***
Иллюзии — это розовые очки, без которых невозможно взирать на многочисленные уродства мира и человека.
Дверь хижины открывается с противным скрипом, и на пороге появляется она. Ее покрасневшие от усталости глаза, болезненно-бледная кожа, а также скорый визит заставляют его беспокоиться. Том приветствует ее и тянет руку, заключая в объятья. Она уверяет, что все в порядке, но он знает, что это далеко не так. Однако не спорит с ней (да это и невозможно!) и лишь сильнее прижимает хрупкое тело к себе. Гермиона отстраняется и быстро чмокает его в губы, а затем предлагает позавтракать.
Он из вежливости просит рассказать новости, что происходят по ту сторону двери, за которую не может выбраться. И Гермиона, порхая по кухне, рассказывает ему все, иногда вставляя свои едкие комментарии. Чаще всего ее возмущает поведение некоторых друзей, которые, по ее словам, так и хотят быть убитыми.
Сегодня блинчики. Наверное единственное блюдо, которое у нее получается лучше всего. Хотя может еще оладьи и куриный суп.
Когда блины готовы, Гермиона усаживается за стол и разливает по кружкам чай. Спрашивает, чем он занимался в ее отсутствие. Странный вопрос, поскольку она знает ответ — ничем. Но Том начинает придумывать, чтобы поддержать разговор. Говорит о прочитанных книгах, что она ему принесла, о игре на старом пианино, о физических нагрузках и о размышлениях о смысле жизни.
Конечно же она интересуется его мнением, которое слово в слово идентично с ее. Поэтому разговор заканчивается быстро, и на ее лице мелькает досада. Но в планы Тома не входит огорчать любимую девушку, и он, так и не притронувшись к чаю и блинам, поднимается со стула, протягивая ей руку.
Она улыбается и вытирает рот салфеткой, кладет руку на его ладонь и следует за ним. Том нежно поглаживает ее пальцы, ведя в спальню. Широкая кровать расположилась по центру комнаты прямо возле приоткрытого окна, из которого дует прохладный воздух, донося до них самые разные запахи природы. Том жестом руки приглашает ее прилечь, а она соглашается, утягивая его за собой. Она уютно устраивается на плече Тома и закидывает одну ногу на него.
Несколько минут они просто лежат, молча смотря в разные стороны. Каждый в своих мыслях и проблемах. Чуть откашливаясь, Гермиона снова спрашивает его, почему он такой? Они говорили об этом много раз, и Том лишь повторяет то, что уже когда-то озвучивал. Рассказывает о неправильном рождении, трудном детстве, о приюте. Ничего нового он сказать не может, лишь то, что она и так знает.
Так зачем каждый раз задавать один и тот же вопрос? Гермиона убирает ногу с него и разворачивается на спину, глядит в потолок. Она демонстрирует толику обиды, поэтому Том, повернув голову в ее сторону, нежно убирает локон, выбившийся из ее прически, и тыльной стороной руки гладит по щеке. Уверяет ее, что все хорошо, и он здесь, с ней, и в этом мире ему никто больше не нужен. Гермиона добреет, краснеет и осмеливается украсть у него еще один поцелуй. Глаза девушки ярко блестят, и Том замечает, как идея зарождается в ее голове. На мгновение его одолевает страх, поскольку ее спонтанность порой переходит все границы.
