one
— мелл, вставай! —Гермиона трясла подругу за плечо. Сегодня последний день перед рождественскими каникулами, поэтому некоторые профессора решили сделать контрольные работы по знаниям за первые полугодия. Грейнджер, как самый ответственный человек в компании, заставила всех пойти в библиотеку и почитать хотя бы сложные темы по зельеварению и трансфигурации. Именно по этим предметам будут работы.
— встаю.. -сказала Меллиса, потянувшись на кровате.
Первый урок прошел на все сто. Трансфигурация - единственный предмет, который Снейп младшая понимает и любит учить, но вот с зельеварением все наоборот. Она не любила зелья ни только из за отца, но из за сложности и то, как его преподаёт Снегг. Сидя с Гарри за одной партой, Мелли еле слышно сказала на ухо друга :
- я настолько ненавижу этот предмет, что лучше умру, чем буду его сдавать на седьмом курсе.
Поттер ухмыляется, согласно кивая. В этой школе мало кто воспринимал профессора серьезно, он слишком многое требовал, и слишком был зол по отношению к ученикам. Резко, взади двух друзей раздалось тяжёлое дыхание, и удар книжкой по затылку.
- мисс Снейп, за разговоры на контрольной вы останетесь на отработку сегодня, а Мистер Поттер завтра. Нужно понять, что перешептывания на моей паре не допустимо. —Холоднокровно, но с ноткой агрессия сказал мужчина, и ушел на свое место. Гарри посмотрел на рядом сидящую девушку, будто говоря, что совсем скоро они опять будут обсуждать учителя.
Когда в классе остались только отец с дочерью, Снейп , заключив руки в замок под мантией, подошла к учительскому столу
от его взгляда, у девушки перехватило дыхание. Она стояла посреди просторной, сумрачной комнаты, наполненной запахом старых книг, трав и чего-то неопределимо опасного. Ее отец, сидел за массивным столом, склонившись над пергаментами. Его профиль, такой знакомый и пугающий, казался высеченным из камня.
Меллиса нервно сжимала подол своей мантии. Снейп медленно поднял голову. Его темные глаза, пронзительные и холодные, как зимняя ночь, остановились на дочери. В них не было и следа отцовской теплоты – только ледяное разочарование и нечто гораздо более зловещее, похожее на предвкушение.
— садитесь, Меллиса. – произнес он. Его голос был ровным, но в нем чувствовалась скрытая угроза, как в тишине перед бурей.
Мелли послушно опустилась на стул напротив него.
— итак,– Снейп медленно сложил руки на столе. — Мисс Снейп, вы сочли необходимым вступить в беседу с мистером Поттером во время моего урока.
Он сделал паузу, давая своим словам проникнуть в нее, словно яд.
— правильно ли я понимаю, что у вас возникли какие-то личные вопросы, которые не могли подождать до конца занятий? Вопросы, которые, по вашему мнению, более важны, чем контрольная, которая многое решала на последующий год? Или, быть может, вы просто испытываете потребность показать всему миру, что ваша связь с Поттером важнее, чем дисциплина, которую я пытаюсь вам привить?
Его голос стал чуть громче, приобретая стальные нотки.
— Ваше поведение – это позор. Не только для вас, как ученицы, но и для вашей фамилии. Снейпы не должны быть глупыми, Меллиса. Снейпы не должны быть рассеянными. И уж точно Снейпы не должны давать повод для сплетен, общаясь с таким… незначительным человеком, как Поттер.
Меллиса опустила голову.
— сэр, я говорила ему насчет те..
— темы? – перебил ее Северус, и в его голосе прозвучала ядовитая ирония. – Ваша задача – учиться, а не заниматься пояснением Гарри Поттера. Особенно когда его собственная жизнь, видимо, настолько полна отсутствием собственных знаний, что ему требуется наставление от однокурсницы. Неужели вы забыли, кто вы такая? Неужели вы забыли, с кем вы имеете дело, когда говорите с Поттером?
Он встал и медленно обошел стол, остановившись позади нее. Девушка чувствовала его взгляд, словно горячее клеймо на своей спине.
— Ваше воспитание, Меллиса, было направлено на то, чтобы вы отличались. Чтобы вы превосходили. Чтобы вы знали свое место и держали других на расстоянии. Ваше общение с Поттером – это проявление слабости. Слабости, которую я никогда не потерплю в своей дочери.
Он положил руки ей на плечи. Его прикосновение было холодным, как лед, и тяжелым, как оковы.
