Глава 5
Отдышавшись, я плюхнулась на кресло напротив камина, который тут же вспыхнул. Пэнси только открыла дверь кабинета, и быстрым шагом подошла ко мне.
- Ты чего такая быстрая?
- Пэнс, просто я немного больше бегаю на уроки, чем ты. Без обид, - я вскинула руки в знак примирения, но Пэнси лишь фыркнула.
- Знаешь, а я ведь и не думала, что с тобой так весело, - произнесла она ухмыляясь - ну, истинная аристократка.
- А я не думала, что меня так хорошо примут, - парировала я, ведь действительно не ожидала от Пэнси такого приема.
- А я не думала, что ты можешь вообще веселиться, - продолжала Персефона, в то время как ее ухмылка становилась ещё шире.
- Ха! А я и не мечтала, что ты так радушно можешь к кому-то относиться.
Улыбка сполза с лица Пэнси и она отвернулась.
- Вообще-то, я отношусь получше ко всем моим друзьям... - послышался нервный вздох и Пэнс повернулась уже с улыбкой на лице. Такой похожей на настоящую. Вернее, не опытный человек вообще не увидел бы разницы. Но я то знаю, что это лишь маска.
Натянув на лицо улыбку, я посмотрела на вещи, которые принесла сестра.
- Меня, вообще-то, мамочка попросила помочь тебе со сборами. Разумеется, мо... наши родители решили заявить о твоём родстве с нашей семьёй. И ещё, мы пойдем с тобой за одеждой. У тебя, на сколько я поняла, ее совсем нет. К тому же, скоро нам в Хогвартс.
Персефона подошла к дивану и перебрала мантии. Достав из середины нежно-голубую мантию, девушка подняла ее на ровне с моим телом. Она прикрыла один глаз, будто примеряя эту мантию на меня.
- Эта подойдёт, думаю. А теперь макияж, - сестра кинула мантию на спинку дивана, открыла одну из косметичек и посмотрела помады.
- Персефона, я предпочитаю ходить без макияжа... - начала было я, но сестра перебила, скривившись, быть съела лимон:
- А какое мне дело?.. - она кашлянула и еле заметно помотала головой, будто отводя навождение. - В общем, раз уж ты так не любишь макияж, мы просто используем блеск для губ. И румяна.
Уже через пару минут сестра закончила свою работу и я стояла в новой мантии с лёгким, почти не заметным макияжем. Если подумать, то теперь я куда больше была похожа на аристократку. И это мне не нравилось. Уже спустя двадцать минут, по просьбе Персефоны, мы сидели в гостиной. Совсем скоро сюда должен был прийти журналист, а вместе с ним и фотограф. Я невольно вспомнила о Рите Скитер, которая всегда делала сенсации на ложных фактах. Так она искаверкала жизнь Альбуса Дамблдора. Вскоре сюда подошла и мама - она была в черном платье с серебристой расшивкой. Рядом с ней шел отец в черной мантии, также расшитой серебром. За ними шла женщина довольно не приврекательной и даже противной внешности в зелёном пальто и с сумочкой из крокодиловой кожи. Рита... Ну, все ясно. Они хотят сделать сенсацию из этого происшествия. Делают себе имя в новом смысле.
- Ох, наша маленькая кудесница, оказывается, вполне чистокровная волшебница, - воскликнула Скитер после коротких приветствий и вступительных слов. Разумеется, Прыткопишущее перо уже вовсю строчило слова главы семейства, которые тот явно подготовил заранее, будто зная вопросы, которые задавала эта жучара.
Мне Скитер задала всего два вопроса: подозревала ли я, что являюсь наследницей такого прекрасного и древного рода и примут ли меня друзья, узнав, что я являюсь членом вышеупомянутого семейства. Разумеется, на них снова отвечал отец. И это, если честно, меня даже не удивило. Дементор, а что же будет, когда Скитер уйдет? Когда не будет посторонних глаз? Когда они поймут, что могут делать все, что хотят... Ладно, упустим это.
