Глава 8
I act like I don't fucking care
Like they ain't even there
Cause I have hella feelings for you
I act like I don't fucking care
Cause I'm so fucking scared
(Я веду себя так, словно мне похуй,
Словно ничего не испытываю.
Потому что у меня к тебе сильные чувства.
Я веду себя так, словно мне похуй,
Потому что мне пиздец как страшно.)
Idfc - Blackbear
15 сентября 1998. Башня Старост.
Вещи летят в её маленькую сумочку, на которую наложено заклинание незримого расширения, так же быстро, как и все мысли, которые проносятся в её голове. Её план чёткий до невозможности. Казалось бы, осечек быть не может.
Её руки немного брал тремор, когда она только предполагала о возможных последствиях перемещения в прошлое, используя черновой вариант Маховика времени.
В её голове таилось много вариантов неудачных разитий событий. И в её понимании ни одно из них не было «более-менее».
Её могло закинуть в другое время. Её могло перенести в другую страну. Её могло вообще не вернуть. Маховик вполне могло разорвать оттого промежуток времени, на который она собиралась перенестись.
Четыре месяца.
Она должна была перенестись на четыре месяца в прошлое и остаться целой. Точнее, она на это рассчитывала.
Она не могла рассчитывать на сто процентов.
Её вероятность успеха была просто на бум.
Выдержит Маховик такого перемещения или нет.
Взорвется или нет.
Всё обернется либо успехом, либо провалом в наихудшем виде.
И итог был на такой тонкой грани, словно всё зависело от того, как упадёт монета.
Сейчас на ней надета изящная мантия, которая держится и растегивается одним движением руки благодаря цепочке-застёжке на шее. Мантия была на тот случай, чтобы можно было оставаться более незаметной.
Под ней скрывались обыкновенная чёрная приталенная водолазка с длинными рукавами и такие же чёрные джинсы, которые сидели по фигуре и при этом совершенно не сковывали её движения благодаря тому, что прекрасно тянулись.
На ногах Гермионы были высокие сапоги из плотной кожи. Не драконья, конечно, но тоже довольно неплохи.
Волшебная палочка находилась в кобуре, закреплённой на правом бедре, а в мантии были закреплены пара ножен с кинжалами.
На всякий случай.
Сейчас на часах было едва ли семь утра, а буквально через несколько минут Грейнджер собиралась переместиться в прошлое. Про всё задуманное она не решилась говорить абсолютно никому. Сознание буквально вопило сказать об этом Малфою, который даже не подразумевал о намерениях девушки, и Гермиона даже сама не понимала, почему чуйка подсказывает ей рассказать всё именно ему.
Наиболее вероятным для этой информации должен был быть Гарри, с которым очень вовремя они помирились, но Гермиона отказалась и от этой затеи. Всё ещё была большая вероятность в том, что друг приложит все усилия, чтобы остановить её или - ещё хуже - увяжется вслед за ней.
Ни тот, ни другой вариант событий для Грейнджер был недопустим, потому что, прежде всего, это была ещё одна нежелательная заминка в её плане.
Когда буквально через несколько минут в руки девушки всё же попадает Маховик, Гермиона ещё раз перепроверяет наличие всего необходимого - начиная от обыкновенной палочки и заканчивая сложными сдвоенными зельями, которые совсем недавно забирала из мастерской зельеваров.
Её руки едва заметно подрагивают от напряжения во всём теле, но Гермиона упорно делает несколько вдохов и выдохов, чтобы сделать иллюзию попытки успокоиться, после чего всё же надевает на себя Маховик и, сосредоточившись на количестве оборотов, которые она смогла подсчитать в своей голове, начала крутить механизм.
Сосредоточенный взгляд гриффиндорки неотрывно следит за песочными часами внутри всех осей, которые с каждым поворотом колец делают всё новый оборот.
Когда Гермиона делает последний оборот, заставляя Маховик в её руках безостановочно вращаться, даже кажется, что её сердце остановилось на эти несколько секунд напряжения. В следующие неимоверно длинные мгновения ей постоянно кажется, что вот-вот, и он взорвется в её руках.
Но этого не происходит.
