5. "Комната напротив Леви..."
– Хорошо, Капитан, посмотрим на что вы способны. – Леви кивнул и встал напротив меня.
– У нас чисто рукопашный бой. Использование холодного оружия и УПМ запрещено. Я сглотнула и встала в боевую стойку, стараясь не обращать внимания на толпу людей, что уже собрались поглазеть на нас. – Готова, Арлерт?
– К позору вселенского масштаба – да. – нахмурилась, готовясь к атаке со стороны.
– Начнем.
Я отвела ногу назад, фиксируя оборонительное положение. Леви это явно заметил. Он не атакует. Боится? Или раздумывает, ищет мое слабое место? Пока он думает, мне нужно нанести удар. Я сделала выпад вперед, но нога соскользнула и я села на шпагат прямо перед... пахом. Всегда, черт возьми, мечтала об этом. Аккерман схватил меня за голову и, судя по всему, готовится ударить меня головой об колено. Даже таким ударом можно нанести сокрушающий страйк. Более безвыходного положения я не видела. Ладно, я не хочу себе синяк на пол лба, поэтому придется пойти на грязный трюк. Зажмурив глаза я сжала руку в кулак и зарядила в пах противника. Тот даже ничего сделать не успел, как получил по... заслугам. Он отпустил мою голову и сел на колени, прижимая ладонь к побитому агрегату. Уж простите, я не хочу умереть от сотрясения.
– Угх... Арлерт... Если это все твои уловки, то ты, черт тебя возьми, получишь по самое не хочу. – чуть ли не взвыл Капрал, все еще зажмурив глаза и держась за свое достоинство.
Да... Отымела Леви во все места. И в рот, и в... Везде, в общем. Кому расскажу – не поверят ведь.
– Черт, не бери меня! Останусь Алтайской девственницей до конца дней своих. – отошла от тяжко вздыхающего Капитана.
Аккерман поднялся и пошел в атаку. Ему прямо сейчас приспичило, мать твою?! Я едва успела отскочить от удара по почкам, как получаю прямо под дых. Он слишком быстрый. Надо действовать осторожнее. Буду обороняться – другого выхода попросту нет. От удара по скуле мужчина чуть пошатнулся. Он не теряет бдительность, не смотря на не хилый удар по лицу? Очень сильный. Вновь получаю под дых. Сука. Хруст. Ебаный хруст костей. Он опять мне сломал что-то?!
Падаю на землю ничком, то есть, на живот. Не могу пошевелиться. Этот пигмей силы рассчитать не мог что ли?! Гандон штопанный. Так и запишем.
– Леви, ты с ума сошел?! У нее только-только позвонки на место встали! А если ты их сломал? – не унималась Ханджи, пока врачи хлопотали вокруг меня. И да, я опять в лазарете. Я выйду из него когда-нибудь?
Аккерман молчал, буравя меня взглядом, мол "это ты во всем виновата". Херушки! Сам не рассчитал и злится на меня. Козел.
– Успокойся, очкастая. Подлатают ее. Не умрет. – майор смерила его взглядом, полным недоверия.
– У нас так все припасы уйдут и не останется на людей, которые вернутся ранеными после вылазки. Леви, ты думай головой! – мужчина фыркнул.
– Значит, не лечите ее да и все. Все равно загнется на вылазке. – и ушел. Не, ну нормально вообще?! Армин еще предлагал мириться с этим козлом! После таких слов с ним даже находиться рядом противно.
– Пигмей гадкий. – вырвалось у меня. Зое обратила на меня внимание.
– Лекарь, что с ней? Не все так плохо? – врач обернулась.
– В принципе все хорошо. Диски неудачно соприкоснулись, поэтому стало больно и ее заклинило. Трещина только на ребре. Небольшая, не серьезная. – Ханджи выдохнула. – Пусть воздержится от спарринга, особенно с Капитаном. Он ее всю искалечит. Физические нагрузки допустимы. Завтра она сможет заниматься. Пусть до конца дня полежит, мы ее полечим. – майор слегка улыбнулась и кивнула.
– Хорошо. Спасибо большое. – врач ушла, видимо за лекарствами. – Первый блин комом? – обратилась ко мне.
– Как и вся моя жизнь, собственно. Чувствую, этот карлик будет теперь до конца своих дней мне мстить за случай в кадетке. Какая-то крыса злопамятная. – вздохнула я, садясь на кровать. Ну хоть спина не болит. По крайней мере, теперь не болит. Надеюсь, она не против того, что я так нелестно отзываюсь о ее коллеге.
– Знаешь, он ведь не всегда такой вредный. Скорее просто никого не подпускает, чтоб ему больно не сделали. Чтоб не сильно убиваться о человеке, ведь высока вероятность, что он погибнет на какой-нибудь из вылазок. – как-то горестно на душе. Ведь и правда. Но бить то не обязательно!
– Я понимаю его чувства, но это не повод бить девушек. Да и в принципе не повод бить кого-либо. – женщина улыбнулась и потрепала меня по голове.
– Я поговорю с ним на этот счет. Не переживай, личности останутся в секрете. – я улыбнулась. Она встала с кровати и вышла из лазарета.
Весь вечер я пролежала в лазарете. Никто не пришел, кроме Армина. Он принес мне покушать и как-то быстро ушел, загадочно смотря в потолок. Как же мне хотелось повеситься со скуки, кто бы знал. Даже поговорить не с кем. Так я и уснула.
В очередной раз проснувшись в лазарете, я поспешила одеться в униформу и поскорее выйти отсюда. Я едва успела к завтраку, где уже все мирно ели. Как только я появилась в столовке, все дружно уставились на меня. Удивительно, что даже Саша, которая любитель пожрать, оторвалась от еды, чтоб на меня поглазеть.
– Чего вылупились? Не в музее. – сказала я и пошла за своей порцией еды, которая уже мило ждала меня на стойке раздачи. Горячая, даже пар идет. Я села за стол, где сидели Армин, Эрен и Микаса. Встретили достаточно дружелюбно.
Позже к нам подсели Жан и Конни. Завязалась беседа.
– Ну что, Эмма, теперь тебе точно влепили по самое не хочу. – чуть ли не прыгал от радости Кирштайн.
– Смотри потолок не проломи. – кушаю кашу. Вроде вкусная и выглядит сносно.
– В смысле? – отупела лошадка.
– В коромысле, над рекой повисли. Ты от радости чуть ли не до потолка прыгаешь. – продолжаю есть, не замечая обозленного взгляда Жана.
Вдруг мне прилетает в лоб часть каши. Кладу ложку в тарелку, но только для того, чтобы захерачить ему в нос из импровизированной катапульты. Кирштайн в шоке открывает рот, куда ему прилетает каша уже от Эрена. Зеленоглазый ржет до тех пор, пока ему в глаз не прилетает каша от Конни. Так и началась перестрелка, правда командная. Видимо, я была с Эреном, а Жан – с Конни. Все оставшиеся смотрели на нас, как на отсталых. Проще – на даунов. Вскоре вся каша в тарелках оказалась на наших четырех головах. Мы сидели и дружно ржали, как кони, честно.
Наверно, Капитану заколебалось смотреть на нас, идиотов, поэтому он подошел и каждому из нас отвесил смачных подзатыльников. Мы успокоились.
– Арлерт, считай, что вы поели. Будете прибирать всю столовую. Будут претензии – на конюшню отправлю, навоз загребать. – и ушел, словно довольный своей работой. Вот вредина. Так и запишем.
– Мда, это все из-за тебя, Жан. Ты первый запульнул в меня. А отгребла опять я. – негодовала я.
– Ты ж девушка сосательного роста. Плохо сосала ему, значит. – ржал Конни, а Кирштайн чуть ли слюнями от смеха не подавился.
– Я не полметра, чтоб сосать ему, ребята. И вы заебали, приколисты херовы. Надо мыть полы и прибираться, не то реально пойдем лошадиное дерьмо разгребать. – после моих слов про конюшни, у них скривились лица и все трое начали усердно пахать. Ну и я не отставала.
Через час мы закончили и разбрелись по комнатам. Точнее, они ушли по в одну комнату, а я осталась на месте, ибо меня же еще никуда не поселили. Нужно к Ирвину обратиться. Слава Богу, я знаю хотя бы где его кабинет, не то бы села в калошу.
Подошла к плотной деревянной двери и постучала.
– Войдите. – зашла внутрь. Расписывать интерьер не буду, потому что и так все ясно – скудно. Нет нихера. Смит сидел за столом и заполнял очередную кучу отчетов. Ужас какой-то. Посрать спокойно не дадут – все надо докладывать.
– Здравствуйте, Ирвин. Вы мне комнату не дали и я не знаю где мне поселиться. – не стала я тянуть кота за яйца и взяла быка за рога. Мужчина отвлекся от бумажной волокиты и посмотрел на меня.
– Здравствуй, Эмма. А ты разве не знаешь? – я вперила в него удивленный взгляд.
– О каких жизненных поворотах я еще не знаю? – главнокомандующий вздохнул.
– Твоя комната напротив кабинета Леви...