Рыцарь пустыни

Отступничество началось при жизни Пророка, и первая крупная операция против отступников имела место и завершилась удовлетворительным результатом еще при жизни Мухаммада. Однако настоящая и самая серьезная опасность отступничества возникла после смерти Пророка, когда по всей Аравии прокатилась дикая волна неверия после принятия веры, и с этой волной предстояло справиться Абу Бакру. Поэтому в этой книге войны с отступниками рассматриваются в целом, несмотря на то что первая кампания хронологически относится в части I данной истории.

Первый крупный случай отступничества имел место в Йемене и вошел в историю как инцидент с Асвадом ал-'Ансй. Асвад был вождем анситов - большого племени, жившего в западной части Йемена. Его настоящее имя было Абхала ибн Ка'б, но из-за того что он был очень смуглым, его прозвали Асвадом, то есть Черным. Наделенный многими талантами, из которых можно было бы позавидовать лишь немногим, до отступничества он был известен, главным образом, как вождь племени и прорицатель.

В 10 г. хиджры народы южных и юго-восточных областей Аравийского полуострова были обращены в Ислам. Для выполнения этой задачи Пророк повсюду рассылал своих посланцев, учителей и эмиссаров, и задача была должным образом решена. Однако большинство населения этих регионов не стало настоящими мусульманами, их обращение оказалось формальным актом, а не результатом возникновения истинной внутренней потребности.

До обращения в Ислам йеменцами от имени императора Персии правил знатный перс по имени Базан.1 Этот человек стал мусульманином и был утвержден Пророком в качестве правителя йеменцев. Поскольку это был мудрый и добродетельный чиновник, при нем провинция процветала; но незадолго до последнего паломничества, совершенного Пророком, Базан умер, и Пророк назначил правителем Саны сына Базана, Шахра. В Йемене сохранился мир, и никакие тучи не омрачали небеса этого южного края.

Затем, примерно тогда, когда Пророк отправился в последнее паломничество, Асвад решил, что он стал пророком. Он собрал свое племя, продекламировал сочиненные им стихи, утверждая, что это были явленные ему откровения от Бога, и объявил, что он является посланником Аллаха.

У Асвада был осел, которого он научил выполнять кое-какие команды, и он использовал этого осла в качества доказательства своего могущества. Он приказывал: «Поклонись своему господину», - и осел склонял голову перед Асвад ом. Затем он приказывал: «Преклони колени перед своим господином», - и осел становился на колени.[90 Балазури: с. 113.] Из-за этого Асвад стал известен в этом регионе под именем Зу-л-Химар - Повелитель Осла, или Человек с Ослом. Между тем некоторые авторы хроник утверждают, что его называли не Зу-л-Химар, а Зу-л-Хумар, то есть Пьяница. [91 Там же.] Возможно, дело обстояло именно так, поскольку он был законченным алкоголиком и часто напивался до потери чувств. Тем не менее его племя последовало за ним, веря, что он является настоящим пророком, и в этом заблуждении к ним присоединились некоторые мелкие племена йеменцев.

Асвад собрал колонну из 700 всадников и отправился в Наджран. Он без труда захватил город и выгнал из него мусульманского наместника. Окрыленный легкой победой, Асвад назначил правителем Наджрана своего человека и выступил на Сану. (См. карту 7.) Шахр, назначенный новым мусульманским правителем Йемена, узнал о падении Наджрана и намерениях Асвада и принял решение разобраться с Асвадом прежде, чем тот доберется до Саны. Собрав небольшой отряд (у Шахра не было большого числа воинов), он выступил навстречу противнику, и войска сошлись на некотором расстоянии к северу от Саны. Последовавшее краткое, жаркое сражение завершилось в пользу Асвада. Мусульмане потерпели поражение, а Шахр погиб в бою, оставив горевать по себе прекрасную молодую вдову, которую звали Азад. Пять дней спустя Асвад вошел в Сану как завоеватель. Он торопился в своем гнусном деле, ибо прошло всего 25 дней с того времени, как он впервые собрал свое племя и объявил себя пророком.

