Часть 1
Пламя пылает, тени бросая,
Все наблюдают осени приход.
— Гермиона! Вставай! - кто-то тормошил её за плечо, не прекращая, заставляя проснуться.
Ледяной взгляд прошибает, проникает прямо под кожу, внутрь, где в клетке из костей живет душа. Бледные пальцы очертили контур алых губ, спустились по подбородку к тонкой шее, к яремной впадине.
— Ты моя! - горячий выдох прямо в губы.
Подняв большие карие глаза, Гермиона увидела жидкое серебро, плескающееся в глазах напротив.
— Мерлин, дай мне терпения! Рон, ты даже палочку использовать не можешь? Ты собрался в мятой мантии предстать перед Макгонагалл?
— Только уехал от одной мамы, как тут же появилась вторая! Она тебя с детства учила этому чтоли?
— О, поверь мне, ты ещё будешь проситься обратно домой, если будешь себя так вести, - послышалась усмешка, — Тебя это тоже касается, Гарри!
Гермиона медленно открыла глаза, выныривая из омута. Никаких серых глаз и холодных прикосновений. Только губы жгло так, будто она весь день простояла на холодном ветру, сильно их обветрив. Когда сонная пелена наконец спала, Гермиона увидела стоящую над ней Джинни, которая продолжала трясти её за плечо, не замечая, что она проснулась.
— Ещё полчаса, ты успеешь переодеться, - тёплая улыбка с ямочками запечатлелась в памяти.
Гермиона мысленно сохранила это мгновение жизни. Ответная улыбка лучшему другу с непослушной копной тёмных волос.
— Проснулась, наконец! - Джинни, сверлящая всё это время злобным взглядом своего брата, повернулась к Гермионе, убирая с её плеча руку.
— Больше никаких книг о любви, Джинни! По крайней мере не из твоей коллекции, - потягиваясь, пробормотала Гермиона.
Тёплый жёлтый свет в купе убаюкивал, заставлял чувствовать себя комфортно. За окном уже виднелось тёмное синее небо. Полная луна, вместе с деревьями тёмных лесов, отражалась в зеркальной поверхности мимо проносящихся озёр и рек. Осень быстро завладевала своими правами, не дав лету сделать последние глотки.
— Хороший сон, да? - Джинни с хитрой улыбкой села рядом с Гермионой, — когда я только открыла для себя эти романы, то тоже не могла спокойно спать, - Джинни мечтательно вздохнула, но заметив приподнятые брови Гарри, сделала серьёзное лицо, прокашлявшись.
— Что за сон? - буркнул Рон, разглаживая форму руками, делая вид, что спросил просто чтобы поддержать беседу, — И давно ты начала увлекаться сопливыми книжками? Гермиона глубоко вздохнула и потёрла затёкшую шею.
Между ними с Роном чувствовалось напряжение. Казалось, что воздух в купе был наэлектрезован. И это понимали все четверо. Нет, Гермиона не испытывала отрицательных чувств к Рону. Он же её друг. Просто он всё чаще начал выводить её из себя. Своим вечно обиженным лицом. Глупыми шутками. Язвительностью, которой, как он думал, мог задеть. Но Гермиону не задевало, её просто раздражало. До тупой боли в висках.
Да, в первые два месяца летних каникул они решили попробовать. Попробовать выйти на новый уровень их взаимоотношений. И это помогло. Но не в том плане, что они теперь пара. Это помогло осознать Гермионе, что все эти годы чувства к Рону были лишь детской влюблённостью. Он всегда был рядом: помогал развеселить, если у Гермионы не было настроения; носил её тяжёлую от учебников и пергаментов сумку; приносил ей зелёные яблоки, когда она засиживалась в библиотеке и пропускала ужин; поддерживал, когда она плакала из-за очередной злой насмешки слизеринцев, обещая надрать им зад, за что получал от Гермионы подзатыльники, вызывая лёгкую улыбку у обоих.
Но Гарри же тоже всё это делал. Они же лучшие друзья. Они семья. Так почему же тогда к Рону она испытывала чувства, отличающиеся от чувств к Гарри? Да, Рон забавный, лёгкий на подъём. Раньше это вызывало облегчение. Гермиона всё время была напряженна, всё её время занимали домашнее задания, библиотека, куча книг и исписанных пергаментов, а когда появляется тот, кто воспринимает жизнь, или кажется, что воспринимает её, немного более беззаботно, становится легче. Рон её полная противоположность. Противоположности притягиваются. Но видимо не в этом случае. Гермиона выросла и теперь сама может воспринимать жизнь такой, какая она есть. Тяга к знаниям никуда не делась. Просто она начала проще к этому относиться. Начала думать о себе. Гермиона благодаря Джинни поняла, что уделять время и внимание себе важно, потому что это помогает обрести внутреннюю гармонию и уверенность, помогает лучше понимать себя.
Именно себя, а не двух её друзей. Они должны понять, и поймут, что она тоже человек, у которого тоже бывают плохие дни, проблемы и переживания. Она не робот и она отдельная личность, а не просто дополнение к Золотому Трио.
— Книжками я увлекалась всегда, Рональд, - наколдовав себе стакан воды, произнесла Гермиона.
— А любовными романами? Давно тебе стало романтики в жизни не хватать? Что-то раньше я у тебя такого не замечал, когда ты всё время проводила в библиотеке, как книжный...
