Глава 5
Прошло чуть больше четырех месяцев с тех пор, как Том в последний раз был у Гермионы, и всего неделя с тех пор, как почти все, что он делал, превратилось в дерьмо .
С тех пор, как Фадж выиграл выборы, Люциус и он действительно начали добиваться чего- то. Люциус получил повышение почти сразу, что позволило ему работать в офисе Фаджа. Хотя он ненавидел работать на напыщенного старика, это позволило ему внести гораздо больший вклад в то, что происходило внутри министерства, включая принятие новых законопроектов и освобождение преступников из Азкабана.
Однако, что наиболее важно, власть Люциуса теперь выходила за рамки Дамблдора, хотя большая часть Визенгамота по-прежнему поддерживала его, даже Дамблдор не мог превзойти Министра магии, особенно когда этому министру помогал некий светловолосый волшебник.
В первую неделю работы Люциуса он уже разработал новый закон, касающийся регистрации всех волшебников и ведьм в Англии. Когда слухи об этом законе достигли ушей Ордена, они, конечно, немедленно перевернули его и сделали его актом « преследования маглорожденных» , намекая на то, что сторонники превосходства чистокровных на руководящих постах хотели искоренить маглорожденных из волшебное население, и что этот закон о регистрации предоставит информацию обо всех магглорожденных, необходимых для этого.
По правде говоря, они с Люциусом даже не подумали об этом, когда писали об этом. Идея была впервые предложена Нарциссой, когда однажды ночью Люциус разгневался из-за недавней потери бизнеса. Семья Малфоев долгое время инвестировала средства в одну из крупнейших компаний по производству зелий в Великобритании, EML co .
Недавно они разработали новое зелье, которое было направлено на уменьшение количества выкидышей, мертворожденых и сквибов в магических семьях. Семья Малфоев сыграла большую роль в разработке зелья после того, как Нарцисса пережила два выкидыша, прежде чем забеременела Драко. Люциус и Нарцисса были уверены, что это зелье будет иметь успех, особенно во многих чистокровных семьях, поскольку, хотя о подобных событиях часто не сообщалось, они знали многих близких друзей, которые пережили схожие с ними переживания при попытке создать семью. Однако, несмотря на то, что зелье казалось безоговорочным успехом, совет директоров EML co.не финансировал зелье на том основании, что просто не было достаточно доказательств его необходимости и, следовательно, производства. Деньги, которые Малфои вложили в производство зелья, были огромными, и они понесли большие убытки. Но они оба согласились с тем, что не было достаточно публичных доказательств, поскольку рождение ведьм и волшебников не требовалось регистрировать в министерстве, и поэтому мертворождения, выкидыши и сквибы остались незамеченными для большинства.
Нарцисса предложила идею нового закона, который решит эту проблему. Это требовало от всех ведьм и волшебников регистрации в министерстве, включая их статус крови и количество детей, которые у них были, а также все новые рождения, которые произошли после вступления в силу закона. Если закон должен был быть принят, они были уверены, что результаты покажут, что у многих магических семей были проблемы с зачатием, особенно среди чистокровных, поэтому была включена регистрация статуса крови.
Том полностью согласился с этой идеей, зная, что было бы полезно знать, насколько велико на самом деле магическое население Британии, если бы он мог контролировать его.
Наконец, казалось, что для Тома все идет гладко: Северус передавал ему информацию из Ордена, а Люциус контролировал министра, все шло хорошо.
Так было до тех пор, пока однажды он не пошел в Министерство, чтобы поговорить с Люциусом о возможном выходе из тьмы и о том, чтобы стать более заметным членом своей «партии», теперь, когда все угрозы и слухи о нем, казалось, были разбросаны. Том очень редко бывал в Министерстве, но когда он приходил, он использовал камин прямо в офисе Люциуса. Сегодня, когда он прибыл, он сразу же услышал громкие голоса, доносящиеся из закрытой двери напротив камина, одним из которых, как он предположил, был Люциус из-за очевидного яда в голосе, который он использовал по отношению к тем, кого презирал.
Он приподнял бровь в легком интересе относительно того, о чем идет речь, но не собирался подслушивать дальше, Люциус мог справиться сам.
Спустя еще несколько минут крика, наконец, наступила тишина, и разгневанный Люциус прошел через двери, захлопнув их за собой.
Он остановился, увидев Тома, сидящего за его столом.
«Значит, вы слышали? Полагаю, вы здесь, чтобы обсудить план ». - спросил он, подходя к другому стулу.
«О чем ты, черт возьми?» - смущенно спросил Том.
«Каркаров, разве ты не поэтому здесь?» - спросил Люциус, сбитый с толку.