Теперь в его руках оказалась большая часть Йемена. И для того чтобы получить максимальное удовольствие от своих военных и политических успехов, Асвад принудил прелестную Азад стать его женой. У несчастной вдовы не было иного выбора, как покориться пьяным ласкам омерзительного Человека с Ослом.

Захватив Наджран и Сану, Асвад укрепил свои позиции и распространил свое влияние на весь Йемен, в котором многие племена признали его правителем и пророком. По мере того как укреплялась власть Асвада, ему стало казаться, что титула пророка недостаточно, и он провозгласил себя Рахманом Йемена.[92 Балазури: с. 113, 125.] Слово «рахман» означает «милосердный», и это одно из тех имен-эпитетов, которым мусульмане называют Бога. Таким образом, Асвад осмелился посягнуть на то, что принадлежит Богу, а такие поступки всегда имеют гибельные последствия. Как бы то ни было, среди своих приверженцев Асвад стал именоваться Рахманом Йемена. Он продолжал устраивать пьяные оргии, продолжал терзать несчастную Азад, которая до такой степени возненавидела его, что призналась своей подруге: «Нет для меня мужчины более ненавистного, чем он». Подлый Асвад также подверг репрессиям семью Базана Фарисй, подвергнув ее членов всевозможным оскорблениям и унижениям. Тем самым он заслужил лютую ненависть истинного мусульманина по имени Фйруз ад-Дайламй, одного их членов семьи перса и родственника Азад.

Истинный Пророк, находившийся в Медине, уже начал принимать меры против Асвада, который не подозревал об этом. Получив подробные донесения о бесчинствах Асвада, святой Пророк направил Кайса ибн Хубайра с целью усмирить Асвада. Кайс незаметно пробрался в Сану, организовал там подпольную борьбу с самозванцем и познакомился с персом Фйрузом. Кайс и Фйруз стали мозговым центром подпольщиков, в котором рождался план противодействия Асваду и его отступникам. Они разрабатывали его в глубокой тайне.

Добраться до Асвада было непросто. Черный был человеком мощного телосложения, славившимся своей силой и свирепым нравом, и он уже держал Фйруза под подозрением. Кроме того, он жил во дворце, обнесенном высокой стеной и охраняемом большим количеством воинов, отобранных за их верность и веру в Асвада. Они расхаживали по стене и коридорам дворца. Единственной возможностью проникнуть внутрь было перебраться через стену рядом с помещением, которое занимала Азад. Это можно было сделать, взобравшись на стену.

Карта 7. Арабское отступничество (1)

Фйруз связался с Азад, объяснил ей свои намерения и попросил ее о помощи, которую она с готовностью обещала оказать, видя в этом единственный способ положить конец ужасному существованию, которое она влачила.

Решающей должна была стать ночь 30 мая 632 г. (6 числа месяца рабй' ал-аввал, 11 г. хиджры). Сразу после полуночи, когда зашла луна, дождавшись момента, когда поблизости не оказалось стражников, Фйруз поднялся на стену с помощью веревки и проскользнул в комнату Азад. Она спрятала его в своей комнате, и родственники, объединенные общей целью, стали ждать.

Незадолго до рассвета Азад выскользнула из своей комнаты и вошла в комнату Асвада, находившуюся рядом с ее комнатой. Она знала, что возле нее находится страж, хотя его и не было видно. Она открыла дверь, заглянула в комнату, а затем вернулась к Фйрузу. Ее глаза пылали жаждой мести, и она прошептала: «Давай! Он мертвецки пьян!»

