Незнакомка Дамблдор

Шестнадцать лет прошло с тех пор, когда в приюте появилась странная девочка. Элеонора Сюзанн Дамблдор. Ведьма. Никто никогда ее не любил, наоборот, её все ненавидели. Ведь она ведьма. Она всегда, со всех сторон слышала «Уродина!», «Жалкое отродье»...
Свою жизнь Элеонора вряд ли могла назвать веселой или насыщенной. Большинство своего времени она проводила либо в парке, скрываясь от обидчиков, либо в своей комнате, в окружении книг.
Ей нравилось читать, нравилось гораздо больше, чем общение с людьми. Люди обходились с жестоко, делали больно, а книги помогали снимать эту боль. Когда она читала, она погружалась в невероятный мир тайн и приключений, представляла себя на месте главных героев, рассуждала, как бы она поступила, если бы оказалась на их месте. Часто девочка брала книги о науке. Она искренне любила читать работы о естественных науках, таких как биология, физика, химия, математика. Для Элеоноры всегда было важно понять то, как устроен этот мир, и, читая научные работы, написанные в различных справочниках и энциклопедиях, она потихоньку начала раскрывать для себя все тайны и странности Вселенной.
Но иногда она не могла найти объяснения некоторых явлений ни в одной книге...
С ней не редко случалось что-то, чего не предусматривает ни одна наука, что-то, не поддающиеся привычному мышлению.
Когда Элеонора выходила из себя, что происходило довольно часто, в гостиной приюта, где ее ударила одна из воспитательниц, разбились все стекла. Она могла делать людям, окружающие её, больно. Просто могла подумать о боли, что они ей причинили, как им становилось больно.
В итоге в восемь лет к ней пришла мадам Максим, рассказав ей о Шармбатоне. Тогда-то её жизнь и поменялась.
Она начала подготовительные курсы по магии, а вскоре стала одной из лучших.
В одиннадцать лет её распределили на факультет Ардóр — факультет сильных и крепких. Это было странно, потому что девушки на этот факультет не попадают обычно. Правда, распределяющий медальон засветился синим, голубым, золотым и алыми цветами. А это значило, что она подходит к четырем факультетам, чего раньше никогда не было. Вообще в Шармбатоне было пять факультетов:
Этонсе́ль. На этом факультете были густо-синий и фиолетовые цвета. А сам факультет был предназначен для студентов с гуманитарным складом ума.
Веритэ́. Использовали такие цвета, как голубой и серебряный. Факультет взращивал будущих изобретателей. Для того чтобы преуспеть на этом факультете необходим математический склад ума. Выпускником Веритэ был сам Николас Фламель.
Метри́з. Золотой и янтарный цвет характеризовали этот факультет. Факультет предполагал наличие лидерских качеств, предрасположенности к ораторскому искусству.
Суа́н. Его цвета были светло-зеленые, травяные и белые. Направленностью факультета являлось взаимодействие с живыми существами.
Ардо́р. Алые, бордовые цвета были у факультета. Факультет набирал к себе крепких, смелых студентов, со способностями к заклинаниям и прикладной магии.
А Элеонора подходила к четырем. Этонсель, Веритэ, Метриз и Ардор. Но вскоре всем учителям в школе стало понятно, что Ардор это ее факультет, несмотря на то, что она подходит и к другим факультетам.
И вот сейчас она едет в Хогвартс, на Турнир Трёх Волшебников. Ей недавно исполнилось семнадцать, поэтому она имеет право участвовать. — Элеоно'га, мы ско'го п'гиедем, — отвлекла Элеонору от воспоминаний Флер. Флер была на одном курсе с ней, и так же как и Элеонора – лучшая ученица. – Ты волнуешься? Мы все таки увидим Хогва'гтс! П'гавда, я слышала от Мэ'ги, что там очень 'олодно. И еда там тяжёлая.
Но в отличие от Флер, Элеонора очень ждала поездки в Хогвартс. Ей была интересна его культура, история. Правда, не столь интересна история, сколько его директор — Альбус Дамблдор. Он был ее однофамильцем, во всяком случае, Элеонора так думала.
Через полчаса они наконец то долетели. Дверца кареты открылась, и они увидели Хогвартс. Посреди луга стояло много народу. Среди них она узнала Дамблдора. На нем была чудаковатая одежда и колпак, а серебряная борода была заплетена в косичку. Мадам Максим вышла из кареты первая.
— Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс! – улыбался Дамблдор.
— Дамблёдорр – произнесла мадам Максим груд­ным голосом. — Надеюсь, вы пребываете в добром зд'гавии?
— Спасибо. Я в превосходной форме.
