Неконтролируемые

Я сижу за столом, задушив суету.

Лунный свет. Обнажённость колен.

И о жизни глаголю коту:

«Жизнь — боль. Одиночество. Тлен».

Густой, как кисель, дым выдыхаю.

Лунный свет. Нужда перемен.

На груди эти слова выжигаю:

«Жизнь — боль. Одиночество. Тлен».

Я, как и все, лишь космоса пыль.

Лунный свет. Давление стен.

Не покидает меня эта мысль:

«Жизнь — боль. Одиночество. Тлен».

Смотрю на горящую жизни свечу.

Лунный свет. Комнатный плен.

А я по-прежнему тихо шепчу:

«Жизнь — боль. Одиночество. Тлен».

Гайдуков Олег

***

Спустившись с лестницы, Гермиона быстрым шагом пошла в комнату. На часах было семь утра, время подъема.

Заглянув по пути к Большому залу в гриффиндорскую гостиную, девушка заметила, что там было тихо. Лишь некоторые ученики встали раньше из-за невыученных уроков.

Из общей комнаты вышла сонная Джинни. Заметив подругу, она направилась в ее сторону.

—Ой, Гермиона, привет. Я думала, что мы встретимся в Большом зале, — сонным голосом пробубнила младшая Уизли, заплетая свои густые рыжие волосы в косу.

—Вот так получилась, я раньше встала и решила за тобой прийти, — пояснила Грейнджер, —Давай быстрее, Джинни, сейчас как раз начался завтрак! — взяв подругу за руку, она вывела ее из гостиной. По дороге в Большой зал в них врезался какой-то младшекурсник. Сделав ему замечание, Гермиона побрела дальше. Через несколько минут они с Джинни уже были на месте и сели напротив Гарри и Рона.

—Доброе утро! — нарочито громко сказала рыжая гриффиндорка, пытаясь обратить на себя внимание брата и лучшего друга.

—Доброе, — произнёс Гарри, завтракая овсяной кашей.

Гермиона обратила внимание на Рона. Он даже не поздоровался с ней. В последнее время они редко общались. Девушка была погружена в учёбу и в саму себя, а Рон отдалился от нее после войны. Он стал получать очень много женского внимания после своих подвигов. Официально они с Гермионой были парой, но она чувствовала, что это ненадолго.

—Рон! — воскликнула гриффиндорка и посмотрела на него, —Почему ты сегодня такой рассеянный?! — возмутилась она, заметив пролитый им кофе.

—Да, Рон, — произнесла Джинни, откусывая пирожное, — Ты очень неаккуратный.
Неожиданно младшая Уизли предложила:

—Ребят, может сегодня в Хогсмид сходим?

—Я согласна, — поддержала идею подруги Гермиона.

—Ну вот и отлично, — встав из-за стола, ответила Джинни. Гарри кивнул головой в знак согласия, а вот Рон отказался.

—У меня сегодня дела, — серьезно произнёс он.

Его сестра скривилась и, взяв подругу за руку, она повела её прочь из зала.

—Джинни, куда ты меня ведёшь? — не ожидая такого резкого поворота, воскликнула Гермиона.

—Пошли, сейчас узнаешь, — не раскрывая замысла ответила она и завела Грейнджер в свою комнату.

Спальня Джиневры ничем не отличалась от остальных комнат гриффиндорцев: отделка в цветах факультета, три кровати для учеников, шкаф и письменный стол.

—Ну что? — спросила Гермиона, —Зачем ты меня сюда привела?

—Слушай, я конечно промолчала бы, но хочу справедливости, — начала Джинни и взяла подругу за руку. Девушки сели на кровать лицом друг к другу.

—Да что случилось, говори прямо?! — возмутилась Грейнджер.

—Вчера я шла с прогулки вечером, — начала свой рассказ Джинни, —Проходила мимо «Кабаньей головы» и из-за угла услышала знакомый голос. Посмотрела туда, а там… Рон с какой-то когтевранкой целовался. Они были настолько заняты друг другом, что меня даже не заметили.

Внешне Гермиона была совершенно спокойна, но в душе что-то рухнуло. Она смотрела на Джинни пустым взглядом.

—Прости, я не хотела это рассказывать, но такую грязную тайну хранить не хочу, — сказала младшая Уизли.

Блять...

-Всë нормально Джин.-Гермиона встала с кровати и направилась на выход.

—В десять, в гостиной, — сказала она напоследок Джинни и, увидев, что подруга кивнула, закрыла дверь.

Выйдя, Гермиона удалилась в свою комнату и захлопнула входную дверь.

Прыгнув на кровать прямо в обуви, она прикрыла лицо руками.

В голове мелькали картинки, когда Рон впервые ее поцеловал,разные картинки перемещались в её голове .Много причин было в голове.

Грязнокровка..

Забежав в ванную, она открыла на всю мощь холодную воду. От ледяных струйнемели пальцы. Умывшись, Грейнджер посмотрела на себя в зеркало.

Грязнокровка. Только это вертелось в её голове. На глаза набежали слезы. Сколько раз её назвали грязнокровкой? Бесконечно много раз. Сначала слизеринцы, потом Маклагген, которому она отказала в отношениях, даже у Рона однажды в порыве злости выскочило это оскорбление. Девушка встряхнула головой и сморгнула непрошенные слезы. Собрав волю в кулак, Гермиона привела себя в порядок.

Она чувствовала себя подавленной уже не первый день.

На часах было без пяти десять. Надо выходить, подумала девушка. Забыв все переживания, она натянула улыбку и вышла, направляясь в гостиную. Встретившись с друзьями, Гермиона, делая вид, что все хорошо, пошла с ними на прогулку.

Дорога в Хогсмид была недолгой, погода радовала теплом и можно было гулять без курток.

—Ну что, куда пойдем? Может в Три Метлы? Там выпьем сливочного пива, — предложила Джинни, ведя друзей в сторону паба.

Компания, смеясь, зашла в заведение мадам Розмерты. Людей там было немного, всего лишь парочка магов, разговаривающих о последних новостях.

Ребята сели за дальний столик в конце заведения.

Купив четыре кружки сливочного пива, они беседовали о планах на Рождественские каникулы. Через пару минут их заказ был готов. Все уже допивали свои напитки, как в паб зашел Рон.

—Привет, ребята, мои планы изменились и я погуляю с вами, — с улыбкой объявил он, —Может сходим в сладкое королевство?

—Идея хорошая, — поддержал его Гарри.

Идея хреновая..

Выйдя из Трёх Метел, они отправились в магазин сладкого. В Сладком королевстве был огромный выбор, впрочем как всегда.

Сам магазинчик находился в центре Хогсмида. После восстановления его перенесли с окраины городка.

Гарри и Рон закупились шоколадными лягушками. После того, как золотое трио добавили в карточки, Рон мечтал найти там себя, но увы, безуспешно. Гермиона взяла вишнёвые и мятные леденцы, а Джинни пастилу с апельсином.

После этого ребята дружно вышли из магазина.

—А сейчас куда? — спросил Гарри, открывая вторую шоколадную лягушку.

Взглянув на время, Гермиона поняла, что забыла выпить таблетки.

—Мне уже пора, — начала девушка, —Уже пол шестого, я хотела дочитатькнигу, так что пойду.

—Миона, может тебя проводить? — спросил Рон, подходя к ней.

Ты Придурок Рон Уизли...

—У тебя и так много дел, я справлюсь сама, — отказалась гриффиндорка.

—Но я настаиваю. У меня нет дел, и я бы хотел проводить свою девушку до комнаты.

Посмотрев в его голубые глаза, она все-таки согласилась.

Попрощавшись с Гарри и Джинни, они вместе отправились в сторону Хогвартса.

Путь их прошел в молчании, Рон хотел начать разговор, но безрезультатно.

Дойдя до двери в комнату Гермионы, Уизли начал разговор.

—Миона, я хотел сказать, что.. — произнес Рон, но девушка его перебила.

—Я все знаю, Рон! — смотря в его глаза, она ухмыльнулась и продолжила, —Я знаю, что ты мне изменил.

Юноша побледнел.

—Миона, прости, просто всë изменилось, и ты мне давно не нравишься, — протараторил парень.

—Я всё понимаю, — ответила Гермиона. Обида стояла комом в горле.

—Надеюсь, мы будем дружить, — сказал Рон. После этого Гермиона удалилась прочь, не сказав ни слова в ответ.

Ага конечно..

В голове творился хаос. Ком в горле не давал кричать от боли. Голова начала сильно болеть от нервного перенапряжения. Все изменилось, и ты мне давно не нравишься. Это набатом отдавалась в мыслях.

Внезапно нахлынуло головокружение, и Гермиона чуть не упала.

Прислонившись к стене, она спустилась на пол, держа руками голову. Боль усилилась и было не возможно дышать.

Добравшись до тумбочки, где лежали таблетки, она выпила дозу чëртовых капсул.

Через несколько минут головная боль немного утихла и можно было здраво мыслить. После войны она обещала себе сдерживать эмоции, но в этот раз не смогла. Всхлипнув, Гермиона открыла окно. Тёплый воздух ворвался в комнату.

Сев на подоконник, она поджала ноги под себя и, прислонив горячую голову к прохладное стеклу, судорожно вздохнула.

На душе было тяжело от предательства почти родного человека. Она представила, как Рон, её друг и уже бывший парень, трахался с какой-то ученицей, пока Гермиона была в библиотеке.

За окном был красивый закат, напоминавший бурю эмоций, которые бушевали внутри девушки, своими красками.

Достав из сумки пачку сигарет, она прикурила палочкой. Они помогали ей с внутренним равновесием ещё со времён войны. Вдыхая дым, она становилась на день ближе к смерти. Постепенно становилось легче. Комната потихоньку заполнялась белым дымом табака.

Так прошёл длинный вечер с сигаретами, вишнёвыми леденцами и немного виски.