«То, ради чего я был здесь, может подождать, расскажи мне о том, что происходит с Каркаровым». - потребовал Том.
«Я расскажу, но нам нужно уйти, после того, что случилось, здесь небезопасно, я не удивлюсь, если они выдадут ордер на арест, пока мы говорим». Сказал Люциус, размахивая палочкой и собирая несколько бумаг со своего стола, которые летели к нему, прежде чем вернуться к камину, из которого только что вышел Том.
Том смотрел, как Люциуса охватывало зеленое пламя, прежде чем он вернулся в Поместье, и его гнев поднялся на поверхность.
Когда они вошли в кабинет в поместье, Люциус быстро налил две рюмки из большой хрустальной бутылки и сел напротив Тома.
Люциус сделал глоток огневиски, прежде чем начать рассказ о событиях.
«Я возвращался в свой офис после того, как просматривал документы министерства с Фаджем, когда Аластар Муди и два других идиота-аврора остановили меня в коридоре. Они начали обвинять меня в фальсификации результатов выборов и в связях с известными пожирателями. Сначала я просто смеялся, думая, что они, наконец, нашли все необходимое, чтобы высказать свое мнение, но знали, что у них нет никаких доказательств, или я так думал ». Люциус сделал еще глоток из своего стакана.
«Тогда они сказали мне , что источник сообщил им , что вы и я подстроили всю схему выборов , включая случившинся с Краучем и его сыном а также они знают про ещё несколько наших с вами афёр ».
Том стукнул кулаком по столу и выругался. Каркаров.
«Конечно, я сразу понял, что их источником был Каркаров, он был единственным человеком, кроме Крауча, который знал о планах. После того, как я это выяснил, они начали уговаривать меня пойти с ними на допрос, а затем начали спрашивать о вас и о том, где вы находитесь. Тогда все накалилось, и я пригрозил, как они смеют обвинять меня в таких вещах, особенно на основании обвинений осужденного преступника, и что я ничего не знаю о вашем местонахождении, тогда я оставил их стоять и вошел в офис. "
«Черт возьми!» Том снова вскрикнул.
«Я знаю», - вздохнул Люциус.
Том допил остаток своего напитка, затем налил еще один, он не хотел ничего, кроме как пойти и убить Каркарова, но он знал, что будет находиться под стражей, по крайней мере, сейчас.
«Мы ничего не можем сделать с Каркаровым, и он будет находиться под стражей неизвестно сколько времени». Сказал он, озвучивая свои мысли .
«И они ничего не сделают с Краучем, даже несмотря на слова Каркарова о том, что он был принужден, поскольку он все еще охотно соглашался с этим. На данный момент под угрозой находится твое положение, - сказал он, глядя на Люциуса.
«И твоя репутация». - добавил Люциус.
Том согласно промычал.
«Хорошо, мы знаем, что они делают сейчас, потому что идиоты были настолько глупы, чтобы не хранить информацию, которую они имели, при себе, и мы также знаем, что у них нет никаких доказательств, кроме слов Каркарова. Так что иди на работу, как обычно, и сделай вид, что ничего не изменилось ». Он сказал инструктивно .
«А когда меня вызовут на допрос с применением веритасерума?» - протянул Люциус.
«Я попрошу Снейпа приготовить свой антидот, он единственный человек, которому удалось его сделать, чтобы министерство не узнало о его существовании и не смогло его обнаружить». - сказал Том, постукивая пальцем по хрустальному стеклу.
«Что я должен сказать, когда они начнут расспрашивать меня о вас, потому что вы знаете, что они это сделают, это первое, о чем они захотят узнать». - указал Люциус.
«У вас будет антидот, поэтому они не смогут заставить вас признаться в чем-либо, и я сам научил вас окклюменции, поэтому у них нет возможности использовать легилименцию на вас на законных основаниях и видеть любые воспоминания о том, как вы работали со мной, но я бы не стал отказываться от них, чтобы попытаться использовать это на вас, когда вы не подвергаетесь сомнению, поэтому убедитесь, что у вас все время блокировка. Что касается любых других ассоциаций, у них нет доказательств, большая часть того, что у них есть, - это просто слухи из других источников, нет никаких конкретных доказательств того, что вы работали от моего имени или вообще контактировали со мной. ”
Люциус кивнул: «Правдоподобное отрицание».
«Совершенно верно, и пока вы занимаетесь Министерством, я буду искать Каркарова». Том нахмурился, его глаза опасно сверкнули.
_
________________________________________
В течение следующих нескольких дней им действительно стало известно, какой урон Каркаров нанес плану Тома.
Аврорам потребовался всего день, чтобы выдать ордер на арест Тома. И прошло всего два дня, чтобы слухи начали распространяться о Томе.