— Мои ученик, – небрежно махнула она рукой в сторону Элеоноры и других. Элеонора, как и другие, дрожала от холода. Все таки Флер была права, здесь действительно холодно.
— Следуйте за мной – величаво махнула рукой мадам Максим. И они послушно прошли за ней.
Пока они проходили, Элеонора успела заметить на себе удивлённые взгляды, из-за её внешности.
Дело в том, что ее внешность действительно была, мягко говоря, необычная для француженки. Рыжие вьющиеся волосы, темно синие глаза и розовые губы. Именно поэтому она долгое время была посмешищем в Шармбатоне, но Флер спасла её от унижений. И теперь, Элеонора одна из самых популярных учениц.
Они вошли в, так называемый Большой зал, где сели за один из столов. Элеонора, Флер и Катрин были всё ещё в шарфах, потому что здесь было действительно холодно.
Катрин Буржуа была ещё одной лучшей подругой Элеоноры. Она училась с ними на одном курсе, но на факультете Метриз. Впрочем, Флер тоже училась на другом факультете – Этонсель.
А подружились они наверное потому, что в Шармбатоне можно чаще встретить дух соперничества внутри самого факультета. Ведь здесь прямыми конкурентами являлись не представители других направлений, а люди, которые занимаются с тобой одним делом. К тому же, в отличие от Хогвартса, где главными наградами по результатам года являются Кубок Дома и звание лучшего ученика школы, здесь главной наградой считался орден Фламеля, который выдавался лучшим ученикам каждого из факультетов за заслуги в профилирующих областях.
— Ничуть не холодно, – сердилась какая-то девочка с копной каштановых волос, заметив их шарфы. — Не­ужели трудно было захватить с собой плащи!
Катрин только фыркнула на это.
– Какое негостеп'гиимство. – не страяясь позаботиться о том, чтобы та девочка не услышала этого, с пренебрежением произнесла Флер.
— Знала бы она, что нам не разрешается носить плащи – печально заметила Элеонора.
В зал зашли ученики Дурмстрага. И в отличие от них, на них были теплые шубы и сапоги, на которые с завистью в глазах смотрели ученики Шармбатона. Среди них был Виктор Крам.
— Смотри! Это же Крам!
— Где? Ой-ой Крам, Крам!
— У кого-нибудь есть помада? Я хочу чтобы он расписался на кофте!
Примерно такие визги и перешептывания были слышны со всех сторон. Даже некоторые из Шармбатона, такие как Мэри, были в восторге.
— Глупышки, – покачала головой Катрин.
— Ой, да брось, вы же с Флер раньше тоже были от него безума. – подколола подругу Элеонора.
— Я сказала, что было бы инте'гесно п'гове'гить, поддается он ча'гам вейлы, или нет, – начала оправдываться Флер.
Наконец все заняли свои места, и к профессорскому столу потянулись преподаватели, шествие замыкали про­фессор Дамблдор, профессор Каркаров и мадам Максим. Увидев своего директора, шармбатонцы поспешили встать. За соседними столами раздались смешки. Но по­допечные мадам Максим невозмутимо оставались на но­гах, покуда великанша не опустилась в кресло по левую руку от Дамблдора, стоявшего за столом в ожидании ти­шины.
— Добрый вечер, леди, джентльмены и привидения, а главное, наши гости, — наконец начал он, лучезарно улыбнувшись иноземным ученикам. — С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверен, что вы хорошо проведете у нас время. Не сомневаюсь, вы уже успели оценить удобства нашего замка!
При этих словах Флер громко хихик­нула.
— Никто тебя здесь не держит, — буркнула с неприяз­нью всё та же девочка с копной волос.
— Официальное открытие Турнира, — как ни в чем не бывало продолжал Дамблдор, — состоится сегодня вечером, сразу же после ужина. Угощайтесь, дорогие дру­зья, на славу. Ешьте, пейте и чувствуйте себя как дома!
Дамблдор сел, а Каркаров сейчас же наклонился к нему и о чем-то оживленно заговорил. Блюда, как всегда, начали наполняться едой.
— Надеюсь, это вкусно, – скривилась Катрин.
—Будьте доб'гы, передайте, пожалуйста, буйя-а-бес! — громко попросила Флер, всё же снявшая с себя шарф.
Мальчик с рыжими волосами, что минуту назад спрашивал что это, покраснел до ушей. Взглянул на девушку, открыл было рот, но вместо слов издал бессмысленное булька­нье, от чего Элеонора с Катрин чуть не поперхнувшись от смеха.
— Пожалуйста, — придвинул к Флер блюдо мальчик в очках.
