя не мог ни о чем спросить, пока в магазине был хотя бы один посторонний человек, поэтому ему пришлось еще минут тридцать наблюдать за странными действиями Кира. Митя чувствовал себя связанным по рукам и ногам во время какой-то очень сильной пытки.

Едва только последний посетитель вышел из магазина, он стремительно направился к двери, закрыл ее на ключ, блокируя тем самым вход в магазин кому бы то ни было.

Митя резко повернулся к Киру, который продолжал стоять за стойкой администратора. Его глаза метали молнии.

— Объяснись! — потребовал он.

— Что именно мне нужно объяснить?

— Что здесь происходит?

— Скорее уже произошло. Я только что, можно сказать, убил одним камнем двух зайцев. Во-первых, я вручил все залежавшиеся заказы, которые и за неделю бы не доставил, бегая по городу вот так, как вчера.

— Ты позвал людей, которые оплатили доставку, самим приехать и получить свои заказы?!

— Да, а что? Что тебя удивляет? Думаешь они были недовольны? Да они светились от счастья приехать сюда!

— В смысле?

— В смысле надо было только правильно им об этом сообщить. Кто откажется приехать на встречу с главным редактором самого крупного в стране издательства?

— Бывшим главным редактором ты хотел сказать. Ты обманул всех этих людей.

— С чего это ты взял, что я бывший? Позволь заметить, меня не увольняли. Я в официальном бессрочном отпуске и вынужден тусоваться тут с тобой вместо того, чтобы делать большие дела. Так что никакого обмана не было! Я все еще официально числюсь главным редактором и буду им очень долго. Ровно столько, сколько сам захочу.

— Ты понимаешь, что ты сейчас сделал?! Ты украл у меня ключи от торговой точки и незаконно пробрался на нее! Ты вообще понимаешь, что творишь? Ты понимаешь, что могло произойти все, что угодно, а я несу ответственность за этот магазин!

— Ой, да брось ты ворчать! Ты же еще не дослушал какого жирного второго зайца я убил тем же самым камнем. Я заработал нам денег!

С этими словами Кир Нарциссов наклонился и чем-то зашуршал, а когда выпрямился в обеих его руках, едва помещаясь в охапку и вываливаясь из нее, лежала огромная куча бумажных купюр разного достоинства.

Лицо Мити побледнело:

— Как ты это сделал?

— Что именно? Продал кучу книг? Легко! На каждой есть ценник.

— И ты просто продавал их и брал деньги с людей?

— Да, а что? Я сделал что-то не так? Мне нужно было их дарить? Извини, не знал, что у вас тут не магазин, а благотворительная организация.

— Ты просто продавал, брал деньги и не давал покупателям чек?! — лицо Мити стало еще бледнее.

— Ты беспокоишься, что тебе влетит от твоего директора? Так я все, что продал, записывал. — Кир поднял руку, в которой была тонкая школьная тетрадь в клетку и помахал ею. — Ты не думай, я не совсем уж дурак.

Митя Погодин обладал одним интересным качеством. Даже если он был слишком зол, выражение его лица довольно долго могло оставаться спокойным и лишь глаза выдавали весь спектр его противоречивых чувств. К сожалению, Кир Нарциссов очень плохо читал по глазам и очень плохо знал Митю Погодина, чтобы вовремя почувствовать, что что-то идет не так и надо остановиться.

— Если твоему шефу так важны эти долбаные чеки, ты можешь взять вот эту тетрадь и ввести все в кассовый аппарат. Так что мы еще можем поспорить, кому из нас нужно оставаться дома и хозяйством заниматься, а кому ходить на работу и за прилавком стоять...

Кир не договорил, потому что в этот момент Митя резко и стремительно схватил с дивана книгу, оставленную каким-то покупателем, и со всей силы запустил ею в Кира.

Реакция Нарциссова-младшего за последнее время существенно улучшилась, он успел вовремя пригнуться. Книга пролетела мимо него и с оглушительным стуком врезалась в стену. По мощности удара Кир понял, что Митя был более чем серьезен, когда замахивался, и что он вложил в бросок всю свою силу.

Кир тихонько приподнялся и осторожно выглянул из-за стойки и в этот момент в него полетела еще одна книга. Видимо, Митя сидел в засаде и только и ждал, когда Кир покажется. На этот раз бросок был более метким, а реакция Кира не такой быстрой, потому что не успел он снова пригнуться, как книга задела его голову, прежде чем шлепнулась где-то рядом с Киром.

Кир Нарциссов почувствовал, как что-то горячее стекает по его виску. Он провел по нему рукой и поднес руку к глазам. Это была кровь. Его снова ранили книгой до крови! В отличие от прошлого раза книга скорее пролетела мимо и просто задела Кира острым углом, но увидев кровь он вдруг очень сильно разозлился. Да сколько же это может продолжаться!

Кир перекатился в сторону, резко вскочил на ноги, рывком, в два шага, пересек маленькое пространство магазина и бросился на Митю.

Тот не ожидал, что Кир выскочит из своего укрытия и кинется, как говорится, прямо на амбразуру, а отступать ему было некуда, поэтому Кир в два счета повалил Митю на пол.