Некоторые считали, что он проник в министерство и старался уничтожить его изнутри. Другие полагали, что он был воплощением зла, который хотел избавить мир как от маглов, так и от маглорожденных, а также от тех, кто сражался за них. Однако слухи были похожи на китайский шепот: с каждым человеком, который их распространял, они становились все более сфабрикованными и отдаляющимися от правды, а с фальсификациями приходил страх.
Многие все еще помнили угрозу, которую Гриндельвальд представлял для волшебного населения, и то, как близко оно было к тому, чтобы пасть от его рук, и поэтому идея нового Темного Волшебника, который уже получил контроль над министерством и о котором никто ничего не знал, была пугающей.
За прошедшие недели бесчисленное количество волшебников и ведьм заявили о том, что они были свидетелями «Темного Лорда», совершающего злые и ужасные вещи, но, что удивительно, ни у кого не было никаких конкретных доказательств, которые можно было бы предоставить Министерству о его местонахождении. Эти утверждения только усилили страх окружающих людей Тома, и сделали для него практически невозможным выйти из поместья, не изменив своей внешности или не используя другие методы, чтобы скрыть свою личность.
Быстрое распространение страха также означало, что то, чего он достиг в политике, начало рушиться у него на глазах.
Многие из волшебников, которые соглашались с его взглядами, но не поддерживали его открыто, как Лестрейнджи, начали уходить из боязни, что их заклеймят как темного волшебника, и поэтому он потерял почти всю свою общественную поддержку. Люциуса также отстранили на время расследования его отношений с Томом, и поэтому суд над Лестранжами был остановлен, к большому раздражению Тома и Люциуса. Однако у авроров все еще были проблемы с доказательством того, что Люциус виновен в чем-либо, кроме работы для «высшего блага», что, как объяснил Люциус, послужило причиной его сомнительных действий.
Пока продолжались расследования и поиски местонахождения Тома, он проводил время в поисках Каркарова, обращаясь к любым известным источникам о его местонахождении.
Ему потребовалось некоторое время, но он, наконец, обнаружил, что Каркарова перевезли обратно в Россию и поместили в конспиративную квартиру, однако он явно не находился под большой защитой, поскольку Том в настоящее время стоял перед тускло выглядящим коттеджем и следя за тем, чтобы авроры не охраняли окраины владений.
Том посмотрел на двухэтажный дом, заметив только единственный свет внутри из окна верхнего этажа, его мысли мгновенно вернулись к тому времени, когда он наблюдал за домом Гермионы из-под дуба через улицу.
Нет. Не думай о ней сейчас. Он подавил мысли о своей половинке и тоску, которая вернулась к жизни внутри него. Сейчас не время .
Том натянул черный плащ с капюшоном, который был на нем, чтобы убедиться, что его лицо все еще скрыто, прежде чем он направился к парадным воротам.
Вломившись в дом, он, не теряя времени, осматрелся, просто молча поднялся по лестнице к свету, который падал из под двери в конец коридора.
Он взмахнул палочкой и сорвал закрытую дверь с петель, услышав крик изнутри комнаты.
Войдя в спальню, он увидел Каркарова, сидящего на корточках у кровати, его лицо наполнилось страхом, когда он увидел Тома.
«Вы действительно думали, что я не смогу вас найти?» Том говорил ледяным тоном, в его словах витала злоба.
«М-мой, милорд ...», - запнулся Каркаров.
«НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ ТАК! У ВАС НЕТ ПРАВА НАЗВАТЬ МЕНЯ, ТЫ ЖАЛКИЙ ТРУС И ПРЕДАТЕЛЬ! » Он яростно кричал.
«Пожалуйста, мой L-господин», - всхлипнул Каркаров и упал перед ним на колени.
"КРУСИО!" Том закричал, глядя, как Каркаров увядал на полу от боли.
Том не видел ничего, кроме раскаленной ярости, когда он истязал Каркарова, выкрикивая проклятие снова и снова, гнев из-за того, что потерял все, завладел его чувствами.
Наконец, как только Каркаров перестал кричать и его грудь едва поднималась, Том прекратил пытки.
Он с отвращением посмотрел на бессознательного волшебника, тяжело дыша, его гнев все еще ревел, как огонь внутри него.
«Авада Кадарва». Он говорил бесстрастно, наблюдая, как зеленый свет охватил тело Каркарова.
Том быстро обработал труп Каркарова, он преобразовал его в маленькую кость, а затем, убедившись, что он не оставил никаких следов своего визита, аппарировал к большому озеру и бросил кость в его глубину, прежде чем снова повернулся на пятках и пошел к единственное место, куда он не отпускал себя месяцами.