— Рональд! - Джинни вскочила с места, во весь рост вытягиваясь перед братом, — Мозгошмыга словил? Прекрати орать и вести себя как ребёнок!
Рон закипал. Это было видно по краснеющим ушам.
Отказ Рон принял болезненно. Если можно так назвать разбросанные и порванные вещи и разбитую лампу. Рон был вспыльчивым и импульсивным с детства. Не принимал критики и отказов.
— Что ты сказала, Гермиона? - друг вылупил на девушку свои голубые глаза.
— Я сказала, что мы не сможем быть кем-то больше, чем друзья. Ты мне как брат, Рон, я люблю тебя. Ты моя семья.
У Гермионы отчего-то тряслись руки, поэтому она сложила их на груди, сжав пальцами шерстяные рукава свитера. По вечерам стало холодать. Она долго думала, не спала несколько ночей. И поняла, что её чувства важнее чувств Рона. Он перебесится, остынет. А со временем боль утихнет и он найдёт себе достойную девушку. Девушку, которая будет любить его как парня, а не друга. С которой он сможет построить крепкую семью.
— Все нормально, Джинни, - Гермиона встала вслед за Джинни, доставая из чехла школьную форму, — Давай выйдем и спокойно всё обсудим. Нечего устраивать спектакль.
С этими слова Гермиона прошла мимо друзей, оставив дверь открытой, ожидая, что Рон пойдет за ней. Направляясь в сторону свободных купе, чтобы переодеться, она услышала шаги позади себя. Проскользнув первое попавшееся, Гермиона осталась стоять спиной ко входу, наблюдая в окне за опускающейся ночью.
Рон стоял рядом. Она чувствовала его волнение и слышала слишком громкое дыхание.
— И что это было? Что за детский сад? - Гермиона не выдержала и резко повернулась, отчего кудри ударили по лицу.
— Почему сразу детский сад? - покрасневший Рон почесал затылок. Нервничает.
— Просто по другому охарактеризовать твоё поведение я не могу, - Гермиона сложила руки на груди, буравя друга злым взглядом.
— А я не могу охарактеризовать твоё, - передразнил Рон, — ты же не такая, Гермиона! Сопливые романы? - Рон скривился.
— Почему тебя это так задело? Что такого в этих книгах? Тем более, я проиграла Джинни спор и мне пришлось прочитать её любимую книгу, - Гермиона закатила глаза.
Ей уже надоел этот глупый и бессмысленный разговор.
— Что такого?! А сны тоже ничего такого? Что тебе снилось? Или вернее кто? - шутки сестры насчёт сновидений после этих романов, задело Рона. Что это за сны такие?!
— Тебе то что, Рон?! Даже если и кто-то, то тебе какая разница? Мы с тобой друзья! Друзья!
Гермиона вспыхнула. Просто не выдержала этих глупых упрёков и намёков. Она пыталась держать себя в руках. Пыталась отвлечь себя, до крови закусив нижнюю губу и вонзая ногти в ладонь.
— Но летом... Разве ты не помнишь? Мы же пытались, - Рон начал что-то бормотать себе под нос, ещё больше распаляя Гермиону.
— Ключевое слово «пытались», - Гермиона всё-таки обернулась к Рону.
Заметив как друг в один миг поник, она вздохнула и придала своему голосу мягкие нотки.
— Рон, послушай, - Гермиона села на мягкое сиденье, хлопая по месту рядом с собой, — присядь, давай наконец всё обговорим. Без криков, возмущений и подколов.
Он послушался и сел рядом, всё ещё держа голову опущенной.
— Прости меня, - подняв на Гермиону влажные глаза, прошептал Рон, — я правда думал, что у нас что-то получится, ведь я мечтал только об этом. Представлял, как я сделаю тебе предложение, мы переедем в какой-нибудь небольшой уютный дом, где будут бегать наши...
— Я поняла, - мысль о детях пока вызвала в Гермионе противоречивые чувства.
Она пока что не до конца понимала, хочет ли посвятить свою жизнь семье. Своему мужу, детям, вечному недосыпу, детскому плачу, готовке у плиты. Ей хотелось большего. Хотелось оставить свой след, чтобы её знали и помнили.
В купе воцарилось молчание. Оно давило, не давало вздохнуть глубоко, полной грудью, раскрыв лёгкие.
— Ты мой друг, - шёпот. Такой громкий, — Давай не будем портить всё то, что мы так долго строили. Давай сохраним нашу дружбу.
— Друг, - ответный шёпот и громкий лязг железной ручки, противным звуком отозвавшийся в ушах.
Закрыв глаза, Гермиона старалась ни о чём не думать. Расплывчатый силуэт с платиновыми волосами вспыхнул за закрытыми веками, заставляя всё внутри встрепенуться, наполняя Гермиону странным чувством.
Вздрогнуло сердце, душа притаилась, тихо слеза к подбородку скатилась.
__________________________________________________________
— Драко, Хогвартс! Поднимайся, - Блейз Забини кинув другу пачку красного мальборо, вышел из вагона.
Зажав сигарету между губами, Драко пошёл вслед за Блейзом, пытаясь прогнать обжигающий, словно горячий шоколад, взгляд карих глаз, преследовавший его во снах.
— Ты мой!