— сегодня вы проведете вечер в библиотеке. Вы будете изучать историю магических трав. Изучите их свойства, их применение, их опасность. А завтра утром вы напишете мне эссе, посвященное истории и применению аконита. Без подсказок. Без помощи. И никаких разговоров с Поттером. Я думаю, вы поняли.
Он убрал руки. — и помните, Меллиса. Ваша репутация - это ваша броня. Не позволяйте ей потускнеть из-за глупых сантиментов. Не позволяйте другим думать, что вы слаба. И никогда, (никогда) не забывайте, чья вы дочь.
Меллиса тихо пробормотала:
— мгм.
Он кивнул, его лицо оставалось бесстрастным.
— вы можете идти. И я надеюсь, что больше мне не придется обсуждать с вами подобные недоразумения.
Меллиса встала, чувствуя, как ее ноги подкашиваются. Двери кабинета открылись, и она, не оглядываясь, выскользнула наружу, унося с собой холод его слов и тяжесть его разочарования
блеск льда в озере отражал мягкий закат, окрашивая небо в нежные оттенки оранжевого и розового. Легкий ветер шелестел опавшей листвой деревьев, принося с собой прохладу после холодного, зимнего дня. У самой кромки льда, на выпавшем снеге на земле, сидели Гарри, Рон и Гермиона. Поттер задумчиво бросал снежки в сторону, Уизли топтал белый покров, а Грейнджер, как всегда, была погружена в книгу.
Внезапно тишину нарушила легкая дрожь земли и приближающиеся шаги. Повернувшись, они увидели Снейп младшую, которая шла к ним, сгорбившись, словно неся на плечах невидимый груз. На ее лице застыла привычная для нее смесь холоднокровия и грусти.
— Мелли?– удивился Гарри, поднимаясь ей навстречу. – ты чего так..
— у него опять приступ! – перебила она, ее голос был приглушенным. – он сказал, что я разочаровала фамилию.
Рон подошел к ним. — Мерлин… И что на этот раз?
Меллиса тяжело вздохнула, опускаясь рядом с Гермионой, которая уже закрыла книгу, внимательно разглядывая ее.
— сказал, что это позор. Что я позорю нашу фамилию. и.. – она запнулась, ее глаза наполнились агрессией, но не менее меньшей грустью.
— и что? – мягко спросила подруга, положив руку ей на плечо.
— завтра после уроков, мы с Гарри будем чистить котлы в лаборатории, – произнесла Мелли, ее голос почти не слышно. — всю ночь.
рыжик присвистнул. — чистить котлы? целую ночь? да он с ума сошел!
Поттер выглядел растерянным.
— Но мы просто.. ты просто сказала мне, что тебе не нравится предмет ...
— я знаю, Гарри, я знаю, – сказала меллиса, глядя на него с болью. – но для него любая моя связь с тобой - это как красная тряпка для быка. Он считает, что ты..
— что я? – спросил парень, сжимая кулаки.
— он считает, что ты - угроза. Что ты отвлекаешь меня от учебы, что ты слишком влияешь на меня. Он сказал, что моя связь с тобой - это проявление слабости, которую он не потерпит.
Снейп говорила так, словно повторяла слова отца, но в ее голосе звучала глубокая обида.
— это несправедливо! – воскликнул Рон, вскакивая. – ты не слабая, Меллиса! И Гарри не угроза!
— я знаю, Рон, – тихо ответила черноволосая, хотя в глазах ее так и стояла обида. – но ему не докажешь. Он никогда не увидит ничего, кроме своей черной мантии и своего презрения. Он… он не понимает.
Гермиона обняла ее. — я понимаю, Меллиса. Это очень тяжело. Но мы с Гарри и Роном всегда будем с тобой. Мы не позволим ему сломать тебя.
Гарри подошел ближе, его взгляд был полон решимости.
— ты не одна. Мы вместе. Мы придумаем, как справиться с этим. Может, попробуем поговорить с ним?
Меллиса горько усмехнулась. — поговорить? С моим отцом? Он только отчитает вас сильнее, чем меня. Вы же знаете, как он относится к вам.
— он как будто забыл, что ты его дочь, – пробормотал Рон. – или ему просто наплевать.
— ему всегда было все равно, – подтвердила Меллиса. —после смерти мамы, он хочет, чтобы я была лучшей. И он считает, что самый лучший способ - это заставить меня страдать. Он никогда не выражал любви.
Грейнджер посмотрела на нее, и ее сердце сжалось. Она знала, что такое иметь родителя, который постоянно давит и разочаровывается. Но то, что переживала Мелли, казалось ей еще более мучительным.