Он прибыл к ее дому только ближе к вечеру, из-за разницы во времени между Россией и Лондоном на улице еще было светло.
Сначала Том не решался войти внутрь. Он не был там с той ночи, когда почувствовал вихрь незнакомых ему эмоций. Но Том потерял практически все, ради чего работал, и сейчас все, что у него было, - это молодая девочка в доме. Она была единственной вещью, которую сейчас он хотел увидеть больше всего на свете, единственной вещью, которая, как он знал, успокаивает пылающий внутри него гнев.
Он наложил на себя чары недвижимости, прежде чем аппарировать прямо в ее комнату. Теплый солнечный свет проникал сквозь открытые шторы, и Том впервые смог хорошо рассмотреть, как на самом деле выглядела ее комната. Но он не был сосредоточен на планировке комнат, вместо этого он был сосредоточен на больших и любопытных карих глазах, которые были устремлены на место, куда он только что аппарировал, несмотря на то, что она не могла его видеть из-за чар.
Гнев, который чувствовал Том, почти мгновенно улетучился при виде ее. С тех пор, как он в последний раз был там, она сильно выросла, ее волосы были немного длиннее, почти доходившие до плеч, и гораздо более вьющиеся, чем раньше, и она стояла в своей кроватке, держась за небольшие деревянные прутья, которые не давали ей упасть.
Том снял чары и начал наблюдать, как глаза Гермионы расширились при виде его появления.
Он осторожно подошел к ней, не совсем понимая, что он делает, просто зная, что хочет быть ближе к ней, особенно потому, что это был первый раз, когда она просыпалась. Он ожидал, что она заплачет при виде него, кого-то, кто был незнакомым человеком, но она держалась тихо и просто молча наблюдала, как он подошел.
Затем она сделала что-то, от чего сердце Тома екнуло. Она улыбнулась ему большой детской улыбкой, которая осветила ее глаза и обнажила маленькие белые зубки. Том не смог удержаться от собственной улыбки, которая украсила его черты лица при виде ее.
Она неуклюже протянула к нему небольшую пухлую ручку и сделала захватывающее движение. Том застыл, понимая, что она хочет, чтобы её взяли на руки.
Он никогда раньше не держал на руках ребенка и не был уверен, должен ли он делать то, что она явно хотела, но выражение лица Гермионы было единственным ободрением, в котором он нуждался.
Он медленно наклонился и поднял на руки маленькую девочку, удивленную ее легкостью. Сначала он держал ее на расстоянии вытянутой руки, не совсем понимая, как удержать ее, прежде чем он нерешительно прижал ее к своей груди, прижимая ее к себе и удивляясь теплу, которое распространялось по нему от того, что она так близко.
Он посмотрел на кресло-качалку, которое стояло в углу, он сел на неё и поправил Гермиону на руках, чтобы ей было удобнее.
Когда Том смотрел на нее сверху вниз, а она смотрела на него своими большими карими глазами, та же защита, которую он чувствовал той ночью, охватила его, и он знал, даже если он не хотел признавать это сам, эта ведьма погубит его . Она уже вызвала у него больше эмоций, чем он считал возможным, а она была всего лишь маленьким ребенком. Он даже представить себе не мог, как она повлияет на него, когда станет старше.
Том слегка ухмыльнулся, когда в его голову пришла идея, держа ее в одной руке, чтобы убедиться, что он не уронит ее, он вытащил свою палочку и взмахнул ею над ними, заставив искрящийся свет появиться и пролиться на нее.
Глаза Гермионы расширились от удивления при виде магии, и она подняла руки, пытаясь схватить падающие искры.
Улыбка Тома стала шире, прежде чем он снова взмахнул палочкой, и на этот раз крошечные голубые птички начали летать над ними.
Гермиона тихонько хихикнула при виде летающих птиц, и Том не думал, что когда-либо слышал более красивый звук. Некоторое время он поддерживал маленькое волшебное зрелище, пока не заметил, как она протирает глаза и зевает.
Убрав палочку, он снова схватился за нее и очень медленно начал раскачиваться взад и вперед на стуле, наблюдая, как ее глаза трепетали, когда она пыталась держать их открытыми.
Он не прекращал раскачиваться, пока она не заснула у него на руках. Он медленно поднялся со стула и осторожно уложил ее обратно в кровать.
После того, как он покинул дом Гермионы, на этот раз Том не ушел в ярости, но вместо этого впервые в своей жизни был наполнен теплом, которое он не мог понять. Хотя это было для него очень незнакомое чувство, Тому не могло не понравиться это ощущение, и именно это чувство заставляло Тома возвращаться снова и снова, чтобы быть с крошечной Ведьмой, которая медленно начала согревать его душу.