1.
Сентябрь 1998 года
Как ты собираешься использовать оставшееся время, если ты так много повидала за свою короткую жизнь? Гермиона знала, что должно быть что-то лучше, чем работа в местном независимом книжном магазине в маггловском Лондоне, но монотонность расстановки книг на полках, ведения записей, заказа новейших романов и оформления витрин позволяла ей обрести душевный покой, которого иначе было бы трудно достичь. Бездумно, просто бездумно — вот чего она всегда пыталась достичь. В её нынешнем образе жизни были свои плюсы, и одним из них было окружение книгами. Она любила их, разнообразие, цвета корешков на полках, факты, выдумки. Мысли, проносящиеся по страницам, принадлежащие людям, с которыми она, скорее всего, никогда не встретилась бы, взгляд на чужую жизнь. Как они проводили время, что их мотивировало, что их пугало, что, по их мнению, нужно было знать остальным, ради чего они жили? Уйти с головой в чужую жизнь — ещё одна форма эскапизма, которую Гермиона использовала, чтобы оградить себя от собственных мыслей. Было так много воспоминаний, так много ненужных мыслей, которые появлялись, когда она меньше всего этого хотела. Она пряталась. Она знала это, но решать проблемы напрямую казалось непреодолимым, таким трудным. Она находила утешение в тишине, рутине, отсутствии вызовов.
Несмотря на то, что она решила не использовать магию, когда переехала в свою маленькую квартирку рядом с Боро-Маркет, она всё равно постоянно носила с собой волшебную палочку. Она прятала её вместе с меткой «грязнокровки», которую всегда прикрывала длинными рукавами, чтобы избежать вопросов. Или, что ещё хуже, чтобы кто-нибудь не подумал, что это намеренная метка, как значимая татуировка. Ей была невыносима мысль, что кто-то может подумать, что она сама сделала себе такую метку. Это было одно из многих напоминаний о её прошлом, которые она старалась не вспоминать. Иногда ей было трудно контролировать свою магию, когда она теряла самообладание. Гермиона не любила этого делать. Ей было ясно, что даже без палочки она может быть опасна. Поскольку случайное колдовство уже было проблемой, она решила, что носить с собой палочку не более безрассудно, чем ходить без неё.
В целом её общение с другими людьми было поверхностным. Посетители приходили и уходили, иногда разговор заходил о книгах или погоде. В конце концов, в Великобритании это всегда актуальная тема для обсуждения. В тот момент Гермиону это устраивало. Большего ей и не требовалось. Никто не знал её, не знал, что она сделала, не знал её прошлое, её способности и ограничения. Никто не знал о её учёбе, о том, что она не любит летать, или о её действиях во время войны, о которых они даже не подозревали. Они не знали, что она была ведьмой, «самой умной в своём поколении», по мнению мира, который она оставила позади.
Никаких ожиданий от нее.
Ожидания, которые царили в волшебном мире. «Золотая девочка», мозг «Золотого трио». Гарри и Рон пошли по проторённому пути и заканчивали обучение на авроров. Хотя Гермиона не была предназначена для этого, в «Ежедневном пророке» и в слухах было много других предположений о её будущем. Продолжение образования и окончание последнего года в Хогвартсе были неизбежны. Стать сотрудницей министерства и продвигаться по карьерной лестнице было самым популярным вариантом. Люди представляли, что ведьма не остановится, пока не доберётся до самой высокой должности — министра магии. Гермиона и сама думала, что идёт по этому пути, пока мир не превратился в прах, но вскоре она поняла, что этот путь… усеян телами мёртвых и, что ещё хуже, тенями живых. Тех, кто остался позади, хороших и плохих. Если бы она пошла по этому пути, ей пришлось бы столкнуться с людьми, которые потеряли всё, с бедственным положением обвиняемых и криками выживших.
Она знала, что как героя войны, да ещё и хорошо известного, её мнение будут спрашивать о невиновности многих людей, которых считали частью круга Пожирателей смерти на протяжении многих лет. Конечно, ей удалось предоставить показания тех, кто, как она знала, помогал их стороне, она считала это своим долгом. Были люди, которых считали верными Волан-де-Морту, но они всё это время были на правильной стороне, шпионили под его присмотром, и Снейп был главным примером. Со временем некоторые прозрели и помогали Ордену до самого конца, видя безумие таким, каким оно было. Были и случаи, когда люди действовали из страха или защищали свои семьи. Например, Ксенофилиуса Лавгуда нельзя было винить за то, что он передавал информацию Пожирателям смерти, когда жизнь его дочери была в опасности. С Малфоями было немного сложнее, но Нарцисса и Драко избежали наказания, и на это решение сильно повлияло влияние Золотого трио. Но это были другие, она не могла смотреть, как они узнают о новых зверствах, как их втягивают в новые дела, как они выслушивают мольбы обвиняемых. Её попросили выступить в роли судьи для людей, которых она не знала, особенно когда она не могла прямо заявить о действиях, направленных на искупление. Слишком много травм, и она сделала всё, что могла.
Расстояние. Это было то, что, по её мнению, ей было нужно, хотя ей было тяжело покидать мир, который она так любила. Но он изменился, как и сама Гермиона, и она больше не чувствовала себя в безопасности в той среде, в которой когда-то процветала. Её друзья пытались понять, но не могли. Одна из причин заключалась в том, что все они считали, что Гермиона всегда будет самой успешной. У неё было столько потенциала, что они не могли понять, почему она не следует за своей мечтой. Не то чтобы они не боролись, но у них у всех было что-то, чего не было у неё, что-то, что их объединяло. Рон и Гарри проходили обучение. Невилл вернулся, чтобы продолжить учёбу в Хогвартсе и найти работу в области травологии. Луна вернулась домой к отцу и начала писать для «Придиры».
Семья, у всех них была семья. За исключением Гарри, но поскольку Джинни и Гарри теперь были вместе, он практически жил с Уизли. Поскольку у Рона и Гермионы не сложилось так, как они надеялись, её присутствие в Норе было немного неловким. Теперь, когда Гарри и Джинни наконец поддались влечению друг к другу, Гермиона регулярно получала новости, которые, очевидно, находила… восхитительными. Гермиона обычно любила подробности, но в этом случае дьявол, как известно, кроется в деталях, и ей действительно не нужно было знать, что нравится Гарри между простынями. Или у стены, в душе, на кухонном столе, в чулане для мётел, а однажды даже в VIP-ложе на стадионе во время матча. Гермиона чуть не подавилась кофе, когда Джинни во время последней встречи делилась с ней подробностями. Подробности о том, что Джинни хотела бы видеть в своей спальне, не казались Гермионе такими уж нелепыми. В конце концов, если женщина не может поговорить о своих желаниях с подругой, то с кем же ей тогда говорить? Но всему есть предел.
Сказав это, Гарри и Джинни стали более безопасной темой для обсуждения, чем многие другие. На этом этапе Джинни была её самой близкой школьной подругой, но даже она хотела от Гермионы большего. Хотя Джинни утверждала, что это было скорее для Гермионы, чем для неё самой. Снова появилось это ожидание, даже если оно исходило из любви. Возможно, она понимала, что спокойствие не равно счастью, даже если Гермиона утверждала обратное.
А ещё были Энди и Тедди. Энди приняла доводы Гермионы, хотя и надеялась, что это временно, пока боль немного не утихнет. Она тоже жила в магловском Лондоне, и это была одна из немногих нитей, связывавших её с покойным мужем. Гермиона чувствовала себя в безопасности в её доме, когда ей нужно было поговорить с подругой о том, что она так старалась игнорировать. Энди понимала, что такое потеря, и у неё был особый взгляд на жизнь, который так напоминал Гермионе Тонкс. Энди была по-настоящему доброй, почти по-матерински заботливой по отношению к Гермионе, но не совсем, она была слишком близка к ней по возрасту, чтобы быть матерью. Скорее, старшей сестрой или в лучшем случае очень крутой тётей, хотя Гермиона большую часть времени не замечала разницы в возрасте.
Гермиона закончила витрину, над которой работала. То, что эта работа не требовала от неё особых усилий, не означало, что она не справится с ней хорошо. Она вышла на улицу, чтобы взглянуть на витрину. Ей понравилось, что пиратский корабль, который она создала из книг, действительно будоражил воображение, и она была уверена, что он понравится детям подходящего возраста. Конечно, он был сделан не только из книг, она сделала каркас из картона, чтобы он выдерживал их вес и чтобы они оставались целыми и невредимыми. Она не была чудовищем.
Она заперла магазин, так как её уважение к книгам было настолько очевидным, что ей доверили ключи примерно через две недели после начала работы. Она побродила по улицам, размышляя, что бы приготовить на ужин. Решив, что ей лень готовить, она зашла на рынок, чтобы что-нибудь купить. Несмотря на обычную оживлённость этого места, Гермиона почувствовала себя подавленной, когда подошла к прилавку. Там было слишком много людей, и вместо того, чтобы настаивать, она решила не покупать еду. Она развернулась и направилась домой. Это была маленькая, очень маленькая квартирка из трёх комнат на верхнем этаже её дома. Спальня с двуспальной кроватью, к которой с трёх сторон примыкали стены, и местом, достаточным лишь для того, чтобы дверь открывалась, но не полностью. Ванная комната с необходимыми удобствами, но без ванны. И ещё одна комната, в которой было всё остальное. Кухня с небольшой барной стойкой в одной части комнаты, гостиная в другой с небольшим двухместным диваном напротив телевизора. В комнате было два окна, выходивших на оживлённую лондонскую улицу. Рядом с дверью была ниша с вешалкой и полками для одежды, а повсюду, где только можно было, стояли книги.
Гермиона открыла холодильник.
«Серьёзно, это всё?» — сказала она вслух, заглядывая внутрь и обнаруживая там немного сыра, пол банки томатной пасты и старый чеснок.
По крайней мере, это должно держать вампиров подальше.
Она слегка хихикнула про себя, зная, что, во-первых, чеснок вряд ли отпугнёт настоящего вампира, особенно если он решительный, а во-вторых, этот чеснок, скорее всего, был таким старым, что утратил всякую пользу. Она заглянула в шкаф, есть ли там печенье? Нет. Как раз когда она задумалась, стоит ли вообще думать о том, что можно сделать с тремя имеющимися у неё ингредиентами, в окно постучали. Она подошла, улыбаясь про себя, и впустила сову Джинни. Она взяла письмо с его лапки, быстро почесала Гилберта за ухом и начала распечатывать конверт. Иногда Гермиона отвечала сразу, но, поскольку у неё не было собственной совы, Гилберт ждал. — Вернёшься завтра? — спросила Гермиона, прекрасно понимая, что слишком устала, чтобы писать письмо этим вечером, и он снова улетел.
"Гермиона,
Ты ешь? Лучше бы так и было!
Мы давно не разговаривали с тобой лично, и я скучаю по своей подруге. Честно говоря, зачем ты оставила меня здесь, в окружении всех этих парней?! Я имею в виду, кроме Гарри, он, конечно, парень, можешь мне поверить. Мы с мамой сходим с ума, они ссорятся. Люди говорят, что женщины ссорятся, но им стоило бы побыть в доме Уизли хотя бы 10 минут!
В любом случае, если я правильно помню твой рабочий график, ты заканчиваешь рано в среду, так что встретимся в среду в 15:00 за кофе, в нашем обычном месте?
Твоя любимая,
Джинни"
______________________________________________
Решила переводить один своих любимых фф: "cover to cover"
Надеюсь получится нормально...