Лихорадка.
С трудом разлепив глаза, Гермиона почувствовала такую слабость, будто по ней проехался асфальтоукладчик. Горло жутко болело, а голова раскалывалась, но нацепив улыбку девушка начала тихонько убирать оуку Джорджа. Рыжик не довольно поморщился и перевернулся на другой бок. Гермиона кое как взяла себя в руки и встала с кровати, но быстро сменив положение, в глазах помутнело, ноги подкосились, а потом темнота.
Джордж услышал грохот, лениво разлепив, глаза , увидел на полу подругу. Сон как рукой сняло, парень кинулся к ней, положив грифиндорку на кровать, легонько похлестал ее по щекам. Она открыла глаза, но пелена окутала рассудок.
Она то засыпала, то просыпалась. В глазах все плыло, Джордж пытался помочь ей, но все бесполезно. Девушка билась в конвульсиях и приступах бреда, кричала не связанные слова.
- Фред! Фред ты жив! - в порыве кричала девушка, а потом белый свет.
Джордж хотел что бы эти слова были првдой, но это не так. Парень вышел на балкон и нервно закурил.
- Если бы только мог вернуться. - горько усмехнулся грифиндорец.
Гермиона вновь открыла глаза слабость и температура не спала, но лихорадка отступила.
Девушка встала с кровати, замоталась одеялом и пошла к Джорджу на балкон. Она положила руку ему на плечо, тот обернулся. В пепельнице было много окурков, а дым стоял столбом. Ноги подкосило, но сильные руки удержали ее на весу.
- Ты чего выбралась! Пошли обратно лежать!
Джордж взял на руки и отнес на кровать Гермиону.
Лихорадка снова вернулась. Крики, вопли, бред посетили девушку. Болезнь то возвращалась то уходила. Гермиона сильно похудела и побледнела. Но все таки смогла пойти на поправку.