Родители проводили гостей и папа "вежливо попросил" Персефону сходить со мной по магазинам. Мы отправились с Пэнси в Косой переулок, трансгрессировав прямо в Дырявый котел. Мы зашли к маслам Малкин, которая открылась после войны, а потом отправились по магловскую одежду в их магазины. Мы накупили целые горы одежды - и я позволила себе купить достаточно приврекательное и даже соблазнительное на вид нижнее белье, - и отправились домой. Там Персефона помогла мне с раскладкой вещей (и заняло это у нас последующие два дня) и предложила помочь со сборами в Хогвартс, но я отказалась от ее дальнейшей помощи. Я хотела сама рассмотреть получше новые приобретения.
Я смела заметить, что с Персефоной ее родители общаются только за обедом, завтраком и ужином. Все остальное время она старается не выходить из своего крыла. Я не редко натыкалась на нее в коридорах ее части, но она ловко уворачивалась от дальнейших разговоров, хоть по лицу ее можно было судить, что она очень меня любит и будто мы всегда были в наилучших отношениях. Это меня пугало. Почти всегда, когда я проходила мимо ее комнат, я слышала приглушённые голоса. Довольно часто, Пэнс с кем-то ссорилась. Я начала замечать в себе ещё большие проблески былой внешности. Будто меня заставили выпить оборотное зелье и теперь я вновь возвращалась к прежнему облику. С Персефоной происходило то же самое. Со временем она вообще мне практически не встречалась, ведь даже за едой она старалась покинуть столовую как можно быстрее. У нас часто бывали гости. И родители даже устроили бал, на который разрешили пригласить Поттера, Долгопупса, Лавгуд и Уизли. Со своими парами. Не хочу вспоминать тот вечер, если честно. Но расскажу кратко.
Около пяти часов вечера в особняк прибыли две пары - Гарри с Джини, Полумна с Невиллом и Рон с Лавандой ("как неожиданно, - подумала я, - вернулся к этой влюбленной"). Приветствовала их я, отец и мать. Часть гостей уже прибыла, поэтому я провела их в зал, стараясь не отвечать на вопросы. Я оставила их и прошествовала в свои хоромы с разрешения отца. Уже через полчаса все гости прибыли и меня представили им. Затем я прошла к друзьям и постаралась им рассказать обо всем. Только я скрыла одну важную деталь - и очень зря. Я не рассказала им об отношениях в этой семье. Звучало бы это так, будто я на что-то жалуюсь. На была были многие чистокровные семьи. Малфои, хотя бы. И Забини тоже был тут со своей немало известной матерью, чему я вовсе не была удивлена. Малфой с Забини обсуждали что-то с Пенси. Я наблюдала за ними и заметила пару интересных деталей - Блейз просто сидел и иногда что-то говорил в ответ на фразы Пэнси, которые явно были адресованы игнорировшему ее Малфою. Видимо, она до сих пор подлизуется. Сестра не выглядела счастливой, хотя когда кто-то подходил поздороваться, она улыбалась и что-то мило отвечала.
В общем, прошло все как нельзя ожидаемей и я, попрощавшись с гостями, отправилась спать.
***
Мы с родителями стоим на платформе 9¾ и "по-семейному" прощаемся. Пэнси, кивнув родителям, ушла и я осталась на едине с этими аристократами.
- Ну что ж, полагаю, нам не придется ждать тебя на Рождественские каникулы? - учтиво спросила мать.
- Да, скорее всего я останусь в Хогвартсе, - отрешённо произнесла я. Видимо, пребывание в этой семье сыграло большую роль и теперь я действительно держалась холодно. По крайней мере, по отношению к родителям. Первое впечатление - доброй, отзывчивой семьи пропало и теперь я понимала - я живу со змеями. Практически в буквальном смысле - они же слизеринцы.