— Вы уже поели?, — вежливо поинтересовалась Флер.
— Д-да, о-очень вкусно, — заикаясь, проговорил рыжеволосый. Флер взяла блюдо и осторожно понесла к своему столу. Тот мальчик все ещё таращился на нее, как на неземное диво.
— Вылитая вейла! — донеслось до Элеоноры с Катрин, от чего они не выдержали рассмеялись.
Многие глядели вслед Флер, а некоторые, как и рыжеволосый, потеряли дар речи.
— Флер, ну ты даёшь! — вытирала слезы от смеха Катрин.
— Я ничего даже не делала. Я п'госто поп'госила...
— Посмотрите лучше, кто еще пришел в зал, — Элеонора кивнула на преподавательский стол.
Два пус­тых кресла наконец обрели хозяев. Рядом с профессо­ром Каркаровым сел блондин с голубыми глазами, а слева от мадам Мак­сим
сухопарый, подтянутый, пожилой человек, в безупречно свежем костюме и галстуке.
— Они – организаторы Турнира Трех Волшебни­ков. — Катрин, как всегда, знала все. — Полагаю, при­ехали посмотреть начало Турнира.
Скоро появились вторые блюда, и среди них опять незнакомые. Рыжеволосый же хорошенько рассмотрел светлое блан­манже и слегка подвинул его вправо — поближе к столу, за которым сидели Элеонора, Катрин и Флер. Но Флер на это лишь хмыкнула, сделав вид, что не увидела внимания.
Наконец золотые тарелки опустели, и Дамблдор опять встал с кресла. Зал в ожидании замер.
— Торжественный миг приблизился.— Дамблдор ог­лядел, улыбаясь, обращенные к немулица. — Турнир Трех Волшебников вот-вот будет открыт. Перед тем как вне­сут ларец... —Что-что внесут? — не поняла Мэри, сидевшая рядом с ними.
—..я хотел бы коротко объяснить правила нынешне­го Турнира. Но прежде позвольте представить тем, кто не знает, мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента международного магического сотрудничества. — Слуша­тели вежливо похлопали. — А также Людо Бэгмена, на­чальника Департамента магических игр и спорта. Бэгмену достались щедрые аплодисменты, наверное благодаря его славе загонщика, а может, просто потому, что вид у него был куда приветливее: Бэгмен оценил ап­лодисменты, осклабившись и помахав залу рукой, а хму­рый Бартемиус Крауч и бровью не повел, когда Дамбл­дор назвал его имя. — Мистер Бэгмен и мистер Крауч, организаторы Тур­нира, без устали работали несколько месяцев, — продол­жал Дамблдор. — И они войдут в судейскую бригаду, ко­торая будет судить состязания.
При слове «состязания» зал навострил уши, что от Дамблдора не ускользнуло.
— Филч, — улыбнулся он, — ларец сюда, пожалуйста.
Некий Филч, который до этой минуты прятался где-то в даль­нем углу зала, тут же явился к профессорскому столу, неся в руках старинный деревянный ларец, инкрустирован­ный жемчугом. Зал, зашумев, всколыхнулся. Филч осторожно поставил ларец перед Дамблдором, и тот продолжил объяснения:
— Инструкции к состязаниям мистером Краучем и мистером Бэгменом уже проверены. Для каждого тура все готово. Туров — три, состязания основаны исключи­тельно на школьной программе. Чемпионам предстоит продемонстрировать владение магическими искусства­ми, личную отвагу и умение преодолеть опасность.
При последних словах зал притих, затаив дыхание. А Дамблдор невозмутимо продолжал:
— В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оце­нивать по тому, как они справились с очередным состя­занием. Чемпион, набравший во всех турах самое боль­шое число баллов, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристраст­ный выборщик — Кубок огня.
Дамблдор вынул волшебную палочку и стукнул по крышке ларца три раза. Крышка медленно, со скрипом открылась. Дамблдор сунул внутрь руку и достал боль­шой, покрытый грубой резьбой деревянный Кубок. Ни­чего примечательного — не будь он до краев наполнен пляшущими синеватыми языками пламени. Дамблдор закрыл крышку, осторожно поставил на нее Кубок, что­бы все хорошо его видели.
— Желающие участвовать в конкурсе на звание чем­пиона должны разборчиво написать свое имя и назва­ние школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — сказал он. — Им дается на размышление двадцать четы­ре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, прими­те к сведению — для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до кон­ца. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним маги­ческий контракт, который нарушить нельзя. Посему хо­рошенько подумайте, действительно ли вы хотите уча­ствовать в Турнире. Ну а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи.