Гермиона
С самого завтрака у Гермионы болела голова. И всё из-за дурацких слизеринцев, испортивших настроение с утра пораньше.
Девушка зло выдохнула, стараясь успокоиться, и вернулась к беседе с Джинни. Как ни крути, а обсудить первоапрельские шутки хотелось уже сейчас. И Уизли, через секунду забыв о стычке с другим факультетом, начала рассказывать Гермионе свой прекрасный план.
Да, розыгрыш над Гарри и Роном должен был быть феерическим.
Вот только Гермионе почему-то упорно не думалось в нужном направлении. Взгляд метался по толпе, будто выискивая кого-то. Мысли текли вяло и медленно, и девушка мотала головой, стараясь прогнать странную сонливость.
– Эй, ты меня вообще слушаешь? – Джинни помахала рукой перед лицом подруги.
– А? Да, да, прости.
– Герм, всё точно хорошо?
Девушки остановились около кабинета трансфигурации. Джинни обеспокоенно посмотрела на подругу.
– Голова немного болит... Не переживай, – тут же улыбнулась Гермиона, делая вид, что всё в норме.
– Может, к мадам Помфри сходишь? – влез в разговор Рон, который до этого о чём-то перешёптывался с Гарри.
– Не сейчас точно. Скоро начнётся занятие.
– И конечно же мисс Грейнджер не может позволить себе такой роскоши, как пропуск трансфигурации, – усмехнулся Гарри, присоединяясь к беседе.
Ребята рассмеялись.
Потом Джинни кинула ещё один внимательный взгляд на подругу, и, попращавшись, убежала на прорицания.
А Гарри, Рон и Гермиона со вздохом зашли в кабинет.
Дойдя до своего места за первой партой, Гермиона опять огляделась. Медленным взглядом она сначала просканировала столы Гриффиндора, потом – слизерина.
И только когда взгляд упёрся в блондинистую макушку, облегчённо выдохнула.
А спустя секунду резко отвернулась, недоумевая, почему вообще задерживала дыхание. И какого вообще чёрта уставилась на Малфоя.
Головная боль странным образом прошла, и девушка, чтобы выкинуть из головы любую чушь, начала повторять тему прошлого урока.
Гарри с Роном её не отвлекали, по-прежнему обсуждая первое апреля. По крайней мере, Гермиона не сомневалась, что они этим заняты – любую другую тему они бы обсуждали все вместе.
Спустя несколько минут началось занятие, и Гермиона смогла отвлечься от своих мыслей. Профессор МакГонагалл объясняла новую тему, и девушке было некогда отвлекаться на странные ощущения.
– Почему Паркинсон постоянно смотрит на тебя? – спросил вдруг Гарри, когда преподаватель повернулась к доске.
– Я должна спросить, почему ты постоянно смотришь на Паркинсон? – шёпотом усмехнулась Гермиона, которой не хотелось размышлять о старнностях слизеринцев.
Гарри хотел что-то возразить, но МакГонагалл уже развернулась к классу, продолжая диктовать.
А Гермиона, не сдержавшись, всё же бросила взгляд на соседнюю часть класса. И успела заметить, как Пэнси быстро опустила взгляд. При этом она едва заметно услыбнулась. Что, в прочем, могло и показаться Гермионе.
Поправив мешающие волосы, Грейнджер перевела взгляд на Малфоя, невольно начав рассматривать контуры его лица. Даже поймала себя на желании убрать прядь от его лица. И тут же вздрогнула, поняв, что просто пялится.
Быстро отвернувшись, девушка продолжила вести конспект, надеясь, что Гарри не заметит её пылающих щёк.
Остальную часть занятия Гермиона вообще не поднимала голову. Стоило ей моргнуть, перед глазами снова и снова возникал образ Малфоя.
Идеально отглаженные рубашка и мантия, сосредоточенный взгляд, несколько белоснежных прядей, закрывающих лоб. И чуть нахмуренные брови, будто тема кажется ему сложной. Как всегда превосходен (Мерлин, Гермиона, что ты несёшь?!)
К концу лекции лицо девушки пылало так сильно, что Минерва даже спросила, всё ли в порядке.
Гермиона только кивнула. Голос бы дрогнул даже на простое "да".
А после занятия девушка еле убедила Гарри с Роном, что ей просто стало душно. И себя пыталась в этом убедить.
Ведь как иначе объяснить, что ей хочется безотрывно смотреть на Малфоя? Не иначе как нехватка воздуха.
А этот нахал, как назло, толкнул её плечом, выходя из кабинета. К своему неудовольствию, она даже не смола возмутиться. Только подняла взгляд, чтобы высказать ему, что думает, и...
И не смогла ничего. Потому что он перехватил её взгляд. И усмехнулся. Жёстко, привычно и так красиво, что Гермиона опять задержала дыхание.
Уже через мгновение она пулей вылетела из кабинета.
Ребята догнали её только в следующем коридоре, где людей уже было меньше.
– Эй, Герм, что случилось? – в этот раз задал вопрос Рон.
– Там было очень душно, – продолжила свою линию девушка – у меня потемнело в глазах.
Видя состояние подруги Гарри и Рон проводили её до ближайшего туалета.
Стоило ей оказаться одной, Гермиона подошла к зеркалу. Она не знала, что хочет там увидеть. Но точно не лихопадочный блеск в глазах и с трудом сдерживаемую улыбку. Странное чувство восторга и трепета сопровождало Гермиону. Малфой посмотрел на неё!
Девушка отвела взгляд от отражения и набрала полные ладони воды. Умылась. Закрыла глаза и досчитала до десяти.
Этот белобрысый парень оставался слизеринским хорьком. Человеком, который готов хитрить, лгать, претворяться ради собственной выгоды. Который привык идти по головам и покупать то, чего не может достичь.
И влюбляться в него – да и не влюбилась она в этого смазливого придурка – верх безумия.
Нет уж. Гермиона подавит это странное чувство ещё в зародыше.
Выходила из туалета она уже полная решимости игнорировать Малфоя. Правда, мысли всё же возвращались к тому какой он красивый и умный, но Гермиона упрямо продолжала считать. Сначала хотя бы до тысячи.
– Какой предмет дальше?
– Травология, – ответил Рон и скривился – опять слизерин!
Гермиона и Гарри на это лишь вздохнули, и золотое трио молча направилось в нужную сторону. Каждый думал о своём.
Потом мальчики опять зашептались, и Гермиона вздохнула, глядя на них.
Интересно, а начни я встречаться с Малфоем, как бы они отреагировали?
Не ожидавшая от себя подобных мыслей, девушка остановилась. Зло поправила волосы и догнала друзей. Она и сама не согласилась бы на такое. Разве что в качестве розыгрыша...
Такой ход мыслей понравился ей больше. Они с Джинни как раз ломали голову, как разыграть весь факультет. И это было бы грандиозно. Гермиона даже улыбнулась.
Но для этого пришлось бы говорить с Малфоем, а потом ещё и разыгрывать влюблённых.
Девушку передёрнуло. Это шло вразрез со всеми её принципами.
Да и как не хотелось признаваться себе сейчас – она действительно начинала казаться себе одной из бешеных фанаток. Становилось противно от самой себя.
– Можно мне эмоции зубочистки, пожалуйста, – простонала Гермиона, переставая понимать свои эмоции.
***
Сидя вечером в гостиной, Гермиона ждала, пока Джинни вернётся с тренировки по квиддичу, и прокручивала в голове прошедший день.
Трансфигурация, травология, на которой Малфой оказался прямо напротив Гермионы. И всё занятие он демонстративно её игнорировал, общаясь то с Блейзем, то с Пэнси, сидевшими с обеих сторон от него. Будто давал возможность хорошенько его рассмотреть!
Девушка даже не замечала странных взглядов, которые Паркинсон и в самом деле часто на неё кидала.
Потом ещё пара занятий – благо уже без других факультетов. Но и там "слизеринский принц" не желал уходить из мыслей Гермионы. Она не могла ни на чём сосредоточиться, пропускала слова в своём конспекте. Даже пару раз шептала кому-то мольбы, чтобы этот блондин уже ушёл из её мыслей.
Что ты делаешь в голове грязнокровки, Малфой? Убирайся!
И даже сейчас он не давал ей покоя. Предложения в книге приходилось перечитывать по несколько раз.
А потому, стоило младшей Уизли показаться в гостиной, Гермиона захлопнула книгу и потащила подругу в свою комнату.
Правда, что именно она скажет, Гермиона придумать не успела. А потому просто упала на кровать.
– Напомни, почему мы ненавидим Малфоя?
– Ээм, он ненавидит нас, – нашлась Джинни спустя несколько секунд – и постоянно показывает это. Пытается оскорбить, задеть. Ставит себя выше других.
Гермиона продолжила смотреть в потолок.
– А почему этот гад такой красивый?
После такой вопроса Джинни удивлённо посмотрела на подругу, прикидывая, не заболела ли та. Гермиона продолжила:
– Весь день он мелькал передо мной. И, Джинни, это же безумие! Я не могла влюбиться, ты не подумай, я ненавижу его, как и всегда... Но почему он чёртов аристократ? Эти его манеры - и речь, и то как он двигается и вежливо улыбается! Это же невероятно. И его серые глаза... Они всегда были такими глубокими и красивыми?
Не выдержав, Джинни подошла к подруге и села рядом.
– У тебя не жар случайно?
– Не знаю. Не понимаю, что со мной, – честно призналась девушка – не хочу понимать.