Гермиона подрывается с кровати, схватив его за руку и на ходу что-то объясняя, и тянет его к выходу. Том резко отдергивает руку перед самым порогом и останавливается. Он никогда не бывал за пределами этого дома и сейчас его беспокоит, что он не сможет пересечь порог. Но уверенный взгляд Гермионы рассеивает опасения, и Том снова берет ее за руку. Неспешно пересекает границу дома и ощущает теплый легкий ветерок, лучи солнца ослепляют глаза, и он жмурится. Гермиона отпускает его и, раскинув руки по сторонам, кружится, купая лицо в солнечных лучах. Она выглядит такой счастливой и красивой, что Том забывает обо всем и следует за ней, не смея отвести глаза. Она кидает на него быстрые взгляды и дарит улыбки. Кажется, Том все еще смущает ее, заставляя краснеть каждый раз, когда он смотрит на нее так нежно. Пытаясь поймать девушку и заключить в объятия, Том делает несколько шагов, но Гермиона тут же выскальзывать из его рук и, слегка ускорив шаг, направляется вглубь леса по тропинке. Он следует за ней, как всегда. Гермиона идет перед ним, иногда оглядываясь, снова одаряет Тома улыбкой. Приятно видеть, что она счастлива, учитывая, что ей пришлось пережить. Хотя его удивляет, что причиной ее бед, как и причиной ее счастья, является один и тот же человек — Том Реддл.
Она пускается в бег и едва не исчезает из его поля зрения. Том ускоряется, чтобы догнать ее, и выходит на берег изумрудного пруда. Поистине красивое место заставляет его остановиться и насладиться чудом природы. Водная гладь спокойна, поблескивает в лучах солнца, и они оба завороженно смотрят вперед.
Том отводит взгляд только тогда, когда Гермиона снимает с плеча сумку, которую прихватила с собой, а затем принимается расстегивать блузку. Том не сразу догадывается, что она задумала, и лишь наблюдает за ней, стоя чуть поодаль.
Сняв с себя верхнюю одежду, оставаясь в нижнем белье, Гермиона оглядывается на Тома и загадочно улыбается, а затем бросается с места и с разбега прыгает в воду. Блестящие капли летят в стороны, едва долетая до него. Тому приходится машинально отвернуться и поморщиться, но затем он снова оборачивается, делая несколько шагов к краю. Том, не открывая взгляда, наблюдает за девушкой, которая сливается с природой, ныряя под воду. Она плескается, отчего брызги разлетаются в разные стороны, оставляя круги на воде. Беззаботная, словно ребенок, Гермиона так звонко и заразительно смеется, что Том одобряет ее самой нежной улыбкой.
Зовёт его присоединиться, но Том отказывается, поскольку не умеет плавать. Она хохочет со словами, мол, самый Темный и могущественный волшебник, лорд Волдеморт, не умеет плавать, и снова заливается смехом. Он не может поверить, что она счастлива, хоть и в такие редкие моменты, когда ей удается навестить его.
Разбрызгивая воду, Гермиона плещется и погружается с головой, но в какой-то момент она не выныривает, и Том серьезно напрягается. Возможно, она разыгрывает его, дабы затащить в воду, однако такое предположение не успокаивает, и он мысленно прокручивает в голове самые ужасные картины. Том приближается к берегу и присаживается у самого края, пристально разглядывая водную гладь. Его руки машинально опускаются в воду, оценивая температуру, поскольку, если девушка не появится с минуты на минуту, Тому придется ее спасать.
Он оглядывается в поисках хоть чего-то, что может поспособствовать спасению, и в тот же миг Гермиона выныривает из-под воды, хватая его за руку. Она замечает его напряженность и снова пытается затащить его, а он смотрит в недоумении, наблюдая за тем, как губы Гермионы отдают легкой синевой, а из носа маленькой струйкой течет кровь. Неужели она ударилась обо что-то, когда была под водой? Но затем до его сознания доходит, что она провела с ним уже слишком много времени, что вполне может привести к подобным последствиям. И, словно в подтверждение его умозаключению, ее хватка слабеет, и она непроизвольно погружается в воду. Пальцы скользят по ладони, и в самый последний момент Том хватает девушку за запястье и тащит на себя.
Гермиона слабеет.
Она умирает.
Глаза закрываются, и она теряет сознание. Том с трудом вытаскивает ее из воды и быстро снимает с себя мантию. Оборачивает девушку, подхватывает на руки и что есть сил несется вверх по тропинке к хижине. Ей нужно согреться.