Проходит секунда. Вторая. Третья. Потом ещё десять и.. Маховик прекращает вращение.
Он замирает, и Гермиона не рискует тут же пошевелиться. Она напряжённо осматривается и замечает, насколько всё вокруг неё другое - разрушенное.
Она переместилась в то же место, где и была несколько десятков секунд назад - посреди комнаты для одного из Главных старост. Но за окном трещат заклинания и гремят взрывы, сотрясающие пол под ногами.
Ночная темнота окрашена яркими вспышками от проклятий, которые ранят, защищают и убивают. Гермиона решает не терять ни секунды. Она тут же набрасывает на голову капюшон, скрывающий всё её лицо благодаря тени от него, а затем накладывает на себя скрывающие чары.
Её движения чёткие, продуманные. Она быстро прячет Маховик времени под водолазку, после чего решает всё же перестраховаться ещё больше и поверх скрывающих также накладывает и отводящие.
Затем гриффиндорка поднимает окклюментные щиты. Она прекрасно знает, что не имеет право вмешиваться во временную петлю, поэтому спасать всех своих друзей, которые сейчас сражаются с Пожирателями в толпе, было слишком рискованно. Можно было легко ненароком раскрыть себя.
В ситуации со Снейпом такой проблемы не было, потому что его тело, когда за ним вернулись по окончанию битвы, так и не смогли найти. Словно он испарился или его попросту никогда и не было.
Это давало Гермионе фору умыкнуть своего профессора Зельеварения так, чтобы это не нарушило всех основных событий. И, если её план удастся, то им придется на хорошую долю меньше врать.
Грейнджер под скрывающими и отталкивающими чарами быстро выходит из Башни Старост и практически бегом направляется к выходу. У неё был только один вариант, как выбраться из замка и сохранить драгоценное время.
Благодаря окклюменции голова Гермионы практически пуста - там лишь всё время прокручивается план всех действий, которые на подсознательном уровне уже были отточены до невозможности. Никаких лишних, ненужных мыслей, которые только ещё больше будут сбивать её с пути. Никаких воспоминаний о прошлой ночи и вечеринке в Выручай-комнате. Никаких эмоций касательно второго Главного старосты. Никаких мыслей и переживаний о Гарри, с которым ей удалось помириться.
Только план, Снейп и развязка.
Никаких отхождений.
Гермионе приходится убить на дорогу до Хижины чуть больше времени, чем она изначально рассчитывала, в меру того, что ей постоянно приходилось либо уворачиваться от многочисленных заклинаний, летящих с разных сторон, а также большую часть замка идти, прижавшись к стене, чтобы ученики, Орден, Пожиратели и профессора не снесли всё ещё невидимую девушку.
Когда она всё же добирается до деревянной Хижины, её дыхание практически полностью сбито. Казалось, она дышит через раз, стараясь перевести дыхание.
Как только Гермиона входит в небольшое строение, тут же замедляет шаг. Несмотря на шумоподавляющее заклинание, наложенное на её сапоги, Грейнджер всё равно крадётся настолько осторожно, словно из следующей двери в следующую секунду выскочит сам Волдеморт. На тот момент он больше предпочитал перемещение трансгрессией, чтобы исключить нежелательные стычки с кем бы то ни было.
Гермиона прекрасно замечает движение за тонкой, частично стеклянной стеной. В памяти тут же всплывают сцены, как они выбираются из своего укрытия и бегут к профессору Снейпу, который в это время в обездвиженном слабом состоянии полулежит около стены.
К горлу подступает комок тошноты от гнилого запаха, который Грейнджер так запомнила. Казалось бы, он был повсюду, пока шла война.
Здесь же этот удушающий запах сырости и промерзлости добирается до самых внутренностей, как крюком подтягивая их к горлу.
Гермиона была уверена - чуть менее хорошая концентрация над собой, и её тут же вырвет на этот самый пол, сидя на котором четыре месяца назад Гарри, Рон и Гермиона с застывшим ужасом на лице прислушивались к диалогу Снейпа и Волдеморта.
