Пролог
Министерство Магии. Зал заседаний.
7 июля.1999 г.
— Объявляю Драко Люциуса Малфоя виновным! — голос Корнелиуса Фаджа раскатился по залу, словно гром, отдаваясь эхом от высоких стен. — Виновным в участии в войне на стороне Волдеморта, в принадлежности к группе тёмных магов, именующих себя Пожирателями Смерти! Виновным в нарушении устава Хогвартса и в том, что именно вы, мистер Малфой, впустили этих убийц в школу, став причиной кровопролития. К счастью для вас, эту трагедию сумел остановить мистер Гарри Поттер!
Судейский молот опустился с глухим стуком, словно окончательно запечатывая судьбу восемнадцатилетнего юноши, скованного магическими оковами в центре зала.
— Ваша честь! Я протестую! — раздался пронзительный крик.
Нарцисса Малфой резко поднялась с места, её пальцы, до этого судорожно сжимающие подол элегантного платья, разжались. Глаза её сверкали, а голос срывался на отчаяние.
— Он был ребёнком! — в её словах звучало больше боли, чем гнева. — Моего сына заставили! Мой муж... он вынудил его служить Лорду! Вы не понимаете — у нас не было выбора! Если бы мы ослушались, нас бы убили! Всех!
Она дышала тяжело, прерывисто, словно борясь с невидимой петлёй, стягивающей горло. Всё её тело дрожало — от бессилия, от гнева, от силы материнской любви, готовой разорвать её изнутри.
— Тишина, миссис Малфой! — резко оборвал её голос судьи. — Решение окончательное. Оно не подлежит пересмотру! И на вашем месте я бы не вмешивался в процесс правосудия, учитывая ваши собственные деяния.
— Я... я ничего не сделала! — возмущённо выкрикнула она.
Но её голос, такой громкий в тишине зала, был всего лишь эхом её одиночества. Уже год, как суд вершил судьбу её сына. Уже год, как её мужа поцеловал Дементор. И всё это время она пыталась доказать, что её руки не были залиты кровью, что она не убивала и не причиняла зла. Но разве хоть кому-то это было нужно?Нарцисса знала ответ. Она знала что люди уже решили их судьбу и их репутацию, и это уже не обратить.
— Девять лет.
Голос Корнелиуса Фаджа прозвучал чётко и бескомпромиссно. Он не сводил взгляда с Нарциссы Малфой, словно ожидая увидеть, как её гордость сломается, как угаснет последняя искра надежды.
— Девять лет заточения в Азкабане, — продолжил он, выдерживая паузу, чтобы слова легли тяжелым грузом на плечи обвиняемого. — Учитывая юный возраст подсудимого... это наименьшее, что мы можем предложить. — Фадж перевёл взгляд на Драко. —Отбудете свой срок, и только тогда мы рассмотрим возможность пересмотра приговора.
Он слегка наклонился вперёд, сузив глаза, и свет, струящийся из-за его спины, придавал его силуэту зловещую неумолимость. Драко поднял голову. В его глазах мелькнуло что-то неуловимое — не страх, нет, скорее понимание неизбежности. Он глубоко вдохнул, позволяя весу решения опуститься на него с полной силой.
— Желаю вам дожить до этого момента, — ровным голосом добавил Фадж, поднимаясь со своего места.
И тогда Драко ощутил настоящую тяжесть предстоящего срока. В зале раздался шелест — все присутствующие, следуя примеру судьи, поднялись. Теперь они смотрели не на наследника знатного рода, а на узника, преступника, пленника.
Он глубоко вдохнул, прежде чем медленно встать. Драко знал, что должен поддержать мать — любой ценой. Его взгляд мгновенно нашёл Нарциссу. В этот момент стражники защёлкивали на его запястьях холодные, зачарованные цепи. Она смотрела на него с вызовом, гордо выпрямившись, и это почему-то вызвало у Драко слабую, почти незаметную улыбку. Он едва заметно кивнул ей. « Я выживу. Я докажу, что Малфои ещё чего-то стоят.»Нарцисса сдержала слёзы, и Драко был ей благодарен за это. Зал погрузился в мертвую тишину.
Первый шаг был самым тяжёлым. Он чувствовал на себе взгляды — одни полные ненависти, другие — сочувствия. Драко шёл медленно, давая присутствующим возможность впитать этот момент, насладиться зрелищем падения наследника Малфоев. Пусть запомнят. И тут его взгляд зацепился за рыжую массу на третьем ряду. Уизли. Конечно, они здесь. А рядом с ними — кудрявый вихрь, который Грейнджер называла волосами. Он невольно напрягся, осознав, насколько ироничен этот момент. Он столько лет издевался над ней, а теперь... у него есть целых девять,чтобы переосмыслить своё поведение. Она, наверное, рада. Драко решил убедить себя в этом. И всё же его нутро заметило это волнение в её глазах.