— ты справишься, – твердо сказал Гарри. – мы справимся. с Роном и Гермионой. Мы придумаем, как пройти это наказание. и, возможно, когда-нибудь он увидит, что ты сильная, даже когда ты просто Меллиса, а не наследница рода Снейпов.
девушуа лишь слабо улыбнулась, прижимаясь к Гермионе. Слова друзей немного облегчили ее сердце, но тень отцовского осуждения, казалось, еще долго будет преследовать ее.
ночь в Хогвартсе была бархатной и полной тайн. Лишь приглушенный свет факелов освещал пустые коридоры, а огромный дуб у черного озера отбрасывал зловещие тени. Меллиса, кутаясь в мантию, кралась вдоль каменных стен, ее сердце билось как пойманная птица. Цель – встреча у дуба, с учеником из Слизерина, имя которого она даже не называла вслух. То, что она несла в руках, было опасно, запретно, и могло привести к серьезным последствиям, с которыми девушка давно смирилась.
договорившись о времени, Снейп шла на риск, подталкиваемая смесью отчаяния и желания кому-то довериться, найти союзника в этом холодном мире, где ее отец, профессор Снейп, казался единственным, кто имел власть. Но даже отец был не той опорой, о которой мечтают. Даже спустя более двух лет продажи запрещённый веществ, перед каждой сделкой ее сопровождал страх и тревога.
Добравшись до дуба, она увидела знакомую фигуру, вынырнувшую из тени. Высокий, в черной мантии, с лицом, будто высеченным из камня. Это был не слизеринец. Это был ее отец. Северус стоял неподвижно, его взгляд, острый как лезвие, пронизывал темноту. Он, казалось, материализовался из воздуха, бесшумный и устрашающий, как всегда. В его глазах мелькнул холодный огонь, который Меллиса знала слишком хорошо.
— Мелисса, – произнес он, и его голос, низкий и ровный, звучал как приговор. – что ты здесь делаешь в такой час? Ты опять продаешь?
Мелли замерла, руки инстинктивно прижали к груди то, что она несла. Ее дыхание участилось, холодный пот выступил на висках. Встреча со слизеринцем была риском, но встреча с отцом в такой ситуации – катастрофой.
— я просто..– начала она, но слова застряли в горле. Любое объяснение казалось ложью, а правда – немыслимой.
Снейп медленно шагнул вперед, его мантия развевалась, как крылья хищной птицы. — ты знаешь правила, Мелисса. И ты знаешь, что такое за них расплата. Думаю, мы найдем время для серьезного разговора. После обеда. В моей лаборатории.
В его голосе не было ни гнева, ни удивления, только ледяное спокойствие, которое было гораздо страшнее любой ярости. Мелли почувствовала, как мир вокруг нее сужается, оставляя только темноту, отца и неизбежное наказание, которое, как она знала, будет долгим и мучительным
Следующий день в Большом зале начался с привычного шума и суеты. Лучи солнца пробивались сквозь высокие окна, освещая пар восходящий от многочисленных тарелок с едой. Гарри, Рон и Гермиона, как обычно, сидели за столом Гриффиндора, поглощенные своими завтраками.
Меллиса присоединилась к ним, выглядя бледнее обычного. Ее глаза были немного покрасневшими, словно она не спала всю ночь. Снейп села, опустив голову над тарелкой, и начала рассеянно ковыряться в еде.
— ты как, Мелли? – осторожно спросила Гермиона, заметив ее состояние. – все в порядке? Я слышала, как ты ворочилась ночью, а на рассвете уже ушла куда то.
черноволосая подняла голову, ее взгляд был полон усталости и какой-то обреченности.
— не очень, – прошептала она. – он меня видел.
Поттер и Уизли тут же напряглись.
— твой отец? – спросил Гарри.
Меллиса кивнула, ее губы дрогнули. — да. Ночью. У дуба. Он сказал, что мы поговорим… после обеда в лаборатории.
Она отвела взгляд, словно вспоминая выражение лица отца. —И это будет серьезный разговор.
В последнее время, Мелли настолько ослабела проблемами, что делилась ими с друзьями. Это было ей не свойственно. Она - как отец. Держала все в себе под маской холода. Но даже в такие моменты, эта эмоция сохранялась.
— он опять будет тебя отчитывать? —сказал Рон, пережевывая кусок мяса.
— хуже, – тихо ответила Мелли. – он будет… разбирать. все, что я делаю. с кем говорю, куда иду. Он знает, что я не должна была там быть. И он знает, что я что-то скрывала.
Гермиона положила руку на ее ладонь. — ты не одна, Мелл. Если что-то понадобится..
— спасибо, Герми. – не желая это слушать, Снейп слабо улыбнулась, но в ее глазах не было облегчения. – Я знаю. Но сейчас… мне нужно идти.
Она встала, проглотив последние слова. Несмотря на всю поддержку друзей, она чувствовала, как тяжесть предстоящего разговора давит на нее. Она знала, что ей предстоит пройти через это в одиночку.
— потом иди сразу в гостиную, – прошептал Гарри, провожая ее взглядом.
Меллиса кивнула, не оборачиваясь, и направилась к выходу из Большого зала, словно обреченная на встречу с неизбежным. Путь к лаборатории казался ей бесконечным, и каждый шаг приближал ее к человеку, который был для нее одновременно и защитником, и самым грозным судьей
Лаборатория профессора Снейпа была, как всегда, окутана запахами редких трав и химических реагентов. Тусклый свет магических ламп едва освещал причудливые колбы и реторты, создавая жутковатые тени. Черноволосая стояла посреди комнаты, чувствуя, как холодок пробегает по спине. Ее отец медленно обошел дочь, его мантия тихо шуршала по каменному полу. В глазах не было прежнего ледяного спокойствия, скорее, в них читалось глубокое разочарование и гнев, который он, как всегда, старался сдерживать.
— ты понимаешь, Мелисса, почему ты здесь? — произнес Северус, остановившись перед ней. Его голос был низким, ровным, но в нем звучала сталь.
Девушка молчала, не смея поднять на него взгляд. Она чувствовала, как его пронзительный взгляд анализирует ее, словно она была очередным ингредиентом в сложном зелье.
— ночь. Дуб. Студент другого факультета, – продолжал он, перечисляя ее проступки, словно зачитывая обвинение. – ты думала, я не замечу? Ты думала, я не знаю, что здесь, в Хогвартсе, ты должна быть под моим надзором? Что твои действия - это отражение не только твоей глупости, но и моей халатности?
Он остановился, и Меллиса почувствовала, как воздух вокруг нее сгущается.
— ты пыталась что-то передать ему, не так ли? – спросил он, его голос стал еще тише, почти шепотом, но от этого он звучал еще более зловеще.
— что это было, Мелисса? Что такого важного, что стоило риска быть пойманной, стоило моего разочарования? Если я узнаю, что ты опять ввязалась в наркоту..
Меллиса наконец подняла глаза. В них стояла вина, но она старалась не дать ей выйту наружу из под маски.
— это.. это не то, о чем вы думаете, профессор – прошептала она, голос дрожал.
— не то, о чем я думаю? – учитель зелий усмехнулся, но в этой усмешке не было веселья. – я думаю, что моя дочь, которая должна быть образцом осторожности и благоразумия, носит в себе темные секреты и связывается с сомнительными личностями. Я думаю, что ты подставляешь себя под удар. Неужели ты не понимаешь, как опасно это может быть?
Он подошел ближе, настолько, что Меллиса почувствовала жар, исходящий от его мантии. Его присутствие давило, словно тысяча фунтов.
— ты знаешь, как легко разрушить репутацию. Как легко потерять все, что ты строила годами. А ты, Меллиса, ты приподносишь себя наркоторговцем. Ради чего? Тайных встреч? Адреналина? Запретных обменов? Что это за игры?
Мужчина замолчал, ожидая ответа. Напряжение в комнате было почти невыносимым. Черноволосая чувствовала, что он не столько сердится, сколько боится. Боится за нее, за ее будущее, и, возможно, за то, как ее поступки отразятся на нем самом.
— я не хотела вас подставлять, – тихо произнесла Меллиса, наконец находя в себе силы говорить. – это было важно. Не для меня. Для.. — Она замялась, не зная, стоит ли раскрывать правду.
Снейп пристально посмотрел на нее.
— для кого, Мелисса? И почему это должно быть секретом от меня? Ты забыла, кто я? Ты забыла, откуда ты? Я – твой отец. Я должен знать, что происходит в твоей жизни.
Его слова звучали как обвинение, но в их глубине Меллиса почувствовала и отчаяние. Он хотел защитить ее, но его методы всегда были пугающими. Девушке еще было не понять этого.
— вы никогда не занимались интересом к моей жизни, – признала свои мысли она, и одинокая слеза прокатилась по ее щеке. — вы никогда не поймете меня, пока не начнете любить как дочь.
Северус смотрел на нее несколько долгих секунд, его взгляд смягчился едва заметно. Но гнев и разочарование не исчезли.