Сейчас же ей просто оставалось дожидаться, что прошлое Золотое Трио, уже изрядно потрёпанное жизнью, скроется из этой "проклятой" хижины. Спустя несколько долгих минут ожидания Гермиона ощутила проникновение Волдеморта в подсознание всех, кто был на территории Хогвартса. Она прекрасно знала, что благодаря ярой тонне окклюменции на её сознании лысый маразматик даже если бы и сильно захотел, то не смог бы даже проникнуть глубже хотя бы на миллиметр. А ещё она как сейчас помнила, какие животные отвращение и страх были у Гермионы из прошлого, когда Темный лорд окутал всех своим мерзким голосом, пробираясь не просто в голову - прямиком в душу.
Закончив свои угрозы, чтобы ему отдали «Золотого Мальчика», голос в голове исчез так же резко и неожиданно, как и возник. Гермиона лишь сосредоточенно поднялась с коробочек и вновь обновила скрывающие и отталкивающие чары. Перестраховка лишней не бывает, хотя она и знала, что благодаря необъяснимому магическому фону её исходные заклинания продержались бы ещё достаточно долго.
Золотое Трио из прошлого появляется в небольшом проходе, где Гермиона уже вплотную прижалась спиной к стене-перегородке, быстрым шагом проходя мимо скрытой девушки из будущего.
Грейнджер видит напряжение и сосредоточенность на их лицах из прошлого, и что-то внутри ещё больше переклинивается.
Для своего возраста они слишком много пережили.
Она знала, что они из прошлого сейчас пройдут весь путь обратно до разбавленного Большого зала в полнейшей тишине, отдавая дань уважения и скорби бывшему профессору Зельеварения. Хоть на тот момент Гарри ещё и не посмотрел полученные воспоминания Снейпа, полученные в виде слёз сожаления и боли, но уже тогда им всем было понятно, что он играет на их стороне, хотя всё это и было слишком запутано.
Гермиона не теряет времени - тут же направляется в тот небольшой проём, через который пару минут назад вышла тройка студентов. Сцена, всё также стоящая перед её глазами, заставляет внутренности перевернуться несколько раз. Снейп всё ещё полулежит на полу. Его голова отвернута от той двери, где сейчас стоит, пусть ещё и скрытая чарами, Гермиона. Она практически уверена, что его глаза уже закрыты. Он был готов умереть, потому что ему было нечего терять. Передав свои воспоминания Гарри, где были все ответы, он не мог больше никак повлиять на предрешенную войну, поэтому смирился со своей смертью.
Если бы они сейчас были в других обстоятельствах, Гермиона бы позволила себе нервно ухмыльнуться.
«Как бы не так».
Нутро буквально подсказывало ей, что он смирится со своей смертью и отъедет в другой мир только через её собственный труп.
Одним лёгким движением руки Гермиона снимает с себя все чары, оставляя лишь защиту на сознании. Движение и шорох привлекают внимание профессора. Он слабо поворачивает голову в сторону девушки, после чего морщится. Кровь всё ещё вытекает из его рваной раны на шее, ещё больше окрашивая и белую рубашку, и его излюбленный сюртук-мантию в кровавый цвет.
Непонимание отражается на его лице и не пропадает даже тогда, когда девушка в плотной мантии всё же сбрасывает с себя оцепенение, подавляет тошноту в горле и начинает двигаться, действуя четко по плану. Снейпу отчётливо кажется, что он уже умер и его сознание подбрасывает ему всевозможные виды галлюцинаций, потому что он находит в себе силы закатить глаза.
- Салазар, где мой покой после смерти? - едва слышно прохрипел он, очевидно, с большими усилиями.
Гермиона же в это время благодаря манящим чарам достает из своей бездонной сумочки сдвоенное зелье.
- Умрете вы своей смертью, - сосредоточенно проговаривает она стойким голосом. - Точно не сегодня. Точно не в ближайший год.
Его непонимание становится ещё более ясным, когда он начинает жмуриться, пытаясь разобраться. Только что он краем глаза видел Грейнджер, которая была в грязных и местами порванных от множественных падений вещах.
Внешность той девушки, которую он видел перед собой, больше походила на более старшую версию Гермионы Грейнджер. Черты лица этой девушки были более выражены. По его мнению, даже ожесточились. В глазах прибавилось сосредоточенности, граничащей с безумием.
Ему было несильно трудно сложить два и два и получить всезнайку Грейнджер, в руки к которой немыслимым ему образом попал Маховик времени.
Уже прекрасно отточенными действиями в своей голове, Гермиона вливает в поддающегося Северуса Снейпа зелье. И ей даже кажется, что вся эта покладистость только благодаря его шоку.
Что ж, ему надо будет ещё со многим смириться, что вытворит Гермиона Грейнджер, потому что у неё были слишком большие планы.
А потом она быстрыми движениями слегка отдергивает воротник запачканной кровью рубашки, оголяя рану. Ещё раз подавляет тошноту, после чего, крепко сжав палочку в своей едва дрожащей ладони, заносит свои руки над его рваной кровоточащей раной и сосредотачивается только на исцелении.
Гермиона напряжена до предела. Она использует сдвоенное зелье вместе со своим сдвоенным заклинанием. Сложный набор слов на латыни, как начитка, срывается с её губ едва различимым шёпотом. Когда она работала с Отрядом Дамблдора и Орденом Феникса, ей удавалось создавать защитные заклинания. Сейчас ей удалось добиться очередного успеха в сдвоении своих заклинаний - мгновенного заживления и передачи небольшой части магических сил, которые смогли бы ещё быстрее дать эффект и поставить декана Слизерина на ноги в считанные дни.
Снейп ничего не говорит. Точнее, не пытается, тщательно наблюдая за всем процессом. Гермиона уверена, что он прекрасно ощущает пока что практически незначительный прилив сил, разливающийся по венам с кровью через рану, куда всё больше затягивается пролитая кровь, засасываясь и сростаясь воедино.
Возможно, потом до него дойдёт суть того, что она сделала. Либо же он придёт к ней с вопросами. Но сначала он должен ответить на её вопросы, только потом она сможет дать ответы на его.
Когда рана совсем затягивается, а следами всего произошедшего остаётся лишь кровь на рубашке, Гермиона засовывает пустую склянку из-под зелья в сумку и, положив ладони на плечи своего бывшего профессора, напрягается всем телом.
- А теперь, профессор, постарайтесь не развалиться, - предупредила она его. - Сшивать вас заново мне совершенно не хочется.
А после трансгрессировала.
И Гермиона была благодарна своей концентрации и точности, когда они приземлились в достаточно просторной комнате в приглушённых тонах. Повезло в том, что Снейп приземлился прямиком на диван, а не на пол, в случае с которым Гермионе пришлось бы перетаскивать его.
Снейп едва заметно поморщился от резкого толчка трансгрессии, но его не расщепило, что в их случае уже было большой победой. Меньше работы для девушки.
Гермиона выпрямилась и мельком оглядела комнату, в которую она их перенесла. Это была гостиная. Прямо за диваном была расположена дверь, которая вела прямиком на когда-то уютную кухню, а в паре шагов от той же двери располагалась лестница, которая вела на второй этаж.
Прямиком к комнате Гермионы.
Всё было на своих местах - ровно так, как и запомнила Грейнджер перед тем, как проследила, чтобы её родители уехали подальше отсюда. Подальше из этой проклятой страны. Подальше от опасности магического мира. Подальше от неё - их собственной дочери.
Внутренности перевернулись, когда её взгляд наткнулся на полку над камином, где стояли тусклые фотографии. На половине из них ничего не было - либо обычный стол, либо живописные места. На другой половине фотографий была взрослая пара. Чаще всего между ними было пустое место, словно что-то вырезали с фотографий.
Только Гермиона знала, что там было вырезано. Точнее, кто.
На фотографиях не было самой Гермионы. Она прекрасно запомнила все изображения в изначальном виде. Вот здесь, рядом с её матерью, трёхлетняя девочка с каштановыми вьющимися волосами до плеч должна была счастливо сидеть в своем стульчике для кормления и улыбаться на камеру. Потом была фотография, где они с отцом стояли посреди оживленного Лондона. На момент той фотографии ей было тринадцать.
Гермиона ещё раз пробежалась взглядом по всем пустующим фотографиям. На них так же не было жизни и смысла, как и не было воспоминаний о ней в памяти родителей.
Она действительно осталась одна.
- Зачем вы меня сюда перенесли? - подаёт голос Северус Снейп, бесшумно, но с усилиями приподнявшись с дивана в более-менее сидячее положение.
Гермиона оглянулась на своего профессора.
- Вы здесь будете жить в ближайшие месяцы, - бесстрастно пояснила она. - Хотя, вернее было бы сказать, вы будете здесь скрываться, а не жить свою спокойную жизнь. Есть определенное время, когда вы должны появиться в свете.
- Сколько в вашем времени прошло с момента битвы в Хогвартсе? - последовал вопрос от зельевара.
- Чуть больше четырёх месяцев.
Снейп нахмурился.
- Как вы это провернули? - продолжал испытывать он Гермиону. - Я не спрашиваю о том, что произошло в Хижине. Все маховики времени были уничтожены в Отделе Тайн несколько лет назад. Как вам это удалось?
Грейнджер тяжело и громко втягивает в себя воздух.
Было тяжело находиться в этом доме.
- Давайте так, - она порылась в своей бездонной сумочке, выуживая в итоге оттуда сложенное письмо. - Здесь всё, что вам нужно знать о произошедшем и о том, что произойдет в будущем.
Гермиона не обращает внимание на удивлённо поднятые вверх брови Северуса, лишь передает ему большой сложенный в несколько раз пергамент.
- Там же указана дата, когда вы появитесь в волшебном мире, и каково будет объяснение вашей несостоявшейся смерти. В моем времени после битвы ваше тело пропало из Хижины. Никто так и не понял, куда оно делось. Поэтому это лишь поможет в истории, которая будет оправданием.
Девушка вываливает всё чётко и без колебаний. Всё, что ей было и будет сказано, было уже несколько раз отточено в её голове.
Только необходимое.
- И, забегая наперед, благодаря тем воспоминаниям, которые вы отдали Гарри, вы официально оправданы и посмертно награждены Орденом Мерлина первой степени, - добавила Гермиона.
Снейп неприятно поморщился, фыркнув:
- Во мне была капля надежды, что у Поттера хватит мозгов не обнародовать всё, что мной было ему показано.
- Гарри не сделал этого, - заверила зельевара Грейнджер. - Как вы выразились, у Гарри было достаточно мозгов, чтобы скрыть все личные моменты и в суде касательно вас выдать всё, что касается игр Дамблдора и Волдеморта.
Когда губы профессора искривились в усмешке, Гермиона поняла, что ему, вероятно, стало лучше.
- Меня польщает то, как вы отзываетесь о мозгах мальчишки в прошедшем времени.
Гермиона позволила себе слабую ухмылку.
- Поверьте, через несколько месяцев вы проверите, правдивы ли мои слова.
Между ними наступило молчание, совершенно ничем не разбавляемое. Ни тиканьем часов, в которых, должно быть, села батарейка, ни дыханием, потому как Гермиона, как и Снейп, дышали настолько тихо, что этого было совершенно не слышно.
- И всё же... - выждав несколько минут в тишине, произнёс Снейп, поглядывая на свою ученицу. - Зачем вам понадобилось спасать меня?
- Мы обсудим с вами это, как только вы появитесь в Хогвартсе, - убедила его Гермиона. - В моих предположениях вы располагаете определенной информацией, которая мне необходима.
Профессор ещё пару мгновений сверлил девушку перед собой задумчивым взглядом, словно прилагая все усилия, чтобы прочитать её. Когда это не вылилось в тот результат, который был ему необходим, Снейп попытался мягко, практически незаметно проскользнуть в сознание Гермионы.
Она почувствовала его тут же. Хотя, даже если бы не почувствовала, то что процентов предугадала бы. Она позволила ему плавно скользнуть в своё сознание, но пробраться к воспоминаниям не дала. Там всё так же неизменно стояла ледяная стена окклюменции.
Снейп выглядел обескураженным, стоило ему только наткнуться на мощную защиту на сознании. И Гермионе практически понравилось это чувство превосходства, потому что выражение на лице её бывшего профессора Зельеварения было бесценным.
Словно он, стараясь пробраться через её маску, наткнулся на защиту и при этом потерял собственную.
Со стороны это выглядело достаточно забавно.
- Неплохо... - проговаривает Снейп, продолжая следить за действиями Гермионы.
Грейнджер же в ответ лишь слабо усмехается и отвешивает слабый реверанс:
- Премного благодарю.
И всё же она понимает, что ей надо возвращаться обратно. Всё необходимое она сделала.
- Тем не менее, профессор, мне пора. Перечитайте все инструкции, которые я указала в письме. И подготовьтесь, потому что как только я вернусь, у нас будет тема для долгого разговора.
Снейп молча проследил за следующими действиями девушки, никак не отреагировав на фразу, брошенную Гермионой.
Она же в это время отошла чуть дальше от дивана, на котором всё также располагался Северус. Пальцы подцепили цепочку на шее, вытянув Маховик Времени. Прошло несколько мгновений, пока Грейнджер вновь прокрутила в голове прочитанное количество оборотов.
Девушка ещё раз под пристальным взглядом своего профессора Зельеварения проверила свою сумочку и палочку, которая всё так же находилась в кобуре на бедре. Только после этого она приступила к прокручиванию осей вокруг песочных часов.
Обороты прокручивались ещё несколько долгих секунд.
Изображение Снейпа перед глазами постепенно исчезало, словно растворяясь в воздухе. Когда Гермиона оторвала взгляд от маховика в своих руках, только прекратившего своё вращение, оглядела всё ту же гостиную, в которой всего несколько секунд назад был ещё и Снейп.
Сейчас комната, как, впрочем, и весь дом, пустовала. Но изменения всё равно присутствовали, что выдавало проживание Снейпа здесь.
Ровно как Гермиона и указала в своём письме.
Но всё же у неё было такое ощущение, словно несколько дней здесь уже никто не бывал. А ещё было ощущение, что что-то изменилось.
Гермиона прекрасно помнила свои ощущения, когда пользовалась маховиком времени на третьем курсе. Но тогда он был исправен. А тот, что сейчас покоился на тонкой цепочке на её шее, был незаконченным и совершенно непредсказуемым.
Внутренности Гермионы скрутило от того, что могло произойти при возвращении в будущее. Если при перемещении в прошлое Гермиона была уверена, что попала в нужный момент, то сейчас сомнения всё же были.
Ей приходится применить заклинание обнаружения, чтобы точно убедиться, что в доме никого, кроме неё самой, нет.
Проходит ещё несколько долгих секунд, пока Грейнджер не подходит к домашнему телефону, где на дисплее высвечивается дата и время. Судя по всему, Снейп всё же занимался оплатой счетов, почему и эта идея Гермионы и сработала.
Она в непонимании пялится на ярко светящийся дисплей, где уже появилась дата.
Твою мать.
Всё в её голове вновь проносится со скоростью света, когда пазл в голове складывается и Гермиона наконец понимает, в чём была, есть и остаётся погрешность маховика.
Она потеряла три дня.
18 сентября 1998. Хогвартс.
На лице гриффиндорки лишь собранность. Никакого смятения. Никакой паники. Только окклюменция.
Всё время, пока она добиралась от Запретного леса до Большого зала, в мыслях крутились лишь варианты того, что она ответит друзьям на свою пропажу. Из дома своих родителей она перенеслась прямиком на опушку леса вблизи Хогвартса. Она ещё раз убедилась, что возвращение в плане прострации было правильным. Если бы она оставила Снейпа в доме родителей, а сама отправилась обратно в полуразрушенную Башню старост, возможно, она не смогла бы остаться незамеченной.
Сейчас же у Гермионы было чуть больше двадцати минут на размышления, прежде чем она переступила порог замка.
И как только она преодолела небольшое расстояние от массивных дверей замка до входа в Большой Зал, где как раз было время позднего завтрака, на неё набросилась разъярённая рыжеволосая девушка.
- Я убью тебя, Гермиона Грейнджер- гневно прошипела Джинни, стискивая подругу в крепких объятиях так, что у Гермионы совершенно не было возможности вздохнуть полной грудью.
В следующее мгновение перед Гермионой за спиной Джинни появились Рон, Гарри, а за ними ещё подходили Малфой, Пэнси, Тео и Блейз. И если первые волновались по понятным причинам, то при виде встревоженных лиц последних у Гермионы что-то невольно ёкнуло в груди.
- Где ты была? - уставился на подругу Гарри, пытливо наблюдая за ней. Словно у него было что-то в рукаве, чего она не знала.
- Мы тебя искали по всему Хогвартсу- последовало от Рона. - Тебя не было в замке!
Джинни всё же выпустила Грейнджер из своих тисков, позволяя гриффиндорской старосте сделать нормальный вдох. Но руки рыжеволосой не пропали, а покрепче обхватили Гермиону в районе плеча и начали потрясывать.
- Три дня, Гермиона- вперилась она своим взглядом в неё. - Три дня!
Гермионе стало тяжело от переживаний друзей.
Неподдельное сожаление захлестнуло её с головой, когда она ещё несколько раз прогнала в голове мысль о том, как переживали её друзья.
- Где ты пропадала всё это время? - дальше выпытывала Джинни, не давая вставить подруге ни слова.
- Мы всё время следили за замком. Тебя не было на карте всё это время, - выговорил Гарри, поглядывая на ту, что объявилась.
- Джинни, прекрати, - тихо попросила её Гермиона, указывая на руки, которые до сих пор трясли её. - Сейчас всё хорошо. Я в полном порядке.
Джинни нахмурилась, но всё же отступила. Тогда же поближе смогли приблизиться и четверо слизеринцев.
- Я заходил проверить, как ты, когда ты не спустилась за весь день из своей комнаты, а Поттер в окружении Уизли начали штурмовать Башню старост, - раздался голос парня, который заставил Гермиону непроизвольно вздрогнуть.
Она взглянула на него. На лице Драко Малфоя было смятение. Как уже раньше упоминалось за эти недели, он предвидел, что если Гермиона пропадет из всеобщего виду, то первым, на кого нападут гриффиндорцы, будет Малфой, который живет в одной башне с девушкой.
Так и произошло.
Джинни, Рон и Гарри начали сначала выбивать дверь, потом орать на весь коридор, пока Драко всё же не открыл им. Трое гриффиндорцев переживали за свою подругу, которая весь день после вечеринки не высовывалась из своей комнаты, и, помня о сцене после песни на гитаре, Драко решил, что ей было необходимо чуть больше времени, чтобы всё обдумать, и своё пространство.
Но переживания гриффиндорцев были вполне обоснованы, почему он и решился сначала сам постучать в дверь её личных покоев. Когда на стук никто не отреагировал, он несколько раз позвал её по имени, на случай, если она вдруг уснула. Но ответа всё также не было. И волнение новой волной начало расти в груди уже у слизеринца.
Отперев дверь комнаты, он ступил внутрь, оглядывая помещение.
Всё лежит на своих местах. Практически так же, как и когда он залечивал её раны в этой самой комнате. Единственное, что его действительно смутило, так это несколько предметов верхней одежды, которые были разложены на заправленной кровати. Так, словно Гермиона не могла определиться с тем, что накинуть на себя в чуть прохладную погоду на дворе.
Он ещё раз оглядел комнату. Заглянул в ванную комнату, куда была распахнута дверь, а только потом вышел и закрыл за собой дверь.
В тот день гриффиндорцы решили сказать, что их подруга вновь плохо себя чувствует, почему и отсутствует на занятиях. Конечно же, с надеждой, что к вечеру или хотя бы на следующий день она уже появится.
Но Гермионы Грейнджер не было и на следующий день. Её место за гриффиндорским столом пустовало, а её друзья лишь взволнованно переговаривались, потому что не могли отыскать свою подругу на карте Мародёров.
Девушки не было в замке, и эта пропажа не могла не настораживать.
Блейз, Тео и Пэнси также не могли усидеть на месте. Казалось бы, Паркинсон будет последней студенткой, которая будет переживать о том, где сейчас находится Золотая девочка. Однако ночь на слизеринской вечеринке своеобразно показала слизеринке, что с представительницами Гриффиндора вполне себе можно неплохо как провести время, так и пообщаться. Первые двое переживали за вторую главную старосту, постоянно прокручивая в голове недавно произошедшее нападение. Грейнджер была сильной ведьмой, которая смогла выбраться из засады Пожирателей. Не невредимой, конечно, но на своих двоих.
А сейчас она пропала. И даже не на полдня, как тогда.
Прошло ровно три дня с того момента, как девушка не появлялась на карте Мародёров, а гриффиндорцы и слизеринцы всё больше нервничали. Каждый из них сидел словно на иголках, потому что каждые несколько минут продолжали неизменно поглядывать вокруг, надеясь заметить кудрявую шевелюру.
Сейчас Блейз и Тео продолжали следовать примеру Драко и оглядывали девушку перед ними с ног до головы подозрительными взглядами, выискивая хоть какие-то повреждения.
Никто из трёх слизеринцев не хотел даже представлять себе, что Гермиона появится вновь в ранах и крови. Никто из них не хотел переживать тот ад, который длился в прошлый раз всего несколько часов.
- Спасибо, - слабо улыбнулась Гермиона. Едва заметно, но всё же.
- Насколько плохо всё было? - уточнил Блейз у девушки.
Казалось бы, он рассчитал, что она вновь во что-то вляпалась и три дня восстанавливалась, чтобы не показываться в Хогвартсе в политом состоянии.
- Всё было, есть и будет хорошо, - поспешила его заверить Грейнджер, краем глаза следя за реакцией остальных.
- Так где ты была? - не вытерпела Джинни, выпытывая у подруги.
- В доме родителей, - произнесла наконец она, взглянув на рыжеволосую. - У меня... - Драко прекрасно заметил, как нервничала Гермиона. Её дыхание сбилось. - У меня пока что не получается восстановить им память, поэтому мне надо было провести время наедине с собой.
Ложь. Малфой прекрасно понимал, что в нынешней ситуации Грейнджер вряд ли бы решилась проводить в доме своих родителей в магловской части Британии несколько дней. Он совершенно точно не был слепым.
И он прекрасно помнил, каким нерешительным взглядом она окинула его, прежде чем подняться в свою комнату сразу же после вечеринки в Выручай-комнате. Она хотела ему что-то сказать.
Что-то, к чему он имел отношение или мог помочь. Но всё же не решилась и скрылась за дверью своих покоев, оставив Драко одного в общей гостиной.
- Простите, что заставила вас переживать.
Тео едва фыркнул:
- Да что ты, какие тут переживания? Ты просто в следующий раз предупреди хотя бы кого-нибудь из нас, что собираешься пропасть из виду на несколько дней, чтобы всех слизеринцев не хотели убить твои ненаглядные дружки.
Гермиона слабо улыбнулась в сторону Нотта, поняв, что он всего лишь подшучивает.
Малфой краем глаза смог уловить то, как подозрительно поглядывал на свою подругу Гарри.
- У нас есть новость для тебя, - заговорил Поттер, следя за реакцией Гермионы.
Она вопросительно подняла бровь.
- Снейп жив, - выдал гриффиндорец. Гермиона лишь шумно втянула в себя воздух, недоверчиво уставившись на друга. - Он объявился в тот день, когда ты исчезла.
- Гарри, если это шутка, то не смешно, - всё ещё не верила Гермиона.
На самом деле все её внутренние эмоции полностью скрывали щиты окклюменции. В письме она указала пятнадцатое число, потому что по её расчетам она должна была вернуться в тот же день и в то же время. Но она не предполагала, что Маховик вернет её в тот же час, только три дня спустя. Или же это было побочное действие от большого промежутка времени. Гермиона точно не знала.
Но теперь она могла выдохнуть, потому что весь её план удался.
Она ещё сама до конца не верила в это.
- Это правда, Гермиона, - подтвердила Джинни.
В этот момент, словно в подтверждение слов младшей Уизли, дверь со стороны учительского стола открылась, и в Большом зале показался Северус Снейп собственной персоной.
Гермиона пропустила вдох.
Он выглядел так, словно ничего не произошло. Всё та же неизменная черная мантия, сюртук и рубашка.
Чёрт.
Действительно получилось.