Фйруз на цыпочках вышел из комнаты Азад, женщина последовала за ним, затем Фйруз направился к комнате Асвада. Женщина остановилась в дверях, а Фйруз вошел в комнату с обнаженным мечом. Внезапно Асвад сел на постели и с ужасом уставился на Фйруза, вид которого не оставлял сомнений в его намерениях. Перед лицом опасности весь хмель слетел с Черного, однако не успел он подняться с постели, как Фйруз набросился на него и ударил его мечом по голове. Асвад повалился на подушку. Как сообщают авторы хроник, «он начал реветь, как бык».[1]

Вопли Асвада привлекли внимание стражника, и тот кинулся в комнату. Он увидел, что на пороге стоит Азад, и спросил: «Что случилось с Рахманом Йемена?» Отважная молодая женщина поднесла палец к губам. «Тише! - прошептала она. - Аллах ниспосылает ему откровение».[93 Там же.] Стражник понимающе кивнул и, не обращая внимания на вопли своего повелителя, удалился.

Азад дождалась, пока стражник не завернул за угол коридора, и бросилась в комнату. Она увидела, что Фйруз стоит рядом с постелью, ожидая, когда представится возможность нанести новый удар, а самозванец скорчился от боли на ложе и машет руками. Двое объединили свои усилия. Женщина быстро подошла к изголовью кровати, обеими руками схватила Асвада за волосы и откинула ему голову назад. Фйруз вынул кинжал и несколькими быстрыми ударами отсек черную голову от мощного туловища. Так закончил свой путь лжепророк Абхала ибн Ка'б, он же Черный, он же Повелитель Осла, он же Пьяница. Его бесчинства продолжались на протяжении трех месяцев и завершились за шесть дней до смерти Пророка Мухаммада.

Со смертью Асвада движение отступников пошло на спад. Мусульманское сопротивление, организованное Кайсом в Сане, вылилось в жестокую месть последователям Асвада, многие из которых были убиты. Однако многие избежали смерти, чтобы в дальнейшем чинить препятствия мусульманским правителям. Многие вновь стали мусульманами, и некоторые из них в дальнейшем снова стали отступниками. Фйруз был назначен правителем Саны.

Гонец, посланный с доброй вестью в Медину, прибыл на место вскоре после кончины Святого Пророка. Сообщение о падении смутьяна Асвада ал-'Анси несколько утешило глубоко опечаленных мусульман.

Медина переживала кризис, который одновременно оказался эмоциональным, духовным и политическим. Утрата возлюбленного Мухаммада сделала мусульман безутешными. На протяжении последнего десятилетия Пророк был для них всем - военачальником, правителем, судьей, наставником, учителем и другом. Не было такой сферы жизни, в которой бы он не принимал участия. Люди шли к Мухаммаду со всеми своими проблемами, и он их решал, успокаивал, направлял, утешал пришедших. В теплом свете его личности они чувствовали себя защищенными от неприятностей и горестей. Теперь этот светоч угас. Мусульмане чувствовали себя одинокими и испуганными. Как отмечают авторы хроник, они были подобны «овцам в холодную ненастную ночь».[1]

Кризис углублялся по мере того, как поступали все новые сообщения о мятежах, охвативших весь Аравийский полуостров. Все аравийские племена, за исключением тех, которые жили в Мекке и Медине, а также сакифитов из Та'ифа, восстали против политической и религиозной власти Медины и нарушили данную ими клятву верности. Появились лжепророки, утверждавшие, что они являются наследниками Мухаммада. Эти обманщики, знавшие, какой любовью пользовался Святой Пророк, как его почитали, не задумывались о том, через какие испытания и страдания ему довелось пройти, прежде чем его усилия начали приносить плоды, решили, что неплохо быть пророком и что им тоже следует воспользоваться преимуществами этого статуса. Помимо Асвада объявились еще два (может быть, и три) самозванца и одна самозванка. Были и другие, вожди и старейшины, которые не претендовали на роль пророка, но объединялись с лжепророками к предательскими намерениями погасить пламя Ислама и вернуться к независимости племен, как это было во дни невежества. Весь Аравийский полуостров оказался охвачен отступничеством, которое распространялось как степной пожар, угрожая поглотить Мекку и Медину, духовные и политические центры молодого исламского государства.

Главной причиной отступничества было отсутствие истинной веры. Большинство племен, обращенных в Ислам, приняли мусульманство в течение 9-10 гг. хиджры, сделав это по политическим причинам. Они пришли к выводу, что это соответствует их интересам. Они видели в Мухаммаде не столько Пророка новой веры, сколько могущественного политического властелина. Подлинными мусульманами были мусульмане Мекки и Медины, особенно Медины, потому что они много лет общались со Святым Пророком и вдоволь испили из явленного им Пророком источника истины. Племена, жившие за пределами этих городов, не обладали подобным духовным опытом. Во многих случаях, когда вождь становился мусульманином, племя следовало его примеру из соображений племенной верности, а не по религиозным убеждениям. После смерти Пророка племена почувствовали себя вправе снять с себя свои вассальные обязанности, которые, с их точки зрения, были взяты ими по отношению к человеку, а не к Медине и не к Исламу. Мухаммад умер, и теперь они могли сбросить с себя ярмо дисциплины, которую накладывал на них Ислам, ограничивая количество жен, которых они могли иметь, заставляя выплачивать налоги, расходовавшиеся на благо общины, принуждая молиться и поститься. Влиятельные вожди, возглавлявшие восстание, предпочитали обладать полной свободой эксплуатировать слабых себе на пользу, не чувствуя себя обремененными теми ограничениями, которые накладывал на них Ислам.

Опасения мусульман усилились, когда халифом, первым халифом в истории Ислама, стал Абу Бакр. Абу Бакр никогда не славился выдающимися руководящими способностями, не говоря уже о способностях, которые позволили бы ему провести корабль государства через бурю, которая грозила налететь со всех сторон и уничтожить Ислам. В этот критический момент требовался могущественный, сильный и способный руководитель. А что представлял собой Абу Бакр? Это был маленький, худенький, бледный человек с глубоко посаженными глазами под тонкой, изящной линией бровей. К тому времени он явно ссутулился, что придавало ему еще более старческий, дряхлый вид несмотря на то, что он подкрашивал себе бороду. Этого мягкого, кроткого, добросердечного человека легко было заставить расчувствоваться до слез.

Когда мусульмане собрались для принесения присяги, Абу Бакр произнес первую речь в истории своего пребывания на посту халифа - речь, которая еще больше подчеркнула его скромность и смиренность и не сулила никаких проявлений властности с его стороны. Абу Бакр сказал:

«Хвала Аллаху! Теперь я поставлен над вами, но я - не лучший из вас. Если я буду действовать праведно, поддерживайте меня. Если я буду действовать неправедно, поправляйте меня. Истина - в честности, предательство - во лжи.

Слабый меж вами силен в моих глазах, пока я не дам ему того, что ему причитается, если такова воля Аллаха. И сильный меж вами слаб в моих глазах, пока я не возьму от него того, что ему причитается отдать, если такова воля Аллаха.

Да не отвергнет никто из вас священную борьбу на пути Аллаха, ибо каждого, кто совершит подобное, Аллах поразит позором. И ни один народ не погрязнет во всеобщем пороке, если Аллах не подвергнет его ужасной каре.

Повинуйтесь мне, пока я повинуюсь Аллаху и Его Посланнику, и если я ослушаюсь Аллаха и Его Посланника, вы не обязаны будете следовать за мной.

Не забывайте молиться. Аллах да смилостивится над вами!»[94 Ат-Табари: т. 2, с. 450.]

Добродетели Абу Бакра и его исключительная преданность Исламу были хорошо известны. Личное мужество халифа, его верность Пророку, наградившему его титулом Верного, его высокие нравственные принципы и сила веры, делавшая его одним из наиболее глубоко верующих правоверных, не подлежали сомнению. Репутация Абу Бакра в Благословенной Десятке как третьего по счету мужчины, обратившегося в Ислам, была исключительно высока. [95 Первым был 'Али, вторым - Зайд ибн Хариса.] Однако достаточно ли было этих добродетелей в смутные времена? А затем ушло войско Усамы, что еще больше поставило под угрозу Медину и увеличило беспокойство мусульман.