Дверь за его спиной закрылась с оглушительным эхом. Азкабан. Новый дом.
17 октября.2001 г.
— Гермиона, ты это видела?! — Голос Джинни Уизли прозвучал настолько громко, что Гермиона вздрогнула, едва не расплескав чай. Газета с глухим шорохом упала на стол прямо перед ней, и Джинни, с нескрываемым потрясением, уставилась на подругу.
— Что? — устало спросила Гермиона, потирая глаза. После долгого дня за бумагами в Министерстве её зрение уже начинало подводить.
— Читай статью! — Джинни быстро плеснула себе чаю и, устроившись напротив, нетерпеливо указала на газету. — Давай же! Мне нужно это обсудить!
Гермиона нахмурилась и напрягла глаза, пытаясь разобрать заголовок.
«ЗАКЛЮЧЁННЫЙ ЗМЕЙ СКОНЧАЛСЯ!»
Она фыркнула, передавая газету обратно Джинни, но в следующий миг её словно ударило током. Рука сама собой дёрнулась, возвращая взгляд на страницы «Ежедневного Пророка». ЗАКЛЮЧЁННЫЙ ЗМЕЙ СКОНЧАЛСЯ.Ещё раз. И ещё. Этот заголовок... Так Скитер называла только одного человека.Драко Малфоя.
Сердце заколотилось в груди. Ладони задрожали. Гермиона резко пролистала газету, пробегая глазами каждую букву, пока не нашла статью. Губы сами собой начали шевелиться, пока она читала вслух:
ЗАКЛЮЧЁННЫЙ ЗМЕЙ СКОНЧАЛСЯ В АЗКАБАНЕ!Сегодня Министерство Магии официально подтвердило трагическую новость: Драко Малфой, осуждённый за пособничество Пожирателям Смерти, скончался в стенах Азкабана.По информации от анонимного источника среди стражей тюрьмы, Малфой не выдержал суровых условий содержания. Истощение, обострение магического истощения и влияние дементоров сделали своё дело. По словам очевидцев, последние дни заключённый "Змей" — как его называли в прессе — находился в критическом состоянии, отказываясь от пищи и практически не реагируя на окружающий мир.Министерство отказалось комментировать слухи о возможном насильственном характере его смерти, однако уже сейчас появляются теории о причастности других заключённых. Напомним, что Драко Малфой был единственным бывшим Пожирателем Смерти его поколения, кому удалось избежать поцелуя дементора — но, как видим, срок оказался для него не менее смертельным.Род Малфоев понёс очередную утрату, и, по всей видимости, наследников у знаменитой семьи больше не осталось. Что же дальше?Следите за обновлениями "Ежедневного Пророка"!
Джинни нервно постукивала пальцами по чашке, её беспокойство становилось всё более ощутимым. Гермиона по-прежнему сидела неподвижно, её глаза неотрывно бегали по строкам статьи, словно перечитывая их снова и снова, пытаясь осознать смысл написанного.
— Ты представляешь?! — голос Джинни прозвучал почти сдавленно, будто она сама не до конца верила в реальность этой новости. — Интересно, что почувствовала Нарцисса? А род Малфоев теперь можно считать мёртвым?..
Гермиона резко вскинула руку, жестом заставляя подругу замолчать.
— Я, конечно, понимаю твою радость, Джинни, — начала она, нарочито выделяя каждый слог. — Но давай не забывать, что мы знали его с детства.
Джинни нахмурилась, но ничего не сказала. Гермиона глубоко вздохнула, глядя в чашку, будто в ней скрывался ответ.
— Он, конечно, заслужил то, что с ним произошло... — её голос звучал ровно, но пальцы чуть дрогнули, выдавая скрытую напряжённость. — Я даже немного рада.
Эти слова дались ей сложнее, чем ожидалось. От них внутри что-то кольнуло, но она не могла понять, что именно. Она поёжилась, осознавая это странное, почти постыдное чувство удовлетворённости. Отмщение. Оно вспыхивало в ней каждый раз, когда речь заходила о Малфоях.Но в то же время...
— При всём при этом, он не заслуживал умереть в этом чистилище под названием Азкабан, — её голос стал тише. — Жаль, что он не выдержал. — Она посмотрела на газету ещё раз, на заголовок, который теперь казался ей каким-то особенно жестоким. — Мне казалось, он сильнее.
Тишина повисла между ними.Джинни больше не постукивала пальцами по чашке.