Муха

Юрий Ильич был заперт в маленьком бессмертном теле. Он знал, что ему не суждено умереть — пока Василий не попадёт под грузовик, пока не решит покончить с собой, пока не переродится в старого гаишника и не позвонит сам себе по телефону, он будет жить, потому что он был наблюдаем во всех возможных вселенных. Он наконец-то понял, почему муха была неубиваема: а иначе и не может быть.

Теперь ему предстояло проделать большую работу, чтобы натолкнуть Василия на путь дум и размышлений.

Когда старый гаишник уходил на работу, муха с трудом скинула ключи с покатой крышки комода: она садилась в масло, а затем перелетала на ключи, чтобы те, став скользкими, скатились на пол, где Юрий Ильич не сможет их достать. Ведь сегодня предстоит встретиться с Василием лицом к лицу — чтобы он узнал, что она неубиваема. Бессмертна.

Она месяцами летала вокруг Юрия Ильича, чтобы тот настолько отчаялся, что поверил бы сумасшедшему объявлению в газете, которую ему предстоит найти поздней осенью. Он начал пить; муха смотрела на него с сочувствием. Муха знала, что именно она является причиной его пьянству.

«Нет, — исправлял себя Юрий Ильич. — Я сам являюсь причиной своего пьянства».

И был прав, как никогда раньше.

— Сейчас я, допустим, залил в чашке кофе, а не чай, и из-за этого мои правнуки педиками станут?

«Однажды осенью ты пошёл по тёмному переулку, где валялась газета, и появилась я — летом: в этом мире следствие идёт раньше причины».

Газету он всё-таки нашёл. Мухе пришлось слетать на разведку в тот переулок, где Юрию Ильичу следовало споткнуться о разбухшую бумагу: газета действительно лежала там, где ей и положено лежать, и в углу виднелось красное объявление, рекламирующее новые инсектицидные пластинки «Профессиональный убийца мух». Мухе пришлось поднапрячься, чтобы влетать в грязь и рисовать лапками номер телефона Василия, который должен был уже начать догадываться о своей тяжкой повинности. И когда Юрий Ильич подобрал эту газетёнку, пути назад уже не было.

— Ценность жизни... ценность жизни — в её конечности.

И он это говорил ей — ей, бессмертному существу! Что же там, за гранью? Что случится, когда Василий станет Юрием Ильичом, а Юрий Ильич — мухой? Где же ты, всадник на бледном коне?

Мухе было тяжко влачить своё существование. Летай себе да жри отходы — и ничего возвышенного. Муха была бы рада внукам-педикам, объявись они в её жизни, но воспоминания о своих же рассуждениях остались в буквальном смысле в другой жизни.

Звонок в дверь, пришёл Василий. А вот и Юрий Ильич — суёт ему в руки сотенные бумажки, перетянутые банковскими лентами. Ещё полчаса, и Василий попадёт под грузовик, а там должно всё закончиться.

* * *

...Юрий Ильич проснулся за рулём машины ДПС.

— Юрий Ильич! — молодой стажёр удивлённо хлопал глазами, когда тот вылез из-за руля. — А мы не хотели Вас будить...

— Зря, — буркнул старый гаишник и увидел на лобовом стекле муху: его стало морозить, и он со всей силы ударил по мухе жезлом. Стекло разбилось на мелкие осколки и осыпалось внутрь салона, погребя под собой мёртвое насекомое.

— Юрий Ильич?

Гаишнику было всё равно, что о нём теперь скажут эти малолетние стажёры.

В кои-то веки он был по-настоящему счастлив.