Переступив порог, Том кладет девушку на кровать, заворачивая в теплое одеяло, и замечает, как она бледнеет на глазах. Растирает кожу и пытается привести Гермиону в сознание, но тщетно. Жизнь словно покидает ее.
Она не должна сдаваться.
Она должна найти причину жить.
Он должен стать ее причиной жить!
***
«ЕЖЕДНЕВНЫЙ ПРОРОК»
Золотая девочка, героиня войны Гермиона Грейнджер была найдена мертвой в лесу. По результатам вскрытия, бывшая студентка Хогвартса умерла от передозировки психотропными веществами, которые вызывали мощнейшее галлюцинации. По словам Гарри Поттера, Грейнджер вела дневник, в котором описывала свои тайные чувства и встречи с Волдемортом...
***
Почему так болит голова? Это происходит всегда, начинаясь незадолго до того, как дверь открывается, а на пороге — она, счастливая и словно светящаяся изнутри. Его Гермиона. Он не любит людей. Все взаимно. Его сила рождает страх, как все непонятное. Со временем он привыкает к этому чувству и даже ждет его появления так страстно, как ждет сейчас маленькую нежную девушку, на вид — совсем подростка.
Чтобы ласкать ее плечи, делая больно, но боясь оставить синяки на коже, своей белизной похожей на алебастр. Чтобы смотреть, как она говорит. Нет, не слушать, а именно изучать движения губ, мимику, ямочки на щеках. Все слова, которые она скажет, он знает наизусть. Так же, как и она его.
Она будет шутить, готовить ему еду и тревожно посматривать на часы. Время ценно для нее, он заметил с первой их встречи. Каждая минута и час пропитаны полынной горечью их скорой разлуки.
Но это неважно.
Важно то, что она уже здесь. И лежит на его руке — рядом и одновременно далеко. Мыслями, чувствами...
Он тянется к прикроватной тумбочке, стараясь не прекращать их телесную связь, и достает из ящика, не с первой попытки, небольшую тетрадь. Протягивает ей. Она приподнимается, опираясь на локоть, ее глаза наполняются слезами после того, как она пробегает первые строки.
Молча дарит долгий, наполненный нежностью поцелуй, прижимая мои стихи к груди. Я бы вложил туда маргаритку, засушив и сделав цветок плоским и похожим на закладку. Но выходить не хочу. Она знает об этом моём решении и не торопит. Потому что за дверью...
***
Я давно разучился плакать, а может и никогда не умел. Но сейчас, когда я в сотый раз пытаюсь различить ее пульс, нащупывая его в маленькой, безжизненно повисшей руке, я хотел бы, чтобы слезы смыли весь этот ненужный, бесполезный без нее мир.
Ее смерть не разбила сердце. Там, где оно расположено у людей — бушует темный, холодный, безжалостный ветер — моя Магия.
Поэтому я не увижу ее глаза, манящую меня с первого дня знакомства улыбку. Ни одно живое существо не может быть рядом. Сама ткань времени трещит и рвется, сдерживаясь только стенами моей добровольной тюрьмы. Мне достаточно сказать слово. И все закончится.
Но тогда я стану ничем. А она не зайдет в эту дверь больше никогда. И это мой выбор. Видеть, чувствовать и молчать, ощущая счастье, совершенно неплавно переходящее в жгучую, невыносимую боль, вызванную разлукой с ней.
***
А он пишет неплохие стихи. Жаль, все могло бы пойти по-другому.
Гермиона закрывает блокнот — вещественное доказательство того, что тот, чье имя она не хотела бы называть даже сейчас, живет, любит и страдает.
Да, озноб охватил ее тело тогда, когда он выбрал именно ее образ для Вечности в Азкабане. А его улыбку-оскал она иногда видит в кошмарах. Сейчас все хорошо и спокойно. Солнечный луч падает ей на руку и заставляет выйти из дома для прогулки, для встречи с друзьями, радостной, новой и мирной жизни.
Для того, чтобы положить в блокнот засушенную маргаритку. Ее муж, аврор, сможет передать это Тому.