* * *

Примерно в середине мая 632 г. Святой Пророк, к тому времени занедуживший, приказал снарядить большое войско для похода в Иорданию. Все должны были присоединиться к нему. Командующим этим войском он назначил Усаму, молодого человека в возрасте двадцати двух лет. Усама был сыном Зайда ибн Харисы, человека, получившего свободу из рук Пророка и ставшего первым из мусульманских военачальников, павших в битве при Му'те. Хотя Усама был простолюдином и не занимал высокого положения среди курайшитов, Пророк поставил его командиром над старшими и более знатными воинами из лучших родов. Воины собрались в лагере несколько западнее Ухуда, и стекшиеся туда силы получили известность как войско Усамы. Это была последняя военная экспедиция, совершенная по приказу Пророка, и она могла перерасти в войну с Византией.

Усаме было приказано направиться в район Му'ты, расположенной в Иордании. «Ступай туда, где был убит твой отец, - приказал Святой Пророк. - Напади на эти территории. Передвигайся стремительно; бери проводников и высылай перед собой разведчиков и шпионов».[1] Незадолго до смерти Пророк заметил: «Не забудьте отправить войско Усамы».[96 Там же: с. 709.] Войско еще находилось в лагере, когда в понедельник 5 июня 632 г., 12 числа месяца рабй' ал-аввал 11 г. хиджры, скончался Святой Пророк. В тот же день Абу Бакр стал халифом.

На следующий день халиф Абу Бакр отдал войску Усамы распоряжение готовиться к походу. В лагерь были направлены все почтенные сподвижники, которые могли принять участие в военных действиях. Они должны были присоединиться к войску и воевать под командованием молодого Усамы. В лагерь был направлен даже 'Умар, один из ближайших друзей Абу Бакра.

В течение нескольких дней продолжались приготовления к выступлению, несмотря на поступление сообщений о быстром распространении отступничества. Затем группа наиболее уважаемых мусульман пришла к халифу. «Ты собираешься отправить войско Усамы, когда большинство арабов подняли восстание и повсюду начинаются беспорядки? - заявили они. - Мусульман мало. Неверных много. Нельзя отсылать войско!»

Абу Бакр оставался непоколебимым. «Даже если бы я знал, что придет дикий зверь и раздерет в клочья мое тело, я все равно выполнил бы приказ Пророка и отправил бы в поход войско Усамы» [97 Ат-Табари: т. 2, с. 461.] , - ответил он.

Прошло еще несколько дней. В город приходили еще более тревожные сообщения. В один прекрасный день Усама, беспокоившийся за Медину и Ислам, обратился к 'Умару. «Ступай к халифу, - сказал он. - Попроси, чтобы он разрешил войску остаться в Медине. Меня поддерживают все лидеры общины. Если мы уйдем, не останется никого, чтобы помешать неверным разнести Медину в клочья».

'Умар согласился поговорить с халифом. Уезжая из лагеря, он встретился с группой старейшин, которые сделали ему то же предложение и добавили: «Если халиф не согласится, чтобы мы остались в Медине, и нам придется уйти, попроси, чтобы он хотя бы доверил командование армией более зрелому человеку, чем Усама».[98 Ат-Табари: т. 2, с. 462.] Умар согласился поговорить и на эту тему.

В Медине Абу Бакр сидел на полу в своем доме, привыкая к тяжкому бремени, которое легло на него со вступлением в должность халифа в эти бурные дни. Такая нагрузка могла бы расшатать его нервы, если бы не его безграничная вера. Вошел 'Умар. Он был спокоен и уверен в себе, ибо привык разговаривать с Абу Бакром так, как сильный, мужественный человек разговаривает с мягким и податливым, но при этом любимым другом.

