Глава 2.
Хотят ли русские войны?
Спросите вы у тишины,
Над ширью пашен и полей,
И у берёз, и тополей.
Спросите вы у тех солдат,
Что под берёзами лежат,
И вам ответят их сыны,
Хотят ли русские,
Хотят ли русские,
Хотят ли русские войны?
«Хотят ли русские войны?»
Е. А. Евтушенко
Себастьян стоял, как вкопанный. Конечно, он знал, что идёт на войну. Знал, что будет убивать. Но на такое он, чёрт побери немецкую дивизию, не подписывался! Он просто не может этого сделать. Не может. И не хочет... Какому-то читателю, возможно, кажется, что для закалённого войной человека это должно быть уже не впервой, да и не в такую тягость. Но опять же нет. Для Себастьяна это было впервые. Он всеми силами избегал таких ситуаций, хотя в глубине души знал, что рано или поздно судьба столкнёт его с подобным. А говоря про тяготу... Он ещё не на столько низко опустился, чтобы убивать детей и девушек... Для снайпера время остановилось. В режущей слух тишине он отчетливо слышал то, как его сердце отбивает ритм, словно марш. Каждый его стук отдавался парню в ушах. К горлу поступил ком. Каждый вдох и выдох казался Себастьяну невыносимо громким. На данный момент Михаэлис думал лишь об одном... Что ему надо было сделать? Был отдан приказ расстрелять жителей. Но разве он мог? А что, если бы на месте этой девушки с маленьким мальчиком были бы его мать с сестрой? Как бы он поступил, если бы был отдан приказ убить их? Выполнил бы он его? Только последняя сволочь сможет сказать "Да"... Но есть ли сейчас хоть какое-то решение? И тут в голову снайпера, слово пуля, пришла идея.
- Вставайте, - проговорил Михаэлис на русском языке без акцента, подойдя поближе к девушке и протянув ей свою руку.
Русая подняла свою голову. На её лице читалось удивление. Да что там! Она смотрела на солдата с буквально миллионом вопросов. Её мимика выражала непонимание, шок. Уста немного приоткрылись от удивления. Ещё бы! Кто бы не удивился тому, что его враг его не убил? Девушка приняла помощь солдата, подала свою маленькую, аккуратную ручку, и встала с пола. Другой рукой она держала мальчика, который тоже выглядел весьма шокированным от происходящего. Лишь один вопрос был в глазах обоих. «Почему?»...
- Hat das Mädchen den Lebendigen abgegeben? Welche Gründe, des Soldaten? [Оставил девчонку живой? Каковы причины, солдат?] - спросил ефрейтор у снайпера, когда последний доложил о своём поступке.
- Es ist die Tochter des russischen Majors. Ihres Sinnes zu töten hat nicht, doch weiß sie etwas. [Это дочь русского майора. Убивать её смысла не имеет, ведь она что-то знает.] - ответил брюнет.
- Klug. [Умно] - кивнул старший по званию, - Dass. Du wirst bei ihr die Informationen ausforschen. Du bist darin bei uns gut, Michaelis. [Что ж. Выпытаешь у неё информацию. Ты в этом у нас хорош, Михаэлис.]
- So ist genau. [Так точно.] - сверкнул своими карими глазами Себастьян и отдал честь.
- Es ist frei. Erfülle. [Вольно. Выполняй.] - сказал ефрейтор и солдат вышел из избы, где находился старший по званию.
За ним вышел и Рихтенгден, который, по воле случая, оказался у ефрейтора именно в тот момент, как Михаэлис пришёл докладывать.
- Hat das Mädchen, ja nicht getötet? Wovon es plötzlich du solcher Gute? Oder es jener, wem ich nachgedacht habe? [Не убил девчонку, да? С чего это вдруг ты такой добрый? Или это то, о чём я подумал?] - ухмыльнулся Вольфганг.
- Selbst wenn ich dich in die nötige Stelle jetzt schicken werde, wirst du leider nicht gehen. Man Wollte mir jetzt etwas kränkend sagen, aber die Natur hat dich von der Geburt gekränkt. [Даже если я сейчас тебя пошлю в нужное место, ты, к сожалению, не пойдёшь. Хотелось бы мне сейчас сказать что-то обидное, но тебя природа обидела с самого рождения.] - хладнокровно бросил Себастьян своему собеседнику.
- Ich erkenne wenn auch etwas – dir, nicht zu leben. [Узнаю хоть что-то – тебе не жить.] - сказал Вольфганг уже без той привычной усмешки, а с чистой ненавистью, и прошёл мимо сослуживца, специально задев второго плечом.
Но задел он не только плечо Михаэлиса, а ещё и гордость. Сжав кулаки и стиснув зубы, Себастьян искоса посмотрел на неприятеля. Но слова он приберёг – не очень-то хотелось получать нагоняй от начальства. Так или иначе, а солдат направился туда, куда шёл изначально. Приоткрыв дверь в тот самый домик, он ровным шагом зашёл в помещение, не забыв при этом закрыть за собой дверь. Девушка сидела на скамейке, а мальчик на огромной каменной печи. Как только солдат зашёл в комнату, два взгляда тут же устремились на него.
- Я ничего не скажу. Хоть пытай, хоть убей, но никого не выдам, - решительно проговорила русая.
А Себастьян уже успел рассмотреть её черты лица, которые не были видны в темноте. Русые волосы по пояс, заплетённые в косу, аккуратный, чуть вздёрнутый нос, пухлые и ровные губы, точкие брови домиком, густые чёрные ресницы, которые обрамляли большие глаза, янтарного цвета у самого зрачка и зелёного у края. Правду говорили его сослуживцы – русские девушки довольно красивы. Но именно эта напомнила ему кое-кого. Мальчишка же был с русыми волосами и тёмно-карими, словно кора дерева, глазами.
- Я и не собирался у тебя ничего выпытывать, а у твоего сына тем более, - ответил Михаэлис на сие заявление девушки.
- Она моя сестра, - сказал мальчик, строго и грозно смотря на солдата. Правда, со стороны это выглядело несколько смешным, из-за чего Себастьян слегка улыбнулся.
- Если не собираешься ничего спрашивать, то зачем тогда оставил в живых? - с непониманием и настороженностью спросила девушка.
- На то у меня есть собственные причины. Как вас зовут хоть? - Себастьян посмотрел на брата и сестру.
- Меня Софья. Софья Куликова. Брата зовут Вова, - ответила русая, - А каково твоё имя?
- Себастьян Михаэлис, - ответил солдат на встречный вопрос.
В воздухе повисло молчание. Никто не знал, что ему сказать. Хотя в голове у Софьи крутилось много вопросов. И вот, спустя минуту, она всё же задала один, главный вопрос. Она посмотрела прямо в глаза солдата.
- И всё же. Почему ты не убил нас, как остальные солдаты убили жителей? А если и осталась пара пленных, то только для добычи информации. Зачем тогда? - тихо проговорила та.
Себастьян не отводил взгляд от девушки, а лишь тихо вздохнул и ответил.
- Ты думаешь, я хотел идти на войну? У меня не было выбора. Да и к тому же, ты мне кое-кого напоминаешь. Думаю, что вопрос исчерпан, - серьёзно ответил Михаэлис.
После этого диалога между этими троими спало напряжение, которые витало в воздухе. Но всё же...
«Кого же я ему напоминаю?...»
Продолжение следует...