Митя сопротивлялся изо всех сил, они сцепились в ожесточенной схватке. Кир не бил Митю, он просто изо всех сил пытался скрутить его и обезвредить, а вот Митя, в отличие от него, явно жаждал крови. Он толкал и пинал Кира изо всех сил. Пытаясь блокировать его удары, Кир вжимал Митю в пол, а если Митя оказывался сверху, то Кир скручивал руки у него за спиной. Они оба были одинаково ловкими и сильными, но в какой-то момент преимущество перешло на сторону Кира и он, завалив Митю на диван, обездвижил его. Они тяжело дышали. Митя продолжал дергаться и видя, что это бесполезно, вдруг извернулся и что есть силы укусил его. На Кире был свитер с широким вырезом и укус Мити пришелся как раз аккуратно в самое открытое и незащищенное место где-то посередине между шеей, плечом и ключицей.

Кир взвыл от резкой боли, но не отпустил, а еще сильнее сжал Митю. В ответ на это Митя еще сильнее сжал свои челюсти.

Едва переводя дыхание от боли, Кир проговорил:

— Давай, продолжай, кусай еще сильнее. Твое ухо такое аппетитное, я давно искал повод откусить его.

С эими словами Кир Нарциссов недого думая вонзился зубами в ухо своего «воспитателя».

Митя вздрогнул от боли, но челюсти не разжал.

Кир выпустил ухо Мити из зубов и проговорил:

— Ты похож на бешеную собаку, такой же злой и дикий. Давай, кусай сильнее, можешь вообще откусить от меня кусок. Но после не обижайся, что останешься с одним единственным ухом.

Митя что-то невнятно прорычал, но все еще не ослаблял хватку. Кир уже настолько привык к боли, что все меньше ее ощущал.

— Не хочешь отпускать, да? Ну, ты сам напросился! — засмеялся Кир и подался вперед, намереваясь снова вгрызться в ухо Мити.

— Только попробуй! — возмутился Погодин, наконец-то разжав челюсть.

Но Киру было уже все равно, ему было наплевать на боль, с таким же успехом Митя мог бы и не переставать кусаться.

— Пусти меня! Пусти немедленно! Отпусти! — пытался пинаться и брыкаться Митя, но Кир крепко держал его.

— Тебя давно нужно было как следует проучить, чтобы ты не кидался на людей как дикое животное, — проговорил Кир, сдерживая попытки Мити выбраться из его крепкого захвата. — Наверное, мне все же стоит откусить тебе ухо. Если не полностью, то хотя бы кусочек.

— Только попробуй! Только попробуй сделать что-то подобное и тебе не жить!

— И что же ты сделаешь? Забросаешь меня до смерти книгами? Пойдешь и скажешь моему папочке, чтобы забрал меня назад и что я не поддаюсь перевоспитанию? Так давай, вперед!

— Я сделаю твою жизнь невыносимой, так что ты сам убежишь к своему папочке. На что ты вообще способен кроме как ныть и доставлять неприятности?

Кир Нарциссов с удивлением обнаружил, что за время жизни с Митей он натренировал не только реакцию на броски в себя книгами, но и реакцию на его колкие слова.

— Ты действительно хочешь знать, на что я способен? — усмехнулся он и снова приблизился к уху Мити. — Ну так ты прямо сейчас об этом узнаешь!

Поняв его намерения, Митя вовсю замотал головой. Кир Нарциссов уловил момент и что есть силы прижался лбом ко лбу Мити, наконец-то зафиксировав его голову. Митя оказался в ловушке, из которой уже невозможно было выбраться. Они смотрели друг другу прямо в глаза, взгляд Мити был испуганным и каким-то паническим, а глаза Кира, наоборот, торжественно сияли насмешкой.

Поняв, что это конец, Митя сдавленно прошептал:

— Не надо...

Кир смотрел на него и не шевелился, но и не отпускал. Митя зажмурил глаза в ожидании неизбежного. Но время шло и ничего не происходило, а потом он услышал голос Кира.

— Послушай меня внимательно. Сейчас я очень медленно разожму руки и отпущу тебя. Если ты сделаешь хоть одно резкое движение или хоть какой-то выпад в мою сторону, я клянусь, что не пожалею свою голову и приму на нее тысячу ударов книгой, но я поймаю тебя и доделаю то, что не сделал сейчас. Поверь, мне хватит духу и смелости это сделать, я человек отчаянный, когда оно того требует. Так что лучше не испытывай меня. И запомни еще одно. Если в будущем ты еще хоть раз бросишь в меня книгой или чем-то другим, все, что я только что сказал, я незамедлительно приведу в исполнение. Так что будем считать, что, если ты еще раз меня ударишь, значит ты сам по своей воле напрашиваешься. А раз ты напрашиваешься, то я не посмею тебе отказать. Ты все понял?

Митя молчал. Казалось, он переваривает услышанное.

— Я не слышу, что ты там говоришь, — усмехнулся Кир. — Повтори погромче.

— Да слезь ты уже с меня, наконец! Мне тяжело дышать!