- Ну что ж, тогда будем ждать весточку, - произнесла мама и обняла меня. Ту же процедуру повторил и отец.
- До свидания, - произнесла я, выдавив улыбку и потащила чемодан и корзину с Живоглотом в сторону поезда.
Усевшись в пустое купе, я посмотрела в окно. Прозвучал свисток, запрыгнули в поезд последние пассажиры и закрылись двери. Возле моего купе маячили ученики, поглядывая в конце двери. Разумеется, они все чуть ли не с открытыми ртами и слюнями до пола смотрели на Героя войны и волшебницу, которая получила Орден Мерлина. За дверью послышалась толкотня и голос Малфоя:
- А ну кыш отсюда, - кинул он второкурсницам и те испуганно убежали.
Дверь в купе открылась и вошли трое: сестра, Забини, ну и сам Малфой. В коридоре маячил Гойл. Забини уселся на одно из мест и Персефона села рядом.
- Тебе ведь тоже надо в вагон старост, Грей... Паркинсон, - пренебрежительно сказал Малфой, опираясь спиной о закрытую дверцу и сложив руки на груди. Он уже был одет в мантию, как смела заметить я, оторвавшись от уплывающих пейзажей.
- Верно, хорек, - холодно ответила я и, подняв подбородок, прошествовала вон из купе, отодвинув Малфоя даже не прикасаясь.
Он прошел за мной. Я даже спиной чувствовала его неприязненный, ненавидящий взгляд серо-голубых глаз. Таких глубоких, хоть и холодных. Стоп. О чем я думаю?!
- Гр... Паркинсон, - о Мерлин, он эту фамилию, кажется, с ещё большим отвращением произносит, - тебе не кажется, что ты немного медленно идёшь? - с натянутой притворной вежливостью произнес он.
- Нет, - равнодушно сказала я, хоть и понимала, что передвигаюсь медленней огненной улитки.
- Тогда скажу так: плетись быстрее, иначе...
- Иначе что? - перебила я и вовсе останавливаясь.
- Иначе прилетит не только мне за опоздание, - сказал он и ехидно ухмыльнулся, чувствуя, что победил, ведь явно заметил мою секундную слабость - я поджала губы.
Больше ничего не говоря, я пошла вперёд. К стати, чуть ускорилась, хотя и не хотела признавать правильность слов этого белобрысого. Вскоре мы уже были в вагоне старост, где нас уже явно заждались. Джинни неодобрительно посмотрела на моего спутника и повернулась к старосте из Когтеврана, которого я раньше не видела или просто не замечала.
Все прошло как нельзя хорошо. Я распустила старост - многие из которых были шестикурсники,один Рон - семикурсник, что меня и удивило, ведь обычно старост выбирают на пятом-шестом курсах.
- Кхм, - послышалось сзади и я обернулась. Разумеется, это Малфой, хотя я успела забыть о нем. Я ведь так старалась это сделать во время своей проповеди. Он постоянно пускал какие-то фразачки, от чего все девочки, кроме Джинни хихикали.
- Чего тебе? - кинула я, возвращаясь к своим расписаниям для старост. Надо было поставить все пары по дням. В общем-то, старосты школы дежурили целых два дня в неделю и поэтому Гермиона решила сперва узнать свое расписание, чтобы понимать, в какие дни домашнего задания будет меньше всего.
- Ну вообще-то, я хотел кое-что уточнить. Перед приездом в эту школу, - добавил он, дабы предотвратить вопрос, который уже хотел сорваться с моих губ.
- Ну, чего тебе? - я оторвалась от своих записей и возвела глаза к небу на какое-то мгновение.
- Вообще, я хотел напомнить тебе, что у нас, - он снова кашлянул, будто пытался скрыть непристойное слово, сорвавшееся с губ, - будет общая гостиная. И я бы совсем не хотел, чтобы ты лезла в мою личную жизнь. В общем, не попадайся мне на глаза, - произнес он с нажимом и вышел из вагона.