Абу Бакр дождался, пока 'Умар не изложит, с чем он пришел, и также высказал собственное мнение по поводу предложения о замене полководца. Затем он вскочил на ноги и закричал на 'Умара: «О сын ал-Хаттаба! Сам Посланник Аллаха поставил Усаму во главе войска. А ты хочешь, чтобы я заменил его».[2]

'Умар быстро попятился назад и вышел из дома Абу Бакра. Он вернулся в лагерь, где старейшины ждали, когда он прибудет с новостями. 'Умар разочаровал их по всем статьям![3]

Войско Усамы свернуло лагерь и выступило в поход 24 июня 532 г. (1 числа месяца рабй' ал-ахйр, 11 г. хиджры). Абу Бакр прошел некоторое расстояние рядом с ехавшим на коне Усамой и не позволил молодому полководцу спешиться. «Каждый шаг, который делает мусульманский воин на пути Аллаха, - объяснил он Усаме, - равен по достоинству 700 добрым делам и приносит ему прощение 700 грехов».[4]

Абу Бакр спросил, нельзя ли ему оставить при себе 'Умара в качестве советника, на что Усама с радостью согласился. Затем он дал полководцу последнее напутствие: «Предательство - запрещено! Бесчинство - запрещено! Посягательство на что-либо - запрещено! Запрещено убивать детей, стариков и женщин! Запрещено вырубать и выжигать финиковые деревья! Запрещено повреждать плодоносные деревья! Запрещено вырезать верблюдов, овец, коров и других животных, кроме как с целью пропитания! Запрещено трогать людей, что скрываются в придорожных монастырях! Выполни свою задачу. Начни действия с земель Куда'а. Ничто да не помешает тебе выполнить поручение, данное тебе Посланником Аллаха».[99 Там же: т. 2, с. 463.] И войско Усамы отправилось в поход.

В условиях, сложившихся после смерти Пророка, отправка войска Усамы выглядела ошибкой. Некоторые мусульманские авторы писали, что это был мудрый ход Абу Бакра, поскольку тем самым он продемонстрировал силу мятежникам и удержал их от больших бесчинств. На самом деле все обстояло не так. Несмотря на то что Усама выполнил возложенное на него поручение и эффективно, и быстро, его действия не оказали никакого влияния на те крупные проявления отступничества, которые имели место в северной и центральной частях Аравийского полуострова. Отправка войска Усамы была актом веры, демонстрацией полного подчинения воле покойного Пророка, но это было бессмысленным маневром с точки зрения военно-политической стратегии. Это подтверждается и тем, что все мусульманские лидеры возражали против этого похода, - а из среды этих лидеров в последующие десятилетия вышел ряд лучших полководцев в истории человечества.

Абу Бакр пришел к данному решению исключительно потому, что хотел выполнить последнее военное желание Пророка. Он отправил войско Усамы не потому, что ему не хватало умения мыслить стратегически; дело в том, что Абу Бакр обладал незаурядными военными способностями, которые ему было суждено проявить в скором времени в ходе войны с отступниками и завоеваний Ирака и Сирии.

* * *

Войско Усамы ушло. Сообщения о все более распространяющемся мятеже и концентрации враждебных племен день ото дня становились все более угрожающими. Озабоченность мусульман возросла. Отступники, напротив, ликовали, узнав, что халифом стал Абу Бакр и что войско отправилось в поход. Они полагали, что теперь, когда во главе мусульман оказался Абу Бакр, им будет значительно легче осуществить задачу уничтожения молодого мусульманского государства. Мятежники испытывали облегчение от того, что им не придется иметь дело с пылким 'Умаром или несравненным 'Али. Им придется иметь дело всего лишь со славным стариком!

Между тем «славный старик» готовил мусульманам кое-какие приятные сюрпризы, а отступникам - сильные потрясения, до того сильные, что один из вождей мятежников, спасаясь от колонн Абу Бакра, в страхе вопил: «Горе арабам от сына Абу Кухафы!»