— какое это отношение сейчас это имеет к ситуации? Ты поставила себя в крайне опасное положение. И ты подвергла опасности меня. — Он вздохнул, – но если ты думаешь, что своими догадками ты можешь что-то решить, ты глубоко ошибаешься. Отныне, каждое твое движение будет под моим пристальным вниманием. И если я узнаю, что ты снова нарушила правила, последствия будут гораздо.. серьезнее. Поняла?
Меллиса только кивнула, чувствуя, как ее тело наполняется агрессией и страхом.
Атмосфера в лаборатории сгустилась до предела. Слова отца, казалось, раскаленными углями жгли Меллису изнутри. Он говорил о правилах, о репутации, о своем разочаровании, но ее сердце рвалось от другой боли – боли отчуждения.
— вы говорите о правилах, – выкрикнула Мелл, и в ее голосе впервые прорвался не страх, а гнев. Сейчас, от “глаз матери„ ни осталось и следа. На Снейпа смотрела точная его копия. Тот же взгляд, черты лица, глаза. Слезы потекли по ее щекам, но теперь это были слезы ярости. – вы говорите о том, что я вас разочаровываю! Вы вообще когда-нибудь.. когда-нибудь любили меня, отец?!
Снейп замер, его лицо стало непроницаемой маской. —Мелисса, не говори глупостей.
— глупостей?!– ее голос сорвался. – глупости – это то, что вы продолжаете делать! Мамы давно нет, а вы.. вы превратились в тень! Вы никогда не говорили со мной, не интересовались моей жизнью, не воспитывали меня! Вы просто.. существовали рядом, как призрак, который иногда напоминает о себе, чтобы убедиться, что я не совершаю никаких «ошибок»!
Она шагнула к нему, ее кулаки сжались. — где было ваше воспитание, когда я нуждалась в нем? Где была ваша любовь, когда я скучала по маме? Где вы были, когда я боялась, когда мне было одиноко? Вы были здесь, в этой проклятой лаборатории, варили свои зелья и наблюдали за всем со стороны! А я… я росла сама по себе! Я была предоставлена самой себе! Вы хоть раз пытались понять мои чувства, а не только эту чертову репутацию? —последнее предложение Снейп добавила чуть тише, с голосом полным разочарования.
Снейп смотрел на нее, его глаза горели холодным огнем.
— Ты не понимаешь, Мелисса. Ты не знаешь, что это такое..
— я не знаю?! – перебила его дочь, смех вырвался из нее, полный горечи. – я знаю, что такое потерять маму! Я знаю, что такое чувствовать себя брошенной собственным отцом! Вы говорите о моей безопасности, но вы сами меня бросили! Вы просто не хотите признавать, что были плохим отцом! А я ведь любила вас в девстве, искала, черт возьми, в вас поддержку и опору!
— это неправда! – рявкнул Северус, его сдержанность треснула. – Я делал все, что мог! Я защищал тебя! Я..
— защищал?! — черноволосая отшатнулась, словно от удара. – эта ваша защита – превратить меня в такого же замкнутого, недоверчивого монстра, как вы сами?! Чтобы я боялась всего и вся?! Чтобы я не смела ни с кем сближаться, ни с кем говорить?! Чтобы я была такой же одинокой и злой, как вы!
Она вытерла слезы тыльной стороной ладони. — я не хочу быть такой, как вы, я хочу любить! Я хочу иметь друзей, я хочу, чтобы у меня был отец, который меня любит, а не просто следит за каждым моим шагом и ждет, чтобы уличить в чем-то.
Гриффиндорка стояла, тяжело дыша, ее тело дрожало от переполняющих ее эмоций. Мрачный зельевар смотрел на нее, его лицо было бледнее обычного. В его глазах мелькнуло что-то похожее на боль, но он тут же сжал губы, вновь надевая маску холодности.
— ты еще ребенок, Мелисса, – произнес он, его голос был чуть тише, но по-прежнему суров. – и ты не знаешь, о чем говоришь. Ты не понимаешь, какой мир тебя окружает. Моя «защита» - это то, что убережет тебя от ошибок, которые могут стоить тебе всего. Но, видимо, тебе придется набраться своего горького опыта.
Проффесор отвернулся, снова погрузившись в свои колбы. — иди. И постарайся больше не разочаровывать меня. И знай – это не конец нашего разговора.
Меллиса стояла еще несколько секунд, чувствуя, как ее слова повисли в воздухе, не найдя отклика. Она знала, что никогда не получит того, чего хочет от него. И это было, пожалуй, самым горьким разочарованием из всех. С тяжелым сердцем она развернулась и покинула лабораторию, оставив отца наедине с его зельями